Ave Dominus Nox

Еле слышный шорох напомнил, где и когда оказалась начинающая готэмская разоблачительница. Схватив ближайшую палку, она замерла, внимательно вслушиваясь в звуки леса. Шорох повторился снова, уже ближе... Удар!

Пластиковое плечо лука с силой врезалось в скулу девушки. Вскрикнув, та потеряла равновесие и скатилась со склона. Прокатившись около десяти метров, Вики вскочила, панически ища укрытие. Свист стрелы, тело пронзает острая боль, и девушка снова падает на землю. На этот раз встать не получается, любое движение ногой вызывает новый укол боли. Повернув голову, чтобы оценить новое ранение, Вики поймала взгляд Чарльза. Азарт, торжество, наслаждение и ни капли сочувствия. Чарльз с улыбкой натянул тетиву.

В лицо пыхнуло жаром, а в глазах потемнело. Раздался короткий крик. Миг — и в стороне собрался клубок темноты, формируя грубую антропоморфную фигуру. Красные глаза. Виктория попыталась рассмотреть их получше, но к её шее прижалось что-то холодное, и девушка наконец упала в спасительное забытьё.

* * *

На этот раз видение приняло форму большого зала. Полумрак, столы и стулья с резными узорами, тихая музыка, барная стойка без обслуживающего сервитора. Будто вогнутые внутрь картины. Несколько неярких ламп над единственным занятым столом.

Я подошёл ближе и увидел почти лежащего на столешнице старика с седыми глазами, одетого в необычного вида одежду, смахивающую на рясу служителя Имперского Культа. В руке старик держал литровую ёмкость, полную зеленоватой светящейся жидкости.

— Salutat vos in noctem aeternam, незнакомец.

— И тебе не болеть, Повелитель Ночи. Passionis. Присаживайся. Решил всё же заглянуть и послушать бредни старого безумца?

Мы знакомы? Ни имя, ни внешность старика не вызывала внутри никакого отклика.

— А у меня есть причины их послушать? — Я сел за стол и подвинул к себе пустую тарелку с приборами. Отсутствие силового доспеха почему-то совершенно не волновало. — Ты не похож на безумца.

— Возможно. — Старик кивнул и с довольным выражением сделал новый глоток. — Я своё безумие предпочитаю называть альтернативным мнением, и выражается оно в признании некоторых фактов, которые здравомыслящие люди упрямо отрицают.

— Как по мне, здравый смысл есть не более чем сумма полезных и удобных предрассудков.

— Точно. Никто ведь не будет отрицать, что становиться ренегатом, заключать сделки с демонами, лапать одержимые артефакты или покупать имущество в кредит — плохая идея. Как и то, что мусор не падает с неба.

— Это случается редко, — ответил я, имея ввиду мусор.

— Очень, — кивнул собеседник, — но бедолаге, которому развалило голову погнутой кастрюлей, выброшенной с транспортника Имперской Гвардии, от этого легче не станет. Поэтому, возможно, я прав.

Смысл этого разговора от меня определённо ускользает.

— Только возможно? — Ответил я лишь для того, чтобы поддержать беседу.

— Всё только возможно, особенно в этом измерении. Хоть и зависеть эта возможность может от многого: воли, веры, псайкерской мощи и искусности, очередной трансцендентной сущности или вечно меняющейся природы Имматериума. Даже прошлое здесь лишь возможно. Либо оно вовсе не существует, либо, возможно, произошло не так. Или совсем по-другому. Или даже пока не произошло. Впрочем, это не мешает прошлому влиять на настоящее из будущего. Главное во всём этом лишь то, что видел ты.

— И что же ты видел?

— О том, что я видел, мы поговорим в другой раз. Помнишь своего наставника?

— Смутно. — Я напряг память. — Лишь имя — Фел Жарост. И любимую фразу.

— "Правосудие должно быть слепым, а не безграмотным". Помню-помню. Некоторое время назад он спрашивал о тебе.

— Зачем?

