Профессионал: не ради мести

Прошелся, осматриваясь по сторонам и отмечая все плюсы и минусы современного, по нынешним меркам, аэропорта. Зал ожидания, бар, сигаретные автоматы. Как я успел заметить, глядя на отправляющихся к самолетам пассажиров, никакого досмотра багажа, а так же самого пассажира, здесь и в помине не было. Все просто. Покупаешь билет, сдаешь багаж и топаешь в самолет.

С Райтом, как и договаривались, мы встретились у стойки регистрации. За спиной служащих было нечто вроде школьной доски, на которой мелом были аккуратно выписаны рейсы и время вылета.

— Успел сделать все свои дела?

— Успел. Мы не опоздаем? — я придал лицу озабоченное выражение.

Подросток, да еще летит в первый раз. Волнуется.

— Не волнуйся, — Том снисходительно улыбнулся. — У нас еще есть с полчаса. Билеты у меня. Самолет "Boeing 377 Stratocruiser".

— Отлично. Пойдем, купим, что-нибудь почитать на дорогу.

Мы только успели купить в газетном киоске пару журналов, как услышали объявление диктора о посадке в самолет, летящий до Майами.

Меня обычно трудно удивить, но самолету компании "Пан Американ" это удалось сделать. Роскошный двухпалубный салон с люксовой мебелью и спиральной лестницей, ведущей в бар-салон, расположенный на нижней палубе, был не просто роскошным и просторным помещением, он создавал элегантную атмосферу роскошного заведения.

В баре с разрисованными на воздушные темы стенами, пассажиры могли пообщаться и выпить бокал вина или стаканчик-другой виски после ужина. Если к этому прибавить широкие мягкие кресла, способные превратиться в кровать и не имеющие ремней безопасности, обед из шести блюд на фарфоровой посуде, то можно было сказать, что это не самолет, а "воздушный отель".

Меня, правда, немало удивило, что все пассажиры самолета были одеты так, словно пришли на какой-то официальный прием. Нарядные костюмы и платья, ювелирные драгоценности и меха. Уже потом мне стало известно, что люди, которые могли позволить себе летать, считали, что это своего рода "выход в свет", поэтому надо соответствовать ему. Не успел самолет взлететь и лечь на курс, как пассажиры стали ходить, знакомиться, курить. Какое-то время я наблюдал за компанией, которая половину полета, с увлечением, играла в карты. Новое оживление среди пассажиров вызвали стюардессы, когда начали разносить напитки, холодные и горячие закуски.

Первое время я изображал восторженного мальчишку, глядя в иллюминатор, после чего с детской непосредственностью, стал изучать "воздушный отель". Единственное, что мне не удалось, так это пробраться в кабину пилотов. Когда мне все это надоело, вернулся на свое место и стал читать энциклопедию по драгоценным камням. Том в отличие от меня пребывал в приподнятом настроении с самой первой минуты нашего полета. С удовольствием пил и закусывал, потом нашел себе интересную собеседницу, за тридцать, которая впервые летела в Майами, а когда та узнала, что Том прожил там большую часть своей жизни, засыпала его вопросами.

Как я успел заметить, ехала в основном солидная публика, состоящая по большей части из бизнесменов. Кто-то из них летел один, кто-то в компании, а кто-то с семьями. Исключение составляла пара военных, полковник и генерал, а так же группа веселых, разбитных, молодых людей, судя по экстравагантным костюмам и обрывкам фраз, работающих в одной из кинокомпаний.

Когда в одиннадцатом часу вечера самолет пошел на посадку, нашим взорам, в иллюминаторах, открылась панорама одного из самых известных курортов Америки. Внизу под нами в лунном свете промелькнула буйная зелень субтропиков, белая паутина улиц и мостов, перекинутых через воды Бискайского залива, залитые неоновым огнем ночные улицы и бульвары.

