Одиннадцатый император

Саян нахмурился. Как ни странно, буквально в последние две недели Ганжану Лингау удалось существенно продвинуться в дворцовой иерархии. Говорят, не без помощи Нитвана Лихтада, который вот-вот официально и окончательно станет новым великим советником. Как бы то ни было, а император вновь публично объявил Ганжана Лингау наследником престола. По крайней мере, никакого официального указа о назначении другого сына новым главным наследником не было до сих пор.

В первом ряду, только в его левой части от центрального прохода, сидит Янсэн Лингау. На фоне чёрной накидки ярко-красные рукава его нательного кимоно выделяются огненными пятнами. Внешне принц спокоен и невозмутим, как и полагается настоящему самураю. Да и фигура у него как у могучего воина. Пусть со спины не видно, однако запястья у Янсэна Лингау весьма накаченные как у профессионального мечника. Впрочем, почему как? Он и есть профессиональный мечник.

Официально существует только один наследник престола, второго по очереди нет. Однако придворные, с подачи самого императора, считают Янсэна Лингау запасным наследником на случай, если Ганжан Лингау по каким-либо причинам так и не станет одиннадцатым императором Тассунары.

Между братьями нет и никогда не было ни любви, ни дружбы. У них даже матери разные. Ганжан Лингау рождён от Ленаи Гюншер, официальной жены императора. Тогда как Янсэна Лингау произвела на свет Нибура Винжан, одна из многих наложниц Тогеша Лингау.

— Клянусь! — в последний раз громогласно воскликнул Нитван Лихтад.

От напряжения голос Нитвана Лихтада слегка осип, однако ни на грамм не потерял изначального величия.

Нитван Лихтад поднёс листок со словами клятвы к фонарику. Рисовая бумага легко вспыхнула. Буквально несколько секунд... Почти назначенный великий советник растёр пепел пальцами, чёрные хлопья просыпались в белую чашу с сакэ. Нитван Лихтад залпом осушил её. Считается, что если он нарушит клятву, то пепел тут же превратится в яд и убьёт его. Пустая белая чаща гулко ударилась дном о поднос.

И последнее действие. Слуга в ярко-жёлтом кимоно с изумрудным драконом опустился перед троном на колени. В его протянутых руках замерла длинная шкатулка. Лёгким движением руки Тогеш Лингау откинул плоскую крышку. Даже из самого последнего ряда Саян заметил, как бледные пальцы императора подцепили самую обычную деревянную палочку для письма. Подобные на рынке Нандина можно легко купить десяток за медный дзэни. Именно эта палочка изготовлена дворцовым ремесленником вместе с сотней ещё точно таких же. Соль не в материале, соль в значении.

Нитван Лихтад поднялся на возвышение и вновь опустился на колени перед троном. Рука Тогеша Лингау чуть заметно дрогнула, когда он опустил в распростёртые ладони Нитвана Лихтада самую обычную деревянную палочку для письма.

— Теперь ты — великий советник! — зычный голос императора потряс своды Тронного зала.

— Благодарю вас, ваше величество, — Нитван Лихтад низко склонил голову.

Самая обычная деревянная палочка для письма стала символом власти нового великого советника. Очень часто глава правительства и министр финансов в одном лице использует её по прямому назначению до конца службы. А потом, когда великий советник уходит в отставку или умирает, его деревянная палочка для письма превращается в реликвию его рода.

На этом торжественная церемония завершилась. Вновь назначенный великий советник спустился с возвышения и присел в первом ряду рядом с принцем Ганжаном Лингау. Это место теперь прописано за Нитваном Лихтадом до конца его службы. Ну или жизни, Саян мысленно поправил сам себя.

— Всем встать! — церемониальный посох в руках Скори Мурдина гулко стукнулся о пол.

Придворные самураи тут же поднялись на ноги. Едва левая ступня императора коснулась половой доски в центральном проходе, как придворные тут же склонили головы. Медленно и неторопливо Тогеш Лингау покинул Тронный зал. Слуги в ярко-жёлтых кимоно с изумрудными драконами задвинули за его спиной створки парадных дверей.

