— Я... — светлый запнулся. -Сам с ним поговорю.
— Мы поговорим, — неожиданно вмешался в разговор молчавший до этого Мурка и решительно положил руку на плечо светлого. Тот — о чудо! — не заорал благим матом, а благодарно кивнул. Похоже, приручение строптивого Огненного идет полным ходом.
— Барсик, по-моему, у тебя типичный комплекс младшего брата, — не утерпев, встрял я.
Светлый картинно закатил глаза к потолку.
— О да, про то, что я для тебя целиком один ходячий комплекс, я уже понял. Не надоело еще, нет?
— Не-а. Ведь это на самом деле так, — объявил я и принялся объяснять. — Судя по всему, у вас в семье им всегда восхищались и прочили просто великолепную карьеру, а ты завидовал. И всегда мечтал превзойти его. И что мы имеем, он при Императоре, а ты тут. Весь из себя такой родовитый простых деток стережешь.
— Простых? — тут же взвился Барсик и чуть не кинулся на меня, но Мурка его удержал, за что ему огромное спасибо. Все же нашего Огненного с его горячим темпераментом регулярно заносит.
— Андрей, ты не прав, — вдруг встал на защиту Барсима ректор. — У нас поначалу несли службу самые обычные отряды со своими командирами, но очень быстро стало ясно, что с детками высокопоставленных родителей они справиться не могут, так как боятся лишний раз разгневать их высокородных родственничков. Поэтому мы обратились к главам обоих государств с просьбой выделить нам таких командоров, которые не испугались бы прижать этих деток к ногтю.
— Я то все это понимаю, — ворчливо признался я, — но Барсик все равно нервничает по этому поводу, разве я не прав?
— Нервничал, — отведя глаза в сторону, неожиданно покладисто согласился тот, и едва заметно улыбнулся. — Но сейчас уже не жалею, что все сложилось так, как сложилось.
— Так не стесняйся тогда сказать об этом брату!
— А кто сказал, — он повернулся ко мне и посмотрел с хитринкой, — что я при первой же встрече ему об этом не скажу?
— Ну, — быстро нашелся я, — ты ведь уже был у него, сам говоришь. Что же не сказал?
— Потому что тогда, — он скосил глаза себе за спину, где стоял Мурка, — еще не был полностью уверен.
— А теперь все? Вас можно поздравить? — в лоб спросил я, не посчитав нужным лишний раз миндальничать. Что они — не мужики, не поймут, что ли?
— Можно, — сказал за них обоих Мурка и посмотрел на ректора.
Тот философски пожал плечами.
— Не скажу, что одобряю. Особенно выбор Барсима, который не может похвастаться потомками в отличие от тебя, Мурзяс, но, если это ваш выбор, не мне его осуждать.
Темный кивнул на это, Барсик промолчал. Повисла пауза, но была она недолгой, потому что её разбил крик Тома.
— Да с чего вы решили, что мы будем делать так, как вам хочется! — разумеется, он обращался к Корешелю.
— Так, — сказал я, вместе с командорами и ректором повернувшись в сторону спорщиков. — Похоже, настало время вмешаться.
Я собирался уже пойти к ним, когда меня за локоть придержал ректор.
— Андрей, а Ир где?
— А, — я махнул рукой, — с Умкой в нашем классе к презентации проекта по его мелиорации готовится.
— Умкой?
Пришлось скривиться и взмолиться к командорам:
— Я все равно его имя не произнесу.
Но эти коварные личности неожиданно одинаково мне ухмыльнулись и вовсе не поспешили мне на помощь, как я рассчитывал. Ректор продолжал меня удерживать, в то время как спор Корешеля и Тома уже перешел в самую горячую стадию, когда оба спорщика схватились за оружие.
— В общем, — поспешил сказать я, придумав, наконец, как выкрутиться, — единственный гном мелиоратор на выпускном курсе.
— Триумвирфар? — изумленно выдохнул ректор, но мне было уже не до того, я быстро кивнул, вырвался и помчался усмирять моих горячих парней.
