Звездные юнги (в соавторстве с Donovan_Smiley)

— Приятно познакомиться, — Генриетта Дмитриевна пожимала руку маме. — Анастасия Михайловна, обращайтесь ко мне в любое время, не стесняйтесь. Это, конечно, безобразие, что так все сложилось.

— Абсолютное безобразие, — кивала мама, — просто чудовищно. Неужели никого не накажут?

— Я сделаю все, чтобы наказали, и вам воды принесу, несколько бутылок в машине стоят. В качестве извинения, — капитанша улыбалась. — Я так рада, что с вашей дочкой все в порядке.

— У нас хорошие девочки, — мама покивала, потом обняла Львушку. — Лиля, ты... Ты молодец. Доктор сказал, могло быть хуже, но теперь все хорошо.

Львушка вздохнула. Да уж, мама есть мама... Отец подмигнул незаметно и растрепал волосы.

— Все правильно сделала.

Мама опять обняла, крепко-крепко, и Львушка скорее почувствовала, чем услышала ее глубокий вздох.

— Если будут новости — говорите, — капитанша тоже потрепала Львушку по голове, — и о Дениске, и вообще. Вдруг что-нибудь всплывет.

Львушка не стала говорить, что в бреду сестра упоминала Сапсана пару раз. В конце концов, бред и есть бред. Мало ли что.

Чуть позже, когда уже и мама заснула, и Джилька проснулась, попрощалась и убежала домой — Львушка сидела на кухне с отцом и молчала. Рассказать? А если она все же не права, и взрослым нельзя знать про тени и прочее?

Отец первым нарушил молчание.

— Ты мне ссылку скинула на свой канал, я посмотрел, подписался. Там... интересно.

— Какой канал? А, перископ, — Львушка ошеломленно тряхнула головой. — Извини, не сообразила.

— Все хорошо. Ты неплохо говоришь, мне даже еще раз захотелось поиграть. Интервью с Юлей тоже было очень веселое. И эти крабики!

— Это ты еще до крокодила не добрался, — хмыкнула Львушка, — он звучит как настоящий и зубами клацает, как капканом.

— Там и крокодил есть? — папа восхищенно покрутил головой. — Потрясающе.

Он снова немного помолчал, потом неловко как-то сгорбился.

— Ты у меня девочка умная, думаю, поняла уже, что случилось. На всякий случай еще раз скажу: сырую воду не пить. Нефильтрованную кипяченую воду не пить. Всякие покупные напитки в бутылках — можно, а разливные — квас там всякий, домашние морсы — нельзя. Знать бы раньше... Это вот, Львушка, та самая ситуация, когда один умник не сказал, другой знающий смолчал, решив, что обойдется, а оно не обошлось. И в результате пострадали совершенно непричастные люди... Так бывает, и это очень грустно.

Львушка кивнула.

— Это военное? Секретное?

— Да. Взорвался один чан на заводе, огонь перекинулся на другие, и вот мы опять врем всему миру, что все хорошо, прекрасная маркиза, — папа принялся расставлять чашки ручками направо, как любил.

Скоро в дверь звякнули, и появилась Генриетта Дмитриевна с аж тремя пятилитровками в каждой руке.

— Ну ты горазда таскать! — ахнул папа.

— Мелочи, — она выставила бутылки. — Береги детей.

* * *

Львушка от кофе, нервов и общей тревожности так заснуть и не смогла и после часа ворочанья в постели решила встать и заняться уже чем-нибудь полезным... где-нибудь подальше от дома, чтоб никого не будить. Библиотека была идеальным местом.

Солнце уже здорово пекло, и Львушка выбрала легкий сарафан. Может, слегка из вредности: отряд хранил молчание. Ну к черту их правила дурацкие!

Она прокралась к выходу мимо спящего папы, уронившего голову на стол прямо на кухне, и беззвучно скользнула наружу. Жарко. Голова кружилась от недосыпа и страной паники: ей теперь везде виднелись белые опасные кристаллы.

Разводы на месте старых луж были какие-то беловатые. Львушка старательно переступала их так, чтобы даже край кеда не зацепил — как в раннем детстве прыгала через трещины в асфальте.

