Матаи

— Вы можете запросить подтверждение у мага!

— Даёте ли вы, милорд, разрешение на использование мага в целях установления истинности слов матаи?! — я затаила дыхание.

— Нет, святой отец! Маг Эрцелиус призван для работы только в светском суде! — это конец. Сволочи, они же знали, что граф Краузер мелочен, слуг Церкви недолюбливает из-за отказа развести его с нынешней супругой и не преминет щёлкнуть по носу инквизицию.

— Что ж, матаи, вы слышали! Есть ли свидетель, тот, кто может подтвердить ваши слова о том, что вы чисты?

— Нет! Его нет! — я страстно желала посмотреть в глаза Великому Инквизитору. Вы в гневе, великий и ужасный?! Я солгала. Но я не попаду в очередную вашу ловушку. — Вы можете... установить это здесь и сейчас!

— О, не стоит брать на себя грех, дитя Луны! У вас есть свидетель! И этот свидетель... герцог д'Орсини! — вот теперь ахнули даже милорды, сидящие на первых рядах. Что творилось в толпе, я и передать не могу... Большей сенсации этот захолустный городишко не знал, да и вряд ли узнает.

— Милорд, могу я обратиться с вопросом к вам?! — какое подобострастие, какое почтение! Герцог наверняка купается в лучах славы и всеобщего благоговения.

— Безусловно, мэтр инквизитор! — сухой официальный ответ. Он сдержан и краток. К чему бы?! Где же ликование в голосе, где восторг от выигранной партии?!

— Накануне имели ли вы беседу с подсудимой?!

— Да, по долгу службы.

— Видели ли вы матаи обнажённой?! — не просто видел, но сам заставил. Может, стоит это озвучить?!

— Да! — да, вы сама скромность, Александр д'Орсини.

— Она разделась сама, о, простите, сделала это собственноручно?! — почти, уважаемый инквизитор, почти сама. Жаль, что вы не можете слышать мои мысли, а почтенный маг покинул сие собрание.

— Да.

— Чиста ли матаи?! — жадная до кровавых сцен публика затаила дыхание.

— Да, она чиста, — и вот он, вздох облегчения, вырвавшийся в едином порыве.

— Благодарю вас, милорд! — инквизитор, потирая свои сухонькие ручки, чуть ли не пританцовывал на помосте. — Что ж... возрадуйтесь добрые христиане, дитя Луны не принесёт сему городу бед! Она не подняла руки на рыцарей Святой церкви! Но... она попрала все законы божии — она солгала, поклявшись на кресте, обнажилась пред мужчиной! Исчадие ада, дочь Сатаны пыталась зачаровать верного сына Святой Церкви...

И понеслось. Я уже не слушала весь этот бред ликующего фанатика, я готовилась к худшему. Ну, вот и сбылась твоя мечта, маленький Роланд Торнхейм, колесование или что-то еще похуже.

Я ошиблась. Аутодафе — вот, что провозгласил граф Краузен, следуя приговору, на котором настаивали святые отцы. Огонь должен был очистить мою лживую душонку, если она есть, конечно.

Сопротивлялась ли я, когда железными оковами меня подвесили к столбу?! Нет. К чему?! Я думала только о том, что сёстры не увидят мой позор. И еще одна мысль билась в моём мозгу — какая же подлая тварь, этот Великий Инквизитор! Хотя... чему удивляться.

Надеюсь, что аббатиса найдёт выход и миссия будет завершена... кем-то другим, но не мной. Я провалила задание.

Хворост укладывали быстро, вязанки явно заготовили заранее, что заставляло меня еще раз всё обдумать. Итог суда был предрешён. И это с самого начало было известно и графу Краузену, и герцогу Аркуру. Вопрос только в том, для кого была вся эта театральная постановка?! Кого-то среди званых гостей я проглядела. Кого-то настолько важного, сильного и могущественного, что этот фарс длился не один час.

Сухие веточки хвороста занялись сразу, стоило факелам упасть в их объятия. Потянуло гарью. Первые языки пламени лизнули подол моего платья. Жалко. Оно наверняка очень красивого оттенка зелёного цвета. У меня никогда такого не было — всё больше серые домотканые одёжки послушницы или походный костюм.

