Минус 32. Трилогия

Он опять "приложился" к бутылке и продолжил:

— Я поначалу думал, что смогу забыть Светку. Но, увы, не смог. Через полгода позвонил ей, предложил встретиться — получил отказ. Еще через полгода — опять отказ. А потом уже, когда мне повестка из военкомата пришла, я опять ей позвонил. На этот раз она согласилась встретиться. В кино мы вместе тогда сходили. Она уже в институте к тому времени училась, в МЭИ. А после сеанса она поцеловала меня в щечку и сказала, чтобы я ее больше НИКОГДА не вспоминал. Что она согласилась на встречу лишь из жалости ко мне, потому что меня в армию забирают скоро... А дальше у меня начались суровые армейские будни. Войска противовоздушной обороны — это тебе не хухры-мухры.

Федька опять взял бутылку в руки, но, передумав, положил ее на место.

— Хорош на сегодня уже. А то упаду здесь еще, гы-гы-гы... Так вот, отслужил я положенные два года, отдал долг Родине, вернулся на "гражданку", устроился на родную еще со времен ПТУ автобазу. И... опять Светке позвонил. Не дозвонился, переехала она куда-то в другое место, номер поменялся само собой, а по старому номеру уже какой-то грузин трубку снимал. Ну, а мобильных телефонов в то время еще почти ни у кого не было... А на дворе был 1995-й год. Мне тогда всего-то двадцать лет исполнилось, вся жизнь впереди. И семейная жизнь, по идее тоже впереди. Но... Почему ты думаешь, я не женился?

— Не знаю, — Николай пожал плечами. — Хотя теперь догадываюсь.

— Догадываюсь, — словно эхо повторил Федька. — Знаешь, Коль, я и не предполагал даже, что окажусь таким однолюбом по жизни. Пытался я, так сказать, завязывать романы с другими девушками, но у меня ничегошеньки не получалось. Я все равно продолжал думать только о Светке, вот так-то.

Федька бессильно опустил голову на грудь, но потом вдруг резко выпрямился:

— Если б я и хотел что-то изменить для себя, так это... Так это, я бы хотел жениться на Светке. Но правда, как бы я чего тут поменял, если б мне представилась возможность заново прожить тот период моей жизни, это вопрос. Возможно, у меня опять бы ничего не получилось. Но я бы приложил максимум усилий для того, чтобы Светка стала моей. А где она сейчас? Что с ней стало, не знаю даже. С 93-го года (с того самого похода в кино) ее не встречал... Ну вот собственно и все.

Николай молча "переваривал" информацию. Он, в отличие от Федьки, был завсегдатаем соцсетей типа "Одноклассники" и "В Контакте", поэтому о некоторых своих бывших однокашниках он кое-что знал. Про Светку Малышеву ему было известно, что она уже много лет, как пребывала в разводе, а от брака у нее осталось двое детей, причем уже довольно взрослых. Кто был ее бывший муж, Николай не знал, об этом в своей страничке Светка не сообщала.

— Федь, а почему ты мне никогда не рассказывал об этом? — с укоризной спросил Николай.

— Почему? — переспросил Федька. — А ты вспомни, в каком году отмечал свои восемнадцать лет? Вспомни?

— В 91-м.

— Правильно, в 91-м. Именно в этом году мы перестали с тобой общаться. В НОРМАЛЬНОМ понимании этого слова. Сколько раз мы с тобой виделись, например, в период с 91-го по 95-й годы? Пару раз всего и то, в общей сложности, наверно не более часа. И на Дни Рождения мы после этого года друг к другу ходить перестали. У меня не было возможности пооткровенничать с тобой. А потом, после 95-го года уже не было и желания... Вот так вот. Знаешь, Коль, пойду-ка я домой, в 2017-й. Пойдешь со мной?..

Сотрудники Спецотдела Голубев и Черемных были уже практически на месте. Вот уже показался прудик, рядом с которым, судя по расшифровке данных с анализаторов временных сдвигов (имеющих кодовое название "М7"), образовалось то самое пресловутое окно. Окно в прошлое.

— Сейчас Деду позвоню, скажу, что приехали, — сказал Александр и полез в карман своей "кожанки". — Не понял, а где телефон-то? — Полез в другой карман. — Черт, и здесь нет. Потерял что ли?