Библиотека показалось ей удивительно забитой, буквально до предела. Хотя, быть может, она просто раньше не приходила сюда в полдень.

Тихо, конечно, но вот этот шорох страниц, негромкий разговор библиотекарши с каким-то студентом у стола выдачи, скрип стульев и прочее было странным. Ночью здесь обычно гудели компьютеры и переговаривались ребята... а не это все. Львушка тихонько прошла в 'компьютерный зал' и обнаружила Гугу и Джилли, что-то обсуждающих перед монитором.

Другие компьютеры тоже были заняты, но все вели себя тихо, погруженные в экраны. Когда-то Львушку такой вид людей очень пугал. Раньше, когда она была в отряде, конечно.

— Привет! — Джилли махнула ей. — Ползи к нам! Тоже не уснуть?

— Ага. А что вы тут делаете?

— Я трепался с дневными собеседниками, — Гуга кивнул на монитор. — Блин, пойдемте в конференц-зал, не могу тут шептаться. Я отписал уже всем.

Гуга поставил табличку 'отошел подумать о вечном, просьба оборудование не занимать' и махнул рукой в сторону небольшого отгороженного закутка с бюстом Ленина.

Они раньше обсуждали идею сделать старику смоки-айз или что-нибудь посмешнее, но библиотекарша зарубила предложение на корню. Зато совещаться 'у Вовы' было и впрямь удобно.

— Контракт, похоже, не срастается, — Гуга повертел в пальцах маркер. — Есть несколько запасных вариантов, и тут еще не совсем все, но мне не нравится вся эта песня 'сделайте нам сперва конфетку, а мы вам потом, по мере продаж, частями заплатим. Может быть'.

— Пусть сами себе конфетки лепят из того, что есть, — хмыкнула Джилька.

— Думают, что раз мы дети, то цены себе не знаем, — Гуга шелкнул пальцами. — Я пока, в общем, этим птицелюбам отказал, будем дальше с океанологами работать, они нормально платят в рамках гранта.

— Хорошо, но грант кончится рано или поздно, — Джилли нервничала. Она сидела боком, напряженная, скрестив ноги и пощелкивая ногтем по спинке стула.

Гуга пожал плечами.

— Говорю же, есть варианты. Просто придется немного потоптать клаву, и все такое. Мои проблемы, я разберусь. Львушка, а с сеструхой как, нормально? Кое-кто мне тут таких ужасов рассказал, что аж жить страшно, — он покосился выразительно на Джильку. — Но кое-кто вообще любит преувеличивать.

— Она сильно отравилась, но теперь лечится. Доктора ей такую гору лекарств прописали, что мне страшно, но в целом ничего уже, все прошло.

— От чего лечить-то? — удивилась Джилька.

— Аспирационная пневмония, но вроде легкая форма, — Львушка тяжело вздохнула. — Это я не уследила, когда ее тошнило сильно.

— Ой, да брось, — Гуга махнул рукой. — У меня аспирашка была, когда я воды носом хлебнул неудачно. Это не твоя вина, Лилька, не парься. Ты ж не медсестра!

— По крайней мере, все наладится. — Львушка уже видела у компьютера пластиковую бутылку с водой вместо обычной кружки Гуги и не стала упоминать про осторожность.

— Ну смотри. Если что, зови нас с ребятами, — предложил парень. — У вас же с предками все тяжко, насколько я помню. Так что если нужно будет чего, там, с больной посидеть или денег подбросить маленько, обращайся.

— Точно-точно, — покивала Джилька. — Так... слушай, раз речь о работе зашла, можно будет потом на пару скриншотов влепить английское название? Я ролики перевожу потихоньку, как умею, но надо бы для заграницы не только текст.

Гуга потер подбородок.

— Нам до английского релиза еще месяц минимум. Это твои, значит, друзяшки там в перископе пасутся и латиницей шпрехают? Или просто набежала случайная кучка?

— Мои, мои. Там Роберт из Калифорнии старается русский учить, переводит остальным, как может.

— Роберт! Уедешь в Калифорнию жить? — Гуга непонятно оживился, а Джилька швырнула в него ручкой. — Да ладно тебе, мне просто интересно, за кого ты в итоге выйдешь замуж!

