Посмотрела на сына, с явным удовольствием рьяно уписывающего уже третью котлету, и расцвела. Кушай малыш, умничка моя, мамина радость! Достала пакет с апельсинами, выбрала самый большой и принялась чистить. Фанту он любит, а в ней всякая химия. Пусть лучше натуральные соки пьет. А сейчас — соковыжималка-то в городе — и сочные дольки сгодятся. Почистила, разломала, уложила веером на одноразовой тарелке и придвинула ближе к Коленьке. Сыночек увидел и радостно благодарно закивал, мол, спасибо мамуля. Вот молодец! Знает, что во время еды говорить нельзя — поперхнуться ведь можно.

Выбросила все дурное из головы и любовалась сыном, непроизвольно расцветая улыбкой Коленьке. Скучала, скучала долгих два месяца, видя свою радость только по интернету, и наконец-то обозревает воочию. Наелся, довольно отбил дробь по тугому животику. Глазки масляные с хитринкой. Сейчас маму начнет кормить. Эта маленькая, немножко даже интимная игра всегда ее увлекала. С тех пор, когда совсем еще малюсенького уговаривала скушать еще ложечку манной каши. И с готовностью сама раскрывала рот, чтобы продемонстрировать, какая эта кашка вкусная. Ребенок, еще неумело орудуя чайной ложечкой, старательно засовывал ей эту сладкую гадость, разливая большую часть мимо. Нет! Она ни единого раза не показала, что терпеть не может манной каши. Нельзя! Маленький учится у окружающих его взрослых. И, в первую очередь, у самых близких. Ну, а кто может быть ближе родной матери? Глотала и улыбалась, в конце концов, сама стала считать эту кашку почти вкусной.

Ну вот, подобрался, выбрал котлетку и привычным движением поднес. Откусила, показательно тщательно прожевала, мол, очень вкусно, и проглотила. А ведь неплохо в этот раз получилось приготовить. Теперь оставшиеся дольки сочного апельсина по одной будет прямо на язык укладывать. Лишние килокалории? Ерунда какая — покрутит педали на тренажерах, добавит пару кругов во время утренней пробежки, на километр-другой увеличит дистанцию ежедневного заплыва в бассейне, все лишнее в мышцах сожжет. Это в Москве. А здесь — так вот же оно, лесное озеро. Еще и немалое удовольствие получит, плавая и ныряя в чистой прохладной воде.

Успокоился, растянулся на животике, потягиваясь. Головку повернул к ней и смотрит с ожиданием. Маминого массажа хочет. Ну, конечно же! Сначала разомнем плечи. Ух, какие у нас уже мышцы. Для нашего подросткового возраста — просто отлично! Со стороны на тринадцать совсем не смотримся. Шестнадцать-семнадцать скорее. Теперь руки. Ну, расслабься же. Вот так, хорошо, маленький мой. Здесь промнем и здесь — по всей спине поработаем. Ножки начинаем со ступней. Пальчики поизгибаем, хорошо. На другой ноге тоже. По икрам пройдемся. Тщательно, чтобы про судороги во время долгого плавания нам другие рассказывали, а у нас такого никогда не будет. Пройдемся повыше. Попка маленькая, упругая. Ягодичные мышцы сильные, для плавания это очень важно. Переворачиваемся. Ой! Перчик воспрял! А какой уже большой и красивый! Головка из-под тонкой кожицы выглянула. На самом кончике прозрачная капелька появилась. Опять мальчику очень хочется? Ничего, мамочка и с этим поможет. Мы ведь знаем, что лишнее в себе ни в коем случае держать нельзя? Вредно это для нашего юного организма. И ведь мы родную маму никогда не стесняемся? Правильно — ближе мамы ведь никого нет. Вот так — пальцы колечком и вверх-вниз. Теперь поплотнее всей ладонью охватим, помассируем наше орудие удовольствия и будущего деторождения. Рановато нам слишком многого желаться стало, но — акселерация. Еще раз плавненько вверх-вниз. Какие мы напряженные. Эх, так и хочется этого красавчика в рот взять, губками и язычком обработать! Нельзя! Потому что мама. Мы — кровные родственники. Вот появится у сыночка подружка, я ее обязательно проинструктирую, что и как с нашим таким красивым перчиком можно и нужно делать. Или ее мама, если умная, всему заранее научит и объяснит. Ну, давай, ну еще чуть-чуть. Ох, всю мамочку забрызгал! А личико такое довольное, умиротворенное. Теперь обязательно гигиенические процедуры. Сил у маленького нет? Устал? Ничего, мамочка сильная, поднимет и отнесет любимого сыночка в озеро. Вот здесь мы все, как следует, вымоем. И под шкуркой тоже. Вот и хорошо, просто прекрасненько. Теперь поспи малыш, головку белым полотенчиком прикроем, нам жаркое солнышко совсем и не напечет.

