— И к чему ты это говоришь? — проявила намек на заинтересованность Зира, лежащая на животе скрестив руки под головой и помахивая в воздухе согнутыми в коленях ногами.

— От Прайдрока до Рубежного королевства примерно два миллиона метров, из чего следует что на дорогу по прямой мы потратим... потратим мы... — молодой лев задумался, запрокинул голову и начал усиленно чесать подбородок.

— Месяца за полтора дойдем. — проворчал Копа, улегшийся чуть в стороне от остальных, заложив руки за голову и теперь глядя в темнеющее небо. — Если только сезон дождей раньше не начнется и дороги не превратятся в жидкую грязь.

— Откуда ты такой умный взялся? — изобразил обиду Зазу.

— Просто в отличие от некоторых, я наукам учился... — насмешливо хмыкнул старший лев. — Ну и один раз ходил с караваном невольников, но в качестве охранника.

— Раз ты у нас опытный, то может расскажешь, что нас ждет на севере? — опередив младшего льва, задаю конструктивный вопрос, тем самым не давая начаться очередной мелкой перепалке.

Тем временем у костра в центре лагеря, над огнем уже закипал большой котел с похлебкой, от которой распространялся довольно аппетитный аромат. К сожалению чтобы хватило на всех "добровольцев", готовый суп еще разбавят водой, так что в итоге получиться нечто безвкусное и малопитательное.

Сам я, сидя привалившись спиной к второму колесу повозки, размеренно глажу устроившуюся у меня на коленях голову черной кошки, за дневной переход полностью выбившейся из сил (сегодня она уснула, даже ужина не дождавшись).

— Да я сам знаю не так уж и много. — после почти минуты молчания, все же отозвался Копа. — Караван придет в южную заставу, там нас отцепят от телег и распределят по баракам... Потом будут тренировки, присяга, назначение в потрульный отряд или гарнизон крепости... Дальше не знаю: в Рубежном королевстве свои правила, своя власть, свои обычаи.

— Говорят, что рубежники давно выбрали себе династию королей, которые там сейчас и правят готовя армию для вторжения на юг. — произнес сородич Тифу, сидящий у соседней повозки с внутренней стороны круга. — Слышал я как-то слухи, что мертвецы уже лет сто как не приплывают, а все ресурсы и невольники которых отправляют на полуостров, на самом деле либо продаются на пиратские корабли в качестве гребцов и товара для перепродажи, либо развивают их собственные города.

— Бред это все. — фыркнул Копа.

— Откуда знаешь? — напружинился черный кот. — Сам говоришь, что дальше южной заставы не ходил.

— Если бы это была правда, то рубежники давно бы отвоевали себе нормальную землю. — проворчал старший лев. — Да и должны же за ними хоть кто-то следить.

— Если бы это была правда... — Зазу мечтательно закатил глаза. — Это была бы самая грандиозная афера в истории Пентаграммы.

— Вот через полтора месяца и узнаем. — произношу ровным и уверенным голосом, не давая старшему льву вставить еще какой-нибудь комментарий. — Тифу, есть пора. Или ты решила оставить свою порцию мне?

— Обойдешься. — пантера рывком села, начав осматриваться заспанными глазами.

...

Год на Пентаграмме продолжается двенадцать месяцев, по тридцать дней каждый. В каждом дне по двадцать пять часов, в каждом из которых по шестьдесят минут (почему именно столько я понятия не имею).

Первый месяц наступает с весенней оттепелью, соответственно двенадцатый знаменует окончание зимы, замыкая своеобразный круг. Вроде бы на западе, в Закатных Городах расположенных на небольшом зеленом материке карта которого похожа на треугольник, начало нового года начинают отсчитывать с самого короткого дня зимы...

"У этих западников, все не как у нормальных развитых зверян".

* * *

На двадцать первый день пути, с неба хлынули дожди. Это был не тот ливень, который уже один раз застал нас в дороге, а именно затяжные дожди характерные для поздней осени (но в этом году они явно начались раньше обычного).

