Я никогда вас не полюблю

— А ты старайся, чтобы этому лаэру у нас понравилось. Пусть своих знакомых приводит. Богатые и щедрые посетители нам нужны, — она говорила грубоватым тоном, но за словами слышалось явное одобрение, — А мы услужить сумеем.

— Как скажите, — отозвалась ей и поспешила на кухню, чувствуя поднимающуюся волну недовольства со стороны Гары.

Эгра встретила моем появление равнодушным взглядом, но я была больше, чем уверена, что кухарка в курсе произошедшего в общем зале. Но по своему обыкновению промолчала, предпочитая держать советы и мнение при себе.

Нам с ней хорошо работалось вместе. Обе молчаливые, с тщанием занимающиеся своим делом и не влезающие ни в какие разговоры или сплетни. Гара нам не нравилась, а вот хозяйка, несмотря на внешнюю грубость, располагала к себе. Прижимистая, расчетливая, и в тоже время способная сочувствовать. Уверена, она и на работу меня взяла, только потому что пожалела, заметив худобу и болезненный вид. Правда денег не прибавила, зато продуктов давала намного больше.

Сегодня я собиралась идти домой с узелком с едой. Запас небольшой был, и все же я предпочитала регулярно что-то приносить, чем переживать как мама и сестра без меня. Сама ничего не брала, только то, что давала оборотниха. Они с хозяйкой удачно подобрались, понимая друг друга с полуслова. Да еще две монетки от темного хотелось припрятать в комнате для будущей покупки.

— Тиоль, я хотела тебя попросить, — начала разговор мама утром, когда торопливо собиралась на работу.

— Что? — обернулась к ней и замерла в ожидании.

— Не приходи несколько дней, останься ночевать в таверне. Тебе надо отдыхать, а у нас много еды, нам хватит на три дня и даже больше, — она говорили убедительно, показывая на овощи, аккуратно уложенные на полу.

Будучи сама фейри, я знаю к чему такие разговоры. Что-то она увидела и хочет предотвратить какое-то событие. Лаэль спала. Очень хотелось послушать мнение сестренки. Ведь у каждого оно свое. В прошлый раз она настаивала, чтобы осталась дома и не попадалась на глаза темному, а мама наоборот, перекладывала принятие решение на меня. Вот и сейчас. Мама уверена в необходимости ночевки как минимум трех дней в таверне, полагая, что так будет лучше. Оставался только один вопрос — для кого лучше? Для меня или для них? Что может измениться за ближайшие три дня? Как же тяжело жить без магии и не видеть связующих нитей.

— Вы чего-то опасаетесь? — спросила напрямую, глядя маме в глаза, — Будет лучше, если вы мне скажете все, как есть.

— Не лучше, — немного помолчав в раздумьях, ответила она, — поверь мне.

— Значит, не скажете? — и получила в ответ мотание головой, — И мне не приходить домой?

— Да, — коротко ответила она, — А монетки я спрятала вот суда, под половицу.

Она с улыбкой показала кусок доски в углу, который отходил в сторону, только если его сильно прижать. Наступить в этом месте ногой неудобно, случайно не натолкнешься тайник. Так что небольшой клад не найти, если не знать где именно искать.

— Торопись, а то опоздаешь, — чуть ли не вытолкнула меня мама за дверь.

Действительно, с разговорами и молчаливыми размышлениями вполне могу не успеть к открытию, и Тосс будет недовольна. А мнением своей сварливой хозяйки очень дорожила. От ее расположения зависела и оплата и количество продуктов, уносимых домой.

Сегодня, словно подслушав пожелания хозяйки "Сварливой кошки", темный пришел не один. Двое лаэров устроились в углу, а Тосс поторопилась за мной на кухню.

— Иди и улыбайся, — выговаривала недовольным тоном она, — Если каждый из них заплатит так же, как твой в прошлый раз, то считай день не прошел зря.

С этими словами мне сунули в руки поднос и вытолкнули в общий зал. Другие темные сюда, конечно, заходили, только одевались они беднее, да и в основном заказывали выпивку, устраивая пирушки вместе с наемниками.