Старик заливисто, с нотками истерики, расхохотался и неосторожным движением выплеснул напиток на свою одежду. Жидкость сразу же начала испаряться.

— Ваш заказ. За счет заведения. — Непонятно откуда появившийся субъект в чёрно-белой униформе поставил передо мной точно такой же бокал с мерзкой зеленой жидкостью. Я с некоторым недоумением осмотрел его и перевёл взгляд на собеседника.

— Очень хороший вопрос. Что ты знаешь о теории множественности миров?

Я задумался. Данный вопрос не раз посещал меня во время набегов на обитаемые миры. Он помогал справиться с варп-лихорадкой — остужал разум и отвлекал от фантомных болей. Помнится, для систематизации мыслей я даже посвятил этой теме отдельный свиток.

— Если говорить в общем, то варп — это духовное измерение не одного материального мира. Или точнее, варп полностью объединяет все духовные составляющие всех существующих материальных миров. Это позволяет случайно или намеренно попадать в альтернативные миры и/или путешествовать во времени.

— Верно. Процесс, создавший материальную вселенную, может создать и другие, что приводит к бесконечному количеству вселенных, где происходит всё, что может произойти. Что рождает целый ряд интереснейших проблем. Скажи, как ты можешь притворяться, что тебя не заботит наличие бесконечного количества копий себя самого? Разве данный факт не делает всю философию Ночного Призрака бессмысленной?

— Сколько бы не существовало версий меня, это не изменяет главного. Выбора.

— Ах да, выбор! Ещё одно ключевое понятие в воззрениях вашего легиона, которое вы до конца не понимаете.

— Кроме этого, в мультивселенной не существует моих или чьих-бы то ни было копий, — продолжил я, не обращая внимания на реплику. — То, где мы находимся, влияет на то, кто мы есть. Разные переменные приводят к разным реакциям, из которых возникают различные возможности. Вселенная содержит все места действия, все контексты, в которых мы можем представить бытие. Она представляет общую сумму возможностей, полный набор всего, чем мы можем быть, и тем самым создаёт уникальность. Два абсолютно одинаковых разумных существа в двух разных вселенных станут разными существами в следующий миг своего существования.

Говорить о том, как должны соотноситься абсолютно одинаковые миры, я не стал.

— Надо же. Я думал, что после своих видений ты будешь отрицать физикализм всеми возможными способами.

— Внешние воздействия влияют на разум. Или личность, или персоналию, или субстанцию — называй как хочешь. Отрицать этот факт глупо. Что не уничтожает свободу любого разумного существа, хоть я и не могу чётко провести грань между нею и внешним воздействием.

Мой собеседник кивнул и сделал ещё один глоток.

— Зачем ты спросил о теории множественности миров?

— Затем. Сам скоро поймёшь почему. Очень много миров назад с тобой случилось нечто важное, но меня это никак не коснулось. Издержки путешествий в нематериальной вселенной. Поэтому я имею удовольствие общаться с несколькими личностями одновременно.

Я молчал, размышляя, что сказать в ответ. К счастью, мне пришли на помощь.

— О как же высокомерны люди! — Раздался молодой задорный голос.

На соседнее кресло стремительно запрыгнула неизвестная мне девушка с очень гармоничным телом: тонкий стан, аккуратная грудь, идеальные бёдра, будто скульптором вырезанные ноги. От кончиков пальцев и до макушки это была гармоничная система, которая поражала своей красотой. Но в первую очередь обращали на себя внимание две детали: волосы пронзительно-синего цвета, настолько пронзительного, что смотреть было больно, и аккуратные заострённые ушки. Правильный разрез глаз, точёные скулы, идеальные брови и пухлые губы — лицо девушки было не менее красивым, чем тело.

Я считаю человеческую (или почти человеческую) самку красивой. Как необычно.

— Несчастная девушка ни жива, ни мертва, пока один чурбан созревает... И кресла у вас неудобные!

— Вы знакомы? — Спросил я у старика.