Скорость продвижения серьезно снизилась, уставать же мы наоборот стали гораздо больше, так как время от времени приходилось толкать повозку помогая коню преодолевать глубокие лужи.

— Почему на ровной в солнечную погоду дороге, в пасмурные дни столько ям? — недоумевал Зазу, когда мы в очередной раз вытаскивали заднее колесо телеги из жижи, в которой оно увязло едва ли не на половину. — Босс, почему королевская семья за этим не следит? Неужели нельзя...

— Нельзя. — отвечаю чуть более резко чем следовало. — Сколько ты еще собираешься жаловаться? Брал бы пример с Тифу: ей тоже тяжело, но она молчит.

— Не-не, босс, с нее я пример брать не буду. — шутливо ужаснулся молодой лев. — Иначе мне придется к тебе под бок каждую ночь лезть, а я этого не хочу, да и ты рад вряд ли будешь. А молчит она потому, что если начнет говорить, у нее сил чтобы стоять уже не останется.

— Я... его... убью. — пользуясь передышкой, пообещала пантера, после чего посмотрев на меня умоляющим взглядом спросила. — Можно?

— Если ты его убьешь, выталкивать повозку из очередной ямы будет тяжелее. — делаю резонное замечание и после короткой паузы добавляю. — Вот когда мы будем подходить к заставе...

— Эй-эй, босс, я же просто пошутил. — Зазу испуганно замахал руками. — Не делай того, о чем потом пожалеешь.

— Это о тебе-то мы должны жалеть? — ухмыльнулся Копа.

— Ну не о тебе же. — молодой лев гордо выпрямился и скрестил руки на груди. — Для нашей банды, я — самый полезный член.

— Сказала бы я, что думаю о таких... членах. — фыркнув, заявила Зира. — Ногами шевелите лучше.

— А ведь в этом дожде есть одна положительная сторона. — заметил Зазу.

— И какая же? — не понял я.

— Хотя бы вонь отбивает. — хохотнул молодой лев. — Нам бы всем стоило хорошенько помыться.

— Как бы нам всем не слечь от простуды. — утерев мордочку тыльной стороной кисти, пробормотала черная кошка.

— Не накликай беду. — львица хмуро посмотрела на небо.

"Вряд ли нас станут лечить. Хотя, вроде бы часть трав подмешиваемых в похлебку, как раз предназначена для профилактики простуды? Эх, нужно изучить медицину".

Примечание к части

В следующей главе, прибытие на место службы.

Жду отзывов.

ПРИБЫТИЕ

Спустя два с небольшим месяца после выхода из Голдхома, наш караван наконец-то достиг цели своего перехода. Из-за непогоды, превратившей дороги в труднопроходимую жижу с редкими островками твердой почвы, скорость продвижения упала до совершенно неприличного уровня, а увеличившееся количество специй добавляемых в похлебку лично у меня начало вызывать изжогу. Впрочем, если бы не профилактика простуды, то после очередной ночевки на сырой земле я рисковал проснуться с заложенным носом и высокой температурой (само-собой, спать приходилось под навесом, плотно прижимаясь к соратникам по несчастью).

В начале второго месяца пути у Зиры проступил округлившийся живот, выдавший ее беременность и заставивший стражников увеличить дневную норму еды львицы. Осторожные попытки распросов со стороны Тифу она либо игнорировала, либо огрызалась и замыкалась в себе, так что обсуждение этой темы пришлось запретить своим волевым решением. Ну а когда до южной заставы оставалось не больше пары дней ходу, стала очевидна и беременность пантеры, которая в отличие от подруги искренне радовалась своему состоянию.

Что я чувствую, зная что от меня у черной кошки родится сын или дочь? Вероятно это не правильно, но... ничего. В глубине души что-то свербит, но настолько слабо что это чувство легко можно игнорировать, да и усталость дает о себе знать надежно выбивая из головы различные терзания.