— Александр Николаевич, а не могли вы его в УАЗике оставить? Вы же оттуда последний раз, по-моему, звонили?

— Да мог, наверное.

— А вы позвоните на свой номер с моего, — Черемных протянул свой мобильник Александру. — Может быть, Петров трубку снимет.

— Ну давай, попробую.

Петров уже вызвал эвакуатор и сейчас мирно дремал в УАЗике. Благо, что дождливая погода располагала ко сну. Темное серое небо вкупе с каплями дождя, бьющими по лобовому стеклу автомобиля, действовало похлеще всякого снотворного. Настроение у Петрова, после того, как он получил команду оставаться на месте, было приподнятым. Сейчас он немного поспит, чуть восстановит силы, а потом приедет эвакуатор... А дальше уже его миссия будет чисто номинальной. Главное, что ему не придется теперь за "попаданцами" гоняться.

Разбудил его зазвонивший телефон Голубева, который Петров предусмотрительно убрал в свою барсетку.

"Ответить или нет?" — подумал Петров. — "Ну, посмотрю, хотя бы, кто это звонит".

Он извлек звонящий телефон из барсетки. На экране телефона высвечивалось: "Сергей Черемных". Снял трубку:

— Слушаю.

— Петр, ты? Это Голубев. Значит, мой телефон у тебя?

— Так точно, Александр Николаевич, у меня. Вы его в машине забыли.

— Лады. Ну пусть пока он у тебя побудет на, так сказать, временном хранении. Ты эвакуатор вызвал?

— Вызвал, жду.

— Молодец. Мы уже на месте. Если что, звони на номер Черемных...

— Слава Богу. Мой телефон у Петра, — Александр вернул телефон Черемных. — Ну что, Сереж, будем переодеваться? Вы под кого думали "замаскироваться"? Под грибников, рыбаков?

— Ну, типа того. Разницы-то между одеждой рыбака и грибника особой нет. Ну, на всякий пожарный и удочки взяли, и корзинки. У вас размер одежды вроде примерно такой же, как у Петрова?

— Ну, типа того, — в тон ему ответил Александр.

— Федь, я бы хотел еще немного побыть здесь. Хочу в Москву сгонять. Жаль, что ты не можешь составить мне компанию.

— Я тебя понимаю, — с грустью в голосе ответил Федька. — Сам бы с удовольствием посмотрел на свои Черемушки тридцатилетней давности. Но вот видишь ты, спалился, гы-гы-гы. Хоть может и зря я боюсь, но знаешь ли, что-то не хочется проверять: разыскивает меня милиция или нет. А сидеть в тюрьме, пусть даже в советской тюрьме, как-то нет желания.

— А ты знаешь, ведь если б ты не совершил это свое преступление, я бы и не смог никуда съездить. Где бы я денег на билет достал? Так что, Федь, я должен быть тебе благодарен за предстоящую поездку.

— Да перестань ты, — Федька махнул рукой. — В те годы можно было абсолютно спокойно без билета проехать. Ты чего, забыл что ли? Контролера не так часто в электричке можно было встретить. Ну а турникетов раньше нигде не было, ни на одной станции.

— А в метро? Там турникеты есть. Без пяти копеек не пройдешь.

— А зачем тебе вообще метро, скажи мне пожалуйста? В центр съездить?

— Ну хотя бы.

— Эх, ты-ы-ы, — насмешливо протянул Федька. — Москвич, называется. Из твоего района до центра можно доехать, например на 16-м троллейбусе. Или на 45-м. А в троллейбусы того времени контролеры вообще почти не заходили. Так что метро тебе ни к чему. Тем более, что станции метрополитена за тридцать лет не особо изменились.

— А если я захочу, к примеру, купить мороженое за двадцать копеек? Настоящее советское мороженое. В ГУМе, вафельный стаканчик с верхушечкой, а?

— Ну, брат, тогда извини. Потерпеть пришлось бы. Ну, ты проводишь меня до елочки?

— О чем речь, Федь. Конечно, провожу.

Друзья вышли из шалаша и направились к елке.