* * *

— Мам, ну мам...

— Нет, я же сказала завтра. Значит, завтра. Сегодня уже поздно — скоро темнеть начнет.

— Ну, тогда... — задумался, и тут же вспыхнул: — На аттракционы! Там тоже машинки есть! Покатаемся?

— Как скажешь зайчик. Ну, ну, не дуйся. Мы же здесь одни, никто не услышит, — прижала к груди, расцеловала. Конечно же, сразу оттаял. Льнет, по спине поглаживает. Ниже полез. А вот этого нам нельзя. Ну, сколько раз повторять — мы кровные родственники. Мягко отстранила и еще раз объяснила, что ни в коем случае. Смотри сколько угодно, но руки не распускай. Мама, если очень хочется, все покажет и расскажет своему любимому зайчику. Даже, как ты знаешь, поможет при необходимости излишнее напряжение убрать. Но не больше. Что?! Самое запретное?! Только что говорила, что все посмотреть можно? Ну что с тобой делать? Раз пообещала...

Скинула топик, взяла снизу тяжелые груди, покачала. В несколько соблазнительных движений — показывать, так показывать, чтоб навсегда запомнил! — избавилась от юбочки. Глядя в глаза и повиливая своей соблазнительной попкой, изящно опустилась и стянула трусики. Присела на пуфик и как бы нехотя широко развела в меру полные точеные ножки. Изображая ангельскую невинность, раздвинула пальчиками пухлые наружные губки и перебрала лепесточки внутренних. Аж сама потекла. Да, вот эта перламутровая пещерка по научному называется вагиной. Именно в такую и будешь своей девочке перчик вставлять. Знаешь уже? Видел все? Ах, по интернету. Что, авария вдруг приключилась? Ну, пойдем в ванную комнату, там мамочка своему зайчику все как следует вымоет.

Да и самой подмыться тоже не мешает. Демонстрировала старательно и сама потекла. И когда он так быстро успел вырасти? Вернемся в Москву, надо будет ему девочку подыскать. Из хорошей семьи и чтобы все при всем. Акселерация, итти ее подальше...

Вот это мамка выдала! Никак не ожидал, что получится взять на "слабо". Брякнул сдуру, и повелась. Но какая же, все-таки, она там красивая! Кожа гладенькая, ни волосинки. Это, кажется, депиляция называется, Валентина говорила. А двигалась-то как! Как попкой виляла. Весьма развратно! Иначе не скажешь. На платных порно сайтах не каждая стриптизерша-профи так может. Похоже, мамка в этих делах побольше обеих вместе взятых теток разбирается — чувствуется большой опыт. Но все-таки, как она соблазнительно показывала. Во всех подробностях. Тут хочешь, не хочешь, а встанет. И не только — одетый без единого касания кончил. Вот как я с ней на одном диване сегодня спать буду? Мама же нагишом дома в Москве спит и меня приучила — говорит, что никакая одежда во сне стеснять не должна. Даже трусы — резинка, мол, сосудики под кожей пережимает. Сколько раз к ней в спальню по утрам забирался. Достанет трусики из прикроватной тумбочки, натянет под одеялом, и только после этого к себе в постель пустит. Прижмет, поцелует, позволит прижаться, совсем не замечая, что Колькино предплечье прямо на тяжелую упругую сиську попало. И не вставал у него тогда. Просто радовался ощущению, что мамка краше всех на свете. Ну, разве что, на теток посмотреть тоже приятно.

Во, на аттракционы, называется, собралась. Платьице коротенькое — малейший ветерок продемонстрирует трусики, которые меньше некуда. Треугольничек спереди и веревочки. А вырез открывает ажурный бюстгальтер и без дуновений. Выглядит даже не шлюхой, а как самая натуральная б...ть. Надо признать, очень красивая б...ть. Потому и спросил:

— Ты как теть Валя решила здесь себе мужчину найти?

Загадочно улыбнулась:

— У меня уже есть мужчина. Самый лучший, самый любимый, самый красивый! — и расцеловала. — Я его ни на кого не променяю.

