На то они и люди

Я почему то был уверен, что сегодня мы недосчитаемся нескольких ребят. Если здесь в окружении других бойцов все старались быть смелыми и даже виду не подавали, что им страшно. То там, в окружении близких и родных кто-то мог сломаться. Я бы не удивился.

Все были тут, поприветствовали меня дружно, когда я вышел из своей комнатушки. Мы пошли завтракать.

Я во время завтрака решил провести перестановку в группах, как и решил. Отправил Кареглазую в Бету, мельком глянул на Германа. Он был рад, даже как-то сразу оживился что ли.

Теперь в Альфе оставались Муха, Миф, Малышка, Меркурий, и Рустик. Всего пятеро. А в Бете накопилось 7 человек — Голый, Череп, Татарочка, Кареглазая, Феникс, Герман и Олень. Но я не спешил отправлять кого-то в Альфу. Логично, что я должен кого-то перевести, так пусть помучаются, поломают голову — кого. Честно говоря, я и сам не решил кого.

Мои опасения оправдались, Миф все с большей неприязнью смотрел в сторону Мухи. Скоро должна была разразиться гроза. Гром уже сделал свое дело. Я улыбнулся такому удачному сравнению.

Еще я установил приемные часы. С семи вечера до восьми. Это было сделано, чтобы никто не нагружал меня личными проблемами перед тренировками, как получилось с Авророй. После того случая я так и не смог прийти в себя весь день и субботние тренировки прошли слабо.

Кареглазая не обиделась на перевод в Бету. Или просто сделала вид, что ей безразлично.

После завтрака я отправил на тренажеры Альфу и Голого с Черепом, а сам вместе с остальной Бетой нырнул в симулятор.

Татарочка, вооруженная арбалетом, караулила проход в пещеру. Стрелы арбалета имели необычные разрывающиеся наконечники. Очень мощное оружие в умелых руках. Олень и Герман сидели на двух верхушках небольшого холма. Это была их очередь караулить белую зону, в которой я, Кареглазая и Феникс отдыхали уже двадцать минут.

Из пещеры доносились страшные звуки, от которых холодела кровь.

— Странная белая зона, согласись Гром, — сказал Феникс. — Тут не то, чтобы поспать спокойно, от этого рева у меня мурашки по коже.

Я улыбнулся:

— Ты же поставил ловушки на входе, чего бояться-то? Или не уверен в себе?

Он смутился:

— Я до сих пор не пойму, за что ты меня в аутсайдеры отправил. Я разве хоть раз подвел команду? Тут волей-неволей засомневаешься.

Кареглазая тоже отпустила голову:

— Ты хочешь оставить нас, да, Громик? Я тоже удивилась сегодня, за что и меня туда же, в Бету?

Я рассмеялся:

— Да что вы заладили, аутсайдеры, бета, шмета, я же ни разу не дал повода думать, что Бета — более слабая группа. Разве дал?

Феникс влез:

— Ты Черепа туда задвинул, когда он провинился. Мы вообще думали, что ты его выгонишь. А ты его иначе наказал, убрал в Бету. Ну и к тому же сержант Беты — Голый, а он точно не пойдет с тобой. Также мы просто уверены, что Муха пойдет. А он сержант Альфы.

Логика в их размышлениях присутствовала. Я вздохнул. Эти разговоры об Альфах, Бетах, возьму, не возьму, меня уже достали.

— Сами подумайте. В Альфе сейчас 5 человек. Ну и куда я пойду с такой командой? Да нас на первом же перекрестке растопчут. А вот посмотрите на Татарочку — скольких из нас она спасла во время перехода через болото? Да из всех убитых нами сегодня монстров, добрая половина — ее работа.

Кареглазая фыркнула:

— К тому же она просто красавица. Такая фигурка — удивляюсь, как ты до сих пор не переселил ее к себе каморку и не сделал любимой женой.

Феникс залыбился. Мне шутка тоже понравилась бы, в другой момент, но тут чувствовалось, что между Кареглазой и Татарочкой возникли какие-то разногласия. А я и не заметил.

— Что-то не так между вами? — строго спросил я.

Кареглазая замялась.

— В чем дело, отвечайте рядовой Кареглазая, когда к вам обращается офицер, — уже без шуток спросил я.