— Эх, чудак я, чудак, — вздыхал Федька. — Представилась мне такая возможность в прошлом оказаться. А я так бездарно этой возможностью воспользовался. Так дальше Лесной никуда и не продвинулся. Все только в шалаше сидел, да бухал...

— Ну вот, зона поиска определена, — Черемных оторвал свой взгляд от навигатора и выглянул из машины. — Вон там — где-то рядом с елкой. Это не жилой сектор.

— И тем не менее, "попаданца" мы в наличии имеем, — усмехнулся Александр. — А что анализатор показывает?

Черемных посмотрел на приборчик, напоминающий по виду цифровой мультиметр. На жидкокристаллическом дисплее приборчика светились цифры "19,46788".

— Почти двадцатка. Все правильно, окно здесь.

Они вылезли из машины. Осмотрелись вокруг: ни единой живой души — дождь поливает.

— Это тот случай, когда можно сказать, что метеообстановка благоприятная, — Александр опять усмехнулся. — Можешь анализатор не прятать, все равно его никто не увидит. Берем курс на елку.

Всю дорогу до елки Черемных смотрел на экран анализатора. Цифра на нем увеличивалась, все более приближаясь к значению "20". Александр через плечо посматривал на анализатор и удовлетворенно кивал головой. Возле елки анализатор показывал уже "19,99999".

— Сомнений нет. Окно под елкой, — уверенно сказал Александр.

— Ну я тогда пойду ТУДА. А вы оставайтесь окно сторожить.

— Сереж, а давай я схожу, а? — Александру до сегодняшнего дня ни разу еще не удавалось проникнуть в прошлое, и ему очень хотелось восполнить этот пробел. А по инструкции Спецотдела после обнаружения окна кто-то ОБЯЗАТЕЛЬНО должен был оставаться у него с этой стороны, со стороны настоящего времени.

— А может быть все-таки я, Александр Николаевич? — Черемных работал в Спецотделе всего третий год, и ему тоже не доводилось быть в прошлом.

— Ну давай тогда, чтобы никому не было обидно сыграем в "камень, ножницы, бумага"?

— Давайте.

— Итак: камень, ножницы, бумага — раз, два, три.

У Александра оказалась бумага, у Черемных — камень. Бумага заворачивает камень.

— Я выиграл! — радостно воскликнул Александр, а про себя подумал: "Детский сад прямо какой-то. Два взрослых мужика, а ведем себя, как малые дети".

— Договор дороже денег, — развел руками Черемных. — Идите вы.

Александр надел на плечи рюкзак, в котором находилось все более-менее необходимое для путешествия, включая "поисковик" — специальное устройство для поиска объектов, не соответствующих своему времени, в данном случае "попаданцев", и подробную карту Москвы и Подмосковья 80-х годов.

— Значит, теперь как положено по инструкции. Если даже я не нахожу этого несчастного Курочкина, то по любому к 22.00 я появляюсь здесь и, так сказать, докладываю обстановку наверх. Но я надеюсь, что все же появлюсь здесь раньше, вместе с Курочкиным...

Николай и Федька остановились у елки.

— Ну, выпьем на дорожку? — предложил Федька, доставая из-за пазухи бутылку лимонада. — Мы, как трезвенники и язвенники. Хотя, на трезвенников мы никак не смахиваем. Думаю, запашок от нас еще тот идет, особенно от меня, гы-гы-гы. Да и координация уже не та, гы-гы-гы.

— Да, лимонад классный, чего там говорить, — Николай от удовольствия причмокнул языком. — А знаешь, я вспомнил тут еще одного своего одноклассника — Сашку Голубева. Ну ты его точно не знаешь.. Он, помнится, увлекался разного рода аномальными явлениями. Все вырезки из газет собирал про летающие тарелки, снежного человека, барабашек там всяких. Журналы читал типа "Феномен", "Знак вопроса", еще что-то там. Мечтой его жизни было увидеть какое-нибудь аномальное явление. И я хорошо помню, как Сашка с пеной у рта доказывал, что путешествия во времени возможны. Ссылался на теорию относительности Эйнштейна. Вот он бы сейчас оценил все происшедшее с нами. И теоретическую базу подо все бы подвел. Где сейчас этот Голубев, интересно? Вроде как после школы в институт связи собирался поступать... Ну, Федь, давай, удачи тебе. До встречи там, в нашем времени.