Ну, если так, то пусть все вокруг мне завидуют. За сына не примут — не выглядит легко одетая мамка на свои тридцать пять. Максимум на десяток лет меньше. Да еще при таком макияже — ничего лишнего. Только несколько едва заметных мазков — и воплощенная невинность! Как девочка. Тут и наводящих вопросов задавать не надо — знает, как мужиков до белого каления доводить. Хорошо знает. Ох, и повеселюсь сегодня в парке отдыха, наблюдая завистливые взгляды...

* * *

Н-да, набрался впечатлений, отвел душу и на автомобильчиках, и на других аттракционах. Мамка хохотала как маленькая. Блистала в парке и потом в открытом ночному небу ресторанчике. А как, оказывается, она танцевать умеет! Прима-балерина. Вела, конечно, сама, постоянно подсказывая, как правильно ставить ногу, что правую ладонь надо держать на ее талии, ребром упираясь в верх ягодичной мышцы. При танго допускается символическое касание бедра. Раскраснелась, буквально светится! А на нас все вокруг зырятся! Ну, мужики-то понятно как. Все естественно — завела своими формами и демонстрацией бельишка. Девки же с черной завистью и на меня с ревностью неописуемой. Вернулись за столик, мамуля залпом бокал холодного шампанского хлопнула. На меня посмотрела, улыбнулась и тоже на самое донышко накапала. Всего за пару часов бутылку оприходовала, а с виду — ну ни в одном глазу. Шли домой, мамка обнимала, целовала, песни пела. В квартире стала серьезной, критически посмотрела на кресло, но раскладывать не велела. Загнала в ванну, сама вымыла, вполне адекватно отреагировав на стояк. Намыленными пальчиками быстро добилась извержения, тщательно подмыла, чуть язвительно подхихикивая, вытерла, ругаясь на отросшие как у девчонки волосы, и звонким шлепком по попе выгнала, наказав одеть трусы. Сама появилась в комнате нагишом. Позволила полюбоваться вечерним туалетом — мази там всякие, притирания, в том числе между ножек. Ухаживает мамка за своим телом, старается, чтобы мне рядом с ней всегда приятно было. Натянула плотные трусики — даже попа почти вся закрыта — улеглась рядом, чмокнула в щеку, пожелав спокойной ночи, и, повернувшись спиной, натянула свою простынку.

* * *

Утром, удивленно похлопав глазами на, как Валюша говорит, "стойкого оловянного солдатика", вздохнула, отвела в ванную и опять воспользовалась шампунем для своей ладони. После завтрака они, наконец, поехали кататься.

— Ровнее, ровнее. И не вцепляйся в руль со всей силой. Не газуй, плавненько надо, без рывков. Теперь третью. Резче надо отпускать сцепление, почти полностью убирая педаль акселератора при переключении. Иначе диск быстро сожжешь. Теперь тормози. Ох! — Анастасию кинуло на торпеду. Хорошо, что предусмотрительно пристегнулась, проверив ремень безопасности у сына.

— Ну, куда ты так сильно давил? И мотор заглох, из-за невыжатого сцепления.

Сконфуженный Колька не поднимал глаз. Мать с ласковой улыбкой потрепала по лохмам:

— Ничего, ничего, давай еще раз. Выключай передачу, заводи.

Катались по кочковатому полю до пол одиннадцатого, потом даже белая "восьмерка" слишком нагрелась под южным августовским солнцем.

Наплававшись в озере, перекусили, и мать затеяла стрижку. Достала прихваченный несессер, усадила на раскладной табурет и давай крутиться вокруг с ножницами и расческой. А купались-то нагишом. После вчерашнего она не посчитала нужным даже голый лобок от сына прятать. Только еще раз предупредила, чтобы даже кончиком пальца не смел. У Кольки от ее видов во всех ракурсах, конечно же, встал. Звонко засмеялась и вдруг предложила:

— А давай мы вокруг побреем? Депиляцию делать не стоит — потом волосы хуже расти будут. У меня станок с собой. Кожа станет гладенькая. Ну, вот так, — зажала его ладонь в своей, оставив свободным только указательный палец, и легонько провела его подушечкой по нежному бархату у себя над нижними губками. — Ну, Коленька, мальчик мой, давай?

