Легенды планеты прагромеров

"Хороший мальчик", — опять улыбнулась бывшая гойша.

— После эпохи Падения, — начал он, — после стабилизации кланов, в начале эры Упорядочения были выявлены, были сформулированы, пронумерованы 1024 идеально нерешаемых задач.

— Знаю.

— Решение каждой...

-Знаю. И все знают "Идеальный Файл" с именами ста двадцати девяти гениев.

— Кстати, ты, госпожа, упоминала недавно про Ровда — его разрыв базовой петли задачи N426 дал возможность решить её. Практически любому, у кого был бы доступ к центральному процоссору любого капитулла. Повезло... успел — Тротос.

— Помню. Но ему не повезло с ней — ему подвезли её.

— А недавно, тридцать два дня назад, совместным мозговым штурмом трёх кланов была решена задача N9.

— Слышала... Но сразу трёх? Совместная? — она изобразила недоумение. — Как необычно... И с чего это они такими стройными рядами ринулись штурмовать — её?

— Леот... Леот нашел неожиданное следствие из теоремы Шверца. Похвастал на форуме. Ещё один младой гений — из клана Райт — там же подвязал её к задаче N9, и понеслось... Классический мозговой штурм. А когда решили, когда алгоритм заработал, то выяснилось... Выяснилось, что это ключ к другой задаче, которую у нас назвали задачей "9-b", а тот гений из клана Райт успел озвучить "пунктом зеро". "Успел" — потому что тут же модероторы всех кланов ветку с девяткой отрубили. Даже не отрубили на корню, а вырвали с корнем! Теперь никому даже до бэковой копии не достучаться. Потому что "9-b" — это ключ к коду допуска к процоссору одного из внешних спутников. Вроде бы, даже к главному.

— Что?!

— Да, Влада, да. Мы на грани новой эры. — Бьёргу было много лет, и смена эпох бурного восторга у него не вызывала. — И есть вероятность, что на спутниках всё-таки работает, всё ещё работает внешняя связь. Тогда мы выйдем из Изоляции. Не одни же мы уцелели шестьсот лет назад! Но даже если этого не случится... Если мы по-прежнему останемся наедине с собой... Представь, какое преимущество получит тот клан, который овладеет информационными ресурсами спутников... нетронутыми... глобальными... Например, сейчас мы бы просто-напросто посмотрели, ГДЕ ЖЕ ЭТОТ СТАФР?!... — Бьёрг почти сразу подавил свое раздражение. — ...с его флешей. Да и смотреть не стали бы. Мы бы давно перекачали её содержимое. Хоть прямо из неё, хоть даже раньше — сразу с процоссора холда.

— Через сеть форума прогу передать невозможно...

— Невозможно. Как ты знаешь, единственная уцелевшая общая сеть принципиально открыта. Любой из семи модероторов от любого из семи кланов при первом же подозрении на передачу зашифрованной информации срывает ветку. И эта сеть — медленная. И эта сеть — давно ненадёжна, неустойчива. А спутниковая бы...

— Так что, кто опоздает...

— Не тот, кто... а все те... Первый, вошедший в систему спутников, первой же операцией поменяет коды допуска. К которым уже не будет ключа. Чемпион получает всё. А если в чемпионы опять вырвется клан гракххов... Не приведи Гейс.

— Не приведи Гейс, — согласилась с ним Влада.

000 101.

— И, пожалуйста, не надо представлений! Не надо сводить меня с ума — я и так не в себе! Отмой только ноги — без танца двенадцати покрывал, шести подвязок и... чего у вас там ещё есть?! — он перекрикивал ветер, бьющий в лицо, запахи, бьющие в лицо, свет заходящей Гелы, бьющий в лицо, а кони несли их, несли к уже недалёким баобамбам.

— Да нет ничего! Только киппока, — откликнулась Уста и, не удержавшись, понизив голос в мьецо-сопрановский диапазон, добавила — Не веришь? Доказать? Показать?

Она улыбнулась. Блеснули зубы. Стафр резко отвернулся, но лицо девчонки... Оно у неё было открыто свету, как... так весной после долгой зимы, в первые тёплые дни люди в посёлках на поверхности распахивают окна.