...

Форт, окруженный высокой бревенчатой стеной, встретил нас широко распахнутыми массивными воротами из брусьев и досок, с внешней стороны обшитых полосами железа. Примерно на полтора-два километра вокруг заставы земля была отчищена от кустов и деревьев, на севере встречающихся гораздо чаще нежели в Прайдленде, да и дорога здесь была куда суше, а деревень крестьян или распаханных полей вообще не встречалось.

"Вроде бы не так далеко от Прайдрока, а такое чувство будто попал в другой мир. Лес, заросли кустарников, холод по ночам...".

В лучах закатного солнца, стена форта по вершине которой прохаживались часовые, казалась огромной и несокрушимой, пусть на самом деле в высоту едва ли достигала восьми-десяти метров. Уже заходя в арку ворот я сумел заметить, как сверкнули наконечники пик между которыми по верхнему краю преграды была натянута колючая проволока призванная не позволить безнаказанно перелезть на другую сторону (а ведь ее производство весьма сложно и дорого, так как отдельные отрезки приходится связывать вручную).

Караван втянулся на территорию заставы словно змея в нору и массивные створки с пронзительным скрипом захлопнулись за последней повозкой, после чего в скобы вбитые с внутренней стороны ворот, были вставлены два тяжелых бруса исполняющие роль засовов. Тут же с разных сторон стали подходить развитые зверяне одетые в кожаные доспехи и причудливую униформу из грубой ткани, которая скрывала под собой едва ли не все тело владельца. Тут были как привычные по жизни в Прайдленде львы, тигры, гепарды и пантеры, так и волки, пара лисов, медведи, белки, один еж двухметрового роста... Не было разве что гиен, лошадей и козлов с баранами. И все это разнообразие разумных, с каким-то нездоровым интересом рассматривало нас словно товар на рабском рынке, так что мои спутники неосознанно сбились в плотную группу у меня за спиной...

Не скажу что мне не было неуютно под изучающими взглядами, однако же в отличие от Тифу, Зиры, да и Копы с Зазу, с раннего детства у меня оказалось море практики выступлений перед одногодками, соратниками из отрядов, будущими подданными... Иными словами: Ахади сделал достаточно чтобы его сын не терялся в любой ситуации и умел держать невозмутимое выражение морды. С невозмутимостью конечно нередко возникали проблемы, но сейчас усталость как физическая так и моральная, играли мне на руку позволяя демонстрировать безразличие к происходящему.

Скользя взглядом по публике, собравшейся не иначе как для просмотра развлекательного спектакля, периферическим зрением оцениваю обстановку. Внутреннее пространство южной заставы огороженное бревенчатой стеной оказалось весьма обширным и позволяло свободно разместить как большой утоптанный двор, так и окружающие его с трех сторон здания: два высоких и длинных барака (справа и слева от ворот, тянущиеся вдоль боковых стен), двухэтажный штаб расположенный у противоположной от въезда стены, а так же кузницу над коей курился столб черного дыма, какие-то сараи, конюшню и псарню (если меня не обманывает слух).

— Итак: тунеядцы, воры и убийцы... — протолкавшись через окруживших караван зевак, по пути отвесив несколько подзатыльников самым непонятливым зверянам, на встречу командиру нашей охраны вышел высокий серый волк с яркими желтыми глазами, который обмолвившись парой слов с львом средних лет обратился уже к невольникам. — Запомнил сам, скажи другому: "Честный труд — дорога к дому". Ваши старые жизни закончились, ваши новые жизни принадлежат мне и другим командирам. Это неоспаримый закон, за нарушение которого предусмотрен ряд наказаний... Поверьте: вы не хотите знать, что это за наказания.

"Жизнеутверждающая речь. Я уже проникся восхищением...".

Тем временем через живую стену из зрителей пробились несколько зверян вооруженных кузнечными клещами и ломиками. Среди них было двое медведей, тигр, трое львов, два быка. Поверх кожаной брони укрепленной прямоугольными пластинами из железа, на них были надеты серые передники с большими карманами на животах.

