Затем Юна обречённо и несколько показательно вздохнула, чем опять вызвала скрежет зубов у капитана и послушно заняла указанное ей место на вторичном уже (после сгоревшей скорой), средстве транспортировки её в госпиталь.
Как там когда-то звучало: "весело подняли брёвнышко и весело понесли..."(Юрий Никулин и Михаил Шуйдин / Реприза Бревно (1976)). Я конечно совсем не то брёвнышко, но только вот и переносчики нынче у меня доверия совершенно не вызывают. А глядя на выражение лица капитана и некую обречённость в позах его подчинённых, Юна вдруг неожиданно начала ощущать себя участницей великого и чрезвычайно опасного для её жизни и здоровья эксперимента и ещё крепче прижала к груди пискнувшую от такого неожиданно проявленного внимания Мульчу.
— Может я всё-таки попробую добраться до машины самостоятельно — тихо предприняла она ещё одну попытку, попытавшись при этом изобразить кота из "Шрека" и напрямую обращая свою личную просьбу к капитану. Но вот прошибить его было невозможно. Понимание этого служаки того, что на него в данный момент смотрит всё начальство, держало его волю в такой узде, что никакое, пусть даже и самое жалостливое выражение синих глаз даже поколебать её не смогло.
— Нет! — последовал незамедлительно жёсткий и не допускающих никаких возражений ответ. И вслед сразу прозвучала команда:
— Раз! Два! Взяли! Понесли! — и тут же рыкнул на резво стартовавших подчинённых:
— Аккуратно понесли!
После этих команд у Серёги моментально и совершенно непроизвольно, несмотря на всю испытуемую ею боль от предыдущих ушибов, сжались все мышцы спины и не только спины, в ожидании всех грядущих если не неприятностей, то лёгких, если ей очень сильно повезёт, касаний к ставшему таким уже родным, сеульскому асфальту. Его приподняли и он на миг почувствовал себя к гамаке, но затем это ощущение куда-то быстро ушло и он судорожно, до боли, вцепился пальцами в брезент. Мало того, что в любой момент могут об асфальт спиной как следует приложить, так ещё и укачивать почему-то его вдруг нехорошо так начало. Неужели у него морская болезнь откуда-то выплыла? Но откуда? Раньше же ничего не было! Скорее всего, это уже гамачно-полицейская болезнь — ответило ему его же подсознание. И на него явно влияет осознание увиденного уровня слаженности в работе данных особей в форме. А вернее полное отсутствие оной! Как же это неприятно! Теперь главное не вылететь отсюда, а то будешь потом тут изображать раздавленную жабу на асфальте, а все вокруг ржать с тебя будут, вместо того, чтоб помочь! И он ещё сильнее, до побелевших пальцев, вцепился в брезент. Как я их потом буду разжимать? — с печалью подумал он. Но это гораздо лучше, чем появление всевозможных весёлых фото в некоторых мерзких жёлтых газетёнках.
"Звезда эстрады — пала жертвой неудачного эксперимента полиции по транспортировке раненых" — от такого заголовка в жёлтой прессе все мои хейтеры от смеха умрут. Поэтому, я и должен проявить сейчас максимум человеколюбия и не дать им повода для подобной смерти! Будем держатся! И покрепче! И пусть все хейтеры от голода сразу же сдохнут!
