Полуэльф и полудракон.Знакомство

— Как, говоришь? Все просто. Нужно дождаться, пока пауки уйдут из гнезда по своим паучьим делам. И тогда-то безо всяких проблем нарвать из гнезда целебной паутины.

— Вот как... — Голос Эльвы как-то разом поскучнел. Я удивился — неужели эта бессовестная малявка горит желанием увидеть мою схватку с серебряным пауком? Нет, навряд ли.

На поиски гнезда я потратил не очень много времени — спасибо зорким эльфийским глазам. Но все-таки я нашел его — в широком дупле одной из немногочисленных старых сосен, затесавшихся в березово-осиновом лесу. Серые нити, струившиеся из центра широкого овала, тускло блестели на полуденном солнце. А по краям отверстия торчали кончики тонких длинных серебряных лап — один из пауков, как всегда, был на месте.

Делать нечего — пришлось сесть на ближайший пенек и ждать.

Через какое-то время, час или два, голодная тварь все же решилась покинуть пристанище. Удобно укрывшись за кустом лещины, мы с Эльвой с интересом наблюдали, как довольно крупный серебристый паук с трудом протиснулся сквозь отверстие дупла и принялся медленно спускаться по стволу сосны. Мне удалось хорошо рассмотреть его: крупный, размером с приличную тыкву, восьмиглавый и восьмилапый, с бугристо-шершавым телом цвета чистейшего серебра, и тонким, но длинным и подвижным хвостом.

— Какая мерзость, — шепотом прокомментировала увиденное дракоза.

— А по-моему он очень даже изящный, — я позволил себе не согласиться.

Тем временем паучина спустился по шершавому стволу, немного потоптался у гигантских корней и скрылся в густых кустах малины.

После того, как шорох, создаваемый удаляющимся пауком, затих, я выждал для верности минуту, другую, третью. Пора.

— Приглядывай за моей спиной, и дай знать, если он вернется, — скомандовал я.

— Хорошо. — Эльва вытекла из корзины и шустро исчезла в высокой траве. Посчитав это хорошим знаком, и радуясь тому, что меня никто не будет отвлекать, я принялся осторожно подбираться к желанному стволу. Ближе, ближе, еще ближе. Оказавшись у самого дерева, я оглянулся. Никого. Только где-то поблизости деловито застучал дятел, да закуковала кукушка. Слава Великому Лесу! То что надо!

Я подошел вплотную к стволу, радуясь, что дупло находится как раз на уровне моего плеча, запустил руку в самую его середину и осторожно пошарил вокруг. Остановился, когда нащупал пальцами что-то мягкое и сухое. Похоже, оно. Осторожно потянул руку назад, и на дневной свет вынырнула ладонь, перепачканная тонким пушистым налетом. Я поднес паутину к носу — пахла она чем-то кислым. Что и требовалось — так пахла только самая сердцевина кладки.

Свободной рукой я раскрыл поясную сумку и осторожно соскреб в нее драгоценную находку. Затем осторожно проделал это действие снова и снова. Рука в дупло — паутина в сумке. Рука в дупло — паутина в сумке. Хвала Илуватару — все оказалось настолько просто.

Из эйфории меня вывел громкий писк дракозы.

— Паук!

Да как же это... Я попытался схватиться свободной рукой за рукоять меча. Но предупрежденье дракозы запоздало — висящий на груди защитный амулет вспыхнул алым, и его свечение заметно потускнело — всего один удар ядовитым жалом опустошил заряд почти на треть.

Ах ты ж гадина. Что ж — бой так бой.

Ударом локтя закрыв сумку с драгоценным содержимым, я резко нагнулся влево и сделал кувырок, уходя с линии возможной атаки. Остановился, быстро вскочил на ноги и ловким движением выхватил меч. Вовремя. Паук шустро бежал ко мне через заросли травы, поигрывая длинным тонким хвостом, словно фермер лассо. Я резко взмахнул рукой с мечом, отвлекая все внимание на нее, и когда хвост паучины метнулся к ней, снова кувыркнулся налево, чтобы уйти подальше от зарослей малинника и оказаться ближе к центру поляны, для обретения большей свободы действий.