В одиннадцать часов вечера такси доставило нас в отель "Николь" на Майами-Бич. Когда Том узнал, сколько стоит номер за сутки, он только покрутил головой, выказывая тем самым свое неудовольствие такому мотовству. Наши номера были рядом друг с другом. Перед тем, как разойтись, мы договорились встретиться утром, в восемь часов, чтобы пойти вместе позавтракать.

Встал я как всегда рано, поэтому не только успел сделать свою каждодневную зарядку, но и немного пройтись по бульвару. Я уже успел съесть пару кусочков поджаренного хлеба с беконом, когда Райт подошел к моему столику. Судя по его виду, я бы не сказал, что у него вид отлично выспавшегося человека, но ничего говорить не стал, просто поздоровался. В свою очередь Томас поздоровался со мной, сел, какое-то время смотрел, как я ем, потом сказал:

— Что дерьмово выгляжу? Да я и сам это знаю. Просто мне как-то не по себе сейчас. Беспокоюсь: как отец меня встретит?

— Брось, Том. Все будет нормально. Ты ешь, давай.

— Слушай, а ты не мог бы сходить со мной?

Я его понимал. Он хотел и боялся этой встречи.

— Схожу. Поедим и пойдем.

После моих слов Томас даже повеселел и принялся намазывать поджаренный хлеб маслом, а я принялся за яичницу, только что принесенную официанткой.

Нам пришлось проехать половину города, прежде чем мы добрались до родительского дома Томаса. Встреча отца и сына, хоть и была сначала напряженной и несколько скомканной, все же закончилась благополучным воссоединением блудного сына с семьей.

Меня пытались оставить на торжественный обед, на что я с мальчишеской непосредственностью заявил, что я уже столько времени в Майами, а пляжа до сих пор не видел. Под дружные предложения от всех членов семейства заходить в любое время, я попрощался и вышел на улицу. Поймав такси, поехал в отель, где переоделся и направился на пляж. Иначе, зачем я сюда приехал? Впрочем, поездка в Майами была только внешней стороной моего путешествия. Не говоря уже о том, что у меня уже в печенках сидел город греха, я решил попробовать поискать себе какое-нибудь дело, соответствующее моим способностям, а заодно пристроить какому-нибудь любителю-коллекционеру, если, конечно, у меня это получится, камень.

Еще в Лас-Вегасе я собрал, какую только можно информацию о выставке — продаже драгоценных камней. Неожиданно оказалось, что это мероприятие будет настолько масштабным, что на него собираются съехаться коллекционеры из девяти стран, помимо американцев. Канада, Германия, Франция, Гонконг.... В программе выставки даже был шикарный банкет, который собрались устроить ее учредители для ее непосредственных участников. Так же предполагался аукцион в последний день выставки. На данный момент особый интерес у участников вызывал большой бриллиант из коллекции маркиза Франсуа Де Витри, который наследники собирались выставить на продажу. К моему великому сожалению, цена на камень не разглашалась.

Особый, профессиональный, интерес, помимо коллекционеров и ювелиров, проявили страховые компании, которые собираются отправить своих представителей на это мероприятие, написал журналист в той же статье.

Я решил изобразить юного энтузиаста-любителя, чтобы узнать приблизительную цену на камень, а потом попробовать его продать. Именно поэтому весь полет я усиленно изучал энциклопедию, да и то время, что оставалось до выставки, собирался потратить на изучение подобной литературы. Не то чтобы мне так срочно нужны были деньги, но рано или поздно мне пришлось бы, что-то решать с бриллиантом, так почему не разобраться с ним сейчас, раз выдалась такая возможность.