Однако до машины полиции его доставили, можно сказать, почти без приключений, если не считать одного раза, когда он почувствовав, что его уже начало немного перекашивать в этом, таком нестандартном средстве передвижения и он может вот-вот оттуда вылететь. Не дождавшись на свой явный дискомфорт какой-либо внятной реакции от капитана и всем своим естеством ощущая поступление в кровь очередной порции адреналина, Серёга сам, громко и резко отдал команду:
— Стоп! Раз, два! — А то не хватало ещё, мелькнула у него весьма неприятная мысль, мне будущих высказываний по типу "а там ведь четыре здоровенных полицейских тащили нашу Агдан — не дотащили! Бросили из-за того, что слишком уж сильно уморились! И значит она намного тяжелее, чем выглядит на первый взгляд! То есть она уже не какая-то там "жирная корова", а прямо-таки настоящая железо-бетонная..." — Положить на землю брезент и теперь аккуратно перехватите его более удобным для себя способом. Иначе Вы меня сейчас просто упустите! — чем вызвала еле слышный вздох облегчения у всех занимавшихся переноской полицейских и злой, почти ненавидящий взгляд от капитана, который в этот самый момент расчищал дорогу от зевак их кортежу. Также Серёга, краем глаза, отметил и резкий прыжок в воздухе квадрокоптера, после его команды. Он подлетел довольно близко к уставшей уже группе транспортировки, стараясь постоянно держать в фокусе кинокамер его лицо. Он усмехнулся: видимо звук его камеры также довольно хорошо передают. Ну хоть так. А то ей даже приходилось с силой прижимать к себе Мульчу, которая начала проявлять повышенный интерес к этой такой непонятной, но вероятно очень вкусной и к тому-же, постоянно жужжащей где-то по-соседству с ними птичке...
В конце-концов он не выдержал и несколько раз показал пальцем вначале на Мульчу, а затем изобразил рукой бросок и хватательное движение когтями. Управляющий квадром кажется понял его предупреждение и наконец-то убрал свою машинку чуть подальше. Мульча же, показывая сейчас всем своим внешним видом совсем не шуточную обиду, отвернулась от предмета недавнего интереса, при этом начав показательно вылизываться, словно демонстрируя окружающим: Не дали мне поиграться, ну и не нужно! Больно надо! И так слишком много чести для такой жужжалки. Я, почти королевская кошка (ведь недаром все вокруг столько о синих глазах хозяйки судачат!) и мне так захотелось почему-то уделить ей толику своего внимания! А она... А они... Значит она оказалась полностью недостойна того, чтоб я тратила на неё своё драгоценное королевское время! Я легко и получше занятие себе найду!
До машины полиции Юну действительно доставили в целости и физической сохранности. По меньшей мере без всяких новых травм. Потраченные же нервы, в счёт тут никак не пойдут. А очень и очень жаль! Иначе пришлось бы им... Правда положили под самые двери и капитан, захотевший их открыть вовремя одумался, так как мог легко заехать в лоб или зацепить иные, выступающие у неё части тела. И это на кадрах видеосъемки могло получиться довольно весело кое для кого... Юна поняла это по щелчку замка дверей почти над самым ухом, злому шипению капитана и его требованию немедленно переложить эту пострадавшую чуть подальше. Переложили быстро и даже почти не ударили об асфальт при этом. Вот еперь посмотрев на ситуацию чуть со стороны и осознав, что ей только-что грозило и сразу же сопоставив все предыдущие события с длиной дороги до госпиталя, она попросту побледнела. Неужели ей здесь попались самые... недалёкие полицейские в Сеуле? Остаётся только надеяться на капитана или действительно на то, что их со мною в машине не будет. "Валятель" не в счёт. Его и от переноса её тушки отстранили, как особо пострадавший персонаж... Но тем не менее он казался почти адекватным в отличии от этих...
Так! Нужно брать всё в свои руки, а то с этих рьяных службистов ещё станется здесь раскачать и под довольное улюлюканье толпы, закинуть меня головой вперёд в машину и возможно, если мне сильно повезёт, им даже попасть с первого раза в открытую дверь удастся...
— Господин капитан! Я приношу извинения, что вмешиваюсь в план моей эвакуации, но я прошу Вашего разрешения на то, чтобы встать и самостоятельно сесть в предоставленную Вами машину для моей транспортировки в госпиталь — Уф-ф-ф-ф! Кажется получилось Лицо капитана приняло чуть более осмысленное выражение и весьма недовольно посмотрев на своих подчинённых, а затем на меня, он даже соизволил мне сочувственно улыбнуться. А затем с полным пониманием и возможно уже с неким сожалением о потерянной или вернее, о не совсем законченной тренировке, кивнул. Но больно уж странное выражение у него было на лице.