— Все мы знакомы и одновременно нет. Хотя именно в такой форме я наблюдаю вас впервые, юная леди. Безумный старик Passionis, приятно познакомиться!

— Dolorem, можно просто Долли. Взаимно. Я это допью! — Девушка выхватила у меня из рук стакан и залпом допила зелёную жижу. — У-у-ух! Давно же ты меня не поил, приходится всё делать самой!

— Духовный конструкт, контролирующий не-жизнь и жизнь нашей обворожительной собеседницы, только что безвозвратно изменился и не сможет вернуться в исходное значение, — довольно кивнул старик. — Теперь всё станет однозначно.

— Протестую! — решительно заявила девушка. — Мой духовный конструкт в этом мире принципиально отличен от первоначального! Теперь количество болтерных пулек зависит исключительно от поглощения, а духовные частицы занимались сепаратизмом лишь единожды!

— Но ведь это не предел, не так ли?

Даже не пытаясь понять услышанное, я отставил пустой стакан в сторону и начал рассматривать столовые приборы. Вдруг отбиваться придётся, хоть вилку в глаз воткну. Что я вообще здесь делаю? Слушаю препирательства двух галлюцинаций?

— Грубиян! С чего вообще ты вообразил, что существуешь?! — Обвинительно ткнула в меня пальцем Долли. — Может, это я тебя придумала!

— Как некультурно, молодой человек. — Старик отставил пустой стакан, который тут же начал заполняться заново. В отличие от моего. — Ни она, ни я не можем быть твоими выдумками.

— Очень даже можете.

— Неужели? Меня не удивляет твоя юношеская категоричность, но ты ведь даже не знаешь собственного прошлого. Кто ты, когда родился, что было тому причиной и что было до этого. Даже знай ты всё вышеперечисленное, это не отменяет факта, что осознать это ты сможешь только после обретения сознания. Всё, что случилось до этого события, ты можешь узнать лишь косвенно. Было ли оно действительно и было ли именно таким, ты ясно сказать не сможешь. Вполне возможно, что всё вокруг — лишь результат твоего мышления.

— Как-то оно чересчур... — Я щёлкнул пальцами, пытаясь подобрать слово.

— Возможно, — ответила мне девушка. — А возможно и нет. Просто Passionis справедлив. Если в идее есть хоть один изъян, то принять её можешь ты, но никак не дух, Долли или мой друг. — Она повернулась к старику. — Будем друзьями?

— Будем. — Они пожали друг другу руки. — За это нужно выпить!

Девушка, выпив свой непонятно как появившийся напиток, сорвалась с места и стрелой умчалась в сторону барной стойки.

— Я понимаю, что всё звучащее здесь может показаться тебе бредом, но с некоторых пор вопросы философии сознания тебя должны интересовать прямым образом. И не только сознания. Существуем ли ты и я объективно или только в твоём или моём разуме. Каким образом духовный мир влияет на мир материальный. Каким образом разум взаимодействует с Имматериумом. В чём смысл жизни, в конце концов.

— Я где-то слышал, что понять процессы, происходящие в голове, не выходя из неё, невозможно. — Я опять напряг память. — Нейроны, изучающие взаимодействие других нейронов — весьма бессмысленное занятие.

— Что совершенно не делает философию бессмысленной даже в материальной вселенной, не говоря уже о духовной, где за грубые рамки материального естества выйти можно, — промолвил приятный, глубокий женский голос с лёгким акцентом. — Прошу прощения, но я услышала ваш разговор, и не могу не присоединиться.

— Прошу вас, леди! — Старик быстро поднялся и галантно отодвинул кресло для гостьи. — Таким бриллиантам будут рады в любой компании!

Изучая новоприбывшую, я на каком-то инстинктивном уровне выпрямил спину и убрал локти со стола. Надо же, я знаю, что такое манеры! Чем больше мы беседуем, тем чаще в голове всплывает всевозможная информация, вроде бы и совершенно обыденная, но одновременно мне неизвестная.

