Слепой

Первая встреча с обитателями небольшого особняка, построенного в неоготическом стиле и расположенного на огромном участке земли в Северном Салеме, небольшом городке в пригороде Нью-Йорка, состоялась в тот же вечер, когда Чарльз забрал Виктора из больницы.

Первыми встречали их Эрик Леншерр и Рэйвен Даркхолм, выйдя на небольшое крыльцо, к которому вели пять широких ступенек, когда они с Чарльзом на прекрасном Корвете проехали в ворота внушительной ограды особняка. На улице было еще относительно светло, летняя ночь не торопилась вступать в свои права, но в некоторых окнах уже давно горел свет. Его представили этим двум, после чего они все вместе прошли внутрь и там уже Виктор увидел остальных обитателей этого жилища, которые специально собрались в большой гостиной комнате, что была рядом с входной дверью в особняк, чтобы встретить его и поприветствовать.

И самой первой в глаза бросалась довольно высокая женщина, покрытая густой синей шерстью. Шерсть казалась настолько густой и мягкой, что у Виктора невольно зачесались руки, так хотелось ее потрогать. Лицо Ханны Маккой было без шерстяного покрова с приятными чертами, открытым взглядом синих глаз с ярко желтыми белками и чуть выдающейся вперед нижней челюстью. Телосложения она была атлетичного, с большими ладонями и ступнями. На ней были свободная, скорее бесформенная, тонкая кофта серого цвета, широкие темные бриджи темно-синего цвета и широкий белый медицинский халат. Виктор самым дружелюбным, на какой был только способен, образом улыбнулся женщине, чтобы хоть как-то скрыть свою нетактичность — он практически не отрывал от нее своего взгляда.

— Так он видит? — Удивленно озвучила свои мысли Саммерс.

— Твою невоспитанность? — Эрик Леншерр, как наиболее близко стоящий к ней взрослый, дал легкий подзатыльник Скотте. — Да.

Так и прошло их знакомство. Ханна ни капли на него не обиделась за то, что он так ее разглядывал. Она просто привыкла к подобной реакции, только стоит уточнить, что в большинстве случаев ее пугались, а не приветливо улыбались на ее не самую красивую улыбку, которая обнажала несколько пар больших клыков.

В детское общество его приняли сразу же, а на следующий день, Виктор совершил судьбоносную ошибку и рассказал самым младшим девочкам сказку на ночь. Обычную русскую народную сказку про золотую рыбку. Девочки были в восторге, да и не только они, стоит это отметить. С тех пор, каждый вечер Виктор приходил в ту самую гостиную, в которой его все встречали, где собирались абсолютно все жильцы особняка Ксавьера, и рассказывал все известные ему сказки, заменив на этом посту добродушную Ханну Маккой.

А знал их он много.

Его мама из прошлого мира, расстаралась для своего единственного сына и собрала очень большую коллекцию разнообразных сказок и рассказов для детей со всех стран мира, которые только могла достать в те времена. Были даже сказки, мифы и легенды древней Японии, но их Виктор решил придержать до тех пор, пока Барбара с Джоанной не подрастут — уж больно страшные те были в большинстве своем. Сам он осилил их только в пятнадцатилетнем возрасте, после того как перестал вспоминать самую первую, где у одной женщины родился глупый и страшный ребенок, но он умер в детстве, а потом, благодаря мольбам своей умирающей матери переродился у другой женщины в их деревне, которую прочитал в тайне от своей мамы во втором классе.

Точное название этой сказки Виктор не помнил, то ли "Материнская любовь", то ли "Сила любви", но впечатления та сказка оставила ему на всю жизнь. Отчасти именно поэтому он не увлекался разного рода аниме и мангой, когда это стало популярным в годы его студенчества. Кто их знает, что там они еще напридумывали? Своя психика была дороже любопытства.