— Ни за кого, буду жить счастливо с сорока рабами, — Джилька угрожающе взялась за тяжелую книгу, и Гуга, расхохотавшись, поднял руки.

— Да, госпожа!

— То-то же, бессмысленный кун! — Джилька ухмыльнулась, потом развернулась к хлопающей глазами Львушке. — Да ладно, мы просто стебемся, по большей части. Лиль, я дала ссылку на твой канал друзьям, раз уж ты наш обозреватель и прочий пиарщик, так что если там тебя начнут спрашивать на английском — все нормально, без паники, они не злые. Ты вроде ничего такого не говоришь, что может их сдернуть.

— Да конечно, а кто мне на днях пытался гадостей наговорить в гостевой, не твои воины добра и справедливости?

Явно было, что они подтрунивают друг над другом, беззлобно и по привычке.

— А что такое кун? — спросила Львушка.

— Мальчик. Кун — мальчик, тян — девочка. Но если вот это вот, — Джилька ткнула Гугу в плечо, — назовет меня тян, я ему голову оторву.

— Дискриминация! Ущемление! — Гуга захохотал. — Да ладно тебе, я могу придумать много новых прозвищ.

— А я могу заложить пасхалку, которая будет выть на Луну в кадре каждое полнолуние. С рекламациями, напоминаю, работаешь ты.

— Туше.

Они говорили как-то... без этого дурацкого напряжения, которое Львушка иногда замечала между мальчишками и девчонками постарше. Как будто Джилька была такой же, как Гуга, и это казалось ужасно странным. В отряде Львушку с сестрой частенько как-то нехорошо выделяли, мол, мы тут рыцари и благородные защитники, а вы прекрасные дамы и вообще на птичьих правах. Львушка бесилась всегда в таких случаях. И за подколки такие в отряде давно бы отправили обоих отдохнуть недельку дома. А Джилька с Гугой словно в шутку разыгрывали вражду... но и этого придурочного смущения не было, когда 'ю-у-убочка' и все такое. Львушка не все понимала, но эти подколки выглядели какими-то... правильными, что ли.

А может, не в этом дело. Может, она просто обижена, что из отряда никто не пришел: слишком важные дела у них, чтобы Мышку проведать.

Гуга раскинулся в кресле так, что старое дерево заскрипело, уставился на Львушку:

— А может, ты просто язык выучишь? Как у тебя с английским?

— Не очень, — честно призналась Львушка.

— Это ты зря. Сейчас самое время учить.

— Мама тоже так говорит, — улыбка появилась будто сама собой.

— Взрослый — это когда одеваешь шапку, даже если мама считает это правильным, — Гуга поднял палец.

— В гирлянды одеваешь, в жемчуга, — Джилька ткнула его в бок. — Знать должен, девятый класс!

Львушка растерянно переводила взгляд с одной на другого.

— В смысле?

— Да Джиля опять в граммар-наци ударилась, — Гуг ухмыльнулся. — Помню я, помню: шапку надеть на ребенка, ребенка одеть в шапку. Ребенок, тут такое дело: я с тебя хочу концепт-арты с северными оленями, песцами и всяким таким. Для следующей части. Знаешь, что это такое, концепт-арт?

— Она не ребенок, — заступилась Джилли. — Я расскажу.

— Да я по корню вроде поняла: нарисовать примеры, как мы можем, — Львушка с облегчением перевела тему на более понятное и простое.

— Отлично! Мы тебя, наверное, совсем сленгом замучили, — Джилька поймала ее руку, сжала. — Извини, если что, мы не тебя специально дразним, мы просто так общаемся. Да, ты права: нарисовать примеры в том виде, в котором готовы сделать разработку. У нас пока особой анимации нет, но, возможно, минимум делать придется. У меня есть подборка книг про анимацию и рисование в цифре для начинающих, чтобы время на перенос не тратить. Думаю, к сентябрю у нас будет готовое предложение. Как думаешь, справимся?

Львушка подумала про заболевшую сестру и про то, что дома спят упахавшиеся родители. Кивнула. Она не ребенок и к сентябрю сделает свою часть работы. Деньги в семейном бюджете точно будут не лишние.

