— Не убивай! Пощади! — взмолился неестественно хрипящий голос.
Дэнни поднял фонарик с земли, и передал Шарку, а тот осветил незнакомца. В луче света оказался гуль, одна часть его лица была изуродована больше другой, и скрыта за длинной прядью золотистых волос.
— Я тебя помню! — крикнул Шарк, и вновь занёс свой могучий кулак, чтобы разбить голову несчастного.
— Не бей его, Шарк! — крикнул Дэнни. — Это же Голди!
Шарк остановился, вновь осмотрел гуля, и крикнул:
— И что теперь?! Какого ты хрена тут делал?! — спрашивал он, и тряс за шиворот стоящего на коленях гуля. Голди закрывал руками голову, ожидая неминуемых ударов.
— Ясно что... — сказал грустно Дэнни. — Жрать искал.
— Я... — едва ли слышно, попытался ответить гуль, но Шарк вновь тряхнул его.
— Жрать?! Ты ещё и еду у нас хотел спиздить?! — и Шарк вновь занёс кулак.
— Я... — вновь промямлил гуль.
— Не надо, Шарк! — крикнул Дэнни. — Пожалуйста, не бей его! — рейдер остановился, поглядывал то на мальчишку, то на Голди, вновь и вновь то подымая, то опуская свой кулак. — Не надо, Шарк! Посмотри на него... Он и так несчастный. Не нужно усугублять ещё больше! Ему страшно...
Шарк окончательно опустил свою руку, и отпустил шиворот Голди. Заметив про себя, что он стал "размякать", рейдер всё же отвесил гулю хороший подзатыльник. Голди в ответ хрюкнул, но разумно смолчал. И только когда их возня закончилась, мужчины услышали плачь, и тихие всхлипывания. Шарк осветил Мелиссу, девочка сжалась сидя на своём матрасе и тихонько плакала.
— Всё хорошо Мелли... — заговорил он, подошедши к девочке, но Мелисса с криком отстранилась назад.
— Не подходи! Не трогай меня!
Шарк, Дэнни, и даже Голди замерли.
— Всё хорошо, сладкая... — как можно нежнее заговорил Шарк, присел на колени, и медленно подполз к девочке, но Мелли вновь отстранилась с ещё большим криком.
Шарк не стал настаивать, хотя по началу хотел сжать её в объятиях, пока девочка не успокоится. Он дал знак Дэнни, и мальчик осторожно приблизился к Мелиссе, но и на него девочка закричала, и заплакала ещё сильнее.
— Не трогайте меня! Пожалуйста, не трогайте!
Шарк смотрел то на землю, то на Дэнни. Чувство безвыходности овладевало им. Невозможно было без боли в сердце смотреть на испуганную Мелиссу. В глубине себя рейдер понимал, что девочке всю свою жизнь придётся жить с этим нервным расстройством. И неизвестно, как много нежности и любви нужно будет вложить в её сердце, чтобы погасить силу этой болезни. Сейчас же он боялся, что Мелли вновь впадёт в ступор, из которого она так долго выходила, а то и ещё большей истерики, чем было тогда.
— Видишь, что ты наделал гуль! — прикрикнул Шарк, и отвесил Голди ещё один сильный подзатыльник.
— Я... — простонал Голди.
— Что нам теперь делать? — чуть ли не плакал Дэнни. — Мелли... Милая... Не бойся, мы же рядом!
— Прекрати! — одёрнул его Шарк. — Ты своими соплями растревожишь её ещё больше!
— Я не хотел... — раскаиваясь, прохрипел гуль. — Я и не думал кого-то пугать...
— Да заткнись ты уже! — крикнул Шарк, вновь схватив гуля за шиворот, но тут же отпустил.
Когда немного успокоились, рейдер перевязал руки и ноги Голди. Вновь развели костёр и молча расселись вокруг него. Мелисса пряталась на самом краю освещённого пространства, Дэнни с заплаканными глазами поглядывал на неё. Шарк сидел молча, потирая выбритую голову, и лишь иногда бросал на гуля полные отвращения взгляды. Но усталость и сон сломили и Дэнни, и даже Шарка, и, не смотря на своё неудобное положение, лёжа на земле уснул и Голди. Он же проснулся первым. Начинался рассвет, и темнота отступала под давлением серого света. Мелисса сидела на земле, потупив в неё взгляд, и сильно дрожала. Не в силах на неё смотреть, Голди встал, мелкими шажками подошёл к куску чего-то мягкого, что девочка использовала как матрас, и с трудом поднял её покрывало. Голди не спеша, подошёл к ней, Мелли вновь замычала, и испугано вытаращилась на гуля.