Пришедшие лаэры явно были из одного круга. Оба в богатой одежде, перехваченной перевязью. Обувь из дорогой кожи. Шляпы с широки полями расположились рядом на столе, и на них блестели капли дождя. Волосы у обоих ниже плеч, перехвачены в хвост, а от влажности завивались локонами. Только незнакомец выглядел сердитым и недовольным, а тот, что приходил вчера с нетерпением поглядывал в сторону кухни. Едва появилась, как он вновь пробежался внимательным взглядом по моей фигуре, и в ожидании замер.

— Ты кто? — вскинул на меня взгляд незнакомец.

— Подавальщица, — ответила ему, — Что будет угодно лаэрам?

— Две отбивные, острый соус и настойки, — сделал заказ "мой" темный.

— Здесь хоть прилично кормят? — с сомнением рассматривал помещение незнакомец.

— Нормально, — ответил ему собеседник и отпустил меня взмахом руки.

— Ну? — вцепилась в меня Тосс, едва вбежала в кухню.

— Второй сомневается, прилично ли у нас кормят, — честно ответила ей.

— Тиль, старайся! Чтоб все зубы показала! Эгра, отбивные из свежего мяса. Пошевеливайтесь, гусыни! — хозяйка явно волновалась.

Понять ее можно. Одно дело случайно зашедший темный с причудами, и совсем другое двое лаэров, причем один из них пришел сюда в третий раз. Расплачиваются щедро, не буянят. Что еще для торговли надо?

— Готово. Неси, — плюхнула шкворчащие отбивные на тарелки оборотниха.

— Соус, наливка, — суетилась Тосс, выставляя на поднос весь заказ, — Улыбку, Тиль!

— Ры-ы-ы, — засмеялась Эгра, скаля клыки.

Прыснула от ее забавного выражения лица. Нос оборотнихи собрался складочками, щеки стали похожи на яблоки, а кисточки ушей от смеха подергивались.

— Наливку не расплескай, — шикнула на меня хозяйка, — Что он в ней нашел?

Последняя возмущенная фраза донеслась уже в спину, когда вышла в зал.

Темные что-то оживленно обсуждали, не обращая внимания ни на кого вокруг. С другой стороны остальные посетители старались не привлекать внимание лаэров. Тихо делали заказ, ели и торопились уйти. Гара бросала вокруг недовольные взгляды, но подходить к темным не решалась.

— Лэр подписал указ об ужесточении поисков, — услышала, подойдя к заказчикам.

— Правильно сделал, — ответил приятелю "мой" темный, — даже с псами не всегда получается выловить фейри. Хитрые стали, прячутся по норам.

В этот момент он взглянул на меня, отчего колени подогнулись. Ведь он обо мне знает! Ему не трудно указать пальцем и приказать отвести на казнь прямо сейчас.

— Я не понял, — остановил он взгляд на моем побледневшем лице, — улыбка где? Я вообще за что плачу?

— Ваши отбивные, лаэры, — поставила трясущимися руками поднос на стол.

— Не буду платить, за такое обслуживание, — откинулся на спинку стула мужчина и посмотрел недовольным взглядом.

— Прикажите обслужить? — вынырнула из-за спины Гара.

— Исчезни! — рявкнул на нее темный.

— Это еще кто? — презрительно скривился новенький, завидев ее.

— Подавальщица. К вашим услугам, — улыбалась во весь рот Гара.

Смотрелись растянутые губы весьма странно. Вечно хмурое с недовольной ехидцей лицо не привыкло к такой мимике, улыбка скорее походила на хищный оскал. Но даже у Эгры выходило приятнее.

— Эту вообще уберите, — раздраженно махнул рукой лаэр, пришедший в первый раз, — Не хватало еще из рук деревенщины отбивные принимать.

— Лаэры чем-то недовольны? — грозно возвысилась за нашими спинами Тосс.

— Подавальщиц лучше подбирай, — хмуро ответил "мой" темный.

— Ушли, — тихо произнесла нам хозяйка.

