'Тени во тьме... сгустки тьмы, то, что осуществилось, то, что не сбудется никогда, но могло быть, то, что будет... испей из кубка смерти... испей из кубка жизни... Разыщи троих... и еще дитя троих... Ведь трое сделали все это... Тот, кто сам не делал великого зла, породившего это... дитя пропавшей матери... Три факела, чтобы рассеять тьму ... один за него, один за нее, один за того, кто появился на свет от того, чего не было... Три коня, что несли и неслись. Три могилы, которые были выкопаны,.. Кровь, золото, измена и любовь, что порождает жизнь.'

Вот что она сказала, точнее, боги ее устами. Возможно, я чего-то не понял, не запомнил и перевел неправильно. Но вроде как достаточно понятно для пророчества.

-Милорд, а о ком идет речь в нем? Что это за трое и что за дитя пропавшей матери?

-Пока не знаю. Догадка одна есть, но я пока ей не буду делиться. Надо все еще обдумать. История полна рассказов о неправильно понятых пророчествах и о тех. кто им поверил. Но вот я тебе рассказывал о сражении с горцами в Долине Тени. Вот и представь себе, с каким тяжелым сердцем я бы собирался в поход. если бы имел пророчество об этом. Ну, допустим: 'Тот, чье имя звучит, как меч, что пойдет от Недера на север! Лучше б ему и на свеет не рождаться!'

-А какое тогда отношение это имеет к вам, милорд? Особенно Недер?

— Ну я же тебе говорил, что знать Старый Язык полезно. Имя 'Эдд' осталось из этого языка, правда, раньше оно звучало как 'Эддермин', что означает 'человек с мечом'. В те далекие времена меч был привилегированным оружием. Это сейчас его могут сковать даже в деревенской кузне из бросового железа. А вот насчет Недера — тебя явно мало наказывали за незнание описаний земель королевства. Кроме Недера, который город у моря на соленых болотах, есть еще река Недер, что течет на севере. И через нее надо переправляться на пароме, чтобы потом попасть в Долину Тени. Это твой рыцарь не учил тебя, или ты сам плохо усваивал?

-Наверное, и то, и другое, милорд.

— Молодец! Честность по отношению к себе встречается не так часто.

Но ладно, тебе пора спать и набраться сил в твоем походе неизвестно за чем. Ложись. надеюсь, никакая другая тварь не явится сюда с пророчествами о том, что нельзя есть заплесневелую еду. Когда эта простая истина будет изложена в стихах, она лучше дойдет до нас.

Еще можно рассказать, что пить по полведра пива за один раз тоже вредно...

Юноша захотел снова послушать про битву с мятежными лордами, раз уж помешали, но Эдд заявил, что ему пора спать. Вейно послушался и вскоре к обыкновенным шумам ночного времени прибавилось его посапывание. Но и ладно, ведь не храпит он, так что шишки с елок валятся. Когда такой храпун заснет в тесном помещении— ой, и тяжко приходится тем, кто спит не как убитый!

А теперь снова время размышлений. Ведь с утра Вейно явно заноет и будет просить его взять с собой. Вообще Эдд стал потихоньку привыкать к юноше, да и с тех пор, как он получил рыцарские шпоры, при нем всегда состоял оруженосец. Кстати, а что случилось с Ульфом после того, как самого лорда заключили в тюрьму, а потом казнили? Сложно сказать. Обычно оруженосцев за измену их лордов не казнят. Считается, что если он не родственник лорду, то его никто не посвятит в тайны заговора. А если и поручат отнести письмо другому заговорщику, то оруженосец от поручений отказываться не может. Не карать же за соблюдение правил и обычаев? Правда, если Ульфа пытались разоружить, то он, как парень вспыльчивый, мог и не отдать меч королевским посланцам. Тогда он тоже мятежник. На королевском суде его имя не всплывало. Впрочем, это ни о чем не говорит. Если его зарубили сразу же при отказе сдать оружие, то королевскому правосудию он уже не интересен. Мертвые не свидетельствуют ни 'за', ни 'против'. Говорят, что есть маги, что могут разговаривать с мертвыми, но это запретная магия. Уже при третьем короле за ее использование полагается раздирание клещами заживо.

Потому тайно к такому магу могут обратиться, чтобы узнать нужное, но для свидетельства на королевском суде такое не годится.

Со стороны леса донесся ухающий голос филина. Вейно заворочался во сне, что-то пробормотал, но потом снова засопел. Отвлекшийся Эдд вернулся к тому же: брать или не брать Вейно с собой? Почему-то за прошедший день его отношение стало изменяться, и сейчас он почти готов был и взять. И даже необходимость наставлять недообученного юнца уже не смущала. Оставались два сложных момента: чем его кормить и как быть со службой тому рыцарю (как бишь его-то звали), у которого юноша был оруженосцем. А и не мешало бы еще вот про это сказать: Эдд казнен за измену. Он лично уже как бы второй раз казни не подлежит, но вот Вейно.... Ведь очень легко счесть, что юноша участвовал в заговоре лорда Эдда и тех, кто якобы с ним в сговоре был. Тогда королевское правосудие его не тронуло, но вот сейчас получается как бы повторная измена. Лорд-изменник вернулся, и изменник-оруженосец тут как тут! А куда они идут вдвоем? Уж не снова ли разжигать мятеж?

Если Вейно из благородной семьи, то эшафот и меч. Если нет, (ведь такое среди провинциальных рыцарей случается, что они берут в оруженосцы бастардов или лиц, что говорят о своем благородном происхождении, но это никто не подтверждает), то возможна более тяжелая казнь. Готов ли Вейно к ней?

Оттого надо поговорить с ним утром.

Что же касается этого лисьего пророчества...темно, темнее, чем ночью. Но все пророчества таковы, и оттого их снова и снова пытаются натянуть на сегодняшнее, как тесные штаны на разжиревшие ягодицы. А из этого вытекает то, что темнота их прямо обязательна. Если прямо пророчить, что лорд Эдд из Брекенпулов, сын лорда Веррена и муж леди Венны, сделает что-то или падет жертвой королевской немилости, то это крайне ценно и точно. После смерти лорда Эдда моно лишь вспомнить, что было в его жизни пророчество, что сбылось на сорок шестом году жизни. Если же напророчить, что 'Меч, что родился на Черном Холме и кровью залил горные долины и речные воды, падет жертвою злого оговора (Эдд не стал уточнять, как завуалировать имя предателя)', то можно каждый раз притягивать за уши идею, что сказано это не о нем, а о другом.

Испей из кубка смерти, испей из кубка жизни.

Можно считать, что это уже случилось.

Благо пророчество намекает, что нечто осуществилось, нечто могло быть, но не сбудется, нечто будет.

Разыщи троих.

Это можно счесть тем, что будет.

То, что не сбудется.

Пока непонятно.

Три факела за каждого, за нее, за него и темный намек, что за дитя, которого не было.

Или появилось от того, чего не было? Тут он сам не уверен, но вроде как получается: он, она и дитя, которое толи есть, толи нет. Речь идет явно о семье или том, что могло быть, но не стало семьей.

Дитя пропавшей матери. Три могилы.

Если вырыты три могилы, но ребенок в могилу не лег, то он может сейчас быть и маленьким, и даже старше Эдда.

Но дело в том, что если ребенок унаследовал имя своего отца, то зачем воскрешать Эдда? Посланец богов мог и лично внушить их потомку, что нужно найти, скажем, его некогда попавших родителей. Или их могилы.

Скорее всего, дитя этих вот не занял полагающегося ему места. Он, скажем, живет бастардом в семье того, кто занял его место. Или вообще разбойничает в лесу или пиратствует в море.

Кровь, золото, измена и любовь, что порождает жизнь.

Тут зацепиться не за что, что-то подобное только при его жизни встречалось неоднократно. Особенно золото и кровь.

