Степняк

Участники или скорее руководители: дед, отец, наставник. Первые двое выпали из списка, причем практически в одно время, что есть подозрительно, но может быть стечение случайных обстоятельств, но в это как — то с трудом вериться. Тем более в свете сказанного наставником.

Но кроме них, наверное, есть кто-то из Совета старейшин. Известно ли об этом Гэрей — бию? Вопрос, на который ответа пока не знаем.

Дальше Ахмет — ага, из рода аталыков, воспитателей детей правящей верхушки, при этом, как известно, самое меньшее пять поколений подряд. Должность весьма влиятельная, ведь им доверяют будущих правителей, например: Бухаре и Юргенче, третья по значимости в иерархии чинов. В настоящий момент, никакого влияния, переход с воспитателя внука правителя и побратима наследника в оппозиции Гэрей — бию, с мутными шансами в будущем.

Но в его понятии, получается не все еще потеряно, есть наследник, правильно воспитанный, которого можно вывести из пешек в фигуры. При этом не совсем важно даже выполнение той задачи поставленной, Чу — бием, для него главное вернуть, то положение и влияние, которого у него было раньше.

Первый шаг он уже озвучил, назвав Урмана вторым именем, который уже само себе является претензией на власть в племени.

А теперь подумаем, каковы наши шансы?

За наставником есть связи, которые он еще растерял, есть родичи, которые пойдут за ним, вернее за претендентом.

Это были плюсы, а теперь минусы.

Первое — это Гэрей — бий. Умный, хитрый, богатый. Наверняка, догадывается о планах наставника, а даже вернее знает. Шесть лет у власти, при этом достаточно тихой и мирной жизни племени. Даже если у кого — то из родичей были сомнения, то за это время они уже испарились. Большинство соплеменников не захочет перемен.

Второе — набег ногайцев. С одной стороны вроде как плюс, бий оставил родичей без защиты. Но если он вернется с набега с прибылью, никто и не заикнется. А всех собак повесят на Ахмет-агу, типа он был оставлен для охраны родного стойбища. И если еще и сюда прибавить гибель почти десятка ополчения. То наставник в лучшем случае обойдется изгнанием из рода, а в худшем, как говориться голова с плеч.

Да — с, получается, Урман его последний шанс.

А может плюнуть на все эти страсти и рвануть в западную Европу, страну просвещенную и цивилизованную?

Тем более есть в памяти местонахождение парочки кладов, которой будет достаточно на безбедную жизнь до глубокой старости, да и еще детям останется.

Однако, Европа в середине 16 века не самое лучшее место для жизни, что ни год, то эпидемия, нет болезней, есть война. Не самое спокойное место.

Даже Османская империя и то смотрится предпочтительнее. Век Сулеймана Великолепного еще как минимум двадцать лет. При этом даже не обязательно воином наниматься, тем же купцом или промышленником можно стать. Обзавестись командой, а потом отправиться на край земли хоть в Америку, хоть в Австралию. И спокойно дожить до старости.

Вариант конечно неплохой. Но как говориться, гладко на бумаге, да забыли про овраги.

Как добраться, вот главный вопрос?

Вокруг только и рыщут шайки людоловов, пройти Дешт — и — Кипчак в одного, легче застрелиться. Как минимум сотня воинов нужна. В степи уважают только силу, нет ее — аркан на шею и к работорговцам бегом, двуногий товар нынче в цене.

Есть, конечно, небольшая возможность добраться до Русского государства, сейчас там царствует Иван Грозный, который привечает всяких иноземцев и наемников. Но вот проблема, мусульманин в 'третьем Риме' карьеру не сделает, а менять религию не для него. Да и условия, ничем не лучше чем в той же в Европе. Но в любом случае помогать России — матушке, он обязан, а вот каким способом надо будет посмотреть и подумать. Возможно, находясь где-нибудь на окраине, больше пользы принести. В данный момент там Избранная рада, с участием протопопа Сильвестра, Адашевым и других маститых бояр. Попадешь им под руку, вмиг скрутят и на дыбу. А причину найдут быстро. Стоит подождать и осмотреться, тем более десять лет реформ, все историки признают их положительными.

