Чжу Вон стоял всеми забытый и потому имел несколько растерянный вид. Он никого не интересовал и никому не был нужен в этот момент... Да что там говорить, этой ситуацией он был просто шокирован до глубины души. До него наконец-то дошла вся нелепость нынешней ситуации: ЕМУ ПОСМЕЛИ ОТКАЗАТЬ! И кто это сделал??? Выросшая где-то на окраине Сеула вчерашняя школьница... Хотя Юна давно уж из "забавной зверюшки" совершенно внезапно превратилась в некого страшного и довольно интересного ЗВЕРЯ, который каким-то образом засел внутри этого прекрасного цветка и словно ждал там свою жертву. Даже не в зверя, а в некого ужасного МОНСТРА, который благодаря своей памяти, как-то походя, втоптал его в самую грязь, совершенно не замечая его усилий, которые всегда великолепно действовали на всех девушек и действовали просто безотказно. Тут даже его неоднократно опробованное воздействие ГОЛОСОМ не помогло! А ведь он тут старался изо всех сил наладить хоть минимум взаимопонимания и каким-то образом всё же очаровать её. И тем более он ещё никоим образом не ожидал такой осечки именно здесь, в Корее, где до сих пор так сильны древние традиции подчинения. Да ещё и с кем? Она даже сунын не сдала! Ну, хорошо! Пусть она уже айдол, но всё же... Нет. Он конечно всё помнил и может даже отчасти и понимал, что Юна ОСОБЕННАЯ, но не до такой же дичайшей степени! Как так может быть? А если взять и приплюсовать к этому всё то, что ему наговорила вчера Бабушка, а сегодня добавила по рации сестра, то перспективы у него нынче совсем не радостные. Юна вдруг, словно сошла с ума и почему-то резко сорвалась с так заботливо приготовленного его Бабушкой крючка. А он в данной ситуации ничего не сумел сделать! Сестра сказала, что Бабушка очень зла на него и она никогда ещё так не ругалась. Всё тут почему-то пошло не так! Да ни один кореец не смог бы выиграть эту партию. Она же здесь действует абсолютно против всех правил и канонов! Такая память! С ней же невозможно соревноваться! Юна взяла и вынесла сейчас его подчистую. Он попытался сыграть с ней в изящные шахматы, а она с ним взяла и тут же сыграла в регби! Не обращая внимание ни на что! Он чувствовал это и в тоже время боялся сам себе признаться в этом позорнейшем для себя поражении. И почему-то ему неожиданно вспомнилась её весьма блестящая игра в казино и та приличная куча денег, которые Юна тогда умудрилась вынести оттуда... И ведь играла она тогда в первый раз... Но и в то же время, где-то там, в глубине души, какая-то часть его сознания упивалась и ликовала от только что состоявшейся битвы между ними и он, как бы это здесь странно ни звучало, нынче получил от неё просто огромнейшее удовольствие, которого ещё не испытывал нигде и никогда ранее. И он начинал жаждать её продолжения, ради неё самой и несмотря ни на что. Это чувство было чем-то сродни наркомании, но он ещё полностью не осознавал этого. Он в этот момент лишь смел надеяться, что Юне эти игры ума также понравились. Ведь не смотря ни на что, он это заметил! И она ведь сегодня... Она сегодня была попросту невероятна!
