— Я... я не могу вспомнить ничего из еды. Из того что ели, ну там, дома, до налёта. Я даже имён-то вспомнить не могу. Это так... страшно. Но я ведь здесь и всё равно есть, значит я смог победить, да?

Она смотрела на меня со странным выражением. То с чем я старался совладать, для неё было не пустой звук. Она сама боролась в себе с этим, и как давно я не знаю. Наши руки встретились на столе, пальцы гладили друг друга и в каждом из нас крепла и росла уверенность в самих себя. Я смотрел в её глаза и словно пьянел с каждой минутой, в них отражался свет ламп, её улыбка радостная и в то же время чувственная. Кожа рук была такой нежной и так скользила, что чувствовать это и быть спокойным смог бы пожалуй только труп. Вполне определённые мысли эротической направленности захлестнули с головой. Мне хотелось обнять её вдохнуть её запах, почувствовать вкус её губ, тот самый который я почувствовал, поцеловав её при входе. В голову ударило сразу всё и завертело, я встал и потянул её за собой в центр зала, на свободное место. Мари не сопротивлялась, наверно и у неё было что-то похожее. Нам повезло, как раз заиграла медленная приятная мелодия, и мы начали медленно кружиться в танце, танце который смывал с нас какие-то ограничения, шелуху, страх и неуверенность. Мы не танцевали что-то привычное, но каждое движение шло откуда-то изнутри, словно один предлагал, а второй подхватывал. Как будто одна душа и чувство музыки вело нас в этом движении. Я обнимал её, нежно и еле касаясь талии, её руки лежали на моих плечах. Положив голову мне на плечо она забыла про всё что мешало ей чувствовать себя женщиной. Её запах, волосы, кожа ? всё сводило меня с ума, хотелось держать её на руках не давать касаться земли и целовать, целовать... Музыка закончилась и это чудесное наваждение начало исчезать. Я держал её в объятиях, она смотрела на меня чуть удивлённо, обнимая и не убирая рук. Она вдруг стиснула объятия и приникла поцелуем, крепким и неистовым, выплеснувшим её эмоции. Я отвечал ей тем же, это уже не был тот скромный и дружеский поцелуй, это был ураган. Целовалась она умело и яростно, не давая мне даже шанса захватить инициативу. Это было блаженство бесконечности. Казалось прошла вечность, пока мы не отпрянули друг от друга, поняв что стоим и целуемся посреди полного зала людей. К нам направлялся управляющий рестораном, но ещё до того как он успел пройти несколько шагов, мы оказались в центре такой овации что казалось стены и потолок не выдержат и обрушатся на всех присутствующих. Ни я, ни Мари не были готовы к такому повороту и я во всяком случае был просто потрясён реакцией. Мари стиснула мою руку (и я смог предметно оценить силу её рук), похоже, она тоже не была готова к такому.

Управляющий дошёл до нас и обратился к Мари, кивнув коротко мне:

— Мари, если надо было столько времени не посещать моё заведение чтобы показать такое, то я был бы готов ждать в три раза больше времени. Но ты бы хоть предупредила. Это было просто волшебно! Я за всю свою жизнь не видел ничего более волнующего. Надеюсь? теперь ты не будешь игнорировать нас всех?

— Я, да конечно, я наверно приду потом ещё

— И без наверно. Вы вдвоём теперь желанные гости здесь. Сегодня для вас всё бесплатно.

— Но...

— Никаких но! Слушать ничего не желаю. Приятного вам вечера вдвоём.

Он разделил поклон между нами и вернулся к себе. Я посмотрел на Мари, она стояла смущённая донельзя (в принципе я тоже) и смотрела в пол, даже не пытаясь поднять глаза. Коснувшись её подбородка, заставил посмотреть на меня.

— Мари, спасибо, ты была божественна. Такого никогда не было у меня. Я даже не знаю, что тебе сказать. Я как будто летал в небе с тобой. Может, посидим, а то я не смогу ещё раз так.