Казанское ханство практически рядом, но в это время как раз должен произойти несчастный случай с Сафа — Гиреем, а затем все покатится к чертям собачьим.

Как говорится, куда ни кинь, всюду клин.

Итак, вывод, в данный момент, делать самостоятельные шаги категорически не рекомендуется.

Значит, следуем, пока, в качестве ведомого за наставником, тем более на начальном этапе цели совпадают. Попутно собираем ресурсы и команду, а когда выйдем в фигуры, будем уже дальше думать.

Турку, даже не надо было понукать, наверняка ему уже надоело плестись шагом, быстро догнал караван.

Названный отец, увидев его, улыбнулся и вопросительно посмотрел на него.

— Ахмет — ага, я готов выслушать вас, — сказал Урман, успокаивая Турку, который все рвался вперед.

— Хорошо, ты принял правильное решение. В тот самый день, мой побратим Арслан — бей, что — то почувствовал. И перед битвой, он взял с меня клятву, в случае его смерти, чтобы я помог тебе довести наше решение и освободить наш народ от власти Ногайской орды. Я обещал ему, Аллах свидетель, и пока меня носит эта бренная земля, я буду следовать этому зароку до конца, — внимательно посмотрев на него, наставник продолжил. — Сначала сражение шло нашу пользу, но затем наступил тот критический момент, киргизцы ударили во фланг засадной ратью, и если бы не самоубийственная атака личной сотни твоего отца, то возможно битву мы бы проиграли. Согласно заветам Чингиз — хана, командиру не следует лезть в гущу сражений, его дело управление. Но Арслан — бей, понимая, что только личный пример может привести к успеху, сам повел свою сотню в атаку и погиб в бою. Я в тот момент был рядом, прикрывал, но увлекшись в рубке, не заметил как он выпал с коня. После сражения, нашел его тело, несмотря на многочисленные ранения нанесенные врагами, на нем был отличные доспехи, он должен был выжить. Но его смерть наступила от стрелы, которая поразила его со спины.

— Предательство! — не выдержав, выкрикнул Урман.

— Совершенно верно, — кивнув, подтвердил наставник и продолжил дальше, — И что самое главное, об этом знают сотники!

— И причем тут они? — изумился, услышав эти слова Урман.

— Наше племенное ополчение состоит из десяти сотен, при этом родов у нас всего семь, — наставительным тоном начал пояснять Ахмет-ага, — Сотники знают о том, что Арслан — бей был убит, и пока ты не найдешь и не накажешь убийцу, подчинить себе племенное ополчение не сможешь. Может их власти и не хватить помешать тебе стать главой племени, но и помогать не станут. Так вот предатель был из нашего рода, у меня в стойбище есть список всех воинов из той нашей сотни. Приедем, я тебе отдам. Моего ума не хватило определить, кто это мог сделать, но там есть к каждому из них пояснения. Возможно, это даст тебе хоть какую-то зацепку, чтобы распутать этот змеиный клубок, — уставшим голосом закончил наставник.

На полпути, сделав небольшой перекус, наконец-таки добрались до родного стойбища.

* * *

Встреча с женской половиной рода была неприятной, когда они увидели, что везли заводные кони. Плач и крики родных умерших из бывшего десятка наставника, надолго запомнились Урману.

Похоронный обряд прошел достаточно быстро, ведь согласно древним обычаям все должно было завершиться до захода солнца. Но, тем не менее, названному отцу пришлось потратиться на подаяния, и чтобы достойным образом организовать похороны. Родичи не поняли бы его, если он бы он оставил родных своего десятка, в такую трудную минуту.

Урман все это время находился с Айнуром у лекарки Карасэс, которая обихаживала его раны. И общий итог был предопределен, будет жить, но говорить и видеть одним глазом не сможет.