— Том, а ну опусти меч. Опусти, я кому сказал?! — закричал я уже на подлете, то есть, подбегая ко вставшим в стойку Корешелю и Рутбергу. За всем этим с интересом наблюдали остальные колокольчики, — И ты тоже, — бросил я, осторожно положив ладонь на острие меча Корешеля и пригибая его к низу. Учитель скосил на меня глаза, но, что примечательно, меч убрал первым. Тот просто испарился из-под моей ладони.
Выдохнув, я повернулся к Тому. Тот фыркнул в сторону и тоже убрал оружие.
— А теперь, давайте проясним происходящее, — объявил я. — Ты, Том, действительно, многого не знаешь, как о драконах, так и об ифритах, и, как мне кажется, не рвешься узнать.
— Они сами все необходимое могут рассказать! — запротестовал на это Том.
— Да? — насмешливо уточнил Корешель и бросил долгий взгляд на Гарри. Та неожиданно потупилась. Да-да. Понятия не имею, как ей это удалось, но на золотой драконьей морде появилось смущенное и даже пристыженное выражение.
Вмешался я.
— Они оба слишком юные, Том. Тебе не приходило это в голову?
Рутберг изумленно распахнул глаза, обернулся на друзей и снова посмотрел на нас с Корешелем.
— Хотите сказать, что я, правда...
— Мог навредить ей этой своей командой — 'ударь его крылом', — припечатал полуэльф, строго смотря на него. А дальше продолжил совсем не об этом. — Не стоит думать, что, если ты признанная звезда Арены, то из тебя получится такой хороший учитель, как ты возомнил!
Глаза Тома возмущенно вспыхнули, но снова обозлиться на полуэльфа я ему не дал, влезая с вопросом:
— А что за Арена? Я о ней уже слышал, но активно хлопал ушами. Теперь мне интересно.
— А что ты слышал? — поинтересовался у меня Корешель.
— Ну, что Том, типа, на ней самый крутой. Даже Вини на лопатки положил и все такое.
— Вини? — уточнил полуэльф.
Я потупился, поэтому объяснять пришлось Тому.
— Виниэльс Шелковый. Он так его сокращает.
— Только его? — живо уточнил полуэльф.
— Неа, — отмахнулся Том, — всех. Даже Фаль у нас теперь просто Фа.
— Нет, то, что он вас сократил, я в курсе, но старших...
— Барсим — Барсик, Мурзяс — Мурка, — со снисходительной улыбкой начал перечислять Том. — Ирирган — Ир...
— Даже Шутвик?
— Ага. Они теперь с ним лучшие друзья.
— С Шутвиком? — с неподдельным недоверием в голосе уточнил Корешель, заставив меня задуматься, каким же должен был быть Ир до встречи со мной, чтобы кто-то настолько сильно сомневался, что он способен с кем-то искренне дружить и вообще к кому-то по-доброму хорошо относиться.
— Да, с ним, — влез я и поспешил вернуть разговор в прежнее русло. — Так что за Арена?
Отвечать мне начал, как ни странно, не Том, а Корешель:
— Об этом никто тебе не скажет официально, но уже много лет вблизи Холёбаска на специальной Арене проводятся магические бои без правил. Официально это осуждается и раз в полгода университет направляет коммандос вроде как для разгона сего сомнительного предприятия, но, разумеется, утихнув на время, бои продолжаются. Большинство мало-мальски сильных магов университета участвует в них. Рутберг с момента своего поступления и первого выхода на Арену считался признанным чемпионом, но сейчас как-то подозрительно забросил это дело и уже несколько недель кряду не просто не выходит на Арену, но и не появляется в числе зрителей. Теперь я понимаю, почему, — и он выразительно посмотрел на Тома.
— О да, — протянул я, — Им всем дружно и на гневотерапии адреналина хватает, — а потом глянул на Рутберга и прямо спросил. — Твой отец строжайше запретил тебе ввязываться в сомнительные мероприятия. Ты поэтому ввязался?
Том отвернулся. Пожевал губу, словно не решаясь признаться, но потом все же сказал:
— Меня бесит его двуличие, — без ярости, спокойно и окончательно. — Будь он на моем месте, первым делом помчался бы на Арену бить морды всем и каждому, просто для поднятия тонуса, но, так как это я, а не он, то просто невыносимо, насколько мой отец...