Паук зашипел, развернулся и снова взметнув свой хвост, пошел на меня.

Я принял нижнюю защитную стойку и стал ждать атаки.

И снова серебряный паук атаковал хвостом. Да так быстро, что даже я не успел от него уклониться. Хвост свистнул, рассекая воздух, я выставил меч... и амулет провально вспыхнул алым. Третью паучью атаку я все же отбил и попытался сделать пару ложных выпадов. Да куда там — восемь лап не две ноги: паук двигался очень шустро, словно лист на осеннем ветру. К тому же, имея столь длинные лапы, он лавировал и уклонялся от атак моего меча куда как искуснее, чем можно было бы ожидать от обычного насекомого. А хвост, источавший яд, все продолжал искать брешь в моей защите. Минута, другая — и амулет, вспыхнув красным, погас окончательно. Вот так.

Я вздрогнул от нахлынувшего на меня чувства страха, но не дав ему растечься по телу, тут же собрал всю волю в кулак. Да, страшно. Но бояться сейчас — только себе вредить. Не время.

— Все, попугали друг друга и хватит, — произнес я, мысленно обращаясь к хозяину потревоженного гнезда. — Ты поймал меня у своего дома и показал, кто тут хозяин. Я понял и готов ретироваться. Идет?

Дабы не усугублять и без того непростую ситуацию, я перешел в глухую защиту и принялся отступать подальше от дерева с паучьим гнездом — благо, долгожданный трофей уже был у меня. Но хозяин паутины вовсе не желал отпускать на волю наглого расхитителя. Он шустро засеменил мне за спину и занял позицию между кустами лещины и малинника, тем самым отрезающую меня от единственного свободного выхода с поляны. Конечно, я мог бы попытаться пробиться наружу напролом, через кусты. Но уклониться в кустах от ядовитого жала не выйдет. И потому это не выход.

Тем временем паучина, благоразумно держа зубы и когти подальше от моего меча, снова продолжал атаковать меня ядоносным хвостом, старясь оттеснить меня в густой кустарник. Разогревшись, я успешно блокировал его наскоки или отбивал их отножными ударами снизу вверх. Но и только. Сражаться с серебрянкой, не имея возможности нанести заветный роковой удар (я все еще помнил о запретах на убийство серебряных пауков) оказалась для меня слишком сложно. Дистанция атаки и скорость соперника оказались мне не по плечу.

— Нет, так дело не пойдет. — Отбив очередную атаку отводящим горизонтальным ударом, я решил воспользоваться вторым своим основным оружием — магией.

Я принялся наколдовывать заклинание "Каменной Травы" — благо, оно относительно короткое, требует немного духовных сил и всегда получается у меня на славу. Главное — суметь сконцентрироваться. И — не сбиваться с ритма. А сейчас, в пылу боя, даже такая мелочь казалось мне делом весьма непростым.

Вспомнить заклинание.

Сконцентрироваться.

Произнести плавно и в то же время четко, без ошибки.

— ...евейлия! — закончил я и ткнул указательным пальцем левой руки на траву впереди себя. Внешне она никак не изменилась, но я внутренне почувствовал, что заклинание удалось. А потом и окончательно убедился в этом, увидев, как паучина, ринувшись за мной, внезапно остановился, когда послушная доныне трава перестала мягко стелиться под его колючими лапами, став неожиданно твердой и острой, словно железные пики.

Паук потрогал непонятную траву короткими передними лапами, сосредоточил на ней взгляд половины своих темных глаз... и осторожно двинулся в обход.

Но не тут-то было.

— Евейлия! — снова воскликнул я и ткнул пальцем руки левее прежде заколдованной травы. Прямо перед семенящей тушей паука.

— Евейлия! — Я запечатал колдовством траву справа от восьмилапой твари.

— Евейлия! — Теперь заколдованной оказалась трава позади него.

— Евейлия! — А теперь я бросил заклятие прямо под паука.