— Не нужно! Не кричи, пожалуйста, иначе этот псих убьёт меня...
— Не подходи!.. — негромко проговорила Мелли, и всхлипнула.
Голди замялся, потом хрипло сказал:
— Я хочу сказать тебе спасибо, девочка. Тебе и тому мальчишке. Вы тогда спасли меня, а я даже не поблагодарил. Просто, когда ты гуль, быстро учишься выживать, и быстро забываешь о таких вещах как благодарность.
Голди сделал несколько маленьких шажков к девочке, и та испугано поползла назад, после чего гуль продолжил:
— Ты помнишь? Помнишь, как вы спасли меня? — в ответ Мелли быстро закивала головой, всё ещё не смотря на гуля, и всё ещё дрожала. — Если бы не ты, я бы был уже мёртв. Спасибо тебе. И прости меня, я совсем не хотел тебя напугать. Я просто хотел... украсть у вас еды...
Голди вновь сделал несколько шажков, Мелисса отползла немного назад.
— Я знаю, что выгляжу как чудовище. Но ты не должна меня бояться. Я никогда не обижу тебя, или кого-то из твоих друзей. Ну, кроме разве что Шарка. Этот кретин даже перевязать меня не смог нормально. Я бы легко мог ночью убежать, но я не хотел оставлять тебя такой...
И вновь несколько шажков, Мелли немножко отползла.
— Может ты мне не поверишь, но раньше я был очень красивым парнем. — сказал Голди, и хихикнул. — Я жил ещё во времена до войны, и помню, каким был этот мир. У меня нет своих фотографий, но есть фотография моей матери. Хочешь посмотреть?
Голди достал из кармана серебряный медальон на длинной цепочке, открыл его и бросил девушке. Не сразу, но Мелисса всё же подняла его и посмотрела. На потрёпанной фотографии улыбалась симпатичная женщина с золотистыми волосами.
— Моя мама. — сказал гуль. — Красивая? — в ответ Мелли закивала головой. — До войны я был музыкантом, играл в группе. Мы выступали в барах, и на разных мероприятиях. Может, теперь ты мне не поверишь, но раньше девчонки на меня так и клеились. Но я любил только одну. Её звали Диана. Она была очень красивой. Тёмные волосы, карие глаза, а как же она улыбалась... Ты когда вырастешь, будешь такой же красавицей, как и она.
Мелисса продолжала дрожать и смотреть на фотографию матери Голди. Она долго молчала, и гуль был практически готов отступить, но всё же заговорила.
— Ты и вправду жил тогда? — спросила Мелли дрожащим голосом.
— Да. Разве ты не слышала? Многие из гулей пережили войну. Нас изуродовало, но теперь мы медленно стареем. Знаешь, мне кажется, что я выжил только потому, что мне было очень страшно умереть. Я и сейчас очень боюсь умереть. Смелый человек, оказавшись на моём месте, просто убил бы себя сам. А я не смог. И готов жить так, — сказал он, проведя перед собой ладонью, — лишь бы жить.
— То есть... — залепетала Мелисса. — Ты жил до войны? Именно в то самое время? Когда были автомобили, и летали самолёты?
— Да. В те самые дни. На самом деле, сотня лет, это совсем не много. Это таким молодым как ты, кажется, что пятнадцать лет это огого! Иногда, мне кажется, что та, прошлая жизнь, была и не со мной вовсе. Но да, я жил именно тогда. Хочешь, я что-нибудь расскажу тебе о прошлом?
В ответ Мелисса неуверенно закивала головой.
— Только позволь мне накинуть покрывало. Ты вся дрожишь. Я только накину, и сразу отойду, я обещаю. Хорошо?
От его слов Мелисса испугалась, но с согласием закивала головой. Девочка вся съежилась, когда Голди набрасывал покрывало, а потом гуль подсел недалеко от неё.
— Так нормально? — спросил Голди, и Мелли, всё ещё не смотря ему в глаза, согласилась.