Ну как бы там не было, жизнь продолжалась.

На следующий день, наконец-то выспавшись, вместе с побратимом вычистили трофейное оружие и доспехи.

Вечером, совет аксакалов принял решение собрать иыйын*. На котором обсудить возможности направления похода для освобождения родичей из соседних аулов.

Ахмет-ага обрадовал Урман тем, что на собрании, он обязательно должен присутствовать. Так как последний раз, когда посещал данное мероприятие, у него остались не слишком уж приятные воспоминания, то большой радости данное известие не вызвало, но как говорят 'должен значит обязан'

И поэтому, воинское снаряжение на нем должно быть не хуже чем на каком-нибудь мурзе, приказал десятник.

Оружие Урмана и так отличное, лучше только, наверное, у самого бия.

А вот защита из трофеев: бахтерец, мисюрка с наушниками и кольчужным воротом, поножи и поручи правда из кожи, но такими доспехами, среди родичей обладали не более десятка воинов.

С одеждой были проблемы, но неожиданно Гуль-ханум, принесла в качестве подарка: шелковые штаны и рубаху, и отличный бухарский халат, скорее всего, все это раньше принадлежало его побратиму Айнуру, но как говориться, дареному коню в зубы не смотрят.

* * *

Абдулахмет — бессменный глава совета старейшин рода мин последние десять лет. Он помнил еще деда Урмана — Чу-бия, который мудро правил племенем Мин несколько десятилетий, после него, главой должен был стать его сын Арслан, но великому сожалению всего народа, не вернулся он с того злополучного похода на киргиз-кайсаков.

В то же время, по странной случайности преставился Чу-бий, быстро собравшийся Курултай племени избрал Герэй-бия, только он возражал против его кандидатуры, зная алчный и мерзкий характер с детства. Прошли те времена, когда глава племени избирался на всеобщем народном собрании — Йыйын. Сейчас выбирали только старейшины семи родов: куль, кырк, суби, миркит, кубоу, мин и сарылы.

Затем был уже совет старейшин рода мин, который собрал Герэй-бий. На этом собрании он предъявил договор о том, что передал мурзе Арслану табун в тысячу коней, но с условием, что вернет его через два года и при этом сверху должен будет еще двести голов. Абдулахмет сразу же заявил о своих больших сомнениях в подлинности данной бумаги. Но в качестве свидетелей, Герэй-бий пригласил бакчи Буранбая из придворных местного наместника Ногайской орды и кади Хасанбека, которые подтвердили заключение договора.

И тогда глава племени попросил все имущество своего брата Арслана, а его жену себе в гарем. После отказа Зайтуне-ханум, Герэй-бий уже требовал жену брата и племянника обратить в рабы и продать в счет уплаты долга, при этом особо настаивая на то, что ему обязательно передали жеребенка аргамака.

Совет долго совещался, вызывая на беседу то побратима мурзы Арслана, то Зайтуне -ханум пытаясь ее уговорить пойти навстречу судьбе, а не наперекор, то Урмана, который не совсем всего понимал, но смотрел на окружающих недружелюбно...

Благодаря речам главы старейшин, который вступился за сироту, Совет принял решение: передать все имущество мурзы Арслана, которого хватило только на так называемые 'проценты' за пользование табуном в тысячу голов, а пока Урмана сделать туснаком Герэй-бия. А в случае не выплаты по истечению двух лет после совершеннолетия, продать его в рабство, по поводу жеребенка решили отказать, указав при этом, что тот является личным имуществом сироты.

Сейчас вновь собрался Совет, на котором, нужно было решить, является ли до сих пор Урман — туснаком?

Или же достигнув совершеннолетия, он свободный человек?

А отправление в поход молодых родичей — это уже второстепенный вопрос.

В большой восьмигранной юрте, где испокон веков проходил Совет, начали собираться старейшины.

