| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Предводительница подняла голову и уставилась на меня глазами-льдинками. Я решил начать сам. Перешагнув через подоконник, я подошел к краю террасы, образуемой крышей первого этажа, и приосанился.
— Добрый день, дорогие гости! — громко поприветствовал я замерший на месте отряд. — Вы, никак, на новоселье пожаловали? А эти железки наверно несете, чтобы было чем нашу хату новую украсить? Спасибо! Хотя, право, не стоило так беспокоиться!
Солдаты стали недоуменно переглядываться.
— Это ты землеворота убил? — видимо решила перейти сразу к делу колдунья.
— Кого убил? — изобразил я удивление.
— И так знаю что ты, маг. Тут больше некому. Убить его! — скомандовала колдунья визгливым фальцетом, одновременно атакуя меня заклятьем, должным по ее замыслу разорвать мое сердце.
В меня понесся рой стрел. Стрелы, разумеется, были отражены железной рубашкой, а от разрыва сердца меня уберег висевший на шее амулет. Такую ерунду я даже не стал отражать зеркальным заклятьем.
— Какой-то короткий у нас разговор получился... — посетовал я, качая головой и одновременно доставая Кризташа. — Ребята, убейте их!
Из темных оконных проемов позади меня посыпался град арбалетных болтов, прямо под моим правым локтем мелькнула черная, длинная стрела, мгновением позже вонзившаяся прямехонько в глаз стоявшему дальше остальных карлу — несомненно, работа Эвши! Еще одного из вражеских солдат пожгло метко пущенным файерболом — браво, Тан! Огр и ближайшие ко входу бойцы поспешили укрыться в холле, вход в который находился от нас по правую руку. Я спрыгнул вниз, одновременно разрубив метким выпадом грудную клетку пробегавшего мимо орка, и оказался нос к носу с вражеской командиршей. Я слегка поклонился.
— Тур, по прозвищу Кривой Меч, к Вашим услугам, сударыня!
В ответ в меня полетел сгусток пламени, от которого ей, впрочем, немедленно пришлось уворачиваться самой.
— Как невежливо! — погрозил я ей пальцем, одновременно попытавшись достать ее Кризташем. Попытка — не пытка!
Между ведьмой [2] и моим клинком оставалось не больше дюйма, когда она неожиданно оказалась в пяти метрах от нас! Надо же — мастерское владение телепортацией! Контактное устранение противника отменяется! Меня уже атакуют Когтем Шоша — это заклинание посерьезнее — блокирует энергетический центр в области живота, потом мага можно взять голыми руками. Тут уже приходится соответствующим образом зеркалить! Отвечаю точно таким же Когтем — блокирует, атакую ее Касанием Упыря — специфическим образом блокирующим энергоцепи в области сердца, и лишающим дыхания, одновременно пытаюсь похитить энергию из ее лобной чакры. Касание Упыря она знает, потому мастерски гасит, и тут же чуть не теряет сознание от энергопотери! Ха-ха! Утечка блокирована, но моя последняя атака заставляет ее уйти в глухую оборону и отступать (в прямом смысле)! Защитных амулетов на противнице либо нет, либо они не рассчитаны на подобные атаки. Если первое — то это самонадеянная глупость, если второе — банальное дилетантство! Полосую ее еще одним Когтем Шоша — без толку, но что это там позади нее валяется? Сраженный жениной стрелой горный карл! [3] Бью молнией чуть правее ведьмы, одновременно читая заклинание поднятия простейшего умертвя — от молнии ведьма просто уворачивается... и шагает именно туда, куда мне нужно! Глаза ведьмы расширяются от ужаса, она резко оборачивается — и напарывается на топор карла-нежити, который погружается ей глубоко в бедро! Рано я отказался от контактного боя!... И рано обрадовался — ведьма снова исчезла и тут же объявившись на террасе второго этажа, полезла в окно.
— Проклятье! — вслух выругался я. Так телепортироваться я не умею.
Испепелив уже шагавшего ко мне карла (что делать? — самая простая нежить, стремиться убить всех кто рядом с ней), я быстро зашагал ко входу в холл. Хмм, а чего просто ходить без толку? Вон, вокруг, сколько трупов валяется! Именами Эгриш и Каргараш! Взываю к тебе, Шегрет Хетеш — владыка мертвых, сторож усопших — услышь мою мольбу!...
Спустя пару минут я поднимаюсь по заляпанным кровью ступеням на первый этаж, а за мной шагает мой собственный отряд — не слишком умный, идеально послушный, и пока еще довольно шустрый — трупы свежие, ни малейших признаков трупного окоченения пока нет. Пятнадцать голов!
Шагнув в холл, я напоролся на огра. Технически. На самом деле, конечно, это он на меня напоролся. Однако, людоед этого вовремя не осознал и о мою железную рубашку беззвучно ударилось лезвие тяжеленной секиры. Огр моргнул единственным глазом и удивленно уставился на меня, я же, легко преодолев защиту примитивного амулета, аккуратно, почти нежно остановил его сердце. Людоед пошатнулся и рухнул на пол.
— Ты и ты! — ткнул я Кризташем в сторону двоих умертвей-людей. — Охранять, никого не подпускать!
Людоеды мне попадаются нечасто, если быть точным — не попадаются вовсе. Я уже размышляю, какого замечательного слугу можно сделать из этого девятифутового великана! Но, к делу! Тупицу-огра, видимо, оставили здесь стожить проход. У южной стены, на лестнице и под ней тускло мерцали факелы — значит, умница Гутхаг превосходно организовал оборону, и враг до сих пор не может прорваться на второй этаж. Лишь оказавшаяся в тылу у обороняющихся ведьма портила всю картину.
Я со своими мертвяками рванул к лестнице, когда вороги увидели, кто к ним приближается их физиономии, хорошо различимее в свете факелов, перекосило от ужаса и отвращения. Хорошо, пусть боятся, пусть ошибаются! В нас полетело несколько стрел и пара отравленных дротиков, без толку, разумеется, — я как обычно прикрыт "монашеской броней", а умертвям — все равно. Часть солдат стоявших на лестнице и все, кто был под ней и возле нее, обнажив мечи и похватав топоры, направились навстречу нам. Персонально ко мне шагали два молодых эльфа — отрадно, люблю этих противников! С ними действительно интересно драться, но, к сожалению, сейчас на эти игры нет времени. Пытаюсь устроить правому обморок — черта с два! В отличие от самоуверенной командирши солдат запасся амулетом. Бью молнией — бледно-голубой, ветвистый разряд, искря, гаснет, лишь коснувшись эльфовой груди. Поправка — солдат запасся хорошим амулетом! Начитываю и атакую Концентратором Бариша — сложным заклинанием, неконтролируемым образом стягивающим энергию со всего организма в область сердца, в расчете на то, что цепи в области сердечного энергетического центра разрушатся от избыточной нагрузки. Сработало! Эльф падает, в корчах катается по полу и затихает. Его спутник, уже успевший опробовать свой тонкий клинок на моей железной рубашке, спустя несколько мгновений умирает той же смертью.
— Простите, ребята, нет времени с вами возиться. — угрюмо произношу я, направляясь дальше.
Мои бравые мертвецы тем временем выкосили всех нападавших, и некоторые уже прорвавшись к лестнице, теснили врага там. Потерь с нашей стороны не было — разве только одному умертвю-человеку почти отрубили руку, и она теперь противно болталась на тонком лоскуте кожи. В некоторых вещах мертвые, все же лучше живых!
Подскочив к лестнице, я метнул в самую гущу нападавших мощный огненный шар, и это решило исход битвы. Плотный сгусток пламени, коснувшись головы вражеского бойца, взорвался, накрывая раскаленной волной всех, находящихся рядом. Горящие, вопящие вражеские солдаты в панике напарывались на мечи и топоры гутхаговых гвардейцев и моих подопечных, другие же спасаясь от огня, прыгали с лестницы — прямо в холодные объятия их бывших товарищей. Со второго этажа доносились воодушевленные, одобрительные орочьи крики. Три минуты спустя все было кончено.