— Эту оставь, — ткнул в меня лаэр, — пусть стоит и учится улыбаться.

— Тиль, я предупреждала, — зашипела Тосс, высясь надо мной горой, — Гара, пошла отсюда!

Обе женщины удалились, причем хозяйка толкала в спину, упирающуюся работницу. Даже представлять не хочу, что придется выслушать от Гары за каприз посетителей.

А те словно и не заметили случившейся перед ними трагедии, принялись вновь обсуждать указ Лэра. Из их слов выходило, что в ближайшие дни темные, поводыри с их псами и слухачи будут проводить облавы в бедных районах, где по всей вероятности прячутся недобитки фейри.

Сердце похолодело от услышанных новостей. Мы снимали комнату в подвале в одном из перечисленных районов. И мама знала, что в ближайшие три дня к ним придут, потому попросила остаться в таверне! Как же быть? Без магии я не могла предвидеть, но и оставить родных не в силах. Прилагая неимоверные усилия, старательно изображала улыбку и слушала разговор темных, активно обсуждавших свое участие в облаве.

Но оставить маму и сестру одних? Без помощи и защиты? Хотя какая из меня защитница? Я даже не могу видеть связующие нити, а у мамы и тем более у Лаэль нет сил изменить реальность и перенестись в другое место. Отец пожертвовал жизнью, спасая нас, теперь моя очередь сделать что-то. Только что?

Обернулась на Тосс. Здесь район, приближенный к зажиточным. Если бы можно было спрятать их в таверне. Только тут работает слухачка, да и не согласится рисковать ради троих фейри хозяйка "Сварливой кошки". Что же делать?

Вопрос повис передо мной, требуя решения.

Пока я мучительно раздумывала, лаэры доели отбивные, выпили настойку и потребовали расчета. А я продолжала стоять перед их столиком с приклеенной улыбкой, стараясь найти хоть какой-нибудь выход.

— Кайлин, советую отметить подавальщицу, которая приветливой улыбкой освещала пребывание в таверне, — произнес "мой" темный.

— Хм, действительно, — неожиданно развеселился лаэр, — держи монетку. За улыбку.

— Благодарю, — забрав плату, произнесла я.

— О! Да она обучена манерам, — удивился Кайлин, — большая редкость в питейных заведениях такого уровня.

— И от меня за улыбку, — грубовато сунул в мою ладонь плату темный, — Идем.

— Ты часто сюда заглядываешь? — поинтересовался лаэр у друга, рассматривая меня, — Знаешь, если тебя интересует другой вид заработка, то я загляну на днях, — предложение мужчина адресовал мне.

— Кайлин, мы торопимся, — сухо оборвал приятеля темный, — для заигрываний найди другое время.

— Ты прав, Дэрил, — мгновенно став серьезным, поднялся на ноги лаэр, — Но эта подавальщица весьма интересна. Пожалуй, как-нибудь еще загляну.

Меня намеки о других заработках сейчас волновали меньше всего. В голове пульсировала мысль об опасности, угрожающей маме и сестре. Я несколько раз пыталась подойти к Тосс и попросить о временном убежище, но сразу же сдувалась. Никто в здравом уме не станет помогать фейри, скрывая их не просто от темных, а от облавы.

Тем более здесь Гара. Представляю, как она обрадуется, если ей удастся сдать нас лаэрам. От тройного вознаграждения не каждый откажется. А если еще всплывет наша родословная, слухачка вообще обогатится. Наша семья официально считается полностью погибшей, а вдруг сразу три представителя! Донос ей зачтется и вполне возможно, что сам Лэр примет ее во дворце.

За окнами шел нескончаемый дождь. Какой малостью сейчас казалась непогода по сравнению с тем, что ожидает мою семью. Когда-то весьма многочисленную и славящуюся своими способностями. Фейри нашего рода не просто меняли реальность, мы несли счастье и любовь. Всем. Но сейчас мы последние, кто остался в живых. И я потеряла свою способность, а мама и сестра только-только начали восстанавливаться. Они бОльшая драгоценность, чем весь город вместе взятый. Но только не для темных лаэров.