Поводья Уста удерживала одной рукой, а второй баловалась с пряным воздухом сельвы, как девицы на лодке пальцами, ладонями, порой, играются со струями вод.

— Нет! — показалось ли, послышалось ли в его голосе отчаяние? — Ещё раз говорю, только отмой ноги, простирай их, как прачки стирают бельё, — он мотнул головой, словно пытаясь стряхнуть с глаз видение розовых кружавчиков, — постельное! — но тут же вспомнилась заляпанная кровью и спермой простыня из второго видеоряда с флеши, — пододеяльники и наволочки!

— Господин нарочно смущает бедненькую, маленькую девочку? — хихикнула девчонка, без труда отсканировав его эротический клип.

" Женщина!" — чуть не выкрикнул он. Сдержался.

— Уста! Ты расслышала слово "пожалуйста"? Если нет — ещё раз: пожалуйста!

— Ну и пожалуйста! — чему-то по-детски обиделась юная гойша и послала лошадь вперёд.

Стафр не стал гнаться за ней. Коммодор — он. И темп движения задаёт тоже — он. И девчонке не сбить его. Как ни странно, но её обида чуть успокоила его, чуть приподняла настроение. Он даже подмигнул Геле, и ослепленно зажмурился. И стряхнул выкатившуюся слезинку.

"Как выигранный укол на фехтовальной дорожке, — подумал юный воин и честно признал: — в конце проигранной схватки".

— Спасибо! — крикнул он ей в спину.

Что-то в его голосе словно успокоило и её. Она, резко притормозив лошадь, почти остановила её и позволила Стафру догнать себя — заставила его почти остановиться тоже.

— Сколько у меня времени?

"Zero", — хотелось сказать ему, и это было бы правдой, но её голые ноги тоже были правдой.

— Мы выиграли ещё минит десять-двенадцать. Постарайся там уложиться в пять-шесть.

— Я там уложусь в две, две с половиной. Значит, у меня есть ещё три миниты. Я их потрачу здесь. На травку кой-какую. Прикрой меня.

Перекинула ему захваченный арбалет. Спрыгнула, отстегнула от упряжи сумку, подбежала к длинному чахлому кустику, усыпанному синими цветочками, и начала обрывать мелкие листья, блеклые лепестки.

— Уста, у меня в комплекте — боевой медкейс. В нём есть глауглиновая мазь. Она наверняка эффективней любой травы!

— Я надеялась, что мазь при тебе. А ты надеялся наткнуться на живой джаньфуй?

— Это он?!

На пустой запрос Уста не отреагировала.

"Джаньфуй, мощнейший естественный биостимулятор. Можно жевать корень, можно — листья, можно — цветы. Пока они живые, два-три дня, без... без клинических последствий. И, знаешь, даже к старикам тогда словно возвращаются силы молодости, и — ускоряется реакция, и — обостряется слух, зрение, прочие органы чувств... да и сами чувства тоже. Но когда на сорванных листьях проявляется коричневатый оттенок, а корень начинает крошиться, то стимулирующий эффект сначала дополняется, а потом заменяется — наркотическим. Сухой джаньфуй — курят. Это наиболее экономно. Видения неотличимы от реальности, сюжет видений — реализация заветных мечтаний. Достаточно быстро следует привыкание. Хотя и без того — возвращаться из мира сбывшихся грёз в мир потерянной мечты... Джаньфуй — очень дорогой, очень, но синтезировать ни у кого не получилось. Получался заурядный наркотик. Культивировать тоже не удалось: пересаживали вместе с кубом земли — месяц держится, а потом становится всего лишь не очень красивым сорняком. И дикую плантацию не создашь — подсаживали их в сельве друг к друг... но и через пару лет тот, первый — действует, а остальные — лопухи лопухами".

Стафр ни разу не осмелился спросить Акселя, пробовал ли он джаньфуй сам, и, тем более — что ему грезилось при этом.

Уста уложилась в полторы миниты. Вырывать корень не стала:

— В случае чего на первое время нам хватит. А местечко-то это я запомню.