Леди выглядела стильно. Даже такой, как я это понял. А ещё очень красивой — не той подвижной красотой, которой обладала Долли, а более зрелой и почему-то умной. В мыслях возникла именно такая ассоциация.

— Господа, огонька не найдётся? — Леди достала из воздуха тонкую длинную сигарету.

— Нет.

— Как же так, жить и без огонька! Огонёк жизненно необходим любому существу! — Еле заметно покачала женщина головой. — Тем более, что извлечение огня из нагромождения духовной энергии является краеугольным камнем магии, и даже начинающему магу, как ты, это под силу.

— Ты, наверно, маг далеко не начинающий, — ответил я максимально нейтрально.

— Если скажу, что мне нельзя, ты не поверишь. И правильно сделаешь. Ведь это ложь. Вдобавок, я лгунья. — Леди спокойно улыбнулась мне. Откуда-то возникла абсолютная уверенность, что эта улыбка предназначена мне и только мне. — Ну же, сосредоточься. Здесь тебе даже пси-имплант не понадобится.

Леди и Passionis дружно уставились на меня. И что мне делать? Я опять прислушался к себе.

— Ну же, касатик, не стоит заставлять леди ждать! — Поторопил меня старик и коснулся моей руки. В тот же момент на кончике моего пальца заплясал небольшой синий бездымный огонёк.

— Я же говорила, что каждый может это, — более тепло улыбнулась мне женщина. — Считай это авансом.

Авансом за что?

— Где там Долли запропастилась? — В очередной раз наполнив свой бокал зелёной жидкостью, старик начал активно вертеть головой. — Её ведь не загребут, как в прошлый раз?

— Её? Здесь? Ни в коем случае. Из всех присутствующих только она и имеет полное право здесь присутствовать.

— Да-да, только опять не начинай. В духовном мире случайности невозможны в принципе! Случайность — вздор, всем руководит причина. И над нами не сидит бородатый паук, разбрасывающий карты. Всё давно просчитано и поставлено на места.

— Мне известна твоя позиция, давай не будем спорить о вечном, — изящно пожала плечиками леди. — Давать ответы на столь фундаментальные вопросы скучно. Намного интереснее вопросы задавать!

— А вот и я! — К нашему островку света подлетела остроухая и водрузила полный поднос на стол. — Угощайтесь!

Некоторое время мы насыщались, каждый в своей манере. Старик пил, но теперь с двух стаканов сразу. Долли активно орудовала ножами и отправляла в зубастый рот шматы мяса. Я рубил еду без разбору. Леди ложечкой цепляла нечто десертно-воздушное из сливок и желе. И пока перед глазами мелькала изящная ручка, я наконец заметил несколько деталей. Во-первых, на правой руке женщины отсутствовала фаланга мизинца. На её месте блестела металлическая шашечка — или как эта вещь называется, которая закрывает открытую плоть. На этой же руке располагалось кольцо. Абсолютно чёрное, оно будто втягивало в себя весь свет вокруг. Время от времени на нём появлялся камень в виде искусно вырезанного черепа. Одна половина черепа была белой, другая полностью чёрной. На шее женщины висел круг с восемью отростками, которые формировали восьмилучевую звезду. Кулон был выполнен в единой с кольцом цветовой гамме, и на лучах змеилось слово — "MALAL".

— Здесь окна есть?

— Была пара, — ответил мне старик.

— Я пройдусь. Что-то душно мне.

Почему-то вид ожерелья незнакомки показался мне опасным. Захотелось немедленно где-то скрыться, и я зашёл в первую открытую дверь. Помещение оказалось гальюном — местом, которое Повелители Ночи часто использовали для засады.

Руки жаждали ощутить вес оружия. Я оторвал белое керамическое приспособление, но оно почти сразу растаяло. Зато полюбовался на маленьких рыбок, которые плавали в трубах. И на огромную статую человека в золотой броне, которая висела за окном в непроглядном мраке. Надпись на постаменте гласила: "Бог-Император. Великий Бог Хаоса".