Банкета не будет, по крайней мере, официального. Хотя Нитван Лихтад, к гадалке не ходи, соберёт сегодня вечером у себя в доме в Верхнем Тинтане друзей и закатит грандиозную пирушку. Но это уже будет частное мероприятие не за счёт казны. Вместе с прочими придворными Саян потянулся на выход.

Парадный вход в Тронный зал предназначен только для появления императора. Для всех прочих слуги распахнули две неприметные дверцы в боковых стенах. Правда, Саян вытянул шею, за троном есть ещё одна самая неприметная дверь. Говорят, именно через неё в минуту опасности император может быстро покинуть Тронный зал. Согласно дворцовому этикету, за ней должны дежурить не меньше пяти самых преданных самураев из прямых вассалов императора. Только за последние две с лишним сотни лет ту дверцу по прямому назначению ни разу не использовали. В островной империи не принято свергать живого правителя. Другое дело, когда прежний император уже умер, а новый император ещё не провёл церемонию коронации.

Придворные самураи спокойно и неторопливо вытекают из Тронного зала через боковые дверцы. Как и положено, кто сидел по левую сторону от центрального прохода, тот вышел через левую, кто сидел по правую, тот через правую.

Только не это! Саян выглянул из-за спины Рума Лингау. Во время церемонии вступления в должность нового великого советника Янсэн Лингау сидел в первом ряду. Он, по идее, в числе самых первых должен был бы покинуть Тронный зал, только запасной наследник так и не сделал этого. Янсэн Лингау нашёл взглядом в толпе придворных Рума Лингау и целенаправленно двинулся к нему наперерез.

Янсэн и Рум всегда недолюбливали друг друга ещё с раннего детства. Однако их отношения перешли едва ли в прямую вражду, едва Саян стал главным воспитателем Рума Лингау. А всё из-за того, что более старший Янсэн Лингау считает Саян выскочкой и жалким торгашом, которому самое место на рынке Нандина, но ни как не в Императорском дворце возле принца крови.

За спиной Янсэна Лингау возвышается Илан Ноор, главный воспитатель запасного наследника престола. Высокий и широкий в плечах, умные глаза и властный подбородок. Илан Ноор не просто воспитатель Янсэна Лингау, а само воплощение древнего самурайского духа. Он до сих пор тренируется с мечом, луком и прочим оружием не меньше двух часов в день и не позволяет себе ни располнеть, ни облениться. Самое печальное, Илан Ноор — консерватор до мозга костей. Не иначе, это он подбил воспитанника на ссору с братом. И, чёрт побери, у него может получиться.

В свою очередь Рум Лингау заметил брата и прибавил шаг. Принц решил во что бы то ни стало первым покинуть тронный зал. Только не это. Саян почти незаметно ухватил Рума Лингау, пальцы что было сил стиснули локоть юного принца. От удивления Рум Лингау едва не остановился и чуть повернул голову. В глазах воспитанника мелькнули удивление и сдавленный гнев. Не важно, Саян тут же отпустил локоть принца, главное сделано: Янсэн Лингау самым первым проскользнул в боковую дверь и покинул Тронный зал. Даже больше, вслед за ним вышел Илан Ноор.

Слава Великому Создателю, император знает о вражде между братьями и не одобряет её. По этой причине Тогеш Лингау ещё полтора года назад назначил братьям разные комнаты в противоположных концах Внутреннего дворца. Едва Рум Лингау вышел из Тронного зала, как сразу же свернул в левую сторону. В противоположном направлении дальше по коридору мелькнули красные рукава Янсэна Лингау.

Ступни Рума Лингау в светло-коричневых таби выразительно шлёпают по натёртым доскам пола. Таким образом принц выражает собственное неудовольствие, хотя обычно он ступает мягко, как кошка. Будто и этого мало, левая ладонь Рума Лингау выразительно легла на рукоять катаны.

Юный принц в самом настоящем гневе, даже в бешенстве. Лишь знаменитая самурайская выдержка и хладнокровие не дают ему выдернуть катану и одним махом разрубить на части наглого простолюдина. Того самого, что по великому недоразумению стал его главным воспитателем. Впрочем, Саян сдавленно улыбнулся, Рум Лингау этого не сделает, как минимум до тех пор, пока не получит объяснения.

