— Скажи им Амунсий, что негодяи с Готтланда напали на наших купцов, что занимались добычей и перевозкой солнечного камня в устье реки Дивная (Западная Двина), мол враги побили много купцов и их людишек, и забрали две сотни корзин янтаря.
По мере того, как Амунсий переводил, купцы мотали головой и что то пытались доказать Амунсию, а тот повернулся и сказал.
— Князь они божатся и говорят, что это не их люди такое совершили, они сами понимают что нападать на купцов грех, и если уважаемый воин Чернобога славный Проскинья отпустит купцов, то они сами найдут и накажут этих воров, что пошли в чужие земли грабить купцов, славного рода руггов.
Ага нужно мне больно, что бы вы разбирались, мы сами с усами, подумал я, а потом произнес — Амунсий скажи этим купцам, что старци наши собрали большую дружину и направлили меня на Готланд отомстить татям и забрать компенсацию за две сотни корзин солнечного камня, одна корзина стоит десять гривен серебра, так что нам не хватит этих мехов, что мы взяли в амбарах, посему мы заберем свех местных людей и продадим их в рабство храмовым жрецам Чернобога.
Амунсий опять перевел, а глаза купцов превратились в тарелки и они опять затараторили.
— Князь они говорят, что не могут отвечать своим товаром и своим серебром за каких то разбойников, что нападают на чужие земли.
— Видно вы купцы не поняли ничего, а жаль — я встал — скажи, им Амунсий, что я собирался их отпустить за выкуп, а теперь мне придется принести их в жертву великому Чернобогу, иначе души наших убитых купцов и их верных людей, наших родовичей не смогут попасть в рай.
Услышав перевод готтландские купцы попадали на колени и поползли ко мне с целью лобызания грязных сапог, но я был непреклонен, лицом изображал непробиваемого чиновника, основная задача которого содрать побольше денег с хреновых налогоплательщиков.
А Амунсий переводил стенания и причитания купцов.
— Князь они готовы заплатить любые откупные, но у них все равно не хватит серебра, чтобы покрыть ущерб от потери двух сотен корзин солнечного камня.
— Да — я остановился и повернулся к лежащим на полу купцам — а во сколько вы оцениваете свои жизни?
— Мы дадим по сотне гривен серебра — загомонили купцы.
— Вот как? — удивился я — вы оцениваете свои жизни так дешево?
— Нет, нет, что вы — затараторили купцы через Амунсия — просто все серебро мы уже потратили, мы скупили много мехов и солнечного камня, и рабов купили, а вот серебра у нас и не осталось вовсе.
— А что за рабы? — безразлично поинтересовался я — зачем вы покупаете рабов, которые даже язык ваш не знают?
— Нет, нет, что вы уважаемый Проскинья — затараторил один купчишка, это люди от родов боев и белгов, они хорошие мастера по работе с железом, каждый из этих рабов нам обошелся по пятьдесят гривен серебра.
Ни фига себе, если купец не врет, то это действительно большая цена за раба, ведь настоящий мастер такую сумму за пол года отработает, а потом минимум лет десять будет приносить чистую прибыль.
Только вот бои и белгы это вообще кто такие, немцы, англичане или франки?
— А кто они эти бои? — спросил я.
— Не знаю, но говорят, что от рода кельтского — ответил купец.
Опа-на, фига себе, так кельты это вроде там на британских островах жили, или нет? А кто их тут знает, может они пока где то в Европе живут, а потом переселятся в Британию.
— Ну что же, подвел я итог разговора — вы отдаете по сотне гривен серебра с головы каждого купца, и еще я забираю ценных рабов, кстати у меня слишком много мехов на судне, может вы хотите выкупить часть товара?
— Купцы посовещались и один сказал — мы пока твои пленники, а пленники не могут торговаться.
Вот жучара хитрый, типа давай отпусти нас, а мы потом подумаем, может у нас еще серебро или золото найдется.
