— Никаких денег! — отрезал Митя. — Я майор армии Конфедерации и буду рад услужить прекрасной жене моего президента. Скажите только день Вашего рождения....

Глава шестнадцатая, в которой герой предстает перед супругой президента натуральным магом

— Вот рояль, так рояль! — всторжествует записной критик писателей Самиздата и будет неправ. В бытность свою в США 2008 года Лазарев нередко заныривал в Интернет и интересовался в деталях историей американской гражданской войны. В том числе биографией Джефферсона Дэвиса и его жены, а также многих других персонажей 60-х годов 19 века. Что-то уже забыл, но многое запомнил. Так что предсказать судьбу Варины, ее детей и зашоренного мужа мог вполне.

Куй железо пока горячо — этого правила Лазарев придерживался давно. В итоге на другой день после обеда одетый в элегантный штатский костюм он появился в холле президентского дома с готовым гороскопом и основными предсказаниями. Дворецкий-негр проводил его в малую гостиную, где устраивала приемы жена президента. Варина поднялась с кресла при появлении загадочного русского и приветствовала его с некоторой робостью:

— Гуд дэй, мистер Лазарефф.

— Здравствуйте, миссис Дэвис, — сказал по-русски Митя и продолжил по-английски: — Ваш гороскоп готов. Основные предсказания судьбы я сообщу Вам устно. При этом имейте в виду, что теперь эти пророчества потеряют статус неизбежности, Вы вполне можете их предотвратить.

— Что, они так нехороши? — натужно улыбнулась дама.

— Далеко не все, — ободряюще улыбнулся "маг". — Например, жизнь Ваша будет долгой — как и жизнь Вашего мужа, хотя умрет он, конечно, раньше.

— Долгая, это сколько, по-Вашему?

— За 80 лет, точнее не знаю.

— А мои дети? Они долго проживут?

— Опасность грозит Джефферсону. В возрасте около 20 лет он будет жить в вашем миссисипском поместье и там может заразиться лихорадкой. До смерти. Так что лучше бы ему туда не ездить.

— Боже мой! Он повторит судьбу младшенького! Я так несчастна!

— Ваши дочери проживут достаточно долго, точно не скажу. Старшая будет замужем, а младшей Вы запретите выйти за любимого человека и она останется старой девой. Правда, окажется известной писательницей. Впрочем, и Вы напишите книгу — мемуары вот об этом времени, которые станут очень популярны.

— А что будет с Джимом, моим приемным сыном?

— Его у Вас отберут янки, когда поймают всю семью вместе с президентом где-то в лесах Джорджии. Решат, что он ваш раб.

— Когда это произойдет?

— Меньше чем через год. Если не принять кардинальных мер....

— Каких?

— Объявить негров свободными гражданами — что уже собирается сделать Линкольн. Когда это произойдет, очень многие из ваших темнокожих солдат перейдут на сторону янки, что сделает поражение Конфедерации неизбежным.

— Да провались эта Конфедерация в тартарары! Мы так хорошо жили до ее независимости....

— Северные штаты быстро меняются, миссис Дэвис, за счет прибытия многочисленных малограмотных имммигрантов — из Ирландии, Германии, Италии. Южные штаты могут стать островком прежней Америки: богатой, радушной, патриархальной. Негры хоть и станут формально свободны, но будут по-прежнему работать на хлопковых плантациях, только за небольшие деньги. Поэтому очень желательно сохранить независимость Конфедерации — в противовес промышленному Северу, который превратит Юг в жалкий сельскохозяйственный придаток.

— Значит, мой муж попадет в плен? А где будет генерал Ли со своей армией?

— Тоже сдастся, генералу Гранту. Впрочем, я собираюсь этому помешать....

— Вы? Каким образом?

— У нас, русских недавно появилась поговорка: — Нет человека, нет и связанной с ним проблемы. Грант сильно мешает Конфедерации, больше чем другие генералы северян — значит, надо его устранить. Например, взять в плен....

