Live fast, die young

— Атомные бомбы на дронах не возят, — перебил его Андрей. — Атомные бомбы бросают в порталы в верхних слоях атмосферы, их там легко перехватывать!

— Вот именно, — согласился Тилли. — Атомные бомбы на дронах не возят. На дронах возят что-то другое. Отвезешь, правда ведь?

— Осиновый кол тебе в жопу! — взвизгнула Лиза во сне.

— Во ее штырит, — сказал Андрей.

— Не дай бог никому, — сказал Тилли. — Так отвезешь?

— Что? — не понял Андрей. — Что отвезешь?

— Ну, мы с тобой договорились, — сказал Тилли. — Вот, гляди.

Вытащил из воздуха лист бумаги, положил перед Андреем.

— Буквы видишь? — спросил Тилли.

— Нет, — помотал головой Андрей. — Букв не вижу.

— Давай я тебе отрезвина вштырю, — предложил Тилли.

— Нет, отрезвина не надо, — еще раз помотал головой Андрей.

Ему понравилось мотать головой, он мотал ею довольно долго, наверное, с минуту.

— Мальчики, не все сразу! — крикнула спящая Лиза.

Андрей перестал мотать головой, она слегка кружилась.

— Распишись, — потребовал Тилли.

— Что? — переспросил Андрей. — Где? А, вот, да...

В поле зрения нарисовалась старомодная гелевая ручка. Подобрал со стола, расписался внизу листа. А он пустой, ни одной буквы не видно.

— Приколись, тут ничего не написано, — сказал Андрей.

— Давай, я тебе все-таки вштырю отрезвина, — предложил Тилли.

— Нет, отрезвина не надо, — помотал головой Андрей.

Он вспомнил, что раньше ему нравилось мотать головой. Что за глупое наваждение!

— Тогда антиотрезвин, — сказал Тилли. — Отрезвин наоборот.

— О, это дело! — обрадовался Андрей. — Давай!

Лиза поднялась с пола, отряхнулась, села за столик. Тут, оказывается, три стула, не два.

— Мальчики, дайте денег, — попросила Лиза.

— Пошла на хер, — сказал ей Тилли. — Тебя спасет только ответственное.

— Я не выдержу, — сказала Лиза. — Я в овощ превращусь!

— Раньше надо было думать, — сказал Тилли.

— Лив фаст, дай янг, — сказала Лиза.

— Хуянг, — сказал Андрей.

Ему показалось, что это смешно.

— Да ты, блядь, поэт, — сказала Лиза. — Маяковский, сука. Дай денег, Маяковский.

— Обойдешься, — сказал Тилли. — Хватит тебе ресурсы переводить, пора в биореактор.

— Да пошел ты на хер! — обиделась Лиза. — Сам иди в биореактор! Вот как подпишусь на ответственное назло тебе!

— Не осмелишься, — сказал Тилли.

— А вот и осмелюсь! — возразила Лиза. — Отныне потреблять буду ответственно! Сабскрайб, блядь! Ой.

Ее лицо превратилось в неподвижную маску, она встала, отряхнулась, заправилась. Ощупала место, где на рукаве раньше была пуговица, печально цокнула языком.

— Простите, ребята, — сказала она. — Не держите зла и не поминайте лихом. Пошла я в дурдом.

— Прощай, — сказал Тилли. — Мы тебя не забудем.

Андрей задумался, что это было: шутка, ирония, троллинг или он реально сказал, что думал. Непонятно.

— Пока, — сказал Андрей. — Возвращайся, мы будем скучать.

Лиза посмотрела на него как на дурачка и серьезно произнесла:

— Я не вернусь. Прощайте.

И ушла.

Тилли сформировал бутылку вискаря и два стакана. Разлил.

— За упокой, — провозгласил он. — Все там будем, кто раньше, кто позже.

И немедленно выпил. Андрей тоже выпил, автоматически. Сначала выпил, а потом подумал, что мешать, наверное, не стоит, у него в крови и так уже много чего намешано. Впрочем, это не настоящая кровь, виртуальная, тут можно много такого, чего по жизни нельзя.

— Я, наверное, все же подпишусь на ответственное, — сказал Андрей.