— Я тоже не смогу, пойдём. Ты просто сумасшедший, в жизни больше так не соглашусь! Ты улетишь скоро, а мне тут работать. Как я завтра на работу выйду? Обо мне такого наговорят...

Она вернулась на место и села рядом со мной. Я не сразу понял её манёвр, но она явно терять инициативу не собиралась. Как только моя задница коснулась подушек дивана она сразу перебралась на мои колени и вновь яростно поцеловала, прошептав "Вот тебе!". От такого наказания, нашего танца, её запаха, её тёплых бёдер на моих ногах я просто уже не мог сдерживать себя. И она это почувствовала сразу же.

— М-м, а ты горячий, — её губы были напротив моего уха. — Не торопись так сильно, вечер только начался. Я хочу сегодня провести его в полной мере.

— У меня?

— У тебя, конечно же, глупый. У меня слишком много глаз рядом, да и не пустит тебя никто в нашу жилую зону.

Официант принёс нам фирменный коктейль, передав, что это от заведения. В каждом бокале плавал странный фрукт. Мари слегка прищурилась и посмотрела в сторону стойки. Бармен поднял большие пальцы вверх, откликнувшись на её взгляд. Она снова вспыхнула румянцем и взяла бокал. Я смотрел на бокал и не понимал что в нём такого. Моё недоумение её развеселило.

— Что это?

— А ты догадайся!

Её смех и сверкающие глаза не могли не вызвать ответную реакцию. Я рассмеялся вместе с ней и поцеловал кончики её пальцев, чуть сжав их. Её это явно заводило и, отпив глоток, она ответила.

— Говорят, азари готовят из них любовный напиток! Так что давай-ка пей и твоё сердце будет принадлежать только мне!

— А твоё мне?

— Ммм, посмотрим, посмотрим...

От былой напряжённости у нас обоих не осталось и следа. Мы оба смогли расслабиться и принять жизнь такой, какая она у нас есть. Плохая или хорошая, мы в ней и она в нас. Захмелев от близости красивой девушки и напитка, я начал поглаживать её по бедру поднимая и опуская свою руку то чуть выше, то чуть ниже. Мари чуть вздрогнула и стала дышать глубже, полуприкрыв глаза, она прикусила нижнюю губу.

— Пойдем, прогуляемся немного, а то кажется, я немного захмелела от всего.

Интонация её голоса была настойчива и просительна. Я уже не мог тоже оставаться здесь. Нам обоим уже хотелось уйти и побыть вдвоём, в гораздо более тесном общении. Я хотел расплатиться, но счёт был погашен и официант проводил нас до дверей. Мы вышли в коридор и, не задерживаясь ни на секунду, отправились к шлюзу в мою сторону. Народу было немного, и мы могли вдоволь насладиться друг другом. О чём мы только не говорили, для нас было интересно слушать голос друг друга. Подойдя к жилым секторам Мари спросила меня есть ли у меня вода дома и, узнав что дома пусто что "шаром покати", не слушая меня завернула в ближайший магазин. Купив кое-что по мелочам из еды и питья, пришли ко мне домой. Бросив пакеты на пол я схватил Мари в объятия, покрывая её лицо поцелуями. Она отвечала мне с закрытыми глазами, её тепло выгибалось ко мне и желания были на ладони. Коснувшись застёжки платья, я получил шутливо по рукам.

— Сначала душ, а потом всё сладкое. Чур, я первая!

— Тебе спинку не потереть?

— Не надо, — ёё голос вздрогнул.

— Мари, да что ты? Я что, обидел тебя?

— Нет, просто не хочу, чтобы ты видел.

— Мари перестань ты самая лучшая, даже если есть маааленькая родинка на попе она меня не смутит.

— Ах ты...!

Она задохнулась, и с удивительной для меня быстротой припечатала меня к кровати, устроившись сверху. Я тотчас притянул её бёдра к своим. Застонав, она прижалась ко мне. Мои пальцы пробежались по её спине, и я расстегнул "молнию" её платья. Мари прошептала

— Не порви платье, а то мне домой не в чем идти будет. Пойдём в душ, надеюсь, места нам там хватит.