— Прямо сейчас вас отцепят от телег и составят списки прибывших, после чего разделят на отряды по десять бойцов и отправят получать амуницию вместо тех тряпок, которые вы называете одеждой. — волк усмехнулся. — Вижу сегодня к нам прибыло немало беременных кошек? Не волнуйтесь, вас не отправят дальше на север до тех пор пока вы не родите и не выкормите своих котят. Однако, если в какую-то умную голову пришла мысль о том, что постоянно беременеть и таким образом отлынивать от службы — это хорошая идея, должен вас разочаровать: в Рубежном королевстве есть закон, гласящий "Кто не служит — тот не ест". Хотите служить подстилками для всех желающих сбросить напряжение войны? Возражать не буду. Но если уж выбрав судьбу самок для утех вы будете привередничать, отказываясь согреть своим телом любого из честных воинов, вас будет ожидать наказание уготованное для дезертиров и диверсантов. Выбирайте с умом, кошечки, самок для утех вечно не хватает: больно быстро они ломаются. А сейчас меня интересует вопрос: есть среди вас те, кто готовы стать лидерами новобранцев?

Очевидно, что это была провокация, но молчать мне было нельзя из-за необходимости поддерживать репутацию, которую удалось заслужить в глазах моей... банды (до сих пор непривычно так называть свой отряд даже в мыслях).

— Я. — поднимаю руку.

В одну секунду серый хищник оказался прямо передо мной и его кулак не слишком сильно, но удивительно болезненно впечатался мне в живот, заставив согнуться пополам и пошатнуться скривившись от боли. Руки сами собой схватились за ушибленное место, а в ушах зашумела кровь. Не будь у меня заблокирована гравимантия и оставайся больше сил, подобный ход не прошел бы для волка безнаказанно, но...

"Жизнь не терпит сослагательных наклонений".

— Головка от хера. — рыкнул офицер и схватив мою гриву левой рукой заставил разогнуться, так чтобы смотреть мне глаза в глаза. — Мне наплевать на то, кем вы были раньше; мне наплевать, за что вас сослали на север и какие амбиции засели у вас в головах. Здесь и сейчас вы — низшее звено пищевой пирамиды и чтобы подняться хотя бы на одну ступеньку выше, вам придется из шкуры вон лезть и показывать свою готовность служить единой цели. Ты меня понял, кот вшивый?

— Да... — если бы у меня в животе оставался завтрак, наверное меня бы вырвало (хотя мочевой пузырь подсказывал, что нужно отдать должное зову природы).

— Ты должен отвечать: "Так точно". — тряхнув мою голову, прорычал серый хищник. — Ты понял?!

— Так точно! — собрав все имеющиеся силы, громогласно рычу прямо в морду волку.

Мою гриву отпустили, но не успел я опомниться как под ребра снова врезался кулак офицера, заставивший согнуться и закашляться. Однако же, упрямство и вскипевшая в крови злость не позволили упасть к ногам серого хищника.

— Ты все еще хочешь стать лидером новобранцев? — в очередной раз схватив мою гриву левой рукой и заставив выпрямиться, волк впился в мою морду взглядом желтых глаз, будто бы пытался проникнуть в мои мысли.

— Так точно. — отвечаю хрипло, так как на крик уже не хватало ни сил, ни дыхания.

Новый удар не стал неожиданностью, к сожалению его сила была такова, что меня слегка подбросило вверх и не упасть в этот раз позволило только то, что офицер схватил мой ошейник и удерживая за него, заставил стоять вертикально.

— Ты готов взять на себя ответственность за судьбу и поступки будущих подопечных?! — практически столкнувшись со мной нос к носу, собеседник (если наш диалог вообще можно назвать беседой), прорычал вопрос мне прямо в морду, заставив почувствовать запах крови из своей пасти.