Тилли поперхнулся вискарем. Странно, Андрей выпил залпом, а Тилли нет, хотя за упокой положено залпом. Или нет?

— Давай только не сразу, — предложил Тилли. — Я с ребятами уже договорился, что ты поможешь, а если в дурдом загремишь, неудобно получится.

— А чем надо помочь? — спросил Андрей.

— Дрон перегнать из одного места в другое, — сказал Тилли. — Я уже говорил, помнишь?

— Да, что-то такое припоминаю, — согласился Андрей.

Он подумал, что если помнишь, что помнишь, то это не совсем то же самое, как если просто помнишь, но как это выразить понятными словами — непонятно. Помнится, еще в институте решил подколоть товарища, спросил:

— А как правильно произносить: ебля или ёбля?

А товарищ посмотрел так серьезно и ответил:

— Это правильно никак не произносить.

— Тогда поехали, — сказал Тилли. — Прямо сейчас, не будем терять времени.

* * *

В Индонезию Андрей летал на самолете, а в Афганистан переместился порталом. Это был не тот портал, через который террористы выбрасывают атомные бомбы в верхние слои атмосферы, это был другой портал, безопасный. Входишь в дверь в одном месте, а выходишь в другом, а перед дверью устроен шлюз, чтобы выровнять атмосферное давление, заходишь, типа, в тамбур, стоишь, тупишь, уши закладывает, а потом на второй двери загорается зеленая лампочка, открываешь ее, проходишь и уже в точке назначения.

В настоящей реальности Андрея немного отпустило. А неслабо перед тем вштырило! Давно такого не было, с ранней юности, тогда, помнится, пару раз доходило до бордового. Хотя слово "помнится" тут не очень уместно, на бордовом уровне мало что помнится. Собираются от двух до пяти малолетних ублюдков, упарываются быстрым и творят черт знает что, то подожгут что-нибудь, то навешают кому-нибудь или сами огребут. Некоторые персонажи в таком состоянии творят совсем конкретную уголовщину, но Андрей до такого вроде не доходил. Хотя есть одно смутное воспоминание, как они на пару с этим, как его... да ну, даже вспоминать не хочется.

Так вот, более-менее отпустило. Самочувствие в целом нормальное, отходняк ощущается, но терпимо, не ужасно. Голова не болит, ничего не чешется, не тошнит, не мутит, отличное самочувствие. Немножко тоскливо, но в настоящей реальности так всегда, это нормально. А неплохо там нахлобучило! Одно время даже хотел подписаться на ответственное, но нет, пока все же преждевременно. Лив фаст, дай янг! Это в прошлом тысячелетии дай было реально янг, в наше просвещенное время подписаться на ответственное никогда не поздно. А пожить фаст никогда не рано. Отлично, продолжаем жить.

Коридор темный, освещения ровно столько, сколько нужно, чтобы видеть цветную линию на полу. В Индонезии был черный человек, а в Афганистане цветная линия в темноте и тишине среди непонятных запахов. Давным-давно, еще до революции, малолетнего Андрюшу вывозили на лето в деревню укреплять здоровье, а там жила одна бабка, бестолковая даже по меркам дореволюционной деревни, вообще из ума выжила, так однажды Андрей зашел к ней в дом за каким-то делом, а у нее в доме похоже пахло, затхлостью и какими-то то ли травами, то ли нет, старые рубашки пахнут похоже, когда лежат в дачной каморке десять лет подряд, а потом их находишь, достаешь и разворачиваешь, а они пахнут. Не совсем так, но в целом похоже.

Линия привела к двум дверям одновременно, как кот Шредингера. Раздвоилась, разветвилась, форканулась, одна линия ведет в одну дверь, другая в другую.

— Что за херня? — спросил Андрей вслух.

Ожил матюгальник на стене, что-то сказал то ли отплевался. Кто-то говорил, что в арабском языке половина согласных зуков — разные способы выплюнуть песок. Здесь, правда, не совсем арабы... да наплевать.

Из темноты выплыл человек, не черный, просто смуглый, в нелепом разноцветном халате, на череп намотано полотенце, тоже разноцветное. Когда подошел ближе, стало видно лицо, типичное чуркобесное, носатое такое и бородатое, ненавижу чурок.