Она молчала. За нее ответил Феникс:

— Из-за парня она. Из-за Рустика. Только Катька и слушать не желает Гузельку, что они всего лишь друзья. Сам же знаешь, как тянутся друг к другу в таких вот ситуациях люди одной национальности, культуры. А для этих двоих: русский — не родной. Вот они и сидят, болтают на своем целыми днями. К тому же Рустик был близким другом ее брата, Дамира.

Кареглазая шмыгнула носом. Черт возьми. Катька влюбилась в Рустика, а я даже не заметил. А, собственно, доля истины есть в словах Феникса. Если я и замечал не раз как Меркурий и Малышка целуются, обнимаются, то между Рустиком и Татарочкой такого не было ни разу. Они хоть всегда и вместе, но скорее как брат и сестра, чем как любовники.

С одной стороны это решало проблему — теперь я смогу взять и Рустика и Татарочку, а Гузель оказалась на редкость удивительной девушкой. Бесстрашная, но и рассудительная. Не лезет в пекло, если можно обойтись без геройства, но если уж припрет, то ее просто не остановить. Машина смерти. Ее я и переведу в Альфу. Раз уж между ней и Рустиком ничего нет, кроме дружбы. Никогда не знаешь, где найдешь, где потеряешь. Правда есть еще одна проблема. Причина, по которой идет Татарочка — месть. По крайней мере, мне так кажется. С другой стороны, вендетта — мощный фактор.

Черт возьми, я уже сам начал думать об Альфе как об основной группе.

Еще и треугольник образовался — Рустик, Кареглазая и Герман. Насколько я понимаю, у Германа нет шансов. По крайней мере, пока. Но если между Рустиком и Кареглазой что-то начнется — это может заставить Германа шевелиться.

Мои размышления прервал веселый голос Оленя:

— Хорош спать, птицы-вампиры, около двадцати голов. В минуте лета к северу.

Я спросил:

— Нас заметили?

Олень откликнулся:

— Обязательно. Сперва летели в другую сторону, но сейчас сменили курс и спешат к нам. Раззадоривают друг друга. Ого! Их еще больше. Голов сорок!

Мы поднялись. Я проверил так полюбившуюся за последние дни "кислятину". Позвал знаком Татарочку. И мы снова начали сеять смерть направо и налево.

* * *

После обеда на симуляторы пошли оставшиеся бойцы. Руководить ими должен был Муха. А мы с Татарочкой, Кареглазой, Германом, Оленем и Фениксом отправились в кинозал.

Учебный фильм о третьем уровне мы посмотрели дважды. Я объяснил им — завтра мы в этом же составе, только с еще парой ребят, двинемся на весь день на третий уровень.

Ребятам мой план понравился. Теперь я больше внимания уделял Бете. У некоторых загорелись глаза. Но Катьку ничем нельзя было пронять. Она ревновала к Татарочке, так явно, так по-женски упрямо.

Она подошла ко мне:

— Громик, ты никогда не думал о том, чтобы подружиться поближе с Гузель? Она очень красивая и стройная. К тому же умница. Ты сам говорил сегодня утром.

Я обнял Катьку за плечи, усадил рядом с собой:

— Очень красивая, согласен. Я и сам иногда засматриваюсь на нее.

Надежда вспыхнула у Кареглазой в глазах. Она даже заулыбалась:

— Ну так чего ты теряешься? Скромный такой, да?

Я не отпускал руки с ее плеча:

— Видишь ли, Катенька, я люблю другую и очень давно. И сам до недавнего момента не понимал этого.

Катька смутилась. Похоже, она подумала, что речь о ней. Даже покраснела. Затараторила:

— Ну я... Ну, ты же понимаешь, Громик. Ну, елки-палки. Я даже не догадывалась, честное слово.

Я заржал. Она не поняла, отчего. Испугалась. Карие глазки округлились. Я успокоился, а потом постарался объяснить. Получилось немного неуклюже:

— Да не тебя, дурочка.

Она не обиделась на дурочку. Просто спросила, успокаиваясь:

— А кого?

Я рассказал про нас с Машей. Она была рада за меня.