И как после такого мамке отказать? Пристроилась на коленях между его разведенных ног, чуть ли не носом тыкаясь в напряженный член, напустила пенки из баллончика и, осторожно придерживая за орган, соскоблила. Заодно добилась появления в своей руке натуральной пены — белковой. Довольная, затащила в воду и вымыла. Полюбовалась, чмокнула в пупок, вновь загнала в озеро и заставила плавать, строго следя за правильностью всех движений. Так вымотала, что ни о чем греховном думать уже сил не было, хотя разлеглась рядом на покрывале, раскинув руки и ноги. Строгая она, но справедливая — всегда после тренировки даст отдохнуть и накормит вкусно. Балует, но за провинности наказывает. Нет, ни разу не то чтобы ремнем, даже рукой по попе не хлопнула. Или в угол, или новой игрушки не купит. Или, как правило, так посмотрит, что сам заречешься сверх меры баловаться. А если слушаешься, стараешься, то обнимет, поцелует, к себе прижмет — все плохое испаряется. Есть только Колька и мамуля. Самая лучшая, самая умная, самая красивая! Хотя... голенькие тетки в постели тоже неплохо...

* * *

Вечером никуда не пошли. Слишком уставшие были. Анастасия вообще-то от тренировки в озере давно отошла, но сын все равно не захотел выходить из дома. Даже к своим местным приятелям. С мамой лучше. Настя нажарила свиных отбивных, не поленилась приготовить любимую Колькой селедку под шубой. Поели в удовольствие. Потом валялись в обнимку на диване и смотрели в онлайне боевики, подключив настенный телевизор с большим экраном к ноутбуку. Во время одного постельного эпизода у него опять встал, упершись в мамкино бедро. Вздохнула, остановила просмотр, отвела в ванную и быстро своими наманикюренными пальчиками избавила от "излишнего напряжения". Посетовала на бушующие юношеские гормоны.

Назавтра, заехав в супермаркет, опять укатили в лес на свое любимое место. Загорали, купались, кормили друг друга сладостями. Мама, заметив напряжение у любимого сыночка, привычно снимала его, особо не акцентируя внимание на явных признаках инцеста — Колька как-то вычитал в интернете, что это такое. С другой стороны, ну ведь не подпадает ни под один из стандартных видов секса — ни обычный, ни оральный, ни в попку. Легкий петтинг, притом односторонний — ему-то даже дотрагиваться не дозволяется, только любоваться. Как-то прямо во время процесса призналась, что не видит в нем мужчину. Стояк наблюдает, тактильно контролирует, но делает это исключительно ради здоровья любимого сыночка. И он даже во сне должен думать о родной матери только хорошо. Во! Как будто он спорит. И в мыслях не было. А она все равно продолжает: придет время, расскажет и подробно объяснит, как ублажать подружек, самому получая немерянное удовольствие.

Ха! Ну не выкладывать же ей, что успел качественно все освоить с обеими тетками. Ведь сама однажды долго растолковывала понятие "ложь во благо". Нельзя говорить смертельно больному, что он скоро умрет. Зачем в последние дни жизни добавлять мучений? Привела пример из Пушкинской "Капитанской дочки", когда Гринев наврал Пугачеву, что Машка якобы бедная сиротка, чтобы ее не трахнули. Нет, у Александра Сергеевича напрямую это не говорится, но ведь дураку же понятно. Вот и Колька лишнего говорить не будет. Зачем любимую мамочку огорчать? У нее на работе забот и волнений выше крыши. Уж он-то видит. Отпуск к концу идет. Ей скоро на работу, а ему в школу. И там... Вот интересно, уже все знает и умеет, а пощупать за мелкие грудки одноклассниц и под лестницей забраться в трусики, проверяя на влажность и девственность, все-таки хочется. И засадить наиболее симпатичным. Нет, мама абсолютно права, призывая к осмотрительности в этих вопросах. У него любимые тетушки есть. И сколько бы обе не говорили, что в Москве нельзя будет, время все равно наверняка найдется. Мамка слишком поздно из своего банка возвращается. А у кого еще Колька может получить квалифицированную помощь при выполнении сложных домашних заданий? Конечно у Катеньки или Валюши. Тетушка недавно вернулась с работы? Только душ успела принять? Под халатиком, следовательно, мы голенькие? Чистенькие? Гладенькие? Ну, он же должен проверить! И налитые груди, пупочек и ниже. И не только пальчиками... Попробовать, что ли, их вместе свести? Ведь обеих же крепко любит. Представил рядом обнаженных теток — сказка! Огромные полусферы Катьки, непонятно как при таком размере ничуточки не свисающие, и величественные Валькины холмы с торчащими немного в разные стороны тверденькими сосками. Выпуклый бритый лобок младшей меж чуть пухловатыми прекрасными стройными ножками и тоже гладенький посередке от умопомрачительно длинных ног той, что чуть старше. Ну вот, домечтался до стояка. Опять мамке работа...