Перешагивая через обгорелые трупы, я, во главе отряда из девяти уцелевших мертвецов поднялся на второй этаж. Гутхаг, дотоле стоявший у окна с окровавленным полуторником в руках и довольным выражением на лице , подскочил ко мне и уважительно поклонился.
— Все живые? — без лишних церемоний начал я.
— Мы потеряли Тагуха, и Рившак очень плох... — начал Гут.
— Начнем с Рившака. — велел я. — Показывай!
Мы спешно прошли дальше по коридору. На полу лежал бледный гвардеец, а над ним суетилась Эвши с кучей окровавленных тряпок.
— Легкое было насквозь стрелой пробито. — заметив меня, сразу начала докладывать она. — Стрелу он сам вынул и продолжал стрелять, пока не упал — мы его только тогда заметили.
— Четверо держите его за руки и ноги! — скомандовал я стоящим рядом оркам. — Один пусть засунет рукоять кинжала ему в пасть и держит голову. Терпи солдат! — обратился я к умирающему гвардейцу. — Сейчас будет очень больно!
Я, соединив пальцы в замок, мысленно читаю заклинание, известное как Агариал — самое действенное из ведомых мне исцеляющих заклятий. Уже после первых слов тело Рившака бьется в ужасных конвульсиях, из пасти его доносятся хриплые крики. Однако если посмотреть вторым зрением, то можно наблюдать, как чудесным образом соединяются воедино тусклые обрывки энергетических цепей, как они быстро утолщаются, наполняясь светом, как постепенно выравнивается светимость всего энергетического кокона. Но вот заклинание прочитано, еще несколько хриплых криков, и измученный, но совершенно здоровый боец обмякает под тяжестью дотоле едва удерживавших его пятерых гвардейцев.
— Следующего показывайте.— велю я.
Неподалеку обнаруживается бездыханное орчье тело. Из окровавленного горла торчит обломанная стрела. К сожалению здесь уже слишком поздно, сделать ничего нельзя. Точнее, можно сделать умертвя, при определенном желании — очень хорошего умертвя. Но это все равно будет мертвец, а орки побаиваются оживленных мертвецов и сами не горят желанием в них превращаться. Спи спокойно, гвардеец Тагух! И да займешь ты достойное место у трона Двуглавого!
— Накройте его чем-нибудь. Тут ничего не сделаешь. — бесстрастно констатировал я. — Остальные все живы?
— Да, вот только Тан...
Я наградил Гута яростным взглядом.
— Что ж ты молчишь, друг?! — зарычал я. — Где он?
— В комнате. — ответила за него Эвши. — Идем. Он жив и не ранен, но мы не можем понять, что с ним? — докладывала жена, пока мы бежали по коридору. — Пульс еле прощупывается, дыхание медленное и поверхностное...
Войдя в комнату, тускло освещенную догоравшим свои последние минуты Фонарем Эгреша, я увидел окровавленный труп ведьмы-командирши и Тана точно в таком состоянии, как описала мне моя ненаглядная. Придворный чародей будто бы просто спал.
Оглядев больного вторым, зрением я нашел причину его недуга. Обычно яркая, тончайшая паутина энергоканалов чуть выше сердца сейчас была бледной, а в самом центре этого плетения словно паук угнездилось нечто темное и инородное. Картина была занятной — как только тонус ближайших энергоцепей (совершенно целых!) естественным образом повышался, инородное образование начинало тянуть энергию из них и выбрасывать ее вовне. Но только до определенного предела! Создавалось ощущение, что это проклятье не имело целью убить жертву, но поддерживать ее в состоянии между жизнью и смертью, возможно — на длительный срок. Ни с чем подобным мне доселе сталкиваться не приходилось. Любопытно.
В последующие двадцать минут я испробовал на придворном чародее полдюжины очищающих заклятий — все без толку. Проклятье было необычным и очень сильным! Возможно, ведьма прокляла Тана перед собственной смертью — это еще более все усложняло. Предсмертные проклятья — это, по сути, вообще отдельный разговор.
— Ты знаешь, что с ним? — наконец не выдержала Эвши.