И она, точно так же как и их, мальчишек, учили во фратрии, по асовой стрелке оглядела окрестности — сняла ориентиры.

У родника представления не случилось: Стафр с удивлением отметил, что его вежливая и даже несколько приниженная просьба осталась для гойши "явно, ясно выраженным пожеланием мужчины", включившим механизм безусловного подчинения — гойша даже попыталась простирнуть какое-то там пятнышко на киппоке.

Удивился он не только этому: после омовения Уста сноровисто, явно отработанными на тренингах движениями обмотала одни свободно висящие полосы ткани вокруг ног, другими — прикрыла плечи, третьими — руки, и преобразила киппоку в нечто, напоминающее глухой комбинезон.

— Чего удивительного? — не поняла она. — Твой боевой костюм тоже многофункционален.

— А не развалится твой "боевой костюм"? Ты ж его... слюной... склеивала?

Уста подняла руки, потянулась-потянулась и вдруг разразилась каскадом то ли танцевальных па, то ли боевых кат. Костюмчик не расползся.

— В слюне есть фермент, размягчающий нанесённый с изначала клей, — объяснила она, плотнее притягивая к бедру чуть отошедшие ножны гракххского кинжала. — Слюна быстро сохнет, и клей теперь держит.

Подняла и закинула на плечи гракххский рюкзак, передёрнула плечами.

— А хорошо... У тебя хороший глазомер: без примерок и с первого раза подогнал, можно сказать, идеально.

Взлетела на лошадь.

— Коммодор, ты принял решение, куда мы отсюда? Терн? Можжелк? Терн — ближе, Можжелк — неожиданней.

— Не верю я в такие простенькие неожиданности.

— Но мы же сбили их со следа?

— Держи. Подожди меня.

Вместо ответа он перекинул ей арбалет, подтянул ноги к седлу, вскочил на него, чуть подпрыгнув, ухватился за сук, подъёмом переворотом оседлал, поднялся, сделал пару шагов, легко балансируя руками, по качающейся ветке к стволу, ухватился за следующий сук...

"Ему бы ещё хвост — и не отстал бы от древесного шимпанзона".

Она отвела взгляд от бесхвостого мальчишки. Огляделась по сторонам. Сельва не любит глазеющих по облакам. Но было тихо. Только еле слышно шелестели воды родника, только чуть шумели на несильном ветру беспокойные листья, только перезванивались друг с другом невидимые в бесконечном небе мелкие птахи, только сторожевые самцы недалёкого стада безонов короткими трубными криками подтверждали: "всё тихо".

Захотелось отложить арбалет и припуститься следом — увёртываясь от сучьев, цепляясь за ветки, впитываясь в запахи листьев, вглядываясь в дали сельвы — бесхвостой шимпанзонкой! Она догнала бы... Ага, а потом, вернувшись на землю, обнаружить, что лошадей обнаружить не получается по причине наличия отсутствия большинства из них, и присутствия меньшинства уже не в виде средства передвижения, а в качестве обеда какого-нибудь крупного местного хищника, или стаи хищников поменьше. Да и "желание мужчины". Чтоб его!.. Мальчишка опять не сказал "пожалуйста"! Но раздражения не возникло, он был в своём праве — "коммодор!".

Уста опять оглядела неширокую поляну вокруг баобамба — тихо... Но вот вверху зашумели ветви — Стафр возвращался.

— Гракххи идут за нами. Жаль... я всё-таки надеялся... Хороший у них там аналитик. Ничего, сейчас мы ему устроим проблему множественного равновероятного выбора. Пусть поанализирует.

Он вынул из ножен малый меч, передал ей.

— У нас около десяти минит. Наруби шесть палок подлиннее.

— Слушаюсь, господин. Меня многому научили в девичей, господин. Хочет господин сделать из меня дровосека, я сумею насечь ему дров.

Уста соскочила со своей кобылицы.

— Уста, обернись!

Приказ мужчины. Уста обернулась. Стафр тоже уже был на земле. Стафр смотрел ей в глаза:

— Я приму наказание, госпожа. Позже, — он сглотнул. — А сейчас, женщина, повинуйся!