Однако, вот только мне захотелось закричать: "Ура! Будем жить!", но я сдержалась, хотя и с большим трудом. Меня попросту бы не поняли и эта мысль подавила мой радостный возглас почти в самом зародыше. И у меня таки получилось пробить этого служаку! Или нет? А! Ладно. Всё это потом. А сейчас: встаём! Бодро встаём и улыбаемся! Камеры совсем рядом и они видят и уже моментально ловят каждое моё движение и изменение выражения лица! Чтоб их! Может не стоило мне мою Мульчу сдерживать?
— Упс-с-с-с-с! — А встать-то и не получается. Нога, подлая предательница такая, уж совсем меня перестала слушаться. Да что там слушаться! Я её тут вообще ощущать перестала и это ведь совершенно не есть хорошо, если учесть время, которое нам понадобится на дорогу до госпиталя. Нужно о помощи просить, иначе самостоятельно подняться мне не удастся! Но вслух сказать я ничего так и не успела. Меня опередил капитан, внимательно наблюдавший за мной. Он видимо ожидал чего-то подобного и по его приказу ко мне сразу же подскочил тот полицейский, кто ранее оказывал мне первую медицинскую помощь. Он помог мне подняться и аккуратно придерживая при этом (вот чувствуются у него знания, опыт и самое главное такт в действиях. Не то, что у того наглого "Валятеля"!) предоставил мне возможность самой сделать несколько маленьких, но таких болезненных шажков и затем усадил меня на заднее сиденье полицейской машины. Да. Это чувствительно конечно, но только сидеть здесь гораздо мягче и приятнее, чем на сеульском асфальте.
— Госпожа Агдан! Приношу свои извинения. Вот то, что я обещал и не успел Вам дать тогда из-за непредвиденных мною обстоятельств. Флакон с перекисью уже открыт. Проблем с ним быть не должно. А вот и зеркальце. Я надеюсь, что эти вещи Вам помогут. Удачной и быстрой Вам дороги и желаю выздоравливать поскорее. Мы все ждём Вас! Файтин!
— Файтин! И спасибо Вам огромное за помощь. Я выполню всё, что Вам тогда обещала! Хорошим людям нужно помогать! Я спасу Вас от Вашей племянницы. Обещаю. Мы обязательно чуть позже ещё увидимся.
Двери захлопнулись и мне стало немного грустно. Всё же расставание с действительно хорошим человеком всегда почему-то напоминало мне осень. Может она со стороны и выглядит красиво, величаво и можно сказать даже торжественно, но ты осознаёшь, что следом обязательно наступит зима и ты никак не можешь повлиять на приближение весны... Пройдёт слишком много времени и случиться может всё, что угодно. Но, к сожалению, расставаясь надолго, ты никогда не знаешь, встретишь ли его ещё вновь или нет. Но очень бы хотелось, пообщаться с подобным человеком не в экстремальной ситуации, а в спокойной, домашней обстановке. И скорее всего у меня уже полная моральная усталость от всех этих идиотских приключений появилась. Нехорошая тенденция. Как бы нервный срыв не схлопотать. Но вот с Сун Ок его не мешало бы познакомить. От такого приятного во всех отношениях родственника, мне бы ведь точно было глупо отказываться...
Но тут машина качнулась, принимая в себя водителя и меня рывком выбросило из моего слегка меланхоличного состояния. Вот блин и он такой тушей на меня сверху ещё падал! Как он меня там только не раздавил тогда? А ещё говорят: слабый пол, слабый пол! Но тут прозвучал хлопок дверей со стороны водителя и Юна вздрогнула, приняв его за исчерпывающий ответ. А вот водитель, совершенно не подозревая о столь мрачных, касающихся именно его мыслях у своей пассажирки, нагло взглянув на меня в зеркальце заднего вида довольно осклабился и спросил:
— Вы готовы к поездке?