С изменой еще сложнее. Любой вассал лорда покрупнее, у кого они есть, обязан по призыву сюзерена выйти с оружием туда, куда он прикажет. Но это место может оказаться полем битвы с королевской армией. Точнее, с королевской гвардией и войсками тех лордов, что пошли за королевским знаменем. Любой же, поднявший меч на короля и уполномоченных им— мятежник.

Да, можно разорвать вассальную присягу, прислав своему лорду перчатку в знак разрыва. Как только он ее получит и подтвердит, что знать больше не знает такого вассала, то инициатор разрыва переходит в разряд безземельного рыцаря. У некоторых рыцарей есть и земля, которой он владеет не на правах лена, но очень, очень не у многих. Большинство такого не имеет.

Разорвешь присягу— превратишься в изгоя. Не разорвешь-станешь изменником. Кстати, и разница будет невелика. Проигравшую сторону активно лишают владений. Надо же наказать мятежников и за счет них вознаградить оставшимися верными. Так что изгой завтра или изгой через неделю или две. Вот и весь выбор.

Конечно, есть шансы не погибнуть в битве, после нее как-то прорваться к королю, вовремя преклонить колено и не лишиться ничего или только части, не испортить отношения с тем лордом, что получит владения прежнего сюзерена, и которому придется присягнуть как новому сюзерену...

Такое случается часто. Уцелеть возможно, но не в каждом случае. Изнанка лордства.

И снова лорду Эдду подумалось, что все же он тут из-за истории с Марианной. И, возможно, из-за ее ребенка.

Тогда слова про появившегося на свет от того, что не было, могут иметь смысл, что связи Марианны с Секондом не было. Но ребенок появился (если он правильно понял). Тогда Марианну похитил или не похитил, а просто соблазнил кто-то другой. Возможно ли это? Ничего неестественного он в этом не видит.

Тот, кто сам не делал великого зла, породившего это.

А вот тут непонятно совсем. Нето про Секонда, что был невиновен в похищении и насилии над Марианной, нето про кого-то еще.

Тут Эдда одолела мысль: а не может ли юный Вейно быть этим самым ребенком Марианны и того, кто пока неизвестен? Ощущения от прихода мысли были сродни тем, когда ему в учебном бою заехали затупленным мечом по локтю. Парализующая боль и такая, что даже дышать становится трудно. Тридцать с лишним лет прошло, но не забылось. Но потом все проходит, и даже восстанавливается. Вот и сейчас восстановилась способность трезво мыслить, и она подсказала, что тогда Вейно должно быть лет на десять больше. То есть он не может являться сыном того самого события. Вот вторым или третьим— вполне.

Но тогда снова тот же вопрос: зачем исторгать его из плена преисподней? Если Марианна живет на свете в роли жены небогатого рыцаря, родила трех или больше детей-то зачем он и свет, пролитый на давнюю историю? Только для того, чтобы Марианна и ее дети жили чуть побогаче? А разве не бывает, что некая дева выходит замуж за того, кого нашел ей лорд-отец, и отчего-то беднеет? Толи муж попался растяпистый, которого дурят управляющие, то ли он попал под конфискацию имений после мятежа и теперь семья ютится в самом паршивом из всех владений? Если по каждому поводу поднимать покойников — это же сколько скелетов и живых трупов будет гулять по королевству?

________

Эдд коротал ночь и до самого рассвета не будил Вейно.

Конечно, можно было и до света его растолкать, но пока лорд не ощущал, что надо торопиться и ему не подсказывали. Значит, он и не будет спешить.

Но вот уже лучи солнца блеснули над миром. А раз мир просыпается, то и Вейно пора.

Юноша вскочил довольно бодро. Поскольку рядом речки или ручья не было, умывание ограничилось самым минимумом. Ничего, это не фернский поход, когда воды выдают по бутылке в день, а случается и меньше. Те же, кто не выдерживал и пробовал пить местную воду из горько-соленых озер, быстро раскаивался в своем малодушии. Те, кто пил из реки Стинки...нет, пожалуй, что таких не было, ибо никто не в силах донести чашку до рта и не уронить от жуткого смрада, который издает вода. Выпить ее — можно разве только насильно: четверо держат, двое раскрывают рот, седьмой заливает.