Понять Рума Лингау легко: недавно, всего каких-то полгода назад, он получил право носить за поясом два меча. И это в семнадцать лет — слишком поздно для того, кто считает себя сыном самурая. И дело не в том, что его главным воспитателем стал простолюдин, книжный издатель и торговец. Как раз благодаря Саяну Рум Лингау сумел собраться, приложить массу сил и пройти через финальные испытания. Проблема в том, что юный принц к месту и не к месту стремится показать и доказать всем окружающим, что он настоящий самурай.

В южной части Внутреннего дворца у Рума Лингау всего одна комната примерно шесть на восемь метров. Здесь он чаще всего спит. Тиону, личному слуге принца, приходится довольствоваться матрасом в коридоре за тонкой передвижной дверцей. Саяну приходится ночевать в личной комнатушке во Внешнем дворце недалеко от Чёрных ворот.

Едва Саян сдвинул на место дверь, как Рум Лингау юлой развернулся на месте.

— Зачем ты удержал меня? — глаза Рума Лингау блеснули гневом.

— Не стоит поддаваться на грубую провокацию, ваше величество. Ссора с Янсэном Лингау ничего хорошего вам не даст, только нанесёт ущерб вашей репутации и внешнем виду.

Последняя фраза — более чем прозрачный намёк. Янсэн Лингау заметно крупнее и сильнее Рума Лингау. Да и мечом он владеет куда как лучше.

— В тебе говорит трусливый торговец, — гнев всё ещё кипит внутри Рума Лингау.

— Совершенно верно, ваше величество, — Саян тут же опустился на колени и смиренно склонил голову. — Как раз по этой причине многие торговцы гораздо богаче и влиятельней многих храбрых самураев, — Саян распрямил спину. — Но неужели, ваше величество, ваш брат, что наперекор вам вышел из Тронного зала самым первым, это всё, что вы заметили?

Переключить внимание на что-нибудь другое — отличный способ заставить принца позабыть как о гневе, так и об обиде со стороны старшего брата. Рум Лингау неторопливо опустился на пол возле небольшого квадратного столика у боковой стены. На лбу принца выступили складка. Саян облегчённо перевёл дух — Рум Лингау думают.

Так уж устроен принц. В самую первую очередь его привлекают интеллектуальные загадки, нежели физические достижения из разряда пустить стрелу дальше всех и точнее всех. Рум Лингау едва ли не печёнкой почувствовал, что начался очередной урок самой трудной, самой важной, но, одновременно, и самой интересной науки под названием "Большая политика". Теперь его больше всего волнует не глупая выходка старшего брата, а опасность ударить лицом в грязь пусть даже в присутствии простолюдина-наставника.

— Признаться, Саян, — задумчиво протянул Рум Лингау, — смерть великого советника Буншана Изоба поразила меня. Но то, что это произошло на самом деле, я осознал, только когда новый великий советник получил из рук отца палочку для письма. Как такое возможно, Саян? — Рум Лингау сел прямо, на лице принца застыло самое настоящее удивление. — Почему самураи воюют с самураями, даже убивают друг друга, когда у нас у всех есть общий враг — иноземцы.

Только не улыбаться! Только не улыбаться! Только не лыбиться во все тридцать два зуба с самодовольным видом. Саян едва не откусил собственные губы. Трудно не веселиться, когда бешеная радость от успехов воспитанника едва ли не разрывает на куски. Круг интересов Рума Лингау не так давно вышел за пределы Императорского дворца. Принц всё больше и больше смотрит по сторонам, причём как в прямом, так и в переносном смыслах. И то, что он видит, ему очень не нравится. Пусть Рум Лингау выразительно молчит, однако и так ясно, что он жаждет обстоятельного объяснения. Ну что же, Саян неторопливо пересел на циновку напротив принца, будет ему объяснение.

— Ваше величество, — Саян машинально расправил складки на подоле кимоно, — разрешите начать с того, что самураи не всегда соответствуют высоким моральным требованиям "Пути воина". Вам будет трудно в это поверить, — Саян склонил голову, — однако и среди самураев встречаются и трусы, и предатели. Пусть гораздо меньше, чем среди иноземцев, но всё равно встