вархаммер

И вот теперь я вижу их... тех, кто примет и поймет. Кто будет бежать рядом, разделяя азарт охоты или битвы. Воспоминания съеденных собак всколыхнулись незамутненным счастьем — стая! Когда ты один, но в то же время что-то большее. Когда общая радость и общее поражение. Когда ты нужен. Когда нужны тебе... нужны... и я зову вас, моя стая!

Зову, не зная, как, тянусь всем естеством. Тысячи и тысячи вас, изогнутых и потрескавшихся. Такие слабые поодиночке, вместе мы одолеем любого врага! Почувствуйте меня, а я почувствую вас... Уже чувствую, почти как самого себя. Маленькие колючие клубочки, потерявшиеся во тьме. Вас окружает ужас и смерть, что ж, и в этом мы схожи. Я принимаю вас. Принимаю и понимаю. Вы сильны, но этого недостаточно. Нам всем чего-то не хватает. Незаметного, но очень важного.

Тысячи колючих клубочков жмутся ко мне и друг к другу. Теперь темнота уже не кажется такой пустой и враждебной. В ней есть мы и нас много. Иногда к нам присоединяются звездочки, чуть-чуть другие, но все же бесконечно похожие. В прочем, в нашем клубке нет абсолютных близнецов, и это правильно. Мы постепенно успокаиваемся, притираемся друг к другу. Учимся и становимся сильнее. Трещины и неровности на зеркалах исчезают, грязь отваливается кусками и я вижу... не себя. Чем четче образы, тем больше отличий, какие-то существа, похожие на людей... нет, на меня. И я ощущаю их своей частью, ударом сердца, глубоким вдохом, нетерпеливым дрожанием мышц. Так хорошо и спокойно... мы вместе сражаемся и вместе скорбим о павших, вместе греемся под солнцем и вместе ныряем во тьму. Во тьму ныряем чаще, но там не страшно, когда ты не один.

— А этот? — чей-то визгливый голос вырывает меня из мира сбывшейся мечты. Растерянно вздыхаю, не понимая, что это было. Может, что-то вкололи? Ощущение нереальности происходящего никуда не делось, будто съел недавно закинувшегося торчка...

— Отличный экземпляр, — что-то железное с глухим звуком впечаталось в живот, — видите, какие мышцы? Даже дыхание не сбилось!

— Мутант? — смесь брезгливости и восхищения.

— Мутант? — грубый голос переходит в рык. Странно знакомый мужчина скалит клыки, — Отрыжка хаоса!

— Да, господин, ради него бригада чистильщиков целый район накрыла!

— Нужно выжечь эту ересь святым экстерминатусом, не время вспоминать о милосердии! — закованный в массивный доспех мужчина опускает оббитый золотом фолиант на стол с картами. Окружающие одобрительно кивают, только краснокожий гигант скорбно поджимает губы. У него три глаза, но об этом почему-то никто не вспоминает.

— М-да? — скептицизм, — Какие ваши доказательства? Может он чумной какой.

— Мутация навигаторов стабильна и полезна. С ними заключен договор, и он не подлежит изменению! — фигуру неизвестного окружает такая мощь, что его невозможно рассмотреть. Знакомое ощущение света и внимания. В нем сквозит недовольство.

— Показательный бой будет через неделю, но вы же сами понимаете, торги могут быть очень жаркими... — многозначительное шевеление пальцами.

— Какое тщеславие! — вкрадчивый голос звучит из ниоткуда, — Самый многочисленный Легион, самый большой сектор ответственности, составление учебников стратегии и тактики, законов, Кодексов... империя внутри империи, это так по-семейному, грести все под себя... не щелкаешь клювом, брат?

— Ну, вы же понимаете, техника безопасности, так что никак нельзя-с, — тихое бормотание сопровождалось щелчками и жужжанием. Тиски, сжимавшие тело, отпускали, но разум все еще не мог определиться, какой из миров сейчас более важен. Или реален?

— Что с ним? — болезненное любопытство.

— Что с ним? — искреннее беспокойство.