Под присмотром Чарльза он стал практиковаться в телекинезе вместе с Джейсоном. Обычно они перекидывали друг другу небольшие предметы, одновременно стараясь вращать вокруг себя еще несколько. Но, естественно, занятия для Виктора начались не с этого, а с увеличения количества тех самых предметов, которые он мог поднять с помощью своего телекинеза. Под руководством такого гения телепатии и телекинеза, как Ксавьер, он прогрессировал семимильными шагами, и уже к концу второй недели мог с легкостью жонглировать пятью небольшими монетками, номиналом в один цент.

Такой размен был для Виктора странным, ведь тот же кусок мыла был на порядок тяжелее суммарного веса этих монет, каждая из которых была два с половинной грамма ровно. Но помня слова учителя учителей из "Далекой Далекой Галактики", что "размер не имеет значения", когда тот говорил про телекинез, он радовался этим успехам, веря, что к количеству предметов со временем присоединится и их вес. Тем более, что занимался он всего ничего.

Еще одним открытием для Виктора стало, что обычные, школьные, занятия в школе Ксавьреа не проводились. Когда пришло время, а в США школы были свободны в выборе даты начала учебного года, но им было необходимо уложиться в месячный промежуток от середины августа до пятнадцатого сентября, всех детей погрузили в минивэн Плимут Вояжер восемьдесят четвертого года синего цвета и отвезли в ближайшую общественную школу. Туда же и отвез его документы Чарльз. Так-то обычно их отвозила Рэйвен, но в тот раз было необходимо участие телепата, чтобы утрясти все вопросы и сложности, если таковые возникнут.

Но это было временным решением. Недалеко от самого особняка уже была подготовлена большая площадка под стройку нового здания, в котором и будет в скором времени размещаться новая школа. Сейчас же школа Чарльза Ксавьера носила другое название и была "пансионатом для одаренных детей". А Чарльз, Эрик, Ханна и Рэйвен были специалистами и репетиторами, которые помогали детям в освоении знаний. Каких именно для остальных людей не уточнялось. Просто знаний и все, а то, что они были связаны с их мутантскими способностями — было незначительной деталью. Маленьким таким штрихом, который менял всю картину для тех, кто непосредственно жил в этом пансионате.

Живя бок о бок с этими двумя по-настоящему легендарными личностями, которыми были для Марвела Профессор Икс и Магнето, Виктор удивлялся, как однобоко и намеренно противопоставляли их друг другу в кино и мультсериале — злой Эрик и добрый Чарльз. А ведь они оба были больше похожи между собой, чем это виделось с первого взгляда. Да, у них были разные взгляды на будущее мутантов в мире, но при этом, тот же Ксавьер куда больше пользовался своими способностями для своего блага и выгоды, чем Леншерр. Эрик вообще ими пользовался на удивление редко, при этом всегда утверждая, что нельзя себя ограничивать. Со стороны это выглядело странно, но если быть честным, то именно он вызывал больше симпатий у Виктора. Эрик был харизматичнее и в нем больше чувствовался вожак, лидер.

* * *

— Мисс Старк, — высокая и лысая темнокожая женщина с повязкой на левом глазу устало закрыла правый глаз и помассировала переносицу. — Вот скажите мне, вы специально все делаете наперекор?

— Все делать, как тебе говорят — невероятно скучно, — ответила красивая брюнетка, не меняя своей расслабленной позы.

Фьюри прошла в спальню, которая в данный момент была больше похожа на больничную палату, обставленную самой современной медицинской техникой, и нечитаемым взглядом своего единственного здорового глаза посмотрела на кровать, где лежала владелица "Старк Индастриз". Лежала не одна, а в окружении трех моделей мужчин, которые и не думали как-то стараться скрыть свою наготу, в отличие от Антонии Старк, сразу же прикрывшей себя тонкой простыней.