Я конечно их отпустил, во всеуслышание поклялся богами, что уплатившие виру купцы, теперь абсолютно свободны, а потом, как ни странно, но все таки нашлось золото, купцы часть своего товара у меня выкупили по бросовым ценам, то есть почти бесплатно. А нафигам мне их меха, у меня в Полоцке и своих мехов девать некуда. Пусть забирают свой хлам, а то у меня и так перегруз, возьму только самое ценное, бочки с солью, сети, всё найденное железо и бывших рабов.
Вот единственное, что меня напрягает так это полная глупость наших кинорежиссеров, что показывают кровавые картинки грабежей и разорений от таких пиратов как я.
Тут все чинно, вначале налет, так сказать наезд, а потом взаимовыгодная торговля и никто никого не убивает. А зачем убивать? Мы взяли серебро и золото, купцы получили свои жизни и даже выкупили часть захваченного нами товара, хорошая сделка, все довольны. И потому как купцы себя ведут, это считается нормальным, то есть я сегодня более удачлив и мне повезло, поэтому золото досталось мне, а завтра повезет им и я буду сидеть в рабской клетке, а купцы будут продавать мои корабли. Бизнес есть бизнес, а в этом мире бизнес лучше идет у того, у кого имеются более острые мечи, верная дружина и кого боги привечают. Если я сегодня победил, значит боги на моей стороне, а как бедному купцу идти против богов? Это не правильно, ибо все в этом мире делается по воле богов.
Нет, мне этот мир больше нравится, никакой фальши, тут всё просто, есть у тебя сила, значит ты князь или конунг, силы нет, но ты можешь заплатить налог — ты свободный гражданин, а не можешь сам заработать и оплатить налог — так будь добр иди в холопы или рабы, все по честному, все по велению богов.
Я осмотрел бывших рабов боев, белгов или кельтов, как их там? Я так и не понял что это за люди, и с помощью купца переводчика объяснил, что выкупил их, чтобы отвести в свои земли, и будут они там у меня свободными гражданами. А один ушлый бывший раб тут же спросил — а когда мы будем свободными?
— Да вот прямо сейчас вы и свободны — ответил я без раздумий.
— Свободные люди имеют право носить оружие — тихо молвил кельт.
— Вот как — я почесал затылок, точно так и есть, у меня все кто хочет, тот ходит с оружием, если нет меча, то топор, нет топора, то нож. Да у меня даже дети и женщины все с ножами ходят, типа нож это признак свободного челоека. А этот мерзкий кельт типа меня на понт берет.
— Ну что же, вам дадут ножи — ответил я — но их нужно будет отработать, и я вас предупреждаю, что за убийство человека свободного в моей земле наказание одно — смерть, за убийство раба — потребую большой выкуп.
Я повернулся к десятнику.
— Путь принесут клятву перед своими богами, что отслужат мне честь по чести пять лет, после этого выдай им что не жалко из запасов, копья там, топоры, ножи.
А купцы, как услышали этот разговор, то сразу все дематериализовались, просто свалили куда то в неизвестность, ну и правильно, кельты товарищи гордые, могут и отомстить за обиды, а что им тут же не мояя земля, тут можно и прирезать кого нибудь.
Я последний раз пробежался по поселку и нашел примитивный ткацкий станок, тут же построили всех женщин и показывая пальцем на станок, я начал выискивать мастериц. Нашлись шесть баб, но у них были приличные семьи, вот пришлось сделать грозное лицо и отдать приказ грузится на суда, всем вместе с семьями и со своими станками.
Погрузили всё на корабли, заполнили почти сотню бочек водой, как ни странно, но купцы нашли и продали мне еще почти сотню мешков соли, которые я понятное дело ранее не нашел, хорошо спрятанные товары не являются добычей. Это я теперь понял и пришлось честь по чести покупать, ведь я уже не грабитель а коммерсант. Вот в результате этих торгово-меновых сделок, я избавился окончательно от всех ранее захваченных мехов, даже свои продал, те что привез из Полоцка. За соль пришлось отдать и часть ранее награбленного, ибо соль в нынешнее время стоит очень дорого.
