Апостолы Каина (главы 3-4)

— Да есть тут один вампир, — Лихарвель скосила глаза на Павла, — бредил однажды и много чего наговорил. А я только это запомнила.

— Бывает, — протянул Ларкиан, — чего в бреду не наговоришь.

Ларкиана поместили в номер Михаила. Гуль поворчал насчёт "нечестной жеребьёвки", но покорно перебрался в номер своего хозяина — Павла. Можно было конечно, промыть мозги администрации отеля и выбить для Ларкиана отдельный номер, но вампир запретил раскрывать себя. Полагаться на нерасторопность Швейцарской Камарильи не следовало. В итоге решили отдать Ларкиану чей-нибудь номер.

Самеди заперся в ванной и не выходил два часа. Макканар предположил, что Самеди проверяет, насколько сыворотка восстанавливает потенцию, и никак не может остановиться. Вампиры, собравшиеся в соседней комнате, дружно заржали. В самый разгар смеха, дверь ванной комнаты распахнулась и Самеди появился на пороге. Лицо Ларкиана удивительным образом изменилось. Теперь только отсутствие волос портило облик вампира.

— Ну, как? — спросил Ларкиан.

— Колоссально, — признал Неошрак.

— Вот так вот. Разложение даёт определённые преимущества, в том числе и возможность делать со своим лицом что угодно.

— "Я его слепила из того, что было", — фыркнула Ванрель.

— Именно, сударыня! Именно так. Стоял перед зеркалом и лепил. Поскольку сыворотка останавливает разложение и возвращает кожу полностью, можно было слепить что-то пристойное. Ну, хватит обо мне. Когда вы отправляетесь домой? Впрочем, не важно, мы всё равно летим завтра. Денег хватит?

— Хватит, но... — Павел попытался возразить.

— Вот только не надо этого, — поморщился Самеди, — эффект внезапности. Вас не ждут раньше срока, а меня вообще не ждут.

Самеди точно в Москве не ждали. Связаться с кем-нибудь из Камарильи не представлялось возможности: Ларкиан отобрал у вампиров все средства связи (включая амулет вызывающий бригады упырей), а потом и вообще все электроприборы ("Я же не разбираюсь в ваших штучках..."). Истребителям было приказано повсюду сопровождать Самеди и "даже не пытаться выкинуть какой-нибудь трюк".

— Если у вас не будет хватать денег, можно использовать золото, — добавил Самеди, — мы были предусмотрительными, и подготовили средства.

— Кто это "мы"? — насторожился Лэнхарок.

— Я сказал "мы"? — Ларкиан резко развернулся, — проклятые аристократические привычки! Ну, чего расселись? Марш покупать билеты. И чтоб самый быстрый поезд!

— Самолёт, — поправил Кэнреол, — Мы полетим.

— Все вместе на одном э-э-э... самолёте? — уточнил Ларкиан.

— Да.

— Ещё лучше! — Ларкиан не удивился, или просто скрыл удивление — Наконец-то людишки придумали что-то путное. В моё время такой дальний перелёт такого большого числа вампиров был невозможен...

— Пассажиров будет больше сотни, — усмехнулся Кэнреол.

На этот раз Самеди всё-таки соизволил удивиться.

— Саркофаг, — произнёс Максим.

Остальные Охотники промолчали. Всё уже было сказано. Другим словом массивный каменный гроб, поставленный вертикально около стены назвать было затруднительно. Именно саркофаг. Неужели это именно то, что может помочь Охотникам в вечной борьбе.

Саркофаг был обнаружен в первой же указанной на карте точке. Где именно? Скажем так, "где-то в средней Азии". Какая, собственно разница, где. Главное искомое найдено, хоть и непонятно что с ним делать.

Пока отряд из десяти Охотников, посланный на поиски "оружия против кровососов", размышлял, как лучше вытащить саркофаг из подземелья и притащить во временную штаб-квартиру практически на другом конце материка, плита, служившая крышкой саркофага стала трескаться.

Охотники мигом собрались и направили на рассыпающуюся плиту оружие. Так, на всякий случай. Из саркофага вышел вампир. Это Охотники легко определили по клыкам, когтям и красным глазам. Угораздило же Охотников залезть в эту дыру после заката! Естественно, никто из Охотников не принял дозу вампирской крови: никто и не думал, что оружием против вампиров окажется именно вампир!