В банковской ячейке в Лос-Анджелесе у меня оставалось еще около семидесяти тысяч (не менее тридцати тысяч ушло на торжественное открытие отеля-казино и еще сто пятьдесят тысяч на покупку ресторана). Я как-то поинтересовался у Евы, сколько буду иметь от отеля и казино, она ответила, что моя партнерская доля составит (за вычетом всех расходов) порядка семидесяти — восьмидесяти тысяч долларов. Зарплата за год квалифицированного врача, обладающего хорошей практикой, составляла в эти годы порядка тридцать — тридцать пять тысяч в год, а опытные пилоты гражданской авиации, работающие в солидных компаниях, получали сорок— сорок пять тысяч долларов.

Большинство отелей в Майями — Бич, построенных до войны, были маленькими и уютными, в сорок-шестьдесят номеров, вот только все они имели один большой недостаток: в них не было кондиционеров. Только настольные вентиляторы. Среди отелей нередко можно было встретить виллы богатых людей, которые были похожи на маленькие дворцы с башенками, колоннами и античными двориками. Бассейны и густая зелень были непременным атрибутом этих домов миллионеров. Отели Майами, более поздней постройки, представляли собой многоэтажные здания самой разной архитектуры, вздымавшие свои этажи над песчаной полосой пляжа.

Да, местный пляж меня удивил. Он напоминал собой автомобильную стоянку, столько здесь стояло различных машин. Американцы приезжали в них прямо на пляж, так как никаких стоянок не было, а сами шли поближе к воде купаться и загорать. Масса загорелых тел мешалась с белыми вкраплениями вновь прибывших туристов. Кто приезжал сюда семьями, кто компаниями. Одиночек, как я, здесь практически не было. Небольшой отель "Николь", где я поселился, не был предназначен для больших туристических групп. Скорее всего, его можно было назвать домашним отелем, так как подавляющее большинство посетителей составляли семьи или небольшие группы хороших знакомых. Было много детей-подростков, которые пытались искать себе товарищей для совместного времяпрепровождения, но им не давали развернуться родители, опекавшие своих чад. Они водили их на пляж и аттракционы, возили на экскурсии. После двух суток пребывания в отеле, я стал замечать на себе любопытно-осуждающие взгляды некоторых родителей. Подросток, без родителей, обеспеченный, если может себе позволить отель для среднего класса. Впрочем, ко мне никто не лез, что меня вполне устраивало. Правда, даже в подобном варианте, мне это не нравилось, так как я не любил привыкать чужое внимание.

Первые два дня я вел себя, как настоящий турист, у которого пляж и океан не стояли у меня на первом месте. Я успел посмотреть город, слетать на гидроплане в Ки-Уэст, самый южный город Америки, расположенный на острове, совершить морскую поездку на катере. Мне понравился вечерний Майами — Бич. Дома, стоявшие вдоль моря, были расцвечены огнями неоновых реклам. Потоки разноцветного света падали на многочисленные толпы идущих по улицам людей и проезжавшие автомобили. Рокот океана сливался с шумом бурлящего города. Наступало время, когда многочисленные туристы, которые большую часть дня проводили на пляжах, наводняли улицы, спеша ухватить свою часть удовольствий. Здесь всякий человек, готовый платить, мог осуществить любой свой каприз. Алкоголь, девочки, наркотики, азартные игры.

В одной туристической компании даже присмотрелся к круизной поездке на Карибы и на Кубу, но тут опять препятствием стал мой возраст. Путешествие только в сопровождении сопровождающего взрослого. Никакие другие варианты не просто рассматривались. Следующим пунктом моего плана был ипподром, а так же имелось намерение посетить собачьи бега, которые проводились по четвергам, в пригороде города. На ипподроме мне приходилось бывать и раньше, а вот собачьи бега были для нечто новое. Жгучий азарт игроков, будь то лошади или рулетка, был мне не свойственен. Съездить, чтобы удовлетворить свой интерес. Еще оставалась ночная жизнь Майами, но ее я собирался изучать при помощи местного гида — Тома Райта.