— И Вы способны это сделать?

— Думаю, что да. Ваш муж мог убедиться в том, что я свои обещания всегда исполняю....

— Вы жуткий человек, мистер Лазарефф! Такого страха на меня нагнали! — нервически заключила Варина и вдруг быстро спросила: — А соперницы у меня есть? Муж будет мне изменять?

— Есть одна дама, к которой Ваш муж неравнодушен. Но ничего непоправимого не произойдет, — строго сказал Митя.

— Кто она?

— Я думаю, Вы догадываетесь....

— Нет, назовите имя. Иначе я решу, что все эти Ваши россказни — обман!

— Вирджиния Клей, — бесстрастно сказал Митя.

Варина сникла, постояла молча, а потом сказала:

— Я очень Вам благодарна. Вы сделали невозможное возможным. Постараюсь теперь и я. Хоть не в моих правилах вмешиваться в политику, но тут идет речь о нашем будущем. Надо, в самом деле, его предотвратить....

Глава семнадцатая, в которой герой создает спецгруппу "Альфа"

Утром следующего ноябрьского дня майор Мэтью Лазарефф явился в канцелярию к Джеймсу Седдону, за новым назначением.

— Рад видеть Вас лично, майор Лазарефф, — сказал плотный энергичный блондинистый англосакс, поднимаясь из своего кресла. — Ваши успехи в Нью-Орлеане оказались поразительны. Теперь настала очередь Питерсберга. Что Вы нам можете предложить по его защите?

— У Вас есть под рукой группа ловких индейцев из этих мест? Хорошо умеющих стрелять из луков и винтовок? — ответил вопросом на вопрос Митя.

— Найдем, — уверенно заявил Седдон. — А для чего они Вам?

— Хотите увидеть перед собой генерала Гранта? Живого, но связанного? С этими ребятами я его доставлю. Хотя проще его втихаря застрелить....

— Вокруг него всегда прорва народа, вы к нему не подберетесь....

— Тогда точно застрелим. Вы не против?

— Вас схватят и расстреляют!

— Пусть это Вас не беспокоит. Просто санкционируйте мне его отстрел.

— Не могу. Это против законов войны.

— Я обставлю дело так, будто он застрелен его же солдатами, которых он много раз слал на убой.

— Ну, не знаю. Это не по-джентльменски.

— Насколько я знаю, в генерала Ли стрелял снайпер? И пуля пролетела рядом с виском....

— Да. Но это было во время боя....

— Хорошо. Гранту выстрелят в спину во время боя.

— Не желаю ничего об этом слышать....

— Но спецгруппу мне позволите создать?

— Обратитесь к полковнику Стрейджу. В его части, предназначенной для охраны Ричмонда, есть индейцы-крики....

И вот Митя, после ряда мытарств, добрался до восточной окраины города, где располагался лагерь второй пехотной роты "Ричмондских стрелков". Командир роты, узнав, что ему нужны индейцы из племени криков, нахмурился:

— Они и мне нужны. Лучшие бойцы в роте: все умеют, ничего не боятся и охранение роты на маршах обеспечивают....

— Сколько их у Вас, капитан?

— Два отделения.

— Мне достаточно будет пятерых. Но отобрать их я должен сам.

Через пять минут около двух десятков индейцев в конфедератской серой форме выстроилось на плацу с винтовками на плече. "Ребята на вид что надо....— отметил Лазарев. — Но посмотрю на них после тестирования". Пока же он сделал шаг к строю и веско сказал:

— Я майор Лазарефф, командир единственной в нашей армии группы "Альфа", предназначенной для выполнения особо важных заданий правительства. Все бойцы группы умелы, незаметны, быстры и непобедимы. Кто-то из вас встанет сегодня в наши ряды, но кто это будет, покажет испытание. Бойцы, оружие на зем-лю! Вокруг полигона бегом... марш! У последнего шансы стремятся к нулю! — крикнул он вдогон уже побежавшим парням. И достал из кармана блокнот с карандашом, куда стал вписывать имена бойцов с подачи того самого капитана.

