Не прошло и трех минут, как я услышала безликий шепот духов, что по крупицам собрали информацию по моему запросу. Голоса духов ветра не отличались от голосов духов земли, но я совершенно точно могла распознать их принадлежность по оттенкам, по осторожным прикосновениям к сознанию, по тональности.

"Их путь начался с запада три дня назад".

"Наемники".

Перед прикрытыми глазами вспыхнула иллюзия, короткая визуализация случившегося.

Я расслабилась и отдалась во власть плавающих образов, чтобы проникнуть в картинку глубже, дотянуться до смутного воспоминания, что хранили видящие сделку духи.

Миг, и я стою на тропе позади невысокого человека в глухой длинной мантии. Обычной холщовой и дешевой мантии, какие продаются на каждой ярмарке. Его плечи подняты вверх, под одеждой угадывается горб. Воспоминание двигается в положенном ему порядке, и я продвигаюсь вместе с ним, чтобы увидеть больше. Человек в балахоне кидает под копыта стоящей перед ним лошади частично набитый мешочек с деньгами. Картинка смазанная, нечеткая, я не могу, но силюсь разглядеть детали, и от этого затылок начинает ломить тупой болью. Мне бы рассмотреть всадника, коли просящий озаботился капюшоном, только бы разогнать сгущающийся молоком туман, подобраться ближе...

-Уважаемая, вечера доброго, — отреагировал один из стражей порядка на мое приближение. -Оклемались? Пройдите со мной для дачи показаний.

Я оторопело замерла и, проморгавшись, уставилась на возникшую преграду. Иллюзия испарилась.

-Проехать, — он исправился, расценив заминку по-своему. -Сможете сами сесть в седло или подкинуть?

-Да, я в порядке, — рассеянно ответила я.

-Тогда трогаемся, — кивнул мужчина и повернулся ко мне спиной. -Эй, Дарод, — окрикнул он коллегу, -я забрал жертву, буду на посту.

-А, ну давай, — отвлекся от записей Дарод. -Там, если моя зайдет, ты ей скажи, что я сегодня допоздна.

-Лады.

Мы с Гукой дождались, когда стражник наговорится и запрыгнет на своего старенького мерина, а затем послушно порысили следом до символической ограды города. Переступив границу, перешли на шаг, хотя теперь в нем особой надобности не было. Горожане за короткое время окончательно исчезли с улиц, предоставив их в наше полное распоряжение.

-Вы у нас сняли комнату на ночь или проездом? — спросил провожатый.

-Это уже дача показаний? — для порядка уточнила я, все еще находящаяся головой в искривленном видении. Затертые магией части картинки не восстановятся по одному моему желанию. И что с ними делать я пока не поняла.

-А, да не, — рассмеялся стражник. -Просто на заполнение бумаг много времени уходит, будет уже глубокая ночь. В дорогу лучше не отправляться. А вам есть, что скрывать?

-Есть, кого опасаться, — я обернулась и посмотрела на виднеющуюся сценку с повязанными бандитами. Не факт, что они единственные, кому потребовалась моя голова за ценный мешочек.

Интересно, чего ради за мою жизнь предложили награду? Да и не такую уж высокую, судя по размеру кошеля. Правда, если золотом, то сумма могла бы выйти приличная. Хм. Если золотом, то только за хранителя. Это что же получается?..

-Как это вы их? — стражник изобразил пальцем круговое движение у живота, характеризующее странного вида ожоги на теле. -Маг?

-Почти, — поскромничала, не желая вдаваться в подробности. Разведут тут еще бурную деятельность с ритуальным приношением петуха на забаву хранительнице, придется отбиваться. -Вы не волнуйтесь, — сменила я тему, -комнату я сняла. Правда, где теперь оставить лошадь не знаю. С прошлой конюшней возникли сложности. Двое из тех семерых пытались ее поджечь, боюсь, я не смогу заснуть, если отведу свою девочку туда же.

-Так поставьте у нас, — предложил мужчина. -При конвенте есть конюшня для стражей, у нас всегда есть парочка свободных мест для особых гостей из Кэпита. Гостей, почитай, уже с месяц не появлялось, значит и до завтра потерпит.