— Знаю. — невесело усмехнулся я. — Я вот только не знаю, что с этим делать?...
2. Колдунья, в разрез с законом атакующая собрата по ремеслу уже не колдунья, а ведьма!
3. Надо сказать, что для стороннего наблюдателя, видеть энергии не способного, часть поединка, проходившая после телепортации ведьмы, выглядела бы чрезвычайно скучной — заклятья вроде Касания Упыря, Когтя Шоша и т.д. не имеют визуального проявления. Но вот наблюдающий за дуэлью маг получил бы истинное удовольствие!
Глава 8. На распутье.
— Под голову ему что-нибудь подложите! — командую я. — Да поосторожней! И укройте чем-нибудь теплым. Гут, как там Рившак?
— Отлично! Кровищу с мундира оттирает! — рапортует Гутхаг.
— Я твоего огра убил. — поставил я друга в известность. — Он там, у входа лежит в холле. Подходить не советую — его два умертвя стерегут.
— Эхх... — расстроился Гут. — Я его сам выпотрошить собирался! Кстати, а зачем его стерегут? Ты же сказал, что он мертвый!
— Ну, мало ли?... — задумчиво отозвался я, соображая — а зачем я, на самом деле, поставил умертвей сторожить людоедов труп? Чтобы его не украли? А кому он тут, кроме меня, собственно нужен? — Короче, труп не трогать — мое!
— Кстати, о мертвяках. — опасливо поглядел Гут на девять разнокалиберных умертвей, толпившихся за моей спиной. — А с этими, что делать будешь?
Я посмотрел на разношерстную компанию — пять орков, четыре человека и карл. Шевелятся уже с трудом — трупное окоченение дает о себе знать, что ж делать? Нет, я-то знаю что делать, только возни больно много...
— Выведу во двор, подожгу. — решил я. — Тагуха на крышу подняли?
— Тащат, наверно, еще.
— Понятно. На закате отдадим положенные храброму войну почести. До этого еще два часа. Вели, чтобы вражьи трупы покидали с балкона в одну кучу. — распорядился я. — Как с этим закончите — отгоню сторожей в холле, пойдем жечь.
Пока Гут командовал, я вспомнил еще об одном нерешенном деле, и спешно отправился в ту комнату, где валялся ведьмин труп. Там, в темноте, на ее хладном теле теперь отчетливо мерцали немногочисленные артефакты — видел я их вторым зрением, разумеется. Эвши немного ошиблась — оружие у ведьмы все-таки было. Во внутреннем кармане тоги покоился простенький ритуальный клинок, не представляющий, впрочем, ни малейшего интереса. А вот кое-что другое представляло — на тоненькой серебряной шейной цепочке висело изящное золотое кольцо, исчерченное мелкими рунами. Хмм, да это же...
— Гут, иди сюда! — позвал я.
В комнату влетел исполнительный лейтенант.
— Скажи-ка мне, дружище Гут, как выглядит эта женщина?
— Она выглядит мертвой, Тур. — любезно сообщил он.
— Я не о том. Что ты можешь сказать по поводу ее внешности?
— Эмм... Я в человеческих женщинах не очень-то разбираюсь, Тур...— замялся он. — Но на вид ей лет двадцать, кожа у нее гладкая, волосы длинные, глаза синие — во всяком случае, были. Думаю, она красивая.
— Угу... Понятно. — задумчиво отозвался я. — Поставим небольшой опыт.
Я подошел к трупу ведьмы, и осторожно расстегнув защелку цепочки, снял амулет.
— Ну, Гут, что ты теперь думаешь о ее внешности?
Глаза Гутхага были сейчас размером с небольшие блюдца.
— Она постарела, Тан! — ответил Гут после минутной паузы.
— Не совсем верно, мой добрый друг. — усмехнулся я. — Она и не была молодой. Это — иллюзия.
— Иллюзия? — почесал затылок Гут.
-Угу, иллюзия, позволяющая скрыть свой истинный возраст. — пояснил я, разглядывая амулет. — Это, кстати, объясняет, почему на ней не было защитного амулета, и ее удалось так легко прикончить...
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