— Эх, Коль. Да разве ж ТАМ мы когда-нибудь встретимся? — вздохнул Федька. — Ну чтобы так, по нормальному можно было сесть, пообщаться.

— Встретимся, — твердо сказал Николай. — Я обещаю тебе, Федь. Сегодня вечером и встретимся. Я из Москвы приеду — и назад, в будущее. Ты же на даче пока будешь?

— Ну да. Я в отпуске до понедельника.

— Отлично. Сегодня еще только среда. А я до понедельника точно еще здесь пробуду.

Друзья крепко-крепко обнялись. Федька шагнул было к елке, но потом вдруг остановился и обернулся. Окинул прощальным взглядом пруд, лес вокруг пруда, шалаш на берегу, электричку, показавшуюся вдалеке, своего старого друга Николая, поседевшего и погрузневшего за годы. Тяжело вздохнул, опять повернулся к елке и... столкнулся нос к носу с Александром, выскочившим из-под елки с той стороны.

Ошеломленный Федька отпрянул назад, а так как он был уже не совсем трезв, то не удержался на ногах и упал на спину. Александр, тоже поначалу стушевался и попятился было назад. Но быстро взял себя в руки и, посмотрев в лицо лежавшему перед ним Федьке, произнес:

— А вот и он, гражданин Курочкин Федор Иванович. Как все удачно складывается. Ну что же, пройдемте со мной, Федор Иванович.

— А вы... это... из милиции? — Федька сделал неудачную попытку встать, но снова упал. Николай, тоже весьма удивленный появлением Александра, помог товарищу подняться.

— Нет, я не из милиции. И не из полиции. Я из Федеральной Службы Безопасности Российской Федерации, — Александр достал удостоверение личности офицера ФСБ, развернул его и показал Федьке.

"Голубев Александр Николаевич", — успел прочитать Николай. "Голубев... Сашка???"

Он внимательно посмотрел на Александра и узнал в нем своего школьного приятеля Сашку Голубева, того самого, про которого он еще минуты две-три назад вспоминал (надо же, какое удивительное совпадение!!!). Годы Александра пощадили, и он не так сильно изменился с 91-го выпускного года. Возможно, из-за того, что Александр вел здоровый образ жизни: практически не пил, не курил, регулярно занимался спортом.

— Саша, ты меня узнаешь? — спросил Николай.

Александр наконец-то переключил свое внимание с Федьки на Николая. И... не понял, кто перед ним.

"Что это за тип??? С кем это здесь Курочкин скорешиться успел? Собутыльника себе здесь нашел? Да, наверное собутыльника. От них от обоих перегаром-то несет. Но почему этот тип назвал меня по имени?.. Может просто прочитал в моем удостоверении, а теперь решил сделать вид, что знает меня?".

— Нет, гражданин, я вас что-то не признаю, — Александр окинул Николая недоуменным взглядом. — А вы кто, собственно будете?

— Так вы из ФСБ? — вдруг подал голос Федька. — Значит, вы из этого... из 2017-го года, да?

— Именно, Федор Иванович. Я из нашего времени и пришел вас забрать обратно. Негоже вам здесь находиться без разрешения.

— Саш, но тогда ты должен забрать и меня, — улыбнулся Николай.

— А вы, между прочим, так и не ответили на мой вопрос: вы кто?

— Я тоже из будущего. И я когда-то учился с тобой в одном классе.

Александр встрепенулся:

— Вы тоже из будущего?

— Да, и могу это доказать, — Николай извлек из внутреннего кармана российский паспорт. — Прочитай внимательно имя и фамилию, может быть, чего-то вспомнишь.

Александр раскрыл паспорт, заметив, что паспорт действительно РОССИЙСКИЙ. Значит, еще один "попаданец".

— Карпов Николай Валерьевич, — прочитал вслух Александр. — Дата рождения 25 декабря 1973 года, место рождения город Москва. Паспорт выдан 2 отделом милиции 5 РУВД УВД Центрального Административного округа города Москвы 20 февраля 1999 года. Та-а-ак, — протянул он, возвращая паспорт Николаю. — Значит вас было двое таких нарушителей?