— Лестница, — произнес чуркобес по-человечески, но с акцентом. И добавил: — Лифт.

— Чего, бля? — переспросил Андрей.

Чуркобес цыкнул зубом, сделал движение, будто хотел плюнуть Андрею под ноги, но передумал. И повторил:

— Лестница. Лифт. Понял?

— Нет, — ответил Андрей.

Чуркобес произнес совсем непонятное.

СКОРРЕКТИРОВАТЬ (ДА/НЕТ)? — всплыло перед глазами.

— Да, — сказал Андрей. И сразу все понял: — А, я понял, тут лестница, а тут лифт, дальше можно и так, и так, правильно?

Чуркобес посмотрел на него как на идиота, отвернулся и ушел, растворился во мгле. Андрей остался. Посмотрел под ноги, а какая из двух линий ведет на лестницу, а какая в лифт? Забыл спросить.

Сделал случайный выбор, пошел вдоль линии. Лестница. Надо вниз. Хорошо. Мысли четкие, рубленые, легкие и приятные. Давно пора было скорректировать, кайфу время, а потехе час, правильно оно произносится как-то по-другому, но смысл не утрачен, смысл примерно такой, ах нет, накатила волна, а вот укатила, снова хорошо. Нормально. Хорошо.

Дверь. За дверью флайт-симулятор, холодильник, микроволновка, что-то еще, но последнее неважно. Как в Индонезии. Какая в жопу разница, Афганистан или Индонезия? Волна, уходи, пока-пока, отлично.

Сел в кресло, пристегнулся, так привычнее. Запустил мониторы, провел диагностику, все в порядке. Протянул руку, хапнул таблетку спорамина, положил под язык. Поехали!

Взлет. Дрон набирает разбег, он летающее крыло, а система управления электродистанционная, это, получается, вообще халявный получается полет, любой дурак справится. Если бы те деятели не боялись подключаться к интернету... а что за деятели, кстати? Да неважно, летим дальше.

Взлетели, набрали высоту. Аэродром не настоящий, ну, то есть, частный, не общественный, ни диспетчеров тебе, ни чего-то еще там, взлетели в тишине и одиночестве и летим себе спокойно, как на самом легком уровне, и не выпендриваемся. Автопилот заблокирован и опечатан, в текущих условиях это все равно. Летное задание выведено на бумаге странным почерком, ровным и четким, но ненормальным, как будто для писателя цифры не родные, будто он их не переписывал, а перерисовывал как картинки. Осознать, привязать к карте... О, встроенный навигатор, ах нет, тоже опечатан старомодной сургучной печатью с тремя бессмысленными цифрами: 192, что бы это значило?

Запищал автопилот, стало быть, все-таки работает, хотя бы в режиме сигнализации. Да, именно в нем и работает, вон лампочка горит. А прикольно, однако, всего полвека назад у каждого самолета была своя система управления, как на компьютерах в эпоху MS-DOS у каждой программы был свой набор горячих клавиш, а потом все стандартизовалось до полного однообразия, что в компьютерах, что в авиации, садишься перед монитором и управляешь все равно чем, можно даже не задумываться, чем именно управляешь, вот оно какое, торжество высоких технологий.

Вышел на эшелон. Погода отличная, грозовых фронтов в этих местах не бывает, здесь даже облаков почти не бывает, появляется одно облако раз в сезон, землю под крылом видно до самого горизонта, непривычно. Температура за бортом высоковата, но в пределах допустимого, движки справляются. А обледенение невозможно как таковое, влаги в воздухе ноль, прекрасно.

Что-то прикоснулось к левому плечу, осторожно и почти ласково. Андрей пошевелил плечом, коснулся непонятного, обернулся, вскрикнул:

— Нельзя так пугать! Какого хера! Ты кто такой?

Рядом с ним стоял высокий и худой черноволосый мужчина, без бороды и с почти нормальным лицом, хотя нечто чурочье в нем есть и довольно много. Но глаза не тупые, а когда он открыл рот, то заговорил без акцента:

— Игорь Чарский, полковник комкона. Можешь звать меня Чарли.

— Бля, — сказал Андрей.