— Лебезит перед людьми, получившими, в отличие от него, диплом?
— Думай, что говоришь! — мгновенно ощерился Том, — Мой отец никогда бы...
— И все же, дипломированные боевые маги вызывают у него невольный трепет, я прав? — окончательно загнав его в угол, сказал я и понял, что не ошибся.
Том снова отвернулся от нас с Корешелем.
— Да, — с трудом выдавил он из себя. — А еще он всем хвастает, что я у него такой весь из себя умный и поступил сюда учиться. Но я ведь...
— Совсем не такой.
— Нет, я, конечно, не придурок и все такое... — словно не слыша меня, продолжил Том. — Просто...
— Тебе неприятно, когда тебя незаслуженно хвалят, так?
— Да, — тихо сказал парень и опустил глаза в пол, явно пытаясь справится с нахлынувшими на него чувствами. А потом в довершении всего сказал. — Я не паинька, впрочем, как и он сам. Но он считает, что просто обязан вырастить из меня эдакого интеллигента. Да сдалось оно мне все!
Еще один готов. Вот и встало все на свои места. Знаю я таких папочек, как этот Рутберг-старший. Недаром наш Том такой колючий — папочка совсем его достал. Ладно, об этом позже. Сейчас надо было говорить:
— Хорошо, с этим прояснили. Теперь насчет отсутствия у тебя должного профессионализма, — сказал я и указал глазами на Корешеля.
Том тут же надулся.
— Почему я не могу их сам учить?
— Потому что тебе явно не хватает опыта, — припечатал я и посмотрел на полуэльфа. — Но ведь он может быть кем-то вроде помощника, если ему так нравится амплуа учителя?
Вместо ответа Корешель неожиданно протянул:
— А как бы ты меня сократил?
— Э? — растерялся я.
— Ты ведь всем прозвища придумываешь. Так как?
О, понял! Расплывшись в улыбке, я обронил:
— Шмель. Знаю, что, может, и не очень созвучно, зато подходит. Пушистый, юркий, и с жалом...
— В одном месте, — тут же осклабился Том.
— А какая разница, где жало, главное, что жалит метко, — тут же пропел обрадованный полуэльф и обратился к колокольчикам, которые чутко прислушивались к нашему разговору, — В общем, кто не знал: моя диссертация когда-то называлась 'Основы гипотетически возможных воздушных боев на драконах'. Кроме всего прочего, я спроектировал два вида седел: одно на виверну, другое на дракона. И, хоть в ту пору казалось просто невероятным, что кто-то из драконов рискнул бы пустить себе на спину, ну, скажем, рыцаря, все-таки я защищался именно по этой тематике. Поэтому доподлинно знаю, что такому дракону, как ты, Гарилика, можно, а что не рекомендуется, — он сделал паузу, давая ребятам осмыслить все сказанное, и весело поинтересовался. — Так что там с моей профпригодностью?
— Сгодится! — неожиданно объявил за всех Улька, широко улыбнулся, подошел к полуэльфу и протянул руку.
Шмель тут же крепко её пожал.
— Эй! — разнесся под потолком возглас нашего золотого дракончика, — С чего ты взял, что я позволю тебе меня оседлать? — конечно же, она спрашивала это у Ульки.
И дальше был просто смех. Потому что наш рыцарь — плечистый и крупный парень, обернулся к ней с таким виноватым выражением на мордочке, что даже традиционно сдержанная Иля прыснула в кулак, не говоря уже про откровенно развеселившихся Алом, Каре и Фа.
— Ладно, — пробурчала Гарри, которая, конечно же, тоже не осталась равнодушной к такой выразительной мимике Ульки. — Может быть, когда-нибудь.
— Отлично! — вместо рыцаря просиял Шмель и со всей дури хлопнул меня по плечу.
Я воздухом поперхнулся и вытаращил на него глаза. А радостный полуэльф объявил:
— Знал бы, что ты тут такую авантюру проворачиваешь, уже давно бы к вам напросился. Но ничего, сегодняшние две пары потренируемся, а после занятий продолжим.