Эдд вспомнил, что у него остался хлеб и предложил юноше В ответ Вейно показал туго набитый мешок. Как оказалось, его он подобрал там, где таможенная застава пыталась содрать пошлину с лорда, но не выдержала и удрала.

Видимо, это была та еда, что сборщики брали в свою пользу. Крестьяне охотнее платят натурой, чем монетами, даже если они у них есть, но вряд ли два вареных яйца, что сейчас чистил Вейно, были взяты в пользу казны их господина, как бишь там его, этого бастарда...А, неважно, пусть будет Рубленая Морда. По крайней мере, когда им его назвали, то сборщики не сказали, что это другой.

Так что сегодня в Вейно плотный завтрак: те самые яйца, кусок сала и хлеб из того мешка.

Когда оруженосец поел и возблагодарил богов за трапезу, то настала пора решить куда он пойдет.

— Ну, что пора прощаться?

Эдд так сказал, провоцируя Вейно на решение.

И тот снова пал на колени и попросил взять его с собой.

Как мы уже знаем, в ночи лорд стал склоняться к согласию. поэтому он ухмыльнулся про себя и задал вопрос про рыцаря, которому тот служит, не будет ли он против.

Вообще как-то было не принято, чтобы оруженосцы переходили от одного к другому просто так. Когда рыцаря убьют, казнят и так далее -совсем другое дело.

-Милорд, мой господин во мне не очень заинтересован. Меня ему навязали как кару за его поведение, поэтому я для него такое же наказание, как утрата мельницы и луга по речке Ви. Оттого он не скупился на подзатыльники, а вот учить меня нужному не очень стремился.

К тому же, прошу прощения, я хотел бы напомнить милорду на один старый обычай, который называют 'Горящей Веткой'. Я думаю, что он походит к ситуации.

Гм, а что это получается? Да, есть такой обычай. Если кто-то идет воевать ЗА ВСЕХ, то он должен заходить во все города и села с горящей веткой в руке. Тот, кто пойдет за ним, временно отрешается от тех присяг, что он принес ранее, пока война ЗА ВСЕХ ведется носителем ветки.

Такое за писаную и устную историю случалось только четыре раза, обычно при вторжениях иностранцев. Правда, Человек С Горящей Веткой, сделав нужное, обязан был уйти из жизни, чтобы у него не было соблазнов самому занять королевский трон, потому что фактически его признавали вторым королем страны. Вот лично ему уже это не грозит.

— Это ты хитро придумал, но я не зажигал ветку и не входил с ней в города и деревни. И вообще не хочу входить в них, ибо мне не нужно наводить страх и ужас на жителей. Мне надо идти, куда я должен.

Так что этим ты меня не убедил.

Но, если ты готов доказать своему рыцарю, что стал жертвой магии, когда я начертил свой знак на тебе — будь по-твоему. Попавшему под магический удар человеку, если он никого не убил или ничего не украл, присуждают трехнедельный пост и молитвы. Надеюсь, тебе это не повредит. Иди со мной.

Но я должен уточнить про твое семейство, откуда оно и все другое, чтобы я знал, кто идет рядом. Когда за мной ходило войско, мне достаточно было знать про командиров и некоторых умельцев.

Юноша, не вставая с колен, велеречиво поблагодарил лорда и принес ему присягу послушания, пока они будут идти вместе.

В принципе, это умно с его стороны. Если на войне кто-то оторвался от своего отряда и своего сюзерена и не собирается дезертировать, он приносит такую ближайшему начальнику. поэтому он может воевать под командою другого человека. Прежняя присяга сохраняет силу, когда он возвращается к первому начальнику. Надо только предупредить, что он вернулся назад.