Но всё же, мощнейший эмоциональный напор и чуть приоткрывшиеся чувства Юны что-то надломили и изменили в нём и он был совершенно к этому не готов. И здесь ведь домашние заготовки не помогли ему в этой бескомпромиссной борьбе и все те, кто их рассчитывал и тщательно составлял в этих "домашних" условиях психологический портрет "зверёныша" (как же ласково и нежно для его ушей теперь звучит это прозвище), отныне будут в вечном долгу перед корпорацией. Но ему-то нынче от этого совсем не легче. Хотя, по здравому размышлению для него ещё ничего не закончилось, ведь Бабушка конечно, по данным сестрички, сейчас пытается загрузить Юну информацией до предела. Можно сказать, она пытается утопить сейчас её в ней, чтоб чуть выиграть время, для того чтобы если и не добиться нужного всем им результата, то хотя бы найти достаточно приемлемое решение для них, дабы выйти из этой воистину катастрофической и созданной непосредственно его "невестой" ситуации, без значительных финансовых и моральных потерь. Но что-то ему подсказывало: не поможет и сейчас будет взрыв, на который никто не рассчитывает. Он её хоть немного, но успел изучить. Она ведь действительно, уже давно не та наивная и доверчивая школьница, которую он смог в те далёкие времена легко обмануть и запутать. А ведь он попытался объяснить тогда Бабушке, что любой вид насилия по отношению к Агдан, во всё равно какой его форме, его "зверёныш" очень тяжело и можно сказать полностью отрицательно воспринимал ранее, а тем паче она его в штыки примет сейчас и лучше попытаться каким-то образом с ней договориться или создать некую видимость этого... Но получив сразу же в ответ массу нелицеприятных характеристик своего ума, умения анализировать обстановку и вообще текущего его поведения, он смирился, замолчал и пошёл на поводу у старших...
А зря. Он почему-то, где-то на уровне подсознания, стараясь даже не признаваться самому себе в этом, сам уже страстно хотел этой свадьбы и будь его воля, уж он-то, повёл-бы тогда себя уже совершенно по другому. Как? Неизвестно... Но точно по другому!
Ему давно хотелось изменить что-то в отношении с Юной и когда возникли у него эти такие непривычные для него чувства, он и сам не знал, но вначале через "ХИ-ХИ" и подтрунивая сам над собою, а затем, строя свой барьер от них он постарался перенять от Ю Чжин её злобное отношение к Юне и тем самым вполне успешно практически задавил их. Барьер трещал, но кажется держался. Потом пытаясь найти какую-то гармонию в своём состоянии он постарался перевести общение с Юной в более нейтральную плоскость, но только вот отголоски прежнего отношения к девчонке с самых окраин Сеула... Пусть и красавице и может даже гению, но всё ещё совершенно другого уровня, непроизвольно, но изредка таки вылетали из него до сих пор, несмотря на внутреннее понимание того, что уже давным-давно всё идёт не так и ему самому, подсознательно уже кажется совсем ему и не хочется холодных и возможно даже просто нейтральных отношений. Попытавшись хоть чуть получше разобраться в себе, он внезапно осознал: скорее всего, всё изменилось, когда он понял как на неё смотрят и реагируют другие парни и мужчины. И самый первый звоночек прозвенел когда-то ещё очень и очень давно, когда они сидели с Чон Ханом в том кафе, ожидая его свидания и к ним туда заявилась Ю Чжин, которая умудрилась прийти к нему именно туда, на это самое свидание. Он ещё тогда, в самом начале, попробовал было смеяться: мол сработал инстинкт собственника. А потом была реакция его сослуживцев... Но когда её глаза вдруг изменили цвет ему уже стало совсем не до смеха. И было невыносимо больно смотреть на реакцию других людей и ему почему-то вдруг захотелось закутать Юну в большой плащ и увезти туда, где на неё никто не посмеет смотреть кроме него. Но когда он всё же разобрался в этом всём, то сказать обо этом Юне уже попросту не успел... Пришлось слушать старших и полностью подчинится разработанному другими плану. Теперь вот и придётся расхлёбывать последствия того полного непонимания ситуации и чьих-то совсем идиотских расчётов. Аналитики, Вашу же так! Всем им только зрелище поноса в солдатских нужниках снизу надо анализировать! И ведь всё равно, меня же и сделают во всём виноватым...
А время таки текло неумолимо. И развязка приближалась.