Сосватать меня на Татарочке у нее не получилось. Теперь она будет искать нового парня, который сможет ликвидировать угрозу ее счастью в лице обаятельной Гузель.

Было около пяти вечера, когда мы вышли из кинозала. Меня ждал майор Сергунец. Я отправил ребят на тренажеры, но посоветовал особо не напрягаться. Завтра с утра они мне нужны все как новенькие.

Майор поздравил меня со званием лейтенанта. Мы перекинулись парой фраз о здоровье, о настроении. Наконец, он сказал, что после тренировки меня хочет видеть Сам.

Я, не откладывая в долгий ящик, пошел к Кляче. После ссоры накануне, мы с ним не виделись и не разговаривали. Надо выправлять положение.

Я оделся в военную форму, спустился на самый нижний этаж и, щеголяя новенькими блестящими сапогами, прошагал до той самой гербовой двери, за которой мы впервые встретились с Императором. Я вспомнил, как сгорая от волнения, в первый день нагло прилег с ним рядом и помог разнести в пух и прах монстров, досаждавших его, и невольно заулыбался.

Охрана была на месте. Меня взяли на мушку и держали до тех самых пор, пока сканер не выяснил степень моей вредности для монаршей особы. И только после соблюдения этой нелепой, на мой взгляд, процедуры, я оказался внутри.

Кляча в костюме и при всех регалиях сидел на мягком кресле. Но он был не один в комнате. Рядом, на том самом памятном диване восседала парочка с Востока. Они о чем-то говорили на хорошем русском языке и замолчали лишь при моем появлении.

Поднялись со своих мест все, даже Кляча, которому по социальному статусу положено было сидеть. Ох уж мне этот дворцовый этикет!

Даже заговорил он первым:

— Вот, лейтенант, знакомьтесь, Лю Сенг Мин и Ченг Мао Тэнг. Они из Китая.

Я пожал руку сперва девушке, потом парню. Кто из них кто, я не понял. Девушка, как и все китаянки, была очень невысокого роста, худышка. А парень наоборот, высокий, стройный, мускулистый. С присущей всем жителям поднебесной гордецой и какой-то суровостью во взгляде.

— Вы меня вызывали, Ваше Величество?

Он смерил меня взглядом и ответил:

— Вчера, во время нашей дружеской беседы вы предложили объединить усилия всех сильнейших держав для выполнения нашей священной миссии. И я попытался восполнить пробел, допущенный нами. Сразу же после нашей встречи я позвонил коллеге в Китай и вот — эти ребята, теперь в вашей команде, если нет никаких возражений. Они оба прекрасно говорят на русском, владеют рукопашным боем, любым стрелковым оружием. Последнее слово за тобой.

* * *

Я обрадовался пополнению. Направил китайских ребят в Альфу. Обоих. Остальные пока еще были в симуляторе, а Бета в тренажерной.

Я уже собирался пойти к Машеньке. Форму еще не снял, уж очень мне хотелось показаться ей в новом наряде. В мою комнату вошел Кляча. В своих обычных на Базе шортах и кроссовках. Сказал:

— Ты был прав, Гром. А я дурак, старый дурак. Давно уже мог настоять на объединении сил. За две минуты смог договориться с главой СБ о китайцах.

Я спросил:

— А с остальными никак?

— Нет. Ни в какую. Но эти двое узкоглазых — отличные бойцы. Ты сам увидишь. А самое главное — они дисциплинированные. Два сильных дисциплинированных воина твоей команде не помешают, ведь так?

— Вот тут ты прав. Лишь бы не начались расистские заморочки. Сам знаешь, как бывает. Ну и дедовщина заодно.

Кляча удивился:

— У тебя есть и такие? Вот не думал.

— Да вроде пока нет. Но это маленький коллектив, нервы у всех на пределе. Мало ли чего. Я и рад вливанию свежей крови и не рад в то же время.

Кляча сказал:

— Ладно. Я уверен, ты разберешься со всеми проблемами. А я пошел к себе.

— Подожди, — остановил я его, — ты это, Кляча, извини за вчерашнее.

Он протянул мне руку:

— Да брось. Что было, то убыло. Кто старое помянет... Кстати, ты куда это собрался?

— К Машеньке, — я, наверное, покраснел.