Её лукавая улыбка и чёртики в глазах заводили со страшной силой. Она встала, сделав вид, что собирается скинуть платье, и нырнула в душевую комнатку, расхохотавшись надо мной в голос. Я рванул за ней, но она предусмотрительно закрыла дверь.

— Мари, пожалуйста...

— Подожди, что ты такой нетерпеливый, а?

Несколько томительных секунд и щелчок задвижки сказал мне, что путь свободен. Войдя в душевую, я увидел свою девушку полностью обнажённой. Платье лежало на полке, она стояла ко мне спиной, на которой змеился шрам от ягодиц до лопатки. Протез она отстегнула и, стоя на одной ноге, опиралась на стенку кабины. Я скинул одежду и подошёл к ней, обняв её сзади, настолько деликатно насколько это возможно двум обнажённым молодым людям. Не оборачиваясь, она попыталась вывернуться от меня. Я не отпускал её и не собирался это делать ни при каких условиях. Я мягко и требовательно стал поворачивать её к себе лицом.

— Мари...

— Не надо... это была глупая идея с моей стороны. Прости я... Не надо, пожалуйста, ну не надо...

— Надо Мари, я хочу видеть твоё лицо, всю тебя.

Она обернулась и сразу прижалась к моей груди. Я мельком успел заметить что шрамы у неё не только на спине.

— Ты стесняешься и боишься этого Мари?

— Да, — её голос еле был слышен. — Я помню, как всё было раньше, а теперь... Кому нужна такая?

— Ты нужна мне, ты нужна себе. Ты нужна всем. Маленькая моя, хорошая, ты сама отгородилась от всех, боясь, что они, отвергнут тебя, но это же не так.

Я держал в ладонях её лицо и стал целовать закрытые глаза, нос, губы, щёки. Желание опьяняло меня всё сильнее, и Мари уступила моему и своему желанию. Мы ласкали друг друга, долго и нежно стараясь максимально насладиться каждой секундой, каждым движением. Её соски отвердели и как пули царапали меня, сдерживаться дальше было невыносимо, и вошёл в неё, неистово, со всей жаждой молодости. Мы уже не замечали где мы, растворяясь в плотской любви. Волна наслаждения накатила на меня и со стоном на наивысшей точке я закончил. Мари отстранилась и тотчас опёрлась о стену. Её тело сотрясала волна удовольствия, длинные волосы попали в её чудный ротик, и она неверными движениями рук пыталась их убрать. Она не пыталась прикрыть себя никак, видимо просто не могла об этом думать. Грудь и живот пересекали несколько шрамов, образую практически какой-то узор. Я начал понимать, что всё это для молодой девушки (пусть она и старше меня, но, тем не менее, она была молода) было страшно и именно эти шрамы отвернули её от всех. Её небольшая грудь бурно вздымалась, никак не успокаиваясь, и глядя на эти движения, на плоский животик, бёдра — во мне опять стало подниматься желание. Мари посмотрела на меня и выдохнула только одно, обхватывая меня за шею:

— Ты с ума сошёл...

Подхватив её на руки, я вынес её из душевой, и мы упали на кровать. Дальнейшие пару часов мы старались насытиться друг другом. Мари как будто пыталась дополучить всё то, чего лишила себя и была просто неутомима. Она оказалась для меня опытным учителем, со страстью изыскивая новые варианты для наслаждения. Наконец, выдохнувшись полностью, и она, и я просто лежали рядом. Узкая кровать не была рассчитана для двоих, и мы лежали тесно обнявшись. Мы целовали друг друга и разговаривали, Мари рассказывала мне обо всём стараясь выговориться, и найти себя. Её чуткие пальцы прошлись по груди и боку, по шрамчикам, оставленным очередью и последующими операциями. Коснулась головы и взъерошила волосы, и остановилась, наткнувшись на шрамы под волосами.

— Откуда это у тебя, с колонии?

— Да, на груди и боку это с автомата полоснул, а на голове от обломков моего дома.