— Что-то случилось? — спросила Эгра, когда я по четвертому разу перетирала полотенцем посуду, с остервенением отдраивая давно потерявшие цвет ложки, — Если ты из-за темного лаэра, так забудь! Тосс никогда не позволит обижать своих работников.

— А? — в растерянности повернула к ней лицо, с трудом вырываясь из собственных мыслей.

— Если, конечно, ты сама не захочешь, — отвела оборотниха взгляд в сторону, помолчала и добавила, — Было бы мне столько лет, как тебе, я бы распушила перед щедрым лаэром хвост. У тебя на руках мама и сестра, а при твоей внешности можно неплохо устроиться. Думаешь, почему Гара бесится? Она сама хочет отхватить богатого любовника, чтобы стать содержанкой. А на тебя сразу двое темных заглядываются, вот она и не может пережить несправедливость.

— Эгра, о чем вы? — непонимающе воззрилась на нее.

— Дело-то житейское, — махнула рукой оборотниха, опершись бедром о край стола, — Не смущайся. Ты мужчинам нравишься, только худа больно. Вот мясо нарастишь на костях, и отбоя не будет от предложений. Конечно, никто замуж не позовет, но найти состоятельного любовника не проблема. Это не ведро с помоями выносить. Опять же сестра и мать будут пристроены.

— Но я не смогу, — прошептала потрясенная, прижимая тряпицу и ложки к груди.

— Знаю, что не сможешь, — печально вздохнула кухарка, — Дай сюда! — недовольно вырвала из рук приборы, — Мне бы богатого лаэра, когда молодая была, я бы его не упустила!

— Так вы советуете ... — судорожно сглотнула.

— Для тебя это самое лучшее, — уверенно произнесла оборотниха, а кисточки ушей замерли строго и даже не колыхнулись.

— Мне домой сегодня надо, — вздохнув, сообщила ей.

— Ты же вчера ходила, — удивилась она, а потом встревожилась, — Что-то случилось?

— Нет, просто душа не на месте, — посмотрела на нее правдивым взглядом.

И это была истинная правда. Я беспокоилась о маме и сестре, переживала, как ночь пройдет. В моей голове рисовался отчаянный план — привести их сюда и спрятать в кладовке, где ночевала, когда оставалась в таверне. Но понимала всю абсурдность поступка. Они не смогут просидеть на продавленном топчане три дня, чтобы о них никто не узнал.

Раньше фейри могли щедро отблагодарить, изменив реальность, но сейчас любой всплеск магии замечался слухачами. И все предпочитали не оказывать помощь, дорожа собственной жизнью.

Эгра не стала больше расспрашивать и привычно сложила овощи и кусок мяса в тряпицу. Завязала в узел потуже, чтобы не вызывать подозрений, и выбежала на улицу. За моей спиной Тосс задвинула тяжелый засов. Обратно войти не получится, пока утром хозяйка "Сварливой кошки" не откроет дверь для работников и посетителей.

ГЛАВА 6

Мама неспроста показала место, куда спрятала заработанные монеты. Она знала, что не переживет ближайшие три дня. И Лаэль тоже знала. Скорей всего они все обсудили, рассматривая связующие нити, и приняли решение вдвоем. Когда ты фейри, поступки других фейри очень предсказуемы. Даже для тех, кто потерял свои крылья и магию. Я знала их мышление и могла сделать выводы.

В любом случае мама и сестра не желали, чтобы я приходила к ним в течение трех дней, когда будет облава. Но оставаться в таверне, зная об угрожающей им опасности, тоже не могла.

Я бежала под дождем, впервые не заботясь об узелке. Сейчас продукты, спрятанные в тряпице, не имели никакого значения. Дождь лупил со всей силы, сквозь плотную завесу дорогу практически невозможно разобрать. И только зная ее наверняка, можно пробиться сквозь плотный заслон. Будто кто-то не желал пускать вперед, стараясь остановить, преграждая путь.

Сегодня я бежала, как никогда раньше. Мне казалось, что кто-то все время преследует. Шарахалась от всех подворотен, но опасность явно была не там.