Голди начал первым, рассказывал о том, какими были люди до войны, как много их было, чем они жили, о чём мечтали, чего добивались, как одевались. Потом уже и сама Мелисса принялась задавать робкие вопросы, о жизни гуля, о музыке, о его семье, о его любимой, о войне, об ужасах первых лет хаоса, и о всём остальном. Шарк и Дэнни уже давно не спали, но только делали вид, и волей-неволей так же слушали истории Голди. В разговоре, незаметно для Мелиссы, они подошли к ней самой.
— Почему ты боишься? — спросил осторожно Голди. За время общения он понемногу подвигался ближе к девочке, и теперь сидел, чуть ли не в плотную.
— Я... не знаю... — всхлипнув, ответила Мелли.
— Тебя, наверно, кто-то очень обидел, и испугал. Но нет причин боятся, ты в безопасности.
— Я не знаю... я не могу... Оно не моё, но словно во мне... У него был нож, и он резал им всюду, и заставлял просить об этом... — проговорила Мелли, и заплакала.
— Это прошло, милая. — утешал её Голди. — Теперь это всё в прошлом, и больше не нужно бояться. Ты не виновата. Это не твой страх. Я же вижу, что ты не боишься и знаю, что ты очень смелая, но этот страх, ты должна прогнать его. Это просто зло, и оно заразное. Такие злые люди, вроде твоего обидчика, они прогнили злом насквозь, и начинают сеять его в других, чтобы приумножить. И только ты сама можешь остановить это зло.
— Но как? Как мне с ним бороться? — спросила Мелли, и её глаза, полные надежды, застыли на гуле.
— Борись. Не поддавайся страху. Отпусти его. Главное знай, что это не ты, и страх не твой. Вокруг люди, которые тебя любят, и не дадут в обиду. Поначалу тяжело, но потом ты будешь становиться сильнее. Поверь старому гулю. Кому, как не такому уроду как я, знать об этом наверняка.
В ответ, Мелисса пододвинулась к Голди, и крепко обняла его, заплакав.
— Ты не урод! — зарыдав, сказала Мелли. — Ты очень хороший, и тебе просто не повезло!
— Всё хорошо. Тише. — говорил Голди, осторожно обнимая девушку, и поглаживая по голове. — С тобой всё будет хорошо, милая. Вот увидишь. Я, наверно, воняю жутко?
— Немножко. — ответила Мелли, всё ещё плача. — Но это не страшно.
— А, ну тогда хорошо. Тогда хорошо. — говорил гуль, продолжая успокаивать девочку.
Когда Шарк и Дэнни поднялись, Мелисса хотя и оставалась грустной, но уже готовила завтрак. Шарк спросил в порядке ли она, и Мелли улыбнувшись, ответила, что всё хорошо. Но по отношению к Голди рейдер был не умолим. Он крепче перевязал верёвки на руках и ногах гуля, на что Голди заметил, что "подслушивать не красиво". Шарк несколько раз оскорбил его, но бить не стал. За скромным завтраком ощущалась напряжённая атмосфера. Вопрос о дальнейшей судьбе Голди ещё никто не озвучил, но каждый в тишине обдумывал его. Дети догадывались, что их мнения с мнением Шарка разойдутся.
— Мы должны поделиться с ним... — робко проговорила Мелли.
— Не должны! — резковато ответил Шарк. — Если бы ты не заметила его, мы бы уже умирали от голода!
— Он нам не враг... — добавил Дэнни.
— Нет. Но и не друг. Особенно... гуль. — брезгливо выговорил Шарк.
— Только немножко... — мямлила Мелли. — Пожалуйста. Я не могу так...
— Делай, как знаешь! — сдался Шарк.
— Не беспокойся. — сказал Дэнни. — Мы обязательно что-то придумаем.
Шарк в ответ только фыркнул, и что-то тихонько пробормотал. Мелисса выделила небольшую порцию и покормила Голди сама, так как Шарк не собирался перевязывать гулю руки по несколько раз. Когда завтрак подошёл к концу, Шарка внезапно осенило, и он, закончив начищать тряпкой свой блестящий шлем, спросил:
— Гуль. Где твой рюкзак?
— У меня нет рюкзака. Зато есть имя, и не очень сложное, даже для рейдера.