Потом он провел с ними стрельбы по мишеням из винтовки и привезенного с собой лука, метание гранат, затем устроил парную борьбу, ползание по земле, лазание по деревьям и даже плавание в холодной реке.... И ставил, ставил крыжики против имен. В итоге в группе оказались пара статных индейцев и пара щуплых, а также самый взрослый мужичок по имени Томас (в возрасте за 30), который все умел делать средне, но именно все, а к тому же понравился Мите смышленой физиономией. Когда все прочие бойцы разошлись в несколько увядшем настроении, Митя обратился к оставшимся:

— Поздравляю с зачислением в "Альфу". Но теперь вы будете упражняться вдвое-втрое больше и освоите такие приемы, которые не умеет делать никто. Например, знаете, что это такое?

И он достал из принесенной с собой сумки связку сыромятных ремней со свинцовыми шариками на концах. В ответ на недоуменные взгляды и возгласы сказал:

— Это боло. Человеку, умеющему с ним управляться, не страшен самый грозный враг и даже всадник. Вот ты, Стивен. Возьми винтовку, отойди на двадцать метров и беги на меня с целью заколоть штыком.

Самый здоровенный индеец поднял свою винтовку, отошел и побежал назад, сделав страшную рожу. Митя успел к тому времени раскрутить над головой шарики и бросил боло навстречу атакующему. Тот попытался увернуться, но ремни все же закрутились вокруг его туловища, и он, хоть не упал, но подбежал связанным под дружный хохот товарищей. Митя тоже улыбнулся, размотал ремни и подал боло Стивену со словами:

— Ты понял, как я это сделал? На, покрути его над головой, а потом потренируйся на самом смешливом из своих друзей. Ну а далее пробуйте по очереди все. Через час, другой боло вы освоите, и тогда мы выпустим на вас всадника....

В последующие дня Митя переодел элитную пятерку (и себя, конечно) в пятнистый камуфляж под цвет упавшей листвы, травы и земли (его сшили по меркам и окрасили в луковой шелухе и какой-то зелени дамы из окружения Варины), изготовил из рыболовных сетей маскировочные накидки и стал учить бойцов "растворяться" на местности, подкрадываться к учебной траншее и брать "языка" — радуясь, что выбрал в спецназ именно индейцев, и так уже многое умеющих. Много времени они проводили и на стрельбище, где Митя добивался от них именно снайперской стрельбы — благо, что достал через Седдона пять винтовок Уитворта и оптические прицелы Дэвидсона к ним. Тренировались также стрелять из лука — в итоге классным лучником стал Томас, стабильно поражавшим центр мишени даже при вечернем освещении. Еще учились метать специально изготовленные по заказу ножи (без деревянных накладок на ручки) и освоили это искусство довольно быстро.

Лазарев вновь порылся в своих интернетовских исканиях и решил попробовать изготовить глушители к винтовкам и своему револьверу, а также бездымный порох. В итоге глушители ему изготовили по чертежам в слесарной мастерской (полая длинная толстая трубка с более тонкой перфорированной трубкой внутри, в которую вмонтированы три конусовидных расширителя газов), а резьбу на стволы винтовок накрутили лерками сами бойцы. Звонкий винтовочный выстрел превратился в хлопок, а револьверный вообще в обычный "чпок".

В химической лаборатории Ричмондского универа Мите удалось изготовить и небольшое количество нитроцеллюлозного пороха: вату он опустил в смесь из концентрированных азотной и серной кислоты (в пропорции 1:2), затем подогрел смесь на водяной бане до 70 градусов, вынул вату и тщательно промыл ее спиртом. Высушил, измельчил и вставил в патрон вместо пороха. Стрельнул из винтовки мощнее обычного и совершенно без дыма! После чего потратил день и снарядил этим порохом 300 патронов: по 50 к винтовкам и 50 для револьвера. Никому нового пороха не показывал и о нем не рассказывал.