— Шея разорвана почти до позвоночника, — голос дрожит от ярости, — пять колотых ран брюшной полости от силовых когтей и трещины в грудном каркасе... Эта тварь разорвала силовой доспех!!! Если бы вы опоздали на пару минут, Командующий...

— Дык, загружен, — угодливый смех, — Черного лишая не пожалели, чтоб мультики ему показать.

— Брат! Посмотри на меня!!! — свет пытается ослепить, преградить, растворить и уничтожить, — Отвлекись от своего безумия!!!

— Волоките в четвертый бокс!

— ПОВЕЛИТЕЛЬ!!! — зов настигает меня в последний момент, когда свет почти победил, дыхание лишь продлевает агонию и стук сердца бьет в виски, отсчитывая последние минуты. А потом я вспоминаю, что не один. И боль от множества одновременных смертей догоняет меня. Как? Когда?! Все же было нормально, мы теснили врага, а теперь...

— Так-так-так... — вкрадчиво-довольное, — Нарушаем?

— Тебя ожидает казнь! — свет, ограждая меня от моих гибнущих частиц, невольно помогает разуму победить ужас. Я должен жить!!! Но жить... не зачем? Зеркала трескаются и то, что они отражали, оказывается ложью. За отражающей поверхностью пустота...

Дергаюсь, пытаясь дозваться до тех, кто оказался настоящим, но кто-то держит... образы накатывают с новой силой, не желая отпускать, они наполнены болью и страданиями...

— Держите его!

...гибель мира... пусть пропитанного ужасом, но моего...

— Вашу мать, где охрана?!

...великий черно-золотой глаз наблюдает, как все сгорает... ему все равно...

Собираюсь с силами и ломаю чьи-то кости. Нужно успеть спасти хоть что-то...

...сражающиеся насмерть под красными небесами свои... кто-то больше, кто-то меньше, но ведь они были свои... и я среди них, покрытый кровью братьев...

— Врубайте тревогу!!!

...золотой орел, низвергнутый с небес... горечь и удовлетворение приправлены разочарованием...

В уши врезается вой сирены и я кричу. Кричу, как никогда не кричал... меня заполняет отчаяние, но зов еще свеж. Я не успел, не смог, не спас... Ярость! Она разжигает чувство мести. Виновные будут наказаны! Они будут страдать! А потом умрут... и я в том числе.

Сжимаю руку в кулак, подтверждая данную самому себе клятву. В ней оказывается чья-то шея, она хрустит под пальцами. Откидываю труп в сторону и падаю на колени. Раскаленный след от десятков почти одновременных видений вибрирует колючей паутиной, мешая думать. Да и о чем я сейчас могу думать? Спасти. Защитить... защитить и от самих себя... и от себя самого... Предотвратить. Будущее явно не близкое, но лучше поторопиться...

Пытаюсь проанализировать застрявшие в памяти картины. Они кажутся мне знакомыми. Что-то цепляют внутри. Что-то, скрытое остатками света и плотно закутанное во тьму... источник загадочных знаний о мире я заметил впервые. И, подгоняемый жаждой немедленно что-то делать для предотвращения видений, начал лихорадочно его теребить. И нечто среагировало. Дернулось. Сжалось. И устремилось наружу.

Образы были не такими яркими и наполненными, как в видениях, но их было много. Больше, чем может вместить за раз человеческий разум. Но разум был нечеловеческим, он лишь расширялся под напором новой информации, усложняясь. Проглатывал целые цепочки ассоциаций, без труда скользя по замысловатой паутине мыслей, когда-то принадлежавших кому-то другому. Анализ новых сведений отодвинул на второй план беспокойство и подступающую панику, осадок от предвиденья и его последствий смывался, эмоции тускнели и рассыпались на множество более слабых. Боль нарастала, но это были муки избитого тела, а не души, которая умертвляет по кусочку сама себя.

Вот только будущее не хотело сдаваться, оно дергало растерявшийся разум, подкидывая ему все новые и новые букеты ощущений или картины, ужасающие своей четкостью и ощущением нерушимости. Пришлось воспользоваться опытом из уже освоенных знаний и скользнуть в темноту беспамятства. Там меня никто не беспокоил... кроме меня самого.