Внезапно Юна вскочила и резко отбросила от себя ноутбук, будто это была ядовитая змея или вся в слизи и непонятных пятнах жаба из тропиков... И от этих её неоднозначных действий, словно волна прошлась по залу, сметая собою некое установившееся равновесие, а заодно практически превращая многих корреспондентов в голодных, исходящих слюной и жаждущих чужой крови гиен. Им ведь совершенно всё равно, кого именно сейчас рвать и какие последствия настанут после этого. Им нужна только сенсация!!! И именно СЕЙЧАС! Толпа вся всколыхнулась и жадно потянулась к виновнице нынешнего скандала. Горящие огнём в предвкушении глаза... Открытые рты... Некоторые лица уже даже сложно было назвать человеческими. И они жаждали, нет, скорее всего они алкали её и только её крови... А на Юну вдруг неожиданно навалился некий непроизвольный страх перед всем этим почти неуправляемым многоликим чудовищем и она осторожно, но чтоб никого случайно не спровоцировать, отступила чуть назад, к сцене. Капельки холодного пота вдруг покрыли её спину, начав постепенно собираться в районе позвоночника и она ощутила мелкую и такую неприятную дрожь в коленях. Но в тоже время она постаралась побыстрее уйти за широкие спины охраны и это ей удалось. И только там, она таки сумела взять себя в руки. Тут же она сама себе дала твёрдое обещание: никогда более не допускать таких близких контактов с этой братией, такой жадной до сенсаций любой ценой.
— Господа! Соблюдайте в конце-концов спокойствие. Вы же не дикари! Здесь все всё услышат, если вы будете придерживаться режима тишины. Мы ведь сейчас находимся не на сеульской улице в час пик — невольные улыбки и смешки в толпе, позволили немного сбить нарастающий накал страстей.
— Вот Вам тут смешно, а меня чуть не погребли под ворохом информации, обращений и сообщений из различных источников. И не скажу, что мне понравился результат изучения их. Ведь общее направление многих корейских источников: меня не понимают, я плохая, я совсем не патриотка и очень плохо воспитана или же совершенно не воспитана и я демонстрирую все признаки истинной АГДАН. Но ведь я действительно Агдан, если кто из тут присутствующих, умудрился это запамятовать. И именно за это меня любят в Корее и во всём мире! И я надеюсь будут любить и далее. Как ни странно, но только из-за рубежа я получаю тёплые слова в мою защиту и поддержку. И многие страны уже настойчиво приглашают меня сменить корейское гражданство и переехать на постоянное место жительства, обещая при этом свою всестороннюю помощь и самую полную безопасность, какую только возможно там у них получить! Вплоть до уровня главы державы. Но также они при этом гарантируют абсолютную свободу действий в жизни и моём творчестве. Я от души благодарна всем этим людям за понимание моей непростой ситуации, за их добрые и так вовремя сказанные слова в мою поддержку. Теперь я знаю. У меня есть крепкий тыл не только лишь в виде любящей и понимающей меня семьи, но и в виде многочисленных моих поклонников за рубежом. Да! Я теперь знаю к кому могу обратится за помощью в любой момент. И я благодарю Вас от всей души — тут Серёга уже практически автоматически. выполнил ставший таким привычным поклон.
Но в тоже время, я прошу и понять меня: я наверное ещё не готова к очень резким изменениям в своей жизни. Это чревато для моего не окрепшего ещё здоровья и для психики. Я ненавижу когда на меня каким-то образом давят и что-то заставляют делать без моего на то желания. А сейчас создалась именно такая ситуация. Вы все знаете, наверное, что я сбежала с сунын, желая помочь детям, желая спасти самых впечатлительных из них от возможной попытки самоубийства, но здесь у меня, судя по полученной мною информации абсолютно противоположная ситуация. Я никуда не могу сбежать, чтоб фактически не стать виновницей катастрофы и не стать причиной гибели многих и многих людей. Как это именно всё случилось я совершенно не знаю. И не понимаю... Но только я, за какие-то мне непонятные и никому неведанные прегрешения, именно сейчас поставлена в такие условия, что оказываюсь практически намертво прикована к этой нехорошей семейке, к этой вот самой помолвке и следовательно к этой, так не желаемой мною свадьбе. И прикована, к моему сожалению, помимо моей воли и желания и на достаточно длительное время!