Глава восемнадцатая, в которой герой держит палец на курке, но не жмет его

Через две недели, в начале декабря, Лазарев решил выйти с группой в поиск в направлении городка Сити Пойнт, в котором, судя по североамериканской прессе, располагалась ставка генерала Гранта. Нашим читателям стоит рассказать, что декабрь в Вирджинии в окрестностях Ричмонда хоть и является "холодным" месяцем, но его среднесуточная температура колеблется около 5 градусов с плюсом по шкале Цельсия, а ночная — около нуля. Так что группа "Альфа" выпросила у Седдона пароходик и пустилась вниз по реке Джеймс. Шибко далеко они не уплыли (километров 20 с учетом петель реки), так как у поселка Бермуда Хандред (чуть выше устья р. Аппоматокс, на правом берегу которого разместился Сити Пойнт) реку Джеймс перегородили войска генерала Батлера. Ну да ладно: пароходик поставили на прикол в устье небольшого притока, а сами пошли с винтовками и рюкзаками за спиной к линии соприкосновения войск — по частично залесенному левобережью, но срезая петли реки.

Линию южан они опознали по дымкам костров (плюс 10 все же не плюс 20, грелись солдатики) и, внимательно осмотревшись, нашли в ней "дыры", в одну из которых и стали просачиваться: сначала перебежками, а потом ползком, накрывшись маскировочными сетями. В 500 м далее были аванпосты северян, но тоже "островного" типа — проползли и сквозь них. Далее местность оказалась существенно лесистой: по ней камуфляжники скользили от дерева к дереву, придерживаясь направления (по карте и компасу) на остров Эппес, отшнурованный узким ручьем от залиманенной реки Джеймс. Впереди двигался ушлый Томас, а Лазарев за ним, корректируя ему общее направление. Им практически никто не встречался — лишь однажды при пересечении тележной дороги они увидели далеко в ее просвете удаляющуюся повозку.

Перебраться через упомянутый ручей шириной метров в пять помогло то же боло: к его центру привязали веревку и, раскрутив шары, пустили к стволу оголенного дуба, выше одной из веток — в итоге, укрепив второй конец веревки на дубе же, но с этой стороны ручья, все диверсанты достаточно ловко перебрались на противоположный берег: ноги вперехлест на веревке, сам висишь спиной вниз, а руками тянешь себя вперед. Веревку сняли (сдернули, так как вязали хитрым бантиком) — вдруг ее патруль какой увидит?

Незадолго до вечера вышли к широкой глади реки Джеймс (разумеется, не высовываясь из леса) и увидели широкое же устье р. Аппоматокс и левее — небольшой одноэтажный таун на ее правом мысу, в километре от их позиции. Через оптические прицелы было видно, что большая часть домов занята военными — как солдатами, так и офицерами. У одного из обычных домиков движение было оживленнее: в него то входили, то выходили офицеры. "Это и есть домик генерала Гранта?" — подумал Митя, но четкого ответа не получил: сам генерал, которого он помнил по Интернету в лицо, из дома не выходил.

— Надо устраиваться на ночлег, — приказал он вскоре. — Но подальше от берега, в лесу и в низинке. Ветерок дует от поселка, так что можно развести костер, по вашему способу. Томас, займись. Все прочие устраиваем постель из листьев и накрываем ее брезентом, что тащил Стивен.

Томас вырыл в суглинистой земле две ямки глубиной в один фут (под костер конусовидную с расширением книзу, а сбоку наклонную с выходом под землей в первую — поддувало), заготовил палочек из засохших веток и развел почти бездымный костер, на котором стал разогревать сковороду с бобами и тушенкой. Юркий Джон принес чайник воды из бегущего по овражку ручейка и вскоре ужин с кружкой чая был у каждого. Митя назначил часовых (каждому по два часа и себе под утро), и в полной темноте бойцы улеглись спать, накрывшись шинелями и прижавшись плотно друг к другу.