Я внутренне сжался, боясь, что воспоминание опять сомнёт меня. Но, похоже, что проведённый вечер и наша близость сняли оковы не только с души Мари, но и с моей. Воспоминание обо всём не стали безболезненными, но и не рвали изнутри, теперь с этим можно было бороться.

— Ты помнишь свою семью? Маму, папу, брата или сестру?

— Нет, я помню, что у меня была сестра, но даже имён вспомнить не могу. Просто знаю, что они меня были.

— Прости....

Дальше мы лежали в молчании, пока сон не начал брать своё. Мари закинула ногу на меня и, уткнувшись мне в шею, потихоньку засопела и уснула. Я как смог прикрыл нас одеялом и, покрепче обняв свою девушку, тоже стал проваливаться в сон.

Утро началось спозаранку. Мари, откинув одеяло, безжалостно разбудила меня.

— Давай вставай соня! В десанте тебя никто ждать не будет. Подъём!

— Мариии...

Я постарался зарыться в подушку, но сделать этого не успел. Одним ловким движением она перевернула меня на спину и нависла надо мной. Её прелестная грудь оказалась прямо напротив лица, соски притягивали и манили. Поддавшись искушению и проснувшемуся желанию, я схватил ей и прижал к себе. Целуя и лаская губами и языком её грудь, я приподнял бёдра и прижался к ней. Она со стоном направила меня в себя, её лоно было узким и влажным, наши вчерашние подвиги на любовном фронте давали себя знать. Мари задала такой темп, что долго выдерживать я его не смог. Громко выдохнув, её имя и излил себя в неё. Изнеможённая Мари прильнула ко мне.

— Унклар ты сумасшедший. Я же не смогу стоять сегодня, да и сидеть тоже. Как по твоему мне работать? М-м, я бы всё отдала за выходной сегодня.

Чуть приведя дыхание в порядок и, уняв дрожь в руках и ногах, мы всё-таки встали по её настоянию. Кровать была в понятном беспорядке, но похоже что и комнату мы привели в ничуть не лучшее состояние. Мари посмотрела на это разгром, потом на меня и высказала нашу общую похоже мысль.

— Похоже, вчера мы с тобой оттянулись...

Дойдя до двери душевой, она выгнулась, оттопырив попочку и прижавшись грудью к косяку двери, и посмотрела лукаво на меня.

— Ты не потрёшь мне спинку, а?

Её ненасытность и красота не давали бы шансу никому, а я и не собирался сопротивляться. Включив душ, она стояла под его струями ко мне лицом, закрыв глаза и откинув назад голову. Вода обволакивала её стройное тело и стекала струйками и каплями с него. На груди задерживались капельки воды, посверкивая под лампой как маленькие алмазы. Длинные волосы вода расправила, и они обняли её шею и плечи, двумя прядями спускаясь спереди. Я встал к ней под струю воды, обняв её талию и коснувшись губами шеи. Забросив мне руки на шею, она ответила мне. Прохладная вода приятно охлаждала разгорячённое тело, и давало странное чувство защищённости.

Приведя себя в порядок, мы вышли с душа и привели вдвоём комнату в более-менее нормальный вид. Мари просмотрела мои вещи и порекомендовала избавиться почти от всех и купить то, что будет наиболее полезно в ближайшее будущее. Её практический опыт мог мне здорово помочь в ближайшем будущем, и я старался внимательно слушать её, не отвлекаясь на более приятные мелочи. Правда сделать мне это удавалось не очень, в конце концов, Мари шлёпнула меня по рукам.

— Новобранец, сиди спокойно! — смешок в голосе не остановил меня, но она отстранила мою руку. — Ну, хватит серьёзно. Слушай внимательно лучше.

Объяснив кое-что из внутреннего распорядка подготовительных лагерей и общей структуры, Мари рассказала и об некоторых аспектах внутренней политики Альянса. Знала она не так много, но я-то не знал вообще ничего. Многие вещи я конечно знал от врачей и пациентов госпиталя, но они носили разрозненный характер. Время шло незаметно, и Мари спохватилась.