В этот момент я с ненавистью посмотрел на Чжу Вона, успев заметить наглую и слегка самодовольную улыбку победителя, скользнувшую по его лицу. С огромным трудом удержавшись, чтоб не съездить ему тут же при всех по физиономии, я решил таки не только полностью воплотить в жизнь свою изначальную задумку, но расширить и дополнить её. Глядя на этого ... понимаешь, что видимо по рации ему что-то хорошее сообщили и он уже считает себя полным победителем. Вон, как свои плечики он таки расправил-то и глазёнки похотливо и с предвкушением загорелись... Детишек он от меня захотел! Ну вот держись теперь, ВонИще, сейчас я сотру навсегда эту улыбку с твоей физиономии и заставлю очень долго каяться во всех грехах перед твоей "владычицей морскою". Сейчас я лично, из полного победителя буду делать полного придурка! Так! План у меня, можно сказать, уже полностью сформировался. И снаряды мои вытерты и поданы, несмотря на отдельные и почти удачные диверсионные действия, а также явные попытки сбить меня с истинного курса. У меня сейчас полная готовность к открытию огня на поражение. Целиком и полностью я нынче осознаю все могущие возникнуть возможные негативные последствия моих будущих действий. И тем не менее, выхода иного в этой ситуации я не вижу и потому ни в чём не раскаиваюсь! И раскаиваться не буду! А потому: ТОВСЬ! Пристрелочным! ОГОНЬ!
— Дорогой мой оппа! — мой голос сейчас прямо-таки весь сочился мёдом, как и любая сладкая ловушка для всякой там шестилапой летающей и такой назойливой пакости — Мы с тобой очень и очень разные, к сожалению. Не только по месту рождения, но и по воспитанию. Я например, люблю сказки и как любая молодая девушка, желаю найти своего доброго сказочного принца. Мечтаю, чтоб он читал мне красивые стихи, говорил мне о любви и всегда и везде признавался мне в ней. Или в твоём тщеславном чебольском понимании, постоянно называя меня "идиоткой", ты это и делал? Я, как и все девушки хочу обыкновенного счастья и покоя. Понимаешь, я всего лишь хочу быть именно любимой, а не являться некой вещью, неким странным подобием эксклюзивной машинки по зарабатыванию денег для собственного супруга и возможно для его семьи и при этом одновременно пахать на воспроизводстве маленьких копий моего так красиво говорящего мужа. Как я вижу по твоим глазам — ты этого не понимаешь. Вполне вероятно, здесь некие ограничения твоего воспитания, таки полностью непреодолимы! Видишь-ли, я всё-таки хочу, чтоб мне дарили цветы и различные подарки не тогда, когда моему оппе нужно кому-то срочно показать всем вокруг свою заботу обо мне и продемонстрировать тут свою власть надо мною, а просто так, от чистого сердца, доказывая, что он ещё любит меня и всегда помнит обо мне. И выбирая мне наряд, мой любимый должен всё же посоветоваться со мной, а не с презрением бросать мне в лицо ворох одежды и цедить при этом сквозь зубы: "одевай и примеряй это, а я буду оценивать. И давай побыстрее! Я очень тороплюсь!"
Ура! Есть накрытие. Не знаю куда я сейчас ему так хорошо попала, но только вот его выпученные от удивления глаза и открытый рот могут сказать мне нынче об очень-очень многом. А вот теперь можно зарядить и главный калибр. Готовься, гад! Сейчас тебе будет ещё веселее!
— Пусть я давно уже и не глупая школьница, но я повторюсь: я люблю сказки. Есть на Руси такая поговорка: сказка ложь, да в ней намёк — добрым молодцам урок... Чжу Вон, а хочешь ли ты быть добрым молодцем — соискателем руки, а далее и мужем принцессы? То есть меня, если ты ещё этого до сих пор так и не понял. Ведь как-никак я из группы "Корона" и надеюсь никто не будет спорить, что означает наличие короны... По твоим немного округлившимся и слегка растерянным, но всё же ещё почти честным чебольским глазам я вижу, что хочешь, но молчишь. Вот ты гад, Чжу Вон, Сколько же можно тут так нагло молчать, когда тебе задают прямой вопрос? А задаёт ведь тебе его невеста и можно сказать, почти жена! Ведь даже дети в той-же России знают, что молчание — это знак полного согласия.
