Дорога нукенина

— Гато, зачем ты здесь? — Момочи смотрит на своего нанимателя, понимание медленно приходит к нему, но он сам не хочет верить во все это. — И кто все эти люди?

— Планы слегка изменились, — наглая ухмылка в ответ и он стукает тростью, чтобы придать своим словам больше веса. — Извини, но, Забуза. Я собираюсь убить тебя здесь.

— Что? — на мгновение Момочи кажется, что он ослышался, но следующие слова Гато показали, что это не так.

— Нанять нормальных шиноби слишком дорого, так что я взял нукенинов типа вас, — весь вид предпринимателя говорил насколько он доволен собой и своей придумкой. Не понимая, что своими же словами роет себе яму. Пусть Забуза был нукенином, но у него был свой кодекс чести и он его никогда не нарушал. — Ниндзя будут сражаться, и при толике удачи они убьют друг друга, сберегая мне деньги и силы. Но Дьявол Скрытого Тумана? Что за шутка, если вы спросите меня. Ты просто маленький симпатичный дьяволенок.

— Какаши, мне жаль, — хохот прихлебателей Гато не задевает Момочи, зато внутри он ощущает опустошение. За что он сражался? Ради чего умер Хаку? Мечник не находил ответов, только боль от потери становилась все сильнее, грозясь смести воздвигнутые им самим в сознании стенки. — Эта схватка закончена. Теперь, когда у меня нет причин убивать Тазуну, у меня нет причин и сражаться с тобой.

— Да, ты прав, — Какаши даже не думает спорить и продолжать бой. Он изначально хотел всего этого избежать.

Оба джоунина просто стоят. Мысли Какаши непонятны, взгляд рассеянный, он подсознательно опасается поворачиваться назад, туда где оплакивает смерть Саске его ученица. Момочи же пытается собрать свой мир по кусочкам. Ему не привыкать к вероломству людей, но... Хаку. За что он умер?

— Кстати... — Гато неторопливо подходит к лежащему на мосту Хаку, смотря на того сверху вниз, — я ему задолжал. Сжимал мою руку, пока она не сломалась... — нога в грязном ботинке впечатывается в безмятежное лицо Юки. — Хех, он мертв!

— Ублюдок! Что ты делаешь?! — светловолосый генин делает шаг вперед, джоунины молчат, но любой кто глянул бы им в лицо в этот момент, отшатнулся. Однако Гато слишком занят тем, что упивается своим превосходством над тем, кто уже не может ответить.

Жалкий червяк. Внутри Забузы поднимается волна злобы. Он даже благодарен Какаши, что тот удержал своего ученика, убивать бы его сейчас было бы неправильно, а пришлось, ведь Гато уже стал его целью. Только он имеет право его убить.

— Почему ты молчишь? Разве вы не были друзьями?! Неужели ты ничего не чувствуешь после этого?! Вы ведь всегда были вместе

Нет не были, мечник не отвечает, просто чужие слова бьют наотмашь, мальчишка задет ему именно те вопросы, на которые он не хочет искать ответ.

Надо. Он должен ответить, хотя бы самому себе, чтобы унять противный голос внутри, который вторит словам светловолосого генина. Задушить свои эмоции не получается. Для чего он затеял все это?

Вернуться. Он просто желал вернуться назад, в Киригакуре, не как нукенин, а шиноби этой деревни. Он хотел показать Хаку величие деревни, из которой они родом. Гато должен был стать гарантом этого, но не стал. Обманул. Теперь Хаку мертв и жирный ублюдок глумливо пинает тело Юки, а наглый пацан за спиной надрывается, выкрикивая вопросы, ответы на которые отдаются болью в груди. Она не исчезает, скапливается, становясь сильнее.

— Умереть, как инструмент, слишком печально, — голос генина звенит от слез... почему? Он же совсем не знал Хаку. В отличие от него.

Слезы не текли из глаз Забузы, когда умерла Айко. Он не оплакивал свой уходи из страны. Однако сейчас... он не может удержаться. Горячая влага потекла по щекам, а взгляд поднялся в безоблачное небо.

— Парень, можешь больше не продолжать. Хаку было больно сражаться с вами. Он сражался не только ради меня, но и вас тоже. Я могу понять, он был слишком добрым, — взгляд намертво прикипел к безмятежной улыбке, которая навечно застыла на юном лице Юки. — В конце концов, я рад, что встретил вас, — Забуза говорил правду. Он был благодарен, не за встречу, а за то, что они помогли ему понять насколько был важен для него Хаку. Не оружие. Не инструмент. Приемный сын, которым он так хотел гордиться, но сам из-за своих страхов, не смог. Ему следовало понять все чуть раньше и... уже нет смысла гадать. — Да, парень, возможно, ты прав. Шиноби остаются людьми. Всё же, мы не можем стать безэмоцональными орудиями. Я проиграл, — бинты легко расходятся под острыми зубами, а губы растягиваются в ухмылку. Пожалуй, ему уже можно побыть человеком и сделать то, что хочется больше всего. — Парень, дай мне свой кунаи!

— Да, — ответ не так важен, перед глазами стоит лишь лицо мальчишки, которого он подобрал из жалости, но тот смог стать невообразимо дорогим. Брошенный мальчонкой кунай, прекрасно ловится ртом, зажимаясь в острых зубах. Спасибо ему за это.

Реакция Гато ожидаема. Смелый только на словах, не умеющий отвечать за сои действия. Крыса, недостойная имени своих родителей, как только он, Забуза, мог повестись на его обещания. Неважно. Уже не важно. Он ошибся, стал разменной монетой и потянул за собой того, кто был достоин лучшей участи.