Распределили людей по имеющимся судам и вдоль берега пошли на север к селению рыбаков и крестьян, что изъявили желание переселится в новые земли. Как ни странно, но охрана острова так и не успела среагировать, а может и успела, может летят уже на всех парах десятки кораблей, что бы наказать агрессора, но только им идти с западной части Готланда на восточное побережье не меньше пяти дней, а мы уже на третий день взяли курс строго на восток.
Ветер дул в левый борт и нас медленно сносило на юго-восток, но мы упорно шли плотной группой. Ветерок был уже даже не осенний, холодно было так, что залетающие брызги пронизывали тело ледяными колючками. Я держался молодцом, да и воины мои были в целом невозмутимы, а вот люди гражданские, те, которых я вез в новые земли начинали сдавать. Смена на веслах сидела не больше полу часа, я специально старался держать высокий темп, чтобы люди имели возможность погреться. Ночью зажигали огни и я ориентируясь по намагниченной стрелке примитивного компаса старался держать курс на восток.
Утром как то внезапно ветерок пропал а потом начал задувать в правый борт. Интересное явление получается, что если плыть вдоль нашего восточного берега Белого (Балтийского) моря, то ветер дует южный, в центральной части моря — ветер как бы неустойчивый, то есть меняется по несколько раз в день, а если плыть вдоль шведского берега, то ветер дует северный. В дальнейшем я это обязательно приспособлю для организации морской торговли.
В полдень показалась полоска берега и мы начали медленно отворачивать левее, стараясь компенсировать снос по курсу. То, что наш ордер снесло сильно южнее уже было понятно, так как я не видел островов Рижского залива и теперь нужно было поворачивать на левый борт. После совершенного маневра, корабли шли уже практически каботажным, то есть прибрежным курсом, строго на север.
К вечеру впереди по курсу я увидел парус, вначале один, потом второй, третий и вроде даже четвертый. Получается, что неизвестные корабли возвращаются из моих земель, или от островов идут. Как бы то ни было, но просто так без осмотра я отпускать эти корабли не собираюсь, не фиг тут без таможенного досмотра ходить. Я хоть и не Верещагин, но за державу обидно, так или иначе, но нужно отбить желание соседей напрямую торговать с эстами и весью без моего на то дозволения.
— Радомир — заорал я на соседнее судно — забирай мористее, ты идешь слева, держи линию, что б никто не ушел.
— Понял — послышался крик брата.
— Усташь ты идешь ближе к берегу — прокричал я кормчему двенадцати весельной ладьи, что держалась справа по борту и чуть дальше за кормой.
Встречные корабли приближались и я увидел, что это стандартные двенадцати весельные ладьи, видно тут пошла мода на такие корыта. Суда не плохие, но в основном предназначены для каботажного плавания, то есть ходят только вдоль берега, но зато могут легко подниматься вверх по рекам из-за низкой осадки.
— Путята, заряжайте баллисты, к бою готовьте самострелы — подал я команду — приготовится, идем на сближение.
Путята начал доворачивать на первый в караване корабль, а капитан встречного корабля решил уточнить, кто такие плывут ему на встречу, и тут же поднял щит на мачту. Мы ничего не ответили и через несколько мгновений на встречном корабле щит сняли и он стал забирать ближе к берегу. Мы тоже повернули к берегу и пошли наперерез.
Непонятное суденышко изобразило ускорение, то есть весла стали загребать чаще, ну и ладно, не хотите как хотите.
— Носовая баллиста, целься, бей — скомандовал я.
Тренькнуло и болт ушел в сторону небольшой галеры, мимо, болт пролетел почти в корпусе позади судна.