Почему-то он напомнил ей взъерошенного котёнка. Она улыбнулась. Задержала улыбку. Дождалась ответной и мурлыкнула:

— Да уж ладно уж... я не буду чрезмерно суровой.

Ритуальным поцелуем извинилась перед боевым клинком за небоевое использование, отвернулась и бегом бросилась к молодой поросли. Длинные тонкие деревца мало напоминали отца-богатыря, да и всё равно были все обречены: их ветвям не хватит света, их корням — пищи. Но вот когда лет через сотню-другую патриарх состарится, когда пересохнет сеть оплетших его лиан феера, когда в них попадёт молния, и они вспыхнут, разбрасывая жаркие длинные искры, превращая гигантское дерево в гигантский фееричный костёр... тогда у кого-то вокруг появится шанс.

Когда она вернулась, поклажа с лошадей была снята, лошади связаны парами.

— Сейчас... Успеваем же, успеваем!

Рядом со Стафром лежала целая куча старых высохших лиан, пока ещё тонких, ещё неспособных спалить огромное дерево.

— Зачем нам палить баобамб? — не понял Стафр. — А вот у вас, в девичей никто не забавлялся, привязывая к хвосту кота погремушку? У нас, впрочем, тоже... Только в детских книжках с Терры... Помогай!

Он начал обматывать лианами вырубленный стволик...

— Стволы всё-таки помогут держать направление.

... привязал к нему второй, обмотал и его, привязал полученное к недлинной веревке от общего повода пары, пропущенного меж лошадьми. Лошади не забеспокоились.

Вдвоём с тремя брандерами они управились быстро.

— А теперь... Терн — он ближе.

Стафр отвязал пару, обошёл с ней ствол великана-дерева, подвёл к тропе, ведущей на север.

— Зажигай! — и ехидно добавил: — Пожалуйста.

"А за такое "пожалуйста" отдельное "спасибо" ты ещё получишь!"

Она щёлкнула зажигалкой.

"Самая горячая часть пламени — верхняя", — уговаривала она себя.

— Стой! Лови ещё мою! — Стафр бросил ей свою зажигалку.

Уста дождалась до самой последней доли тлика, а потом...

"Кошка, сбивающая муху!" — оценил воин.

Двойное пламя подожгло-таки каменно-твёрдую древесину лианы. Запахло горящим, появился дымок, раздался первый, негромкий щелчок, лошади запряли ушами, Стафр бросил повод...

И тут вспыхнуло! Затрещало! Засверкало! Заискрило!

Лошади ринулись прочь.

— Теперь Можжелк. Он, — парень хмыкнул, — неожиданней, — и повёл вторую пару к северо-западной тропе. — И будет здесь палка неожиданно покороче.

— А про Дуул вряд ли кто и вспомнит, но на всякий случай, — он повёл последнюю пару к тропе на юг.

— А нам? В сельве без лошадей?! Это же самое меньшее тогда — дней на дюжину! И только вдвоём? Без лошадей не выживем.

— На лошадях тоже. Нас перехватят. Женщина, зажигай!

Рефлекс сработал. Зажигалки чиркнули. И через пару-тройку тликов засверкало, затрещало, заискрило...

Лошади бросились прочь.

*

— Да, они были здесь, — Отранх теперь лучился самодовольством. — Твой пацан разделил лошадей парами, привязал к каждой паре по пучку фееры и поджёг. Одну пустил — к Терну, другую — к Можжелку, третью, вообще, к горам, к Дуулу якобы.

— А сами? — Аксель не пытался самостоятельно читать следы. У гракххов есть следопыты и получше, чем он.

— Да на какой-то паре и сами. Не знаю, как усидела на взбесившейся лошади девка, а Стафр... Он же, говоришь, у тебя лучший? Вот он и справился. Не то, что ты... Отстал-то с чего?

Придумывать ответ Акселю не пришлось. С ветки спрыгнул воин с татуированной щекой:

— Стафр наверх лазил. Пару веток по пути обломал. Оттуда и нас видел, должно быть.

— А ты?

Воин ухмыльнулся.

— И я увидел. Есть два дымка. Только два. С северного направления и на юге.