Охотники даже не успели выстрелить — реакция вампира была мгновенной и, мягко говоря, необычной. Во лбу вампира вспыхнуло что-то синее и ярко светящееся. Тут же Охотников что-то сжало, скрутило и отшвырнуло к стене. Светящаяся точка сверкнула ещё раз, и оружие Охотников покинуло своих владельцев.

Вампир с огнём во лбу что-то сказал, внимательно осматривая посетителей. Судя по интонации, он что-то спросил, но язык, на котором говорил вампир, никому из Охотников не был известен.

— Не понимаю, — замотал головой Максим, в душе которого зародилась смутная надежда, что с вампиром удастся договориться.

Вампир задумался.

— You are Hunters, aren't you? — спросил он наконец.

— Yes, yes! Hunters! — обрадовался Максим.

Хотя чего тут радоваться? Теперь их точно убьют — с Охотниками переговоры не ведутся. Дальнейший разговор шёл на английском языке. Не будем уподобляться Льву Николаевичу Толстому, который полагал целесообразным приводить письма на французском языке "как они есть", и просто передадим суть беседы.

— Что вы здесь делаете? — спросил вампир, — и как вы нашли это место?

Максим, на правах старшего говорящий от лица всего отряда, объяснил ситуацию, стараясь убедить странного вампира в том, Охотники оказались тут вовсе не для того, чтобы упокоить хозяина саркофага.

— Искали оружие против вампиров, — повторил вампир, — Значит вы так и не избавились от них... от нас?

— Нет, — признал Максим, — сыворотка их очень усилила...

— Очень? — уточнил вампир.

— Очень! Они там устроили какие-то разборки сразу после изобретения сыворотки, и теперь выигравшие подмяли под себя весь мир!

— Кто именно?

— Камарилья, — выдохнул Максим. Охотники избегали произносить это слово.

— Значит Тремер уцелели... — задумался вампир.

— Да, уцелели. Они — наши самые опасные враги. Постоянно изобретают новые средства защиты от силы Господа...

— Заткнись. Мне глубоко безразлично, что они там изобретают. Я ненавижу этот клан, как впрочем и всю Камарилью. Я ненавижу всех вампиров, не принадлежащих моему клану... моей Линии.

— А... как называется ваш... ваша Линия?

— А ты не знаешь? — вампир невесело усмехнулся, — быстро нас забыли. Даже мой третий глаз тебе ни о чём не говорит?

Максим внимательно вгляделся в горящую синюю точку, и пожал плечами.

— Что ж, может это и к лучшему. Я из рода Салюбри. Эта была великая Линия Крови... — вампир мечтательно закатил глаза, — может ты меня поймёшь. Мы не хотели быть ночным ужасом, убивающим и мучающим людей. Саулот, наш Патриарх, научил нас, что главная цель нашего существования — как можно быстрее достичь Голконды, освободиться от Зверя. Мы никогда не пили кровь у тех, кто не хотел нам её отдать добровольно. И никогда мы не убивали людей. За это нас все ненавидели. А мы ненавидели их, и воевали с ними... Значит теперь Камарилья возвысилась над миром? — спросил Салюбри.

— Да, но поговаривают, что и Шабаш был не до конца побеждён.

— Это ещё хуже. В этой войне они положат кучу народу, — Салюбри внимательно посмотрел на Максима, — вы искали оружие против вампиров? Вы его нашли.

— Что?! — это крикнули уже все десять Охотников.

Салюбри понравился эффект, который он произвёл на людей. Он довольно заулыбался.

— Да, я помогу вам. Но у нас будут проблемы. Сыворотки ни у меня, ни у вас нет, значит возможности будут ограничены. С другой стороны, я меньше подвержен действию торпора, и даже днём смогу за себя постоять, если будет защита от солнца. Святая сила для меня смертоносна, но только исходящая из идеального оружия, так что я смогу сражаться бок о бок с вами. Мне тоже не улыбается оказаться в мире, где Камарилья захватила власть в свои руки.

— Значит ты действительно хочешь нам помочь? — Максим всё ещё не мог поверить.

— Да. Да будет так! — Салюбри поднял руку, — Клянусь своим прахом и кровью!