Утром третьего дня, выйдя из номера и спустившись по лестнице вниз, я по привычке быстро и незаметно огляделся. Ничего подозрительного. Пара семей с детьми и веселая компания молодежи, которая ожидала опаздывающую пару, Монику и Генри. Об этом можно было судить по их веселым выкрикам и шуткам. В креслах, среди пальм в кадках, сидели только что приехавшие две пожилые пары. Они осматривались вокруг с любопытством, пытаясь создать впечатление об отеле. Три молодых девушки, судя по их легким и ярким нарядам, шли на пляж, но задержались, и сейчас стояли у стойки и рассматривали образцы открыток. Все отели успешно торговали этой продукцией. На такой открытке был изображен отель, в котором вы отдыхали, естественно, в самом выгодном ракурсе, а на обратной стороне открытки вы могли написать, как вам здесь хорошо и отослать ее друзьям и родственникам. Не успел я подойти к стойке портье, как разом закричала молодежь, приветствуя опоздавшую парочку, после чего все они, шумно и весело укоряя на ходу заспавшуюся парочку, сразу двинулись к двери.

— Майкл, привет, — поздоровался со мной портье, с которым я успел познакомиться и зарекомендовать себя компанейским парнем. Это был молодой парень, старше меня лет на пять. Большой любитель комиксов и итальянской пиццы. С его напарником, Карлом, мужчиной в возрасте, общего языка я не нашел. Видно многочисленная семья и язва желудка концентрировали все его внимание на себе, мало оставляя внимания для окружающего его мира, а его льстивая услужливость и приклеенная к губам улыбка нужны были для того, чтобы иметь возможность заработать лишние пару баксов.

— Привет, Сэм. Только заступил?

— Угу-у, — молодой парень зевнул во весь рот. — Извини. Не выспался. Мать с отцом опять полночи ругались. Слушай, тут тебе звонили. Карл записку для тебя оставил. Держи.

Я развернул листочек бумаги. На нем было написано: "Буду с семи до восьми вечера. Обязательно дождись. Том".

Я так понял, что Том, который переехал в отчий дом, пообещав мне большую культурно-развлекательную программу, как только разберется со своими делами, собрался выполнить обещание. Мозг автоматически проанализировал записку, уловив в ней нечто неправильное, но почти сразу я понял, что меня насторожило: деловой тон.

"Хм. Мы же вроде гулять собрались или что-то изменилось?".

— Когда был звонок? — поинтересовался я.

— Не знаю. Но это же, не срочно? Карл бы предупредил.

— Нет. Не срочно. Ладно, пойду.

— Ты сейчас на пляж?

— Сначала на пробежку, а потом окунусь пару раз. Что завидно?

— Честно сказать? — он сделал паузу и только когда я кивнул головой, продолжил. — Завидно. Даже очень. Все, иди. Меня работа ждет.

Отмотав пять километров в хорошем темпе, я сбавил скорость и побежал обратно в сторону пляжа. Сгореть на солнце я не боялся, так как солнце Лас-Вегаса сделала из меня настоящего негра.

Кинув на песок белые спортивные туфли, которые до этого держал в руке, затем стянул с себя полотняную, пропотевшую насквозь, рубашку с короткими рукавами, а следом упали шорты. Автоматически оглянулся по сторонам, оценивая отдыхающий народ, при этом отметил несколько заинтересованных взглядов девушек и женщин. Хорошо сформированная фигура молодого человека поневоле привлекала внимание женской половины этого кусочка пляжа, причем взгляды дам бальзаковского возраста были, отнюдь не материнские, а цинично-оценивающие. Как и положено пятнадцатилетнему подростку, я отводил глаза от прямых взглядов, и только изредка косился на стройные ноги или грудь какой-нибудь загорелой красотки. Если первый день мне было смешно смотреть на закрытые купальники, сравнивая их с бикини своего времени, то теперь просто не обращал внимания. После пары заплывов, быстро высохнув под уже начавшим раскаляться солнцем, я отправился обратно в отель.