-Очень вам буду благодарна. Я утром уеду уже.

-И ладненько. Эк вас занесло в приключения. Поди, дорогу кому спутали?

-Знать бы кому — спросила, — буркнула, снова погрузившись в нелегкие думы.

-Ничего, мы их потрясем. Это вам еще повезло, что коллега ваш мимо проезжал.

-Мужчина тот? — мигом оживилась я. -Он же позвал вас?

-Да. Маги они быстро на помощь кличут, кидают в небо сноп искр и все дела.

Маг, значит.

Магов я и раньше встречала, но личными знакомствами похвастаться не могла. Так, в городе, когда училась, и в эрии у нас пришлые бывали. Последние все больше по лету и осени проезжали, чтобы в бездорожье не угодить. Может и правда? Сезон уже. Да и кто вообще этих магов разберет, что они делают. Я в их работу никогда не вникала, но раз их восемь лет учат наукам в университетах, то уж, наверное, не только для того, чтобы по эриям пыль собирать и мелкую нечисть изживать. Этот вот на бродяжника не походил совсем, небось, не за деньги странствует.

-А что за история с конюшней? — полюбопытствовал стражник. -Нам про пожар не сообщали.

Бумажная пытка с показаниями действительно заняла пару часов. Я проходила по делу в качестве потерпевшей, поэтому помимо кляуз пришлось писать обоснование о проведении судебного заседания без моего участия, используя лишь оставленные записи. Процедура, к счастью, являлась стандартной, образцы форм висели на главном стенде маленькой комнатки, куда меня определили, и я все скрупулезно переписала на чистовик аккуратным почерком. Сдав стопку бумаг ответственному за меня стражу, я вышла на улицу и поплелась к постоялому двору "На перине", вывеска которого обещала блаженный отдых.

Обессиленно стянув одежду и бросив ее там же, где стояла, заползла под свежую простынь и отключилась. Подозреваю, с тем же успехом я могла заснуть в очередном деннике Гуки, не заметив существенной разницы и не переплачивая за хваленную перину.

А утром наступила горькая расплата за мою лень. Отражение в фигурном настенном зеркале явило настойчивое доказательство необходимости ухода за лицом перед сном. Под слоем сажи и пыли обнаружились три ярких болезненных прыща на лбу, из разряда тех, что нельзя трогать с неделю, пока сами не засохнут и не отвалятся. Я честно предприняла попытку отыскать в запасах Аброра косметическое средство, но старец не озаботился вопросами красоты. Поэтому после умывания и маски от водяного, я откупорила спиртовой антисептик и щедро плеснула им в лицо. Въедливый запах спирта пропитал волосы и кожу не хуже качественного парфюма, а тянущийся за мной ароматный шлейф будоражил разве что местных пьянчуг, с уважением и завистью смотрящих в след.

Добравшись до конюшни, я первым делом разыскала конюхов и попыталась расплатиться за Гукин ночлег, но те плату брать отказались и отпустили на все четыре стороны. По такому случаю я даже решила не ехать в прошлую конюшню ради возврата денег за несостоявшийся постой и бодренько оседлала да причесала лошадку. Сегодня нам предстояло проделать длинный переход, чтобы до темноты минуть пять небольших эрий и заночевать в шестой, покрупнее. В последней я планировала найти подработку и пополнить запасы своего прохудившегося бюджета.

Погода стояла чудесная: утреннее солнце не припекало, спрятавшись за облаками, легкий ветерок щекотал лицо, а о вчерашних лужах напоминал лишь мягкий грунт, впрочем, быстро подсыхающий. После дождя растительность налилась яркой зеленью, присущей только первому летнему месяцу, и от листвы пахло так будоражаще сладко, что я просто не могла надышаться. Дорога в такие дни доставляла настоящее удовольствие нам обеим. Шустро проскочив памятное место преступления, Гука весело порысила по основной дороге. Вскоре на горизонте замаячила фигура одинокого всадника, и еще до того, как мы поравнялись, я знала, кого встречу. Рядом с ним природа вела себя иначе.