Перевел взгляд на мониторы. Пустое воздушное пространство, сверху голубое небо, снизу коричневые горы пополам с желтой пустыней. Еще ниже приборная панель, на мини-карте видна зеленая полоса, а на горизонте еще не видна, не долетели до прямой видимости.

— Надо приземлиться? — спросил Андрей.

— Нет, — ответил Чарли. — Лети куда летишь. Ты знаешь, что везешь?

— Нет, — помотал головой Андрей. — Я ничего не спрашивал.

— А как предполагаешь? — спросил Чарли.

— Никак, — ответил Андрей. — Не хочу предполагать и не буду. В таких делах чем меньше знаешь, тем лучше.

— Верно, — кивнул Чарли. — Торчишь или идеологически?

— Чего? — не понял Андрей.

— Ну, ты с этими пидарасами связался по идеологическим причинам или на наркоту зарабатываешь? — пояснил Чарли.

— Я понятия не имею, какая у них идеология, — сказал Андрей. — А что, они реально пидарасы?

— Нет, — ответил Чарли. — Я просто старомодно ругаюсь. Они террористы.

— Кто бы мог подумать, — сказал Андрей. — Я думал, они наркотой торгуют.

— Наркотой торгуют не так, — сказал Чарли. — Наркоту синтезируют на местных торрентах, на дронах возят только флэшки с формулами. Дроны у наркоторговцев очень маленькие, размером примерно с воробья.

— Побольше, — возразил Андрей. — Где-то с ворону.

Чарли рассмеялся. Андрей понял, что только что спалился. Зря он начал говорить с этим типом без адвоката. Блин, как бы в тюрьму не сесть!

— О, полетное задание! — обрадовался вдруг Чарли. Подобрал бумажку, повертел в руках, перевел взгляд на Андрея, спросил: — К карте привязал полностью? Эй, ты чего замолчал?

— Я ничего не буду говорить без адвоката, — заявил Андрей.

Чарли рассмеялся и сказал:

— Ну-ну.

Достал откуда-то огромный нож, похожий на мачете, но другой формы. Спросил с улыбкой:

— Точно уверен, что не будешь говорить?

— Это незаконно! — воскликнул Андрей.

— Да, — кивнул Чарли.

Андрей смотрел в его глаза и молчал. В глазах у Чарли было доброжелательное любопытство, поведение Андрея его забавляло.

— Не осмелишься, — сказал Андрей наконец.

— Поспорим? — спросил Чарли.

Снова долгая пауза.

— А ты убивал людей? — спросил Андрей.

— Да, — кивнул Чарли.

— Много? — спросил Андрей.

— Нет, — сказал Чарли.

— Тебя накажут, — сказал Андрей.

— А вот и нет, — сказал Чарли.

Андрей отвернулся, положил руки на штурвал, дескать, отстань, разговор окончен. Чарли подошел ближе, обнял Андрея сзади, как девку, быстро и ловко, Андрей ничего не успел понять, а уже в объятиях, а к горлу ниже кадыка прижато лезвие, но не холодное, а почему-то очень теплое, теплее, чем кожа. Чарли слегка надавил, стало больно...

— Эй-эй! — сдавленно крикнул Андрей. — Чего тебе надо?

— Рассказывай, — приказал Чарли.

Судя по интонации, он улыбался.

— Что рассказывать? — спросил Андрей.

— Все что знаешь, — спокойно и расслабленно потребовал Чарли.

— Нож убери! — потребовал Андрей.

— Сначала начни рассказывать, — приказал Чарли. — А то двигать ножом взад-вперед — онанизм получается. Слушаю тебя внимательно.

— Я не знаю, с чего начать, — сказал Андрей.

— Начни с того, кто тебя сюда сосватал, — предложил Чарли.

— Тилли, — сказал Андрей. — Так его зовут. Он хозяин наркоманского притона.

Чарли убрал нож, отошел на шаг и спросил:

— Химия или виртуалка?

— Виртуалка, — ответил Андрей. — Химия тоже, но в основном виртуалка.

— Холотроп есть? — спросил Чарли.

— Вроде нет, — ответил Андрей. — Электростимуляция вроде есть, в режиме имитации химии внутри погружения, но точно не уверен, я сам не пробовал.

— Давно торчишь? — спросил Чарли.