Еще раз посмотрев на мужчин, которые, заметив ее взгляд, сразу же стали соблазнительно улыбаться и строить ей глазки, Николь откинула полу своего кожаного плаща и достала из кобуры пистолет.

— Считаю до трех, если вы не вымететесь из этой комнаты к чертовой бабушке, я отстрелю вам ваши причиндалы, — видя, что те не реагируют, полковник Фьюри передернула затвор на своем кольте и продолжила. — Раз.

Видимо, что-то поняв, те с испуганными лицами быстро повыскакивали из кровати, подхватили свою разбросанную по полу одежду и, как были голыми, выбежали из комнаты.

— Ой, Фьюри, да брось, — Антония обмотала вокруг своей груди одеяло и тоже встала с кровати. — Нужно уметь развлекаться. Уж тебе-то с твоим телом точно это нужно делать почаще.

— Мисс Старк, — Николь, никак не отреагировала на эти слова, убирая пистолет обратно в кобуру на поясе.

— А поставить на предохранитель? — Иронично приподняла аккуратную черную бровь и посмотрела на нее молодая девушка.

— Мисс Старк, — вновь проигнорировала слова Антонии Старк Николь и начала спокойно говорить, хотя слова той всколыхнули в душе спец агента очень неприятные эмоции. — Врачи прописали вам покой и постельный режим.

— Как приятно ощущать заботу самой Николь Фьюри, — Антония прошла к огромному платяному шкафу и достала из него белоснежный шелковый халат, который быстро накинула на свои плечи.

— Плевать мне на ваше здоровье, мисс Старк, — позволила себе показать часть своего раздражения Николь и, скрестив руки под внушительной грудью, внимательно посмотрела в глаза Старк. — Вы одна из главных инвесторов в новую инициативу, мне деньги терять не хочется.

— А то, что я одна из ваших агентов в этой инициативе, вы решили забыть? — Антония прошла к барному шкафчику и достала из него бутылку виски. — Виски?

— Нет, — односложно ответила полковник Фьюри.

— Очень зря, — пожала плечами Антония и, взяв один пузатый бокал, налила в него алкоголь. После чего прошла к мини холодильнику и достала оттуда несколько кусочков льда. — Тридцать лет выдержки.

— Ваше участие в новой инициативе "Мстителей" под большим вопросом, — темнокожая женщина внимательно следила за миллиардершей.

— Это из-за суда? — Антония сделала большой глоток из бокала и даже не поморщилась. — Хорош, чертяка, — похвалила она напиток. — Да не о чем там больше волноваться. Я уже, считай, решила этот вопрос.

— С помощью ваших адвокатов? — Решила уточнить Николь.

Антонию Старк не просто так называли гением. Она была одним из немногих людей, за которыми ее подчиненные не могли вести нормальную слежку. Техника работала плохо, со сбоями, а один раз, когда кто-то из ее умников захотела прослушать телефонные переговоры той, кого называли "Да Винчи нашего времени", то на записи обнаружила какую-то скучную театральную постановку вместо разговора. До сих пор весь отдел ломал голову, как та смогла это провернуть.

— Именно, — отсалютовала ей бокалом Антония и самодовольно улыбнулась. — Все можно решить, если у тебя есть деньги и адвокаты, работающие за них.

Несколько мгновений в комнате стояла тишина. Потом Николь развернулась на своих невысоких каблуках и направилась к выходу из комнаты. Остановившись возле дверей, она повернула голову и, не глядя на собеседницу, произнесла:

— Алкоголь с утра и смазливые мальчики в постели не смогут стереть воспоминания, мисс Старк. И вот это будет моей заботой о вас. А пистолет был не заряжен.

После чего вышла из комнаты, оставив Антонию Старк наедине со своими с тяжелыми мыслями.

Глава 7.

Медитация.

Казалось бы, просто одно слово, но теперь для Виктора за ним открывалось очень многое.