-Доброе утро, — крикнула я, нагоняя мага и переводя Гуку на шаг, каким неторопливо шествовала его гордая серая кобыла.

-И вам, — мужчина повернул голову и вежливо улыбнулся. -Надо же, вы в добром здравии.

-Благодаря вам, — кокетливо вернула улыбку. -Хорошо, что я вас встретила, смогла поблагодарить. Если бы не вы, я бы попала в ужасную передрягу.

-По-моему, вы в нее и попали?

-Немного, — увильнула я. -Меня называют Борна, будем знакомы?

Маг медлил, рассматривая меня. Я подумала, что он не хочет отвечать и слегка растерялась. Обычно люди не делают тайны из своих имен, но то, видимо, не странные маги, уже второй раз пропускающие вопрос мимо ушей. Если все так серьезно, то, полагаю, мне лучше скорее проститься и оставить его позади в клубах дорожной пыли. Правда, сегодня пыли-то и нет.

-Роэн, — после долгой паузы слово прозвучало не к месту.

Мы пристально смотрели друг на друга, каждый со своей мыслью в голове. Я поймала себя на том, что выжидаю пару мгновений, за которые можно исправиться. Он соврал, и я это поняла. Хуже того, он заметил мою реакцию на ложь.

-Лучше бы вовсе отказались отвечать, если не хотели знакомиться, — хмыкнула я, потому что мгновения закончились, а терять мне уже было нечего.

От легкого движения тазом Гука перешла на рысь, а потом я пустила ее галопом, намереваясь как можно скорее оставить позади незнакомца и если не выбить пыль из-под копыт, то хотя бы закидать его грязью.

Произошедшая сцена надолго выбила меня из колеи. Тем для размышлений имелось вдоволь, и они шли куда выше приоритетом, чем задетые чувства, но я все равно возвращалась к диалогу с магом и недоумевала. Да что с ним не так? Мне очень хотелось с ним поговорить, разузнать побольше, понять, почему природа так необычно реагирует. Но, видно, придется искать другой объект для опытов. Сговорчивее и честнее.

К середине дня я по касательной преодолела три эрии. Гуку я больше не гоняла, и она мерно шагала вперед, обрывая по пути высокую траву с обочин и изредка переходя на рысь от скуки. Дорога совсем просохла, поэтому я не одергивала кобылу и позволила двигаться в удобном ей темпе, лишь изредка подбадривая шенкелем, чтобы не остановиться совсем. До четвертой эрии оставалось часа два пути, если поднажать, и я волевым решением разрешила нам долгую стоянку на отдых, свернув с шляха налево. Пустующее дикое поле манило зайти поглубже и упасть на лежанку из примятых трав, но Гука сразу же отмела эту идею, припав на все четыре ноги, когда сбоку вспорхнула маленькая стайка чеканов.

-Вот трусиха, — я успокаивающе похлопала кобылу по шее и сделала с ней круг, чтобы дать прийти в себя, и только затем вытащила ноги из стремян и спрыгнула на землю. -Пойдем, — поманила я ее за собой в траву.

Первопроходцем Гука не любила быть, как и большинство лошадей, ожидающих подвох в том числе от собственной тени, но в поводу всегда шла уверенно, по опыту полагая, что в гиблые места хозяйка обычно не водит, а если и заведет, то пострадает первой. Я подтянула стремена, закрепила повод, сняла сумки, ослабила подпругу, расстелила походное одеялко и, наконец, расслабленно упала. Тело, не смотря на все свое хранительское улучшение, противно ныло от седла. Я вытянула руки над головой и покрутилась в разные стороны, растягивая мышцы. Надо было бы осилить полноценную разминку, но я не могла себя заставить встать. Гука рядышком обгрызала траву, птицы щебетали у самого уха, а я смотрела на гладкое синее небо с редкими белыми облаками. Хорошо.