Запрокинув голову, я всматривалась в свинцово-серое с белыми кучевыми облаками небо. Каково это, умирать?! Я часто задавала этот вопрос монахиням в аббатстве. И сегодня, наконец, узнаю ответ. Жалящие прикосновения огня отвлекали меня от мыслей о родном доме, сбивая на воспоминание о последних днях моей жизни. А я ведь так хотела вспомнить лицо мамы перед смертью. Но почему-то пред глазами стоял образ Асшаи на кхарге и тот дикий огонь, что столбом окружал его.

Первые прикосновения пламени к обнажённой плоти скорее обжигали холодом, а уж потом пекло. Сцепив зубы, я старалась не взвыть. Скорее я откушу себе язык, чем буду рыдать и кричать о милосердии. Запах горелой плоти, что может быть более отвратительнее?! Мои ступни... я уже не чувствовала их.

— Святая дева, Вифиния Заступница, огради чад своих...— я начала молиться, когда боль стала нестерпимой. Дым мешал мне, разъедая лёгкие, проникая в горло... Надсадный кашель заставил меня согнуться, натянув цепи до предела. Пред глазами всё поплыло... Последнее, что я помню, как платье на мне вспыхнуло и...

Я умерла.

Или я так думала.

Глава 3. Госпожа Сантерра

— Как она, Тарис?! Уже приходила в себя?! — смысл сказанного медленно доходил до меня.

— За последние сутки нет, милорд! Но, думаю, скоро...— я старалась дышать ровно, поверхностно, чтобы никто не догадался, что я уже в сознании. Особенно тот, кто задаёт вопросы.

— Сообщите мне немедленно, как только будут изменения... любые! Вы меня понимаете?!

— Да! Конечно, милорд, всенепременно!

Скрипнула дверь. Я и незнакомец с удивительно мелодичным голосом остались в помещении одни. Я знала, что я где-то в тепле. Сухой спёртый воздух говорил о том, что комната не часто проветривается. Да есть ли вообще в ней окно?! Вряд ли. Сквозняк, как и любое движение воздуха, я не ощущаю, в отличие от жёсткой поверхности, на которой я лежу. И холодной. Очень холодной. Металл или камень?!

— Что?! О, Господь Всемогущий, вы что-то спросили?! — я чувствовала его дыхание на моём лице, так близко он наклонился ко мне.

— Металл или камень?! — почему-то именно это больше всего меня интересовало в данный момент. — На чем я лежу?!

— Г-гранитная п-п-плита... Миледи?! — парень чуть заикался, отвечая мне, да и кто бы не заикался, когда твоё горло крепко сжимают опухшие обожженные пальцы. — П-позвольте, я вам помогу!

— Чем?! Сдохнуть на мясницком столе?! — приподнявшись на локте и всё еще удерживая молодого целителя, а это был именно он, если судить по нашивкам на одежде, я поинтересовалась. — Где я?!

— Вы... позвольте... отпустите меня! Здесь вам ничто не угрожает! Я — друг! — кадык мага дёрнулся, и я несколько ослабила хватку.

— Последний, кто считался моим другом, умер в Холмах Смерти. Смарг оторвал ему голову. Всё еще хочешь со мной дружить?!

— Простите...

— Прощаю! — рывком притянув его к своему лицу, я, заглядывая ему в глаза, еще раз повторила свой вопрос. — Где я?!

— Я не могу вам ответить...

— Я умерла и нахожусь в Аду?! — стоит сразу расставить все точки над 'i'.

— О, нет, что вы! Вы живы, не совсем здоровы, но, безусловно, живы!

— Тогда если ты, мой милый дружок, не хочешь присоединиться к остальным моим друзьям, сейчас, же скажешь мне, где я! — надавив на весьма чувствительную точку у основания шеи, я стала ждать.

— В имении герцога Аркура, в трёхстах милях от столицы! — судорога прошлась по лицу парня, но он всё-таки устоял, не вскрикнул. Крепыш, хоть таковым и не казался, худощавый сильно.