Медленно приближаюсь к пленке, отделившей сознание от реальности. Разве так и должно быть? Одно неосторожное движение — и подобие преграды порвется, охотно возвращая меня к настоящему. К бессознательному беззащитному телу, так опрометчиво оставленному в логове врагов. К двум мирам, далекому прошлому и не менее далекому будущему, сцепившимся между собой. И страдало от этого почему-то настоящее. Посозерцав столь глубокомысленную и бесполезную с практической точки зрения мысль пару мгновений, я решительно приступил к своему спасению.

Уверенность в том, что ничего не будет забыто и мельчайшие оттенки воспоминаний вновь расцветут яркими ощущениями по первому требованию, позволила мне действовать резко. В прочем, если бы ее не было, я поступил бы так же. Потеря информации любой важности стоила того, чтобы сохранить себя. В итоге клубок из двух миров был безжалостно растерзан волей, сплавлен в комки и рассован по углам сознания. Потом разберусь. Сейчас же нужно убраться из опасного места. Прорываю тонкую пленку и открываю глаза...

Трупы. Несколько десятков трупов вокруг меня. Их лица искажены ужасом, из ушей течет кровь. Дальше по коридорам слышатся стоны — там еще живые держатся за головы и старательно не двигаются. Добить? Не добить? Нет, последнее потрясение явно негативно на меня влияет! Быстро вырываю у нескольких еще живых печень и глаза, съем на ходу. Остальных умертвляю и следую дальше.

Коридоры пропахли страхом и какой-то нервозностью. Слышу крики и выстрелы. Хотелось бы обойти, но я еще по району Паутины помню, сколь запутаны очертания коридоров...

— Кто здесь?!

Пораженно останавливаюсь, готовясь к атаке. Меня обнаружили?

Прислушиваюсь к ощущениям. Человек впереди и слева. Нас разделяет тонкая перегородка — жалкое подобие нормальной стены. Неизвестный мечется по отгороженному помещению, размахивая руками. Замирает. Медленно поворачивает голову вбок и вверх и начинает пятиться. Почувствовал что-то невидимое и нематериальное? Признаться, слышал о разных потусторонних сущностях, но ни я, ни те, кто об этом рассказывал (таких я поедал в первую очередь в надежде получить редкую информацию) лично с таким не сталкивались...

— Ты не одолеешь меня, чудовище! А-а-а!!! — человек как-то по-особому напрягся и резко дернул головой, сворачивая себе шею. Хм. Внезапно.

К сожалению, как бы не хотелось обследовать место смерти вероятного самоубийцы, следовало позаботиться о собственной безопасности. Я до сих пор не знал, даже в какой стороне выход. Почему-то память и сознание встреченных мной людей со странными повреждениями были разорваны и перемолоты в единое месиво, выцедить из которого даже крупицу информации не удалось. Зато я прекрасно знал, что в многомерном лабиринте, которым являются коммуникации уровней города, даже знание направления не поможет найти выход. Следовало найти не поврежденного неизвестной атакой и съесть его.

Наконец-то определившись с планами, я рванул вперед, ориентируясь на биение чужих сердец. Некоторые из них работали с перебоями, как у тех людей, которые окружали меня при пробуждении от видений. А еще те, кто обладал такой приметой, пахли страхом, часто кричали, стреляли непонятно куда, бились в судорогах, куда-то бежали или, забившись в угол, что-то бормотали. Это не мешало убивать. Мне вообще мало что могло помешать убивать. Но необходимость тратить время на то, чтобы не оставить врагов за спиной, раздражало. К счастью, чем дальше я удалялся от места своего пробуждения, по совместительству являвшегося эпицентром загадочного воздействия, тем меньше его негативных последствий беспокоило моих жертв.