* * *

Мышка толком пришла в себя только на следующее утро — до того, еле просыпаясь, только ходила в туалет и пила бульон, которым ее поили мама и Львушка, а потом снова засыпала. Папа под вечер снова вернулся в часть, объяснив, что увольнительная, увы, штука приятная, но не бесконечная.

— Мне снился такой странный сон, — зашептала сестра, оставшись наедине со Львушкой, — как будто Командор — огромный жук-мертвоед и жрет нас. И что Оберег и Альтаир оба проросли этими жуками, фу, такая мерзость... И что Лидку сожрали, помнишь, которая в реке стирает вечно?

Львушка бомжиху отлично помнила... но в последние дни и вправду не видела. Впрочем, когда бы? Она и в тот район-то ходила всего раза три после изгнания.

— Это просто бред был, Мыша, ты отравилась. Правда, я сама с тобой в больнице сидела... Помнишь, тебя Оберег привел?

Львушка говорила, а сама почему-то вспоминала разговор с Джилли. Жук-мертвоед. Какой жуткий образ! Неудивительно — сестра до истерики боялась насекомых.

Мышка, сидя в постели, кивнула, мол, помню, и продолжала:

— Мне вроде как продолжение снилось. Оберег наши спины прикрыл, а я вывела Диня и Призрака. И там было чудовище, сотканное из детской кожи, — она всем телом содрогнулась. — И еще тварь, которая как бы проросла сквозь Сапсана. Ой, я ж не говорила. В последний раз, когда я принимала сигнал, я спросила Звездного Оператора, кто он. Говорит, Сапсан. Странно, да? Это в реальности было! Еще до того, как я выпила лекарство!

Львушка тяжело сглотнула.

— Так. Слушай, Мышка, у меня к тебе просьба будет. Я возьму маячок у Джилли... ну, у Жижи. И я тебя очень очень буду просить его при себе держать и из кармана не выкладывать, ладно? Вообще никогда, пока ты не дома. Я тоже буду носить такой, ты не думай, просто мне чего-то эта вся история не просто не нравится, а вообще совсем какая-то гадость редкая. Если Сапсан и прочие где-то живые сидят, то там у них родные с ума сходят. А если они все-таки умерли, я так-то покойников опасаюсь. Особенно таких, которые с живыми общаются.

Мышка кивнула после выразительной паузы. Согласна. Львушка видела по ее лицу ту же самую мысль, что подумала сама: следилку, о которой знаешь, можно обмануть, а вот если откажешься, могут и тайком вшить в подкладку жучок. Нехорошо так делать, но не когда пропадают товарищи, а в реке плещется неизвестно какая гадость. Когда вокруг опасность, Мышке даже сложно будет спорить с тем, что это нужно. Хорошо, что она не стала упираться.

— Можно мне два маячка? — шепотом спросила Мышка. — И покажи, как с ними обращаться. Сейчас день?

Львушка кивнула.

— Давай послушаем сигналы. Я никак не могу забыть этот сон, там было... — Мышка сделала неловкий жест, едва не завалившись на спину. — Не хочу говорить, просто давай послушаем сигналы.

— Давай попробуем.

Со всей этой больницей и откровениями Джильки впридачу Львушка совершенно забыла про выигранный 'Грюндиг' и сейчас, доставая его, даже немного растерялась. Нет, серьезно, если сигналы отбивает откуда-нибудь Сапсан, следует ли о них говорить Генриетте... как ее там? Или лучше промолчать?

Наверное, следовало хоть немного разобраться. Если капитанша узнает, она ж отряд с лица земли сотрет, а поможет ли это Сапсану — неизвестно. Если он хотя бы жив...

Мышка принялась искать звук на редких частотах. Приемник послушно гудел, принимая пустой эфир.

Тихо. Никто не отбивает сигнал.

— Давай я принесу водички, нормальной, из бутылки, — предложила Львушка.

Мышка кивнула, продолжая искать сигнал, и Львушка вышла. Вернувшись с полной кружкой, она обнаружила сестру, что-то судорожно записывающую на краю газеты. Вместо свиста и треска радиоприемник выдавал знакомый бодрый стук морзянки.