— Благодарю! — и, погладив парня кровоточащими костяшками пальцев по его слегка колющейся щеке, я отпустила целителя. — Славный мальчик, хороший мальчик! Помоги мне сесть!

— Да-да... конечно! — мужские руки бережно поддерживали меня, пока я спускала свои ноги со стола. — Меня зовут Тарис!

— Да мне плевать, как тебя зовут! Где мои вещи?! — я оказалась права. Мы находились то ли в подвале, то ли в катакомбах, разница не велика, потому что выход отсюда был один. Кованая железная дверь с тяжёлым засовом и поворотным колесом — единственное препятствие на моём пути. Ах, да ... еще юнец.

— Не могу знать, миледи! Вы... появились здесь такой... — парень густо посерел, думаю это румянец, и опять начал заикаться. — Я к-к-кое-что нашел... могу п-п-принести... из одежды, в смысле!

— Неси! — вот тут и до меня дошло, что всё это время я была совершенно голой, прикрытой лишь тонкой льняной простынёй, которая благополучно сползла вниз, как только я села.

Оглядевшись, я отметила полки с различными заспиртованными гадами, колбы, пузырьки, пучки сушёной травы и... вот оно — стеллаж с медицинскими инструментами. Кое-что из этого добра можно использовать как оружие. Но для начала нужно выяснить, как мне удалось остаться в живых?! И еще, за каким чёртом Великому Инквизитору понадобился мой обгорелый труп?!

— Вот, это... может подойти и... прощу вас, только не трогайте бинты! — на колени мне легли достаточно просторная рубаха из тёмного полотна и брюки из какого-то ранее не встречаемого мной материала — для ткани слишком плотный, для кожи — мягкий. — Целебная мазь восстановит кожный покров через пару часов, но раны лучше не бередить. Эпидермис может срастись неровно!

— Тарис, или как там тебя, скажи мне, ты знаешь, что со мной произошло?!

— А вы не помните?! Хотя милорд упоминал, что у вас могут быть провалы в памяти... — бормотание целителя начало меня уже утомлять.

— Тарис!

— Герцог принёс вас вчера на заре. Сказал, что вы стали жертвой невероятного пожара, который охватил Врейм, знаете, такой небольшой городишко! Пострадало много жителей, но стихийникам удалось его потушить.

— Жертв много?!

— Да... говорят, за пару десятков перевалило... К счастью, многие были на площади, там еще казнь какая-то должна была состояться... Так, о чем я?!

— О пожаре! — я терпеливо ждала.

— Да, герцог спас вас... и принёс вас сюда, в мою лабораторию. Вы очень сильно пострадали... особенно те части тела, что не были защищены тканью... — Тарис замялся, будто боялся мне что-то сказать...что-то очень важное. — Но вы не переживайте, многое восстановится...

— Тарис, что с моим лицом?!

— Лицом?! О, небольшие ожоги, я залечил их в первую очередь! К сожалению, у меня очень ограниченный запас силы, на всё тело не хватило, но вот...

— Что?! — я теряю терпение. Стоило разок умереть, и вот контроля как не бывало.

— Ваши волосы... они... Часть прядей сгорела, оставшиеся мне пришлось остричь! — и он зажмурился. В самом деле! Даже руками прикрылся.

— И всё?! Фу-у-ух, ерунда какая, отрастут!

Не знаю, чем я его так поразила, но еще добрый десяток минут молодой целитель странно на меня посматривал, будто видел пред собой не матаи, а... смарга что ли.

Одевшись, я попыталась встать и... поняла, что переоценила свои силы. Пред глазами всё плыло, а тело не слушалось моих команд.

— Вы слишком ослабели. Вам нужен покой! — на этот раз меня усадили в кресло, мягкое и удобное, хоть и излишне потёртое. В руки мне тут же сунули чашку с чем-то зеленовато-мутным. — Вам придётся это выпить! Я... вам сочувствую.

— Это... кладис?! Напиток восстановления магических сил?!

— Да, вы правы! Но не удивляйтесь, тем, кто не обладает магией он просто помогает поправить здоровье... Пейте, ваша жизнь очень ценна для герцога, чтобы он позволил мне вам навредить.