Поворот. Еще один. Я наконец почувствовал не испорченного человека и ускорился, чтобы убить его прежде, чем он успеет среагировать. Проклятые коридоры извивались, мешая точно навестись на цель. Выбегаю в длинный прямой коридор и, почуяв опасность, собираюсь притормозить... Нет! Не тормозить!!! Все чувства вопят об опасности и я, плюнув на маскировку, вонзаю когти в пол, набирая ускорение. Теперь мой бег не бесшумен и сопровождается характерным цоканьем. Успею? Не успею? Спасительный поворот близко... ближе... слышу сверху лязг и жужжание. Тело. Мое прочное быстрое тело за несколько ударов сердца нагоняет и разрывает в кровавые брызги, размазывая по стенам, полу и потолку волна смертельных снарядов, выпущенных турелями.

Даже боли не успел почувствовать...

Облегченно выдыхаю — всегда бы так умирать в видениях. Было бы очень не кстати, если бы группа людей, которых я почуял только сейчас, вырвавшись из видения, обнаружили меня скорчившимся от фантомных болей. Сосредотачиваюсь, оценивая противника. Напасть? Спрятаться? Никогда не видел ничего зазорного в отступлении, и что-то мне подсказывает, что сейчас самое время.

Открываю глаза, осматривая коридор. В нижней части стены есть прямоугольные решетки неясного назначения и приличных размеров. Шурупы легко выкручиваются когтями. Как бы их обратно засунуть? Хотя, если аккуратно поставить решетку на место, могут не заметить. Вроде никаких животных с ними нет, а слух и нюх у обычных людей никакой. Удивительно, как их вид вообще смог подняться над прочими животными. И ладно бы, что-нибудь полезное в процессе эволюции нарастили, так нет, потеряли и то, что было! просто прежде чем потерять мозги, они создали себе некое техническое преимущество. Не то, чтобы им это помогало...

Настороженно осматриваю скрывавшийся за решеткой тоннель — на трубу или вентиляцию это не походило из-за размеров. Назначение не ясно, но после видения о турелях следует быть осторожнее. Стучу по стенкам, прислушиваясь к вибрациям. Много пустот, но вроде ничего опасного. Просовываю руку дальше, чтобы простучать следующий сегмент и, ощутив смутное беспокойство, отдергиваю ее обратно.

Не успел.

С интересом рассматриваю культю. А ведь упавшее из стыка между стеной и началом тоннеля лезвие могло и по плечо руку оттяпать, но я "спас" даже несколько сантиметров ниже логтя. Ощущения были... любопытные. Вот я шевелю пальцами, а тут хоп — пустота на их месте, без всяких переходов. И никак не могу отделаться от ощущения, что стоит чуть напрячь мышцы и ощущение вновь вернется. Наверно, так люди ощущают конечность, которая затекла. По крайней мере, по описаниям похоже, сам-то я такого никогда не испытывал.

Отстраненно наблюдаю за тем, как срез на руке медленно темнеет. Никогда не видел столько своей крови. Честно говоря, вообще ее не видел, потому что ходил с закрытыми глазами. А сейчас чего их открыл? Видение? Ах да, я же незнакомую местность осматривал — она звучала слишком тихо и неразборчиво. Стены здесь слишком толстые и плохо передают вибрации. Тогда... это навсегда? Отсутствие части конечности...

Нет, определенно! Ворох видений прошлого и будущего плохо сказался на моих умственных способностях! Враг близко, а я отстраненно верчу обрубок руки. Ну, покалечился, и что? Люди и без ног, без рук умудряются обходиться, а тут всего-то кисть и часть предплечья! Бегать-то мне это никак не мешает!

Быстро сориентировавшись, двигаюсь в сторону, противоположную группе людей. Бежать на трех конечностях сначала неудобно, потом просто странно. Пять минут галопа, и я уже забыл, что чего-то в организме не хватает. Сложно отвлекаться на такие мелочи, когда тебя гоняют, как ребенка, несколько сотен вооруженных людей. Видимо, убегая от первой группы, я забежал в более охраняемую часть комплекса. К счастью, и коридоры здесь ветвились гораздо чаще, так что загнать меня в угол было затруднительно. Возможно, меня попытаются взять измором, но тело после того приступа видений, в отличие от сознания, просто кипело энергией, хотя съеденные в самом начале жертвы неизвестной атаки, я уверен, уже давно переварились. В прочем, эти сутки сами по себе были странными, так что оставалось надеяться, что истощение нагонит меня за пределами территории противника.