Все. Окаменевшая трава хоть и не причиняла лесному жителю никакого вреда, и даже сильно не стесняла его движений. Однако доселе невиданное зрелище привело того в замешательство. Я не собирался проверять, насколько долгим оно будет, а сломя голову бросился к кустам лещины, схватил корзину, свистнул дракозе и стрелою помчался прочь, подальше от паучьей сосны.

Позволил себе остановиться я только тогда, когда добежал до проселочной дороги. Лишь там я присел на камень и хорошенько отдышался, давая накатить на себя запоздавшим волнам дрожи. Я справился. Теперь можно бояться. Теперь — можно.

Но полностью расслабиться мне так не удалось.

— А ловко ты там изворачивался, — неожиданно польстила мне Эльва, укладываясь посреди пожухлых цветков в корзину.

— Да ладно. Я же все-таки эльф, — отмахнулся я. — Ловкость наше второе имя.

— Да? — ехидно протянула дракоза. — А я думала, что твое второе имя это соблазнитель.

— Ты о чем? — удивился я.

— Да вы так ладно кружили на той поляне. Ты и та паучиха. Прямо любовный танец выписывали! Вот я и подумала — может ты собирался покорить ее не мечом, а этим, как его... А, да — своим обаянием самца.

— Чего-чего?

До деревни Матильды мы шли в молчании. Точнее, молчал только я. А лежавшая в корзине дракоза всю дорогу подленько хихикала.

*

На второе задание мне снова пришлось взять дракозу с собой. Да, я мягкий. Но я не тряпка. Просто после получасового нытья на темы "мне скучно", "я же тебе помогла, помнишь" и "я же могу быть полезной", я понял, что мне просто выгодней молча взять ее с собой. Выгодней мне, а никак не ей.

— И что же нас ждет на этот раз? — с любопытством спросила дракоза, высунув голову из корзины, когда мы достаточно далеко отошли от моей деревни.

— Не нас, а меня, — хмуро поправил я ее. — Сегодня мне нужно добыть личинки красных кусачек.

— Опять насекомые, — проворчала дракоза

— А ты что, хотела бы, чтобы меня послали биться с паукомедведем?

— А ты хочешь прослыть грозой насекомых? — вопросом на вопрос ответила она. — Ах, ах, смотрите-ка кто идет! Альрик, гроза муравьев и тараканов.

Великие Светлые Боги!

— Ну как ты до сих пор не понимаешь, что деревенский коновал не стал бы поручать мне задания, которые он не смог бы выполнить сам. Во-первых, как и с серебряным пауком, гнездо кусачек еще нужно найти.

— А почему это так сложно? — недоуменно спросила дракоза.

— Потому что кусачки это приречные насекомые. Живут они в камышах. И гнездо свое строят из опавших камышовых листьев и глины. Понимаешь? Нужно найти гнездо из камыша и глины на глине, покрытой опавшими камышовыми листьями. Поверь мне, это та еще проблема.

— А, — протянула Эльва. — А в самих кусачках есть что-то особенное? Ну, жало там? Или когти?

— Конечно, — продолжал пояснять я, донельзя гордый своими обширными познаниями, — Красные кусачки это не просто насекомые. Это жуки. Но жуки большие, величиной с... ладонь. Большие и очень кусачие.

— Кусачие? — переспросила дракоза? — В смысле как ам-ам? — Она пару раз наглядно клацнула зубами.

— Именно, — подтвердил я. — Только кусают они не зубами, а жвалами, что торчат у них из пасти.

— Ага, — протянула дракоза. — Так значит, именно из-за них ты одел на ноги такие плотные сапоги, какие летом додумался бы напялить только полный болван?

Я посчитал ее выпад за комплимент.

— Да. И к тому же вооружился более длинным мечом, чем вчера — согласился я. — Мое задание — достать дюжину личинок красных кусачей. Беда в том, что в гнезде живет не один, и даже не два, а до полудюжины жуков, — продолжал объяснения я. — Это значит, мне придётся иметь дело со стаей крупных и юрких защитников, которые при виде напавшего даже и не подумают убегать, а будут стоять за свое гнездо до последнего. Если такой жук хотя бы раз укусит за ногу, то, смею тебя уверить — мало не покажется. Можешь лишиться пальца, а то и двух

— Вот это да... — восхищенно произнесла дракоза.