Молча одним залпом я выпила кладис. Гадость невероятная. Но уже в следующую секунду я ощутила его чудесное воздействие. Тело перестало ломить, а забинтованные раны — нестерпимо чесаться.

— Почему тогда и ты не выпьешь?!

— Уже, миледи! Но спасибо, что спросили! Знаете, живя здесь, в одиночестве, я как-то отвык от нормального общения с приятным человеком...

— Только я не человек! — хмыкнув, я поставила чашку на небольшой деревянный столик, заваленный различными свитками и книгами.

— Да?! А кто же вы?!

— А что, сразу так не видно, кто я?!

— По мне, так вы — прелестная молодая леди, попавшая в беду...

— Тарис, ты ослеп?! Посмотри на меня внимательней! — он подошел ко мне, присел на корточки и стал пристально изучать моё лицо.

— М-м-м, вы... ведьма?! Нет-нет, глаза у ведьм зелёные, а у вас темно-серые... Тогда, может, эльфийка?! Но ведь фейри уже больше сотни лет никто не видел! Да и ушки у вас маленькие...

— Что?! Повтори, что ты сказал о моих глазах?! — я подалась вперёд и вцепилась в его плечи мёртвой хваткой.

— Миледи, не стоит так волноваться, и вы делаете мне больно! Опять! — маг дёрнулся, пытаясь освободиться, да куда ему. — А глаза у вас серые пресерые, почти стальные... Красивые, хоть и не зелёные...

— Зеркало есть?!

— Угу!

— Давай!

— Странная вы! Всё-таки шок присутствует, чтобы милорд не говорил. 'Она крепкая, истерик не будет, об это не переживай', — бормоча что-то себе под нос, целитель копался в ящичке стола, — ага, как же! Так это не то, это тоже, эм-м-м, вот оно!

Я рассматривала своё узкое лицо с острыми скулами едва ли не второй раз в жизни. На меня смотрела девушка с серовато-дымчатой кожей, с чуть более полной чем нижняя верхней губой и небольшим маленьким носиком. Но всё это не так интересовало меня, как глаза. Обыкновенные человеческие глаза с чёрной точкой зрачка. А этого просто не могло быть, потому что я... я матаи! И уж точно не человек!

И еще, опять эти волосы, я понимаю, но... Какого демона они белые?! А они совершенно белые, когда должны быть черней ночи!

— Это... не я! — хлопнув зеркалом по ладони, я утвердительно кивнула. — Это... просто не могу быть я!

— Посттравматический шок!

И мне снова подали чашечку с каким-то отваром, кажется успокоительным.

Поместье Сент-Кер

Провинция Эр

Родовые земли герцога Аркур

— Я просил Вас изучить технику придворных танцев! Разве это похоже на танцы?! — тихий голос Александра д'Орсини, словно шелест осенней листвы под ногами, тем не менее был более чем эмоционален. — Это! Похоже! На! Танцы?!

— М-м-м... да?! — почтительно склонив голову пред хозяином дома, я небрежно отбросила от себя бездыханное тело маэстро Ольвио.

— Нет! — скрипнув начищенными до зеркального блеска ботфортами, Великий Инквизитор повернулся спиной и процедил уже поднадоевшую за последние дни фразу. — В мой кабинет!

Тарис сочувственно мне кивнул и бросился к учителю танцев с очередной порцией настойки тамника — невероятно действенная вещь, если нужно кого-то быстро привести в чувства. Мне же ничего не оставалось, как следовать за герцогом.

Гулкий перестук трости, неизменной спутницы Александра д'Орсини, был моим ориентиром в живописном лабиринте коридоров Сент-Кер. У меня не было желания вести светскую беседу с герцогом Аркуром, чего, несомненно, требовали приличия. Как в прочем и желания вообще видеть его. Но в последнее время от меня мало, что зависело.

Замок Сент-Кер — обитель монастырской тишины, казарменных порядков и торжественной помпезности в интерьере, что может быть нелепее?! Тем не менее, всё в нём было гармонично, включая его владельца — герцога Аркура, потомственного, но уже бывшего военного и ... первого инквизитора в череде великих политиков и главнокомандующих.