— Мы не можем после занятий, — к нам подошла Иля, облаченная в уже знакомый мне обтягивающий, как вторая кожа, костюм.
— Почему? — искренне огорчился полуэльф, убирая руку с моего плеча.
— У нас тренировка.
— Какая еще тренировка?
— По футболу, — вмешался подоспевший вовремя Алый и посмотрел на меня.
— А я-то тут причем? — непроизвольно вырвалось у меня. Кивнув себе за спину на командоров, я сказал. — У вас тренеры есть, вот у них и спрашивайте, будет сегодня что или они уже передумали.
— Так, — раздался громкий возглас Барсика. — Нечего вносить смуту в ряды капитанов!
— Да, Андрей, что-то ты заговорился, — вмешался Мурка и громко объявил, чтобы слышали все. — Тренировка будет. Даже небольшую дружескую игру проведем.
И тут в повисшей после воплей темного тишине раздался приглушенный голос Шмеля:
— Ребят, а футбол — это что?
— О! — протянул на это Том, стоящий к нам с Корешелем ближе остальных, хлопнул учителя по плечу и ласково сказал. — А ты приходи вечером на поле, там и увидишь.
— Я тоже приду, — строго проинформировал нас всех ректор.
— Конечно, господин ректор, — сказала за всех Иля, посмотрела на Карла и добавила. — Думаю, вам действительно стоит увидеть это до родительского дня.
— Вот и прекрасно, — довольно обронил Карл, глянул на меня, потом обвел взглядом всех присутствующих и сказал. — Продолжайте урок, командоры и Андрей со мной.
Пришлось опустить голову и топать к нему. Когда я подошел, Карл первым делом спросил:
— Скажи-ка, мне глаза не врут и твои девочки с земным котом играют?
— Ага, — непроизвольно расплывшись в улыбке, подтвердил я. — Это я Барсику на день рождения Бандита подарил.
— Да? — ректор, который, судя по всему, о наших земных кошках знал не понаслышке, повернулся к светлому командору и полюбопытствовал. — И как тебе Бандит?
— Мне просто замечательно, — осклабившись, выдал Тарэль и тут же добавил. — А вот Мурке не очень.
— Теперь уже нормально, — пробурчал в сторону темный.
На что светлый не преминул сообщить:
— Ага, после того, как ты ему свою собственную комнату на растерзание отдал.
— И где же ты теперь... — начал Карл, но осекся.
— Со мной, — проинформировал Барсик и без того уже догадавшегося ректора.
— Собственно, с этого и началась наша футболотерапия, — встрял я. — Они после первого свидания ночевать отправились в одну комнату, вот светлые коммандос и начали негодовать.
— И? — настороженно уточнил ректор.
Я деланно пожал плечами.
— Пришлось усмирять.
— Знаешь, о чем я думаю? — после непродолжительной паузы неожиданно выдал он.
Я насторожился. Ректор продолжил:
— Зная Ира, как он тебя еще не придушил?
— Говорят, он как-то пытался, — протянул на это Мурка, обнажив в улыбке острые зубы.
— А мы с Иром в этом плане единодушны, — поддержал темного Барсик и добавил. — Все пытаемся сыграть в игру 'Прибей психолога', но Мурка нас не поддерживает.
— Думаю, я тоже скоро стану фанатом этой игры.
— Эй-эй! — наконец я смог хоть слово вставить. — А что сразу я?! И вообще, я ведь ни причем, честно, вы сами и...
— Пошли уже, нипричемный ты наш, — хмыкнув, сказал Мурка и подтолкнул нас с Барсиком к двери.
Уходя, я слышал, как за спиной Шмель раздает ребятам короткие указания, и тихо радовался, что все так удачно сложилось. Опять чутье не подвело. Что бы я без него делал?
Карл привел нас в свой кабинет через портал. Понятно теперь, откуда у Ира такая любовь к этим черным дырам. А мне все равно каждый раз как-то не по себе становится, когда в них шагаю.