— Но жук ведь не остановится на одном укусе.

— Понимаю.

— А теперь представь, что жуков не один, а несколько.

— Сурово, — отозвалась напарница, наконец-то оценив всю степень опасности задания.

— Вот поэтому мне придется полагаться на свою эльфийскую ловкость, эльфийскую магию и эльфийский меч. А у кого нет магии меча и магии, — я многозначительно посмотрел на Эльву, — тому лучше убраться оттуда куда подальше. Ты меня поняла?

Дракоза понимающе кивнула. Я уже понадеялся, что мы говорим на одном языке.

Но не тут-то было.

— А они съедобные? — неожиданно раздалось с корзины.

— Кто? — Я даже не понял о чем вопрос.

— Эти... твои кусачки?

— Да я-то почем знаю.

— Но ведь интересно же.

Я обреченно пожал плечами. Увы, мы все еще оставались с ней на разных берегах.

Закончив бессмысленную беседу, я снова попытался достучаться до Вечного Леса. Представил себе искомое гнездо и попросил у Леса помощи в его поиске. И благословения в битве. Но, увы. Так и не получив долгожданного ответа, я свернул с окружающей деревню дороги и пошагал к реке через поле.

Наобум.

Час ходьбы по южным полям — и я очутился у пограничной реки.

— Вылезай, — скомандовал я дракозе. Крылатая спутница тут же выбралась из корзины и, оказавшись в траве, с удовольствием принялась наматывать круги, задорно вспугивая стайки прибрежной мошкары, стрекоз и кузнечиков.

— Выходит, она действительно соскучилась по всему лесному. — Выждав несколько минут, я вежливо кашлянул, напоминая и о себе. Дракоза с неохотой оставила понравившееся занятие и засеменила обратно.

— Что ты будешь делать теперь? — спросила она,

— Как что? Искать гнездо кусачей, разумеется.

— Да? А чем все это время заниматься мне?

В ответ я состроил ей кислую мину. Она что, намекает, чтобы я развлекал ее? Вот же нахалка!

— Ну... тем, чем ты обычно занимаешься. — Я позволил себе лишь малость съязвить, намекая на то, что пользы от нее ни на грош.

Эльва прекрасно поняла намек.

— Что ж, только если тебе станет больно, меня не зови. — Эльва привычно быстро превратившись из игривого котенка в упрямую козу.

— И не надейся, — пробубнил я в ответ и пошел исследовать береговые камыши.

Но даже отменному эльфскому зрению понадобилось очень много времени, чтобы обнаружить гнездо кусачей — искомое место оказалось в ста шагах от нас. Пришлось возвращаться за Эльвой и переносить ее поближе.

— Вон, смотри. — Я любезно указал дракозе на относительно невысокую горку из земли и грязных листьев, скрытую за густыми порослями камыша. — Это и есть гнездо красных кусачек.

— И как они живут в такой сырости и грязи. — Дракоза брезгливо поморщилась.

— Кто бы говорил, — фыркнул я. — Ты же сама живешь на болоте.

— Да, я и моя стая живем на болоте. Но гнезда-то мы вьем высоко на деревьях! — важно заметила она. — А там всегда светло, свежо, а главное — нет ни капли сырости!

Я не стал с ней спорить. Не до того.

— Итак, сейчас я выманю жуков на себя, а ты просто отойди отсюда подальше. Например, за тот куст вереска. Идет?

— Как скажешь, о могучий эльф, непревзойденный победитель пауков и кузнечиков. — Дракоза как всегда была неподражаема в своей язвительности.

Убедившись, что вездесущая помеха отошла на указанное расстояние, я собрался с духом и принялся за выполнение задания. Подняв с земли крупный кусок земли, я прицелился и метнул его в грязный холмик. Затем выхватил меч и стал в защитную стойку.