Когда надо мной пролетел ворон, я машинально уцепилась за него. Картинка перевернулась, поменяв землю и небо местами. С высоты птичьего полета я увидела нас с Гукой, как на ладони. Ворон, сделал приветственный круг, и отправился дальше вдоль широких полей, мимо длинной вертлявой речки, в сторону смешанного леса. Я наслаждалась видами, свободой и безопасной высотой. Только ради этого стоило стать хранителем. Разве смогла бы я когда-нибудь взлететь? Разве смогла бы я увидеть другую сторону жизни?

Птица пошла на снижение, устремив голову к земле. Мы легко пролетели сквозь пушистые кроны, и ворон, зачастив сильными крыльями, опустился на одну из нижних веток дуба. Остановка оказалась запланированной, птица прилетела к началу пира. На окровавленной, вытоптанной в сражении поляне лежала разодранная туша лося с остекленевшими глазами. Десяток голодных воронов в немом оцепенении выжидали, когда их компаньоны по охоте оторвутся от жертвы и оставят положенное им. Я впервые увидела живых волков так близко. Серо-бурые, с массивной мордой и большими лапами, которыми они придерживали труп, когда вырывали из него мясо. К горлу подкатила тошнота.

-Ка-ар, — сказала птица, и все обернулись на нас.

Ворон спикировал к сородичам, но ему наперерез бросился волк. Присев на полусогнутые лапы и опустив окровавленную морду с заложенными ушами, хищник предупреждающе зарычал. Ворон отпрянул. Волк наступал.

Мне потребовалось несколько секунд, чтобы осознать происходящее. Я покинула временное тело и села, вновь оказавшись в поле. Волк почуял меня, поэтому не подпустил птицу к добыче, которой привык делиться. Это удивительно... интересно! Ни Аброр, ни Теср не смогли мне пояснить причин вражды хранителей и ночных стражей. Имелась одна сказка в обиходе избранных шарусси, которая больше годилась для малых детей. В ней говорилось о первом хранителе, убившем самку вожака и сыскавшем, скажем, избирательное родовое проклятье. Я в такие глупости не верила. Не в проклятия, этих пруд пруди, в — сказку.

До нужной эрии я добралась уже затемно, но не смотря на давно исчезнувшее солнце, жизнь в поселении кипела. Хмельные жители громко смеялись и танцевали у распахнутых настежь дверей шинков под музыку гусляра, монеты звонко сыпались из руки в руку, распоясавшаяся детвора гоняла в салочки — и все это под навесом магической сетки огней, затмевающей холодный свет звезд.

-Малыш, что отмечаете? — я изловила мелкого парнишку за локоть и посмотрела в сторону основного веселья. -Я проездом.

-Так торговая неделя, первый день, — испуганно пискнул мальчик, а через секунду опомнился, -Теть, пусти, меня ща поймают.

-А, да. Беги.

Торговая неделя это отлично, конечно, но вызывает некоторые осложнения. "Точнее, проблемы" — грустно резюмировала я, когда в третьем и последнем гостевом доме мне объявили об отсутствии свободных комнат.

-А куда можно податься? — пристала я к хозяину. -Может, кто комнату сдает?

-Комнаты-то сдают, но ты с кобылой, — почесал макушку мужик. -Слушай, а иди к моей свояченице, у нее места мало, но лавкой поделится. Так себе удобства, но ночь переспишь и для лошадки там дворик сойдет. Я токмо записку черкну, погодь.

Выбирать не приходилось, ночевать рядом с эрией, полной карманников, неизбежно следующих за торговыми обозами, не хотелось.

-Литака ее называют. Вот, отдашь ей, — хозяин сунул свернутую трубочкой бумагу. -Сейчас выйдешь и направо, до пятой улицы иди, там желтый дом со ставнями. Поверни налево и до упора. В конце одноэтажный некрашеный дом — это Литаки. А утром ко мне на завтрак до восьми приходи, если кто съедет — я комнату придержу.

Я верила в человеческую отзывчивость и сострадание, но рассчитывать их получить от дельца в период жаркого спроса — верх наивности. Простившись, вышла во двор и, не таясь, развернула записку. Точно. За рекомендованную им сумму я могла снять в кэпите ночлег на пару дней и купить Гуке яблок в довесок.