Он улыбнулся:

— Я был у нее около часа назад. Она спрашивала о тебе. Но тут пришел злой доктор и вколол ей снотворное. Она спит сейчас. Так что поговорить вам не удастся.

Я расстроился:

— Я хотя бы рядом посижу, посмотрю на нее с полчасика. Это меня успокаивает. Помогает...

* * *

Я как раз вернулся от Маши, зашел к себе и начал раздеваться, когда из общего фойе раздались крики. Ничего удивительного, там всегда шумно, но в этот раз тут было что-то другое. Завизжала девушка, кажется, это была Малышка. Я выбежал из комнаты. На полу катались и рвали друг на друге одежду Муха и Миф. Никто не пытался их разнять, Муха кажется побеждал, так как он был сверху. У меня всегда с собой был пистолет, с самого первого дня. Так полагалось офицеру. Я недолго думая вытащил ствол и два раза выстрелил в потолок.

Ну, началось. Рановато, конечно, но я своего добился. Вместе со мной из казармы Альфа выбежали и Лю с Ченгом. И без лишних слов оттащили драчунов друг от друга. Я сказал:

— Сержант Муха и рядовой Миф ко мне на ковер. Но сперва приведите себя в порядок. Жду обоих через пять минут.

Когда они ушли в душевые, я продолжил:

— Знакомьтесь, у нас пополнение. Рядовые Лю и Ченг. Я определил их в отряд Альфа. Рустик и Кареглазая, покажите новичкам все.

Катька благодарно посмотрела на меня. Я ей незаметно подмигнул и снова скрылся в своей комнате.

Через пять минут двое драчунов стояли по стойке смирно под моим суровым взглядом, пока я не позволил им сесть:

— Рассказывайте.

Они молчали.

— Ну, чего молчим? Из-за чего драка-то?

Миф первым открыл рот:

— А ты не понимаешь?

Я сделал удивленное лицо:

— Чего-то не поделили на симуляторе. Меня там не было и я никоим образом знать не могу. Ну, так в чем дело? Давай ты, Муха, объясни, я гляжу, Валерка только паясничать может.

Муха откашлялся:

— Зря ты меня, Гром, сержантом сделал, не мое это. Ребята смотрят на меня волком. А Миф, вон, даже обзываться начал.

Вмешался Миф:

— Я не обзывался, а высказал всеобщее мнение вслух...

— А ты помолчи пока, Миф, тебе слова не давали, пусть Муха договорит,— перебил я его.

Миф сделал такое недовольное лицо, что я чуть не рассмеялся.

Муха сказал:

— А чего еще добавить то? Ну, обозвал он меня, ну подрались. Ну, дал я ему по шее, — правда, тут не только по шее попало. Лицо Мифа в нескольких местах было оцарапано, губа распухла. Завтра его вообще не узнать будет.

— Ладно. Миф, собирай вещички, а ты Муха останься, надо поговорить.

Я посмотрел на Мифа. Он был полностью деморализован. Часто-часто моргая, чтобы отогнать слезы, он смотрел на меня.

— Ты не можешь так со мной, Гром. Пожалуйста. Не выгоняй меня. Я исправлюсь, клянусь тебе.

Я опять сделал то же удивленное лицо:

— Собирай вещички. Ты переводишься в Бету. Я не дурак, чтобы выгонять такого хорошего бойца за глупую драку. Но если что-нибудь подобное повторится, вылетишь с треском. Ты понял?

— Спасибо, — заулыбался Миф и уже хотел выскочить за дверь, но я его окликнул.

— Передай Татарочке, пусть тоже собирает вещички. Теперь она в Альфе.

Я достал две бутылки пива, протянул одну Мухе. Немного помолчали, наслаждаясь вкусом неплохого чешского напитка. Закурили.

— Я знаю, Муха, тебе трудно быть сержантом. Но ты уж потерпи немного. Хотя бы две недельки. Ты очень мне поможешь.

— Помогу?— не понял он.

Я сделал большой глоток, опустошив тем самым бутылку:

— Да, уже помогаешь. Из всей нашей бывшей команды по Контре ты единственный в ком я ни минуты не сомневаюсь. А остальных нужно научить. Научить быть командными игроками.