В своей прошлой жизни он никогда не понимал этого действа. Для чего оно нужно, было понятно — расслабление, нахождение гармонии в себе и все остальные вещи, что стали модны в двухтысячных, когда страну заполонили разнообразные гуру и иже с ними. Всякие экстрасенсы и прочие адепты от магии сорвали свою волну популярности в девяностых, когда у некоторых появились деньги, но не мозги. Виктор это понимал, но никогда не мог достичь, как бы его бывшая девушка, Лиза, инструктор по йоге, не билась над ним. Все эти единения с космосом и отклики были для него просто заумью, вся суть которых разбивалась и терялась, стоило лишь ему увидеть Лизу в ее обтягивающих маечках и лосинах для занятий этой самой йогой. Ну какое спокойствие могло быть у него, если капли пота, после интенсивных занятий, так соблазнительно стекали в ложбинку груди?

Но все это изменилось, когда Виктор начал свои тренировки с чакрой. Благодаря знаниям Тсунаде, где было очень много информации именно о правильной медитации, как в медицинских целях, так и просто для улучшения контроля над разнообразными техниками ирьедзюцу, он открыл для себя совершенно новый мир. Нет, в этих медитациях даже слова не было про единение с космосом, да там даже таких понятий не было в глобальных масштабах, но тут его собственное тело представало в виде того самого космоса. Неисследованного, непознанного.

Найти нужное состояние для медитации он смог лишь с третьего занятия, до этого было просто сидение в удобной позе и медленная циркуляция чакры по всей системе, для их тренировки, но когда он поймал его, состояние, то стал минимум два часа посвящать медитации. Спустя неделю уверенных занятий, Виктор решился начать структурировать свой разум, по методикам Тсунаде. Поначалу видимых результатов не было, но уже после начала учебы в школе, он заметил, что информация, которую он не знал, стала легче усваиваться и запоминаться, а та, что уже знал, легче вспоминалась.

Сама чакросистема у него была очень хорошо и гармонично развита, как и обещала Тиамат. На уровне опытного токубетсу джонина, специализирующегося как раз на ирьедзюцу. Поэтому особых проблем с контролем не возникло, удручало другое — объем его собственного источника. Довольно странное сочетание, когда все каналы и тенкецу развиты как у ветерана, побывавшего не в одной сотне битв, и источник, запас которого был на приличном уровне кланового, но все же чунина. Успокаивало, что до пятнадцати лет его источник чакры еще не до конца сформировался и его можно было развивать, так как он был очень пластичен в этом плане. Вот после наступления этого возраста, развитие источника становилось очень медленным и сложным, а в некоторых случаях и невозможным.

Также, из знаний Тсунаде он узнал и про извечную борьбу всех шиноби за контроль при больших объемах чакры. Оказалось, что контроль у всех ниндзя обратно пропорционален количеству чакры в источнике, то есть, чем меньше ее было, тем легче было ей управлять. Ответ на его мысленный вопрос самому себе, как же тогда было возможно, что Тсунаде, при ее больших объемах чакры была настолько искусна в контроле, оказался до банальности прост — она была гением.

Рассчитывать на то, что он тоже окажется гением ирьедзюцу, очень хотелось, конечно, но лучше было не тешить себя надеждами, которые могли оказаться напрасными. Это когда он действительно был в своей прошлой жизни подростком, он был максималистом и легко мог называть себя гением в чем-то лишь потому, что хорошо мог делать какие-то вещи, легко их осваивая или применяя. Сумел сделать "эластико" Рональдиньо или "рулетку" Зидана, которую еще называли марсельской, во время игры во дворе с остальными пацанами в мяч? Все — гений футбола. Где скауты? Пусть приходят, предлагают контракт с Реалом или Манчестером Юнайтед. Вот прямо во двор. Впрочем, все мальчики в этом возрасте были такими. Наглыми, самоуверенными, считающими, что знают все лучше остальных и снисходительно смотрящих на своих родителей, бабушек и дедушек.