— Да, да. Если не рюкзак, тогда сумка, или что-то ещё. Ты не мог быть с пустыми руками. Более того, я помню, как ты тараторил про золотой слиток. Учитывая обстоятельства, в которых ты тогда оказался, я посмею предположить, что ты говорил чистую правду. Значит, слиток всё ещё у тебя, и ты всё ещё должен его мне. И сам пришёл прямо мне в руки. Как ты там говорил: "сраная ирония".
— Можем мы просто оставить его в покое? — спросила обижено Мелисса.
— Мне тоже нравиться Голди, — сказал Дэнни, — но он и вправду чуть не лишил нас еды, а тебя напугал.
— Ну не станем же мы его теперь мучить? — продолжала спорить Мелли.
— Я отдам тебе сраный слиток. — сказал Голди. — Вот только с водой или пищей он вам не поможет. На тебя мне плевать. — сказал гуль, озлобленно смотря на Шарка. — А вот детишек жалко. Ты же понятия не имеешь, где вы сейчас, так? И даже не догадываешься, что отсюда к Форту топать дней пять, в лучшем случае, и это если вас ничего не задержит...
— Заткнись уже, ладно? — выпалил Шарк. — Или тебе зубы лишние жмут?
— О да, правильно... — прохрипел гуль. — Зачем слушать гуля. Нет доводов, не беда! Дал в зубы, и спор окончен!
— Давайте, мы не будем ссориться, ладно? — устало проговорила Мелли.
Ненадолго все затихли, молчаливо поглядывая друг на друга. Голди первый нарушил тишину.
— Идти в Соапвилль, сейчас небезопасно, из-за множества разрозненных банд, да и дольше, чем в другое место. Недалеко отсюда есть поселение, день-полтора пути. Это город, построенный изгоями. Там вы сможете купить припасы, и спокойно дойти домой. Я, конечно, мечтал обменять слиток более выгодно. Поселение бедное, но для многих "не таких" это единственное место, где можно хоть что-то обменять.
— Поселение изгоев? — удивлённо спросил Шарк.
— Да. Немного западнее отсюда. Мы основали его недавно.
— И как нас там встретят?
— Ты про себя спрашиваешь? Или про детей? — лукаво улыбаясь, спросил Голди. — Ты то теперь один из нас, хочешь того или нет.
Шарк презрительно фыркнул, и пробормотал, что хоть он и поссорился со своими соплеменниками, куском гнилого мяса он пока не стал.
— Погоди! — чуть ли не радостно заговорил Голди. — Так ты ничего не знаешь? — Шарк от его слов насторожился, хотя услышать дальнейшее, не ожидал вовсе. — И вправду! Откуда же тебе знать?! Нет больше Башни! Её в порошок растёрли! И всех твоих соплеменников, и твоего чокнутого братца! Вас поимели так, что горящие от траха задницы, горели ещё не одну неделю!
Голди, радуясь возможности первым рассказать Шарку столь "радостную" новость, совсем забыл о собственной безопасности. Он весело засмеялся, но Шарку совсем не понравилось сказанное. Он резко поднялся с земли, в пару мгновений оказался рядом с гулем, и успел несколько раз его ударить, прежде чем дети облепили рейдера, умоляя остановиться.
— Следи за своим поганым языком, тварь обожженная! — злобно кричал Шарк.
Голди сплюнул кровь, но продолжал смеяться.
— Что, не ожидал такого да? Вот тебе и "ирония", ублюдок! Ты со своей разрисованной мордой изгой всюду, где хоть капельку слышали о тебе или твоём дохлом братце.
— Он мне не брат... — неожиданно поникши, сказал Шарк.
— Надеюсь, тебе понравится твоя новая роль! — продолжал злорадствовать Голди. — Теперь то ты поймёшь, каково оно нам!
— Это невозможно... — пробормотал Шарк, сев на землю.
— Зачем переживать? — спросил Дэнни. — Ты же сам говорил, что больше не один из них.
— Не один из них. Но ведь они тоже люди. Женщины, дети.
— Они рейдеры, Шарк. — сказала Мелли, с сожалением. — Мне жаль, но, а как иначе?
Бывшему рейдеру было не чем парировать. Община Башни со временем стала ему значимой. Но Мелисса была права, и Шарк понимал это. Если бы Башенных не остановили, они бы продолжали свой террор, и даже усилили его. Ещё он не мог поверить в это, потому что Башенные были значительной силой. У них была не одна сотня бойцов, много оружия, и даже техника, был практически готов хотя и не совсем, но танк, или что-то похожее.