Мечник не вслушивается в слова наемников, просто идет вперед, прямо сквозь толпу, одаривая мимоходом дополнительной улыбкой тех, кто подставился. Руки болтаются бесполезным грузом, он даже не может отбить удар в спину. Отчаянный, тот кто это сделал сам не ожидал, что сможет дотянуться до врага, но Забуза даже с шага не сбился, он видел перед собой цель.

Гато. Если кого он сейчас и ненавидел, так это его. Очередной удар чуть подправил движение и кунай ударяет в правую часть груди. Короткая заминка, когда Забуза наслаждается болью в чужих глазах, ею пользуется шваль оставленная за спиной. Копья, даже катаны, втыкаются ему в спину, заставляя от боли отпустить рукоять куная.

— Если... если ты хочешь отправиться к своему другу, тогда отправляйся один! — Гато пользуется моментом, отступая в сторону.

— Как жаль, я не планирую попасть в тоже место, что и Хаку, — усмешка. Себе-то можно признаться, что более чистого создания он никогда не знал. Юки не было места на земле, но он все равно оставался рядом с таким, как он, одаривая своим теплом. Возможно, именно поэтому Ками призвали его к себе? Они всегда забирают лучших.

— Что? Ты же не выживешь, — Гато все еще не понимает и на что-то надеется.

— Ты и я вместе, отправимся в ад! — резкий рывок, Момочи останавливается прямо перед Гато, говоря ему все в лицо, с безумным оскалом. Сейчас, он как никогда ранее похож на демона они. — Даже обычный Дьявол Скрытого Тумана, может умереть и стать настоящим дьяволом в аду! Ты только представь! — предвкушающий взгляд и оскал. — У нас будет много времени, чтобы увидеть какой из меня чертенок в аду!

Кунай легко выходит из чужой плоти, Забуза может закончить все одним ударом, пока наемники за его спиной стоят, с ужасом смотря на фонтанирующую КИ фигуру, но он не торопится. Наносит режущие удары один за одним, наслаждаясь болью и ужасом на лице толстяка. Однако его время на исходе. Момочи отчетливо ощущает это, поэтому наносит последний удар, скидывая Гато с оказавшегося слишком близко обрыва недостроенного моста.

Мечник замирает, провожая взглядом грузную фигуру, быстро скрывшуюся в клубящемся у подножье тумане. Повернуться назад непосильная задача, но Момочи справляется. Тело шатается, силы стремительно покидают, но он упорно шагает к лежащему на настиле Хаку. Он должен дойти, увидеть его в последний раз, попросить прощение. Забуза не замечает, как расступаются перед ним испуганные наемник, он сосредотачивается на одной цели — дойти.

Не доходит. Силы покидают раньше. Он падет вниз, мысленно прощаясь и прося прощение у ставшего таким дорогим мальчишки. Он так и не смог сдержать свое обещание.

Над головой слышны крики, но они не интересуют его, только мозг привычно фиксирует, что вокруг стало тише и исчезли люди вокруг. Чужие шаги показательно громкие, он замечает остановившиеся рядом ноги. Видны только стандартные сандалии шиноби и обмотка на голени. Ниндзя. Сомнений нет.

— Какаши, у меня будет просьба, — поднять голову непосильная задача, он говорит-то с трудом.

— Какая? — вопрос подтверждает то, что он правильно понял кто перед ним.

— Я хочу увидеть его лицо, в последний раз, — он всегда считал, что просить кого-то о милости это низко, но какая гордость у нукенина? У него была. Раньше. Теперь это все потеряло смысл.

— Да, — Хатаке соглашается, садясь рядом на корточки и вытаскивая торчащие из его спины клинки. Кровь начинает покидать тело быстрее, но ее у него и так осталось немного, он жив лишь чудом, движимый последним желанием.

Какаши несет его осторожно, стараясь не причинить лишней боли, позволяя внезапно начавшемуся снегу падать на его лицо. Это было бы даже смешно, не будь он на последнем издыхании. Момочи не собирается смеяться, сейчас ему приходит на ум, что это плачет Хаку, чью последнюю просьбу он так и не выполнил. Забуза благодарен, когда Хатаке не просто укладывает его рядом с Юки, но и отходит, давая ему возможность проститься.

Руки не слушаются и только огромным напряжением воли, ему удается ее поднять и дотронуться до холодной щеки. Окончательное осознание, что его воспитанник мертв, приходит вместе с ним.

Ты всегда был на моей стороне, теперь я хочу быть на твоей... рядом с тобой, — слова вырываются с хрипами, взгляд затуманен слезами. Хаку не должен был погибнуть, рисковать ради него. — Если бы я мог, я бы хотел... попасть в тоже место, куда и ты...

Снежинка падает на пушистые ресницы Юки и тает, влага катится вниз, к уголку глаза, чтобы скатиться одинокой слезинкой дальше. Мертвых уже не оживить, мечник понимает это отчетливо, но держит глаза открытыми до последнего, так и застыв, смотря на воспитанника, прикасаясь к нему рукой.

Их путь закончен. Только воспоминания, что они оставили в сердцах противников и два холма с прекрасным видом на достроенный позже мост, напоминают о том, что они когда-то жили.

От автора: вот и закончился этот фф. Он дался мне непросто, тяжело было писать и пытаться передать чувства взрослого мужчины, особенно такого противоречивого, как Забуза. Думаю, до конца я его так и не поняла, хотя и начала чувствовать лучше, но мне придется пройти еще долгий путь, чтобы осмелиться написать что-то от первого лица и со стороны Момочи. Эта работа была интересным опытом, который я учту в будущем.

Спасибо, что прошли этот путь со мной до конца.

С уважением, Arvinta. Комментарий к Печальный конец