— А куда я денусь с подводной лодки? — буркнула ему я, понимая, что он всё больше и больше начинает напоминать мне Чжу Вона и печально вздохнула, чем вызвала удивлённый и совершенно непонимающий взгляд у "Валятеля".
— Да готова я уже! Готова! — чуть более спокойно сказала ему я и устроив Мульчу поудобнее на сидении, сразу занялась наведением порядка на своём лице. Вот теперь я точно впишусь в его понимание о поведении девушек и женщин в сложной ситуации: ведь самое главное в жизни: вовремя и правильно наложенный макияж! Вон, как у него лицо сразу изменилось и можно сказать даже засветилось пониманием, что я не нарушаю придуманных кем-то глупых норм поведения. Только вот где бы кое-кто мог оказаться при полном их соблюдении?
А вот полицейские, освободившиеся от тяжкой и непонятной для них ноши, в виде моей слегка подпорченной врагами тушки, теперь принялись за такую привычную для них работу: они наводили порядок на тротуаре и заставляли всех освобождать место для предоставления возможности свободного проезда спец-машин. Я посмотрела на эту рабочую суету лишь один раз и была поражена её чёткостью и полной организованностью.
Полевой эксперимент с моей эвакуацией занял тут около пяти минут. Значит до выезда машины из этой пробки на тротуар, по словам капитана, осталось также минут десять, не более. Иначе кто-то из полицейских, так активно подгоняющих работников вон того кафе, вполне уже ожидаемо получит хорошего пинка от своего непосредственного начальства. А размер обуви у капитана, как для корейца, очень даже приличный. Я бы на их месте этого постаралась избежать, а значит они будут стараться всё же уложиться в отведённое для них капитаном время. И поэтому мне нужно поспешить с приведением лица в порядок. Нет. Меня конечно с этого квадра снимали и достаточно близко, но это всё совершенно не то. Фильм ужасов закончился. Началась повседневная и такая привычная работа, как я уже надеюсь.
Вот ещё здесь пятно крови убрать. Да. плохо стирается. Не ожидала. Рану на лбу не трогаем. С ней действительно что-то непонятное. По размерам она вроде и небольшая, а крови оттуда выплеснулось столько, что хватило всё лицо измазать. Видно она глубокая сама по себе. Но судя вот по внешнему виду придётся швы или скобки накладывать. Блин! Как больно! Тут кажется кусок стекла! Так. Аккуратно и ещё раз проходим... Кажется выпал, зар-р-раза! Берём другой кусок ваты... А этот куда? В карман конечно! Нечего по городу тут своей кровью разбрасываться! Потом выбросим. Снова аккуратно проводим ваткой... Есть! Ещё один! Так. Кажется и этот уже где-то на вате остался... Повторяем. Вот теперь кажется всё... А там уже пусть всё в госпитале проверяют. Теперь руки нужно хорошо от крови мне вытереть, чтоб не махать возможным поклонникам окровавленными конечностями. Кажется всё.
Оп-па! Успела. Уже медленно, но поехали. Возьмём-ка Мульчу на руки, примем более приятную для взгляда позу и приготовимся махать и приветствовать заглядывающих в окна нахалов. А то, что они будут при такой скорости я уверен на все сто процентов. Вон, они пока у стеночек стоят и с другой стороны тоже очень плотно. И я смотрю, фотоаппараты и телефоны для ведения съёмки практически все приготовили. Итак, как там один бравый пингвин из диснеевского мультфильма говорил: "улыбаемся и машем"!
А охраны-то и нет со мною. Плечи от воспоминаний сами собой передёрнулись в ознобе и толпы мурашей с ледяными лапами начали бодро маршировать по моей спине, вызывая нервный тик. Да. И как тут не крепись, а ситуацию, когда всего за пару часов тебя дважды чуть не порвала на части вдруг начинающая терять человеческий облик и звереющая прямо на твоих глазах толпа, не скоро мне удастся позабыть. Но как говорится, будет впредь и мне наука, что жизнь такая вот бывает... Нехорошая... Вот же самка собаки! И ещё раз повторю себе зарок: без охраны никуда теперь дружок!