Как всегда, первым пришел его старый друг — Минибай. Он был не высоким, сухощавым, но еще бодрым стариком, которому уже скоро стукнет седьмой десяток. Всю свою честную жизнь помогал родичам, будучи мастером по дереву. В степи, много вещей из этого материала, поэтому он никогда не сидел, сложа руки, всегда где-то ковырялся, что-то чинил, стругал с самого раннего утра. Даже зимой, когда везде приходит спокойствие, и родичи начинают вести тихую и неторопливую жизнь. Минибай чинит пришедшие в неисправность телеги, колеса и другие необходимые вещи кочевников. Но единственно он сокрушался, над тем, что Аллах ему не дал сыновей, шесть дочерей все как на подбор, и внуки вроде есть, но все равно не то. Тем не менее, как человек он был веселый, даже сейчас готов был броситься в пляс, всегда любил над кем-нибудь подшутить, подколоть. Но с возрастом, к нему пришла жадность, он начал все подсчитывать и экономить. Именно на этой его слабости и поймал Герэй-бий, на прошлом собрании, выделив его семье побольше саунщиков, чем обычно. После уже, когда Абдулахмет разъяснил своему другу, тот осознал свою ошибку, но было уже поздно.

Затем, поспешая, в юрту вкатился Зайнулла, круглолицый толстячок, низенького роста и бритой головой, с маслеными глазами и всегда потеющим носом. Один из самых богатых среди родичей, уступая только в этом, самому Герэй-бию, огромные табуны коней, несметное количество отар овец, числа которых он и сам не знал. Торгуя с казанскими и хаджи — тарханскими купцами, при этом скупая и излишки товара у родичей, наживаясь на таком посредничестве. У него большая семья и гарем из трех жен. Слабая половина вила из него веревочки: потакая их капризам. Другой бы давно разорился, но не Зайнулла, который все-таки больше копил, чем тратил. Он всегда и во всем поддерживал Герэй-бия. Даже слухи идут в народе, что ни без его финансовой помощи стал тот главой рода и племени.

Усадив гостей на почетные места и угостив свежим кумысом. Стали ожидать остальных, при этом ведя неспешную беседу о том, что же происходит в Великой степи, если уже и их кочевья, теперь подвергаются набегам ногайских казаков.

* * *

Сам Совет для Урмана прошел словно сон, все-таки он сильно переволновался, ожидая худшего. Но явно госпожа удача была на его стороне, она ему не просто улыбалась, а скорее даже обнимала.

Главный враг детства и его двоюродный брат Бикмус-мурза, которого глава племени оставил за себя, с самого утра чувствовал себя нехорошо, болел животом и часто бегал за юрту справлять нужду. Правда для этого, Урману пришлось с вечера потрудиться и полночи ждать пока все родичи уснут, и тихонько прокравшись, плеснуть в кумыс немного того снадобья, которым его снабдила старая и добрая Карасэс.

В связи, с чем собрание старейшин прошло достаточно быстро и плодотворно, но вот результаты его, сильно удивили. Хотя это был скорее представление, который с вечера спланировали его наставник и Абдулахмет.

Первым актом был его рассказ о том, что и как произошло: начиная с того момента, как угнали табун лошадей и закончив тем, как он спас Айнура.

Особо пытливо старики расспрашивали, какую добычу взяли с ногайлар: сколько коней, доспехов, оружия и тому подобное. А богачу Зайнулле все не терпелось, забрать все захваченное в пользу рода, при этом трофейных лошадей передать Герэй-бию.

Но в конце выступил унбаши Ахмет-ага, красочно добавив к его рассказу, что если бы не Урман, который уже давно не Урман, а Башбуре или главный среди волков, ибо он оказался достоин 'второго имени', то не видать бы Совету даже табуна главы племени, не, то, что трофеев. И учитывая батырское поведение юноши и его наступившее совершеннолетие, он просил у старейшин разрешение основать новый род буре — мин* во главе с юным героем, ведь именно он помог свершиться барымте** и вернуть имущество родичей.