— Заряжай быстрее, целься, бей.
Опять мимо, теперь болт ушел выше на целый рост человека.
— Доворот вправо, обе баллисты сводись, целься бей — заорал я.
Теперь уже два болта прошли в опасной близости от корабля и враг не выдержал, повернул на восток и пошел строго к берегу.
— Усташь — проорал я на соседнее судно — догнать, его вяжите там всех, если сбегут на берег подожги корабль и за мной.
Мы медленно повернули левее и пошли на сближение со вторым кораблем, а тот уже начал разворот, ну и глупец, при развороте скорость падает почти в ноль, а я все таки на приличной скорости иду под парусами.
Очень быстро моя сорока весельная галера подстроилась под боковой ветер и стала неминуемо настигать второе неизвестное судно. Вот тут я увидел как третий корабль резко взял на запад и стал уходить в открытое море, а за ним стало повторять тот же маневр и четвертое вражеское судно, а на горизонте появилось пятое неизвестное судно, что шло со стороны моих земель.
Да сколько вас тут?
— Борода! — прокричал я прикладывая ладони ко рту — забирай мористее и помоги Радомиру, вон тех берите!
Второе судно приближалось очень быстро, после разворота экипажу двенадцати весельной ладьи не удалось набрать скорость, а мы шли на двух парусах, к тому же работали двадцать пар весел, разгоняя мой деревянный крейсер с неимоверной скоростью. Да, да я прикинул и понял, что наша скорость движения не менее 12-15 км в час, сейчас это для меня страшная скорость, так как убегающее судно почти стояло на месте. Когда до судна осталось метров 200 я чуть довернул к берегу отрезая беглеца от предполагаемого маневра и повернувшись правым бортом подал команду — баллисты, бей.
Один болт врезался в борт судна, а второй пробив повешенный на корпус щит вошёл в голову сидевшего на веслах гребца. Расстояние между корпусами двух кораблей уменьшилось до приемлемого для начала стрельбы из арбалетов.
— Арбалеты, целься, бей — подал я команду своим стрелкам и тут загудели дуги стальных арбалетов и засвистели уносящиеся вдаль болты.
Болты сделали свое дело, несмотря на то, что вдоль борта были прикреплены круглые щиты, наше судно было почти в два раза выше и мы били сверху, поэтому почти половина сидевших у противоположного борта гребцов получила свой стальной кусочек счастья. А судно, лишенное гребцов одного из бортов, стало медленно поворачивать вправо и терять ход, а оставшиеся в живых гребцы бросили весла и стали прикрываться щитами.
Через несколько мгновений прогрохотали дуги огромных баллист и оба болта влетели в кучу людей сидевших на судне под прикрытием щитов.
— Суши весла! — заорал я — приготовится к досмотру!
— Вара, вязать всех, обыщите судно, — крикнул я последнему свободному капитану с того корабля, что шел за мной, а сам начал раздавать команды по преследованию пятого корабля.
Мы не приближались, пятое судно развернулось и теперь живенько убегало от нас на север, ну и черт с тобой, все равно не уйдешь, там мои земли и рано или поздно я тебя там найду. Мы повернули налево и пошли на помощь к Радомиру, там два беглеца пытались скрыться от нас забирая мористее, то есть подальше от берега.
Вот уже появился корабль Бороды, так я называл капитана с огромнейшей бородой, хотя звали его конечно не так, а мои кельты, что сидели на веслах прозвали своего капитана Лангобардом, то есть длиннобородым, а местные кривичи звали его просто — Велибор.
Велибор шел наперерез уходящему в море третьему судну и отставал всего на несколько десятков корпусов, но я шел все равно быстрее, и увидев, что теперь число преследователей увеличилось, враги не выдержали, повернули на север и подняв огромные квадратные паруса, набирая ход пошли вслед за их пятым кораблем. Всё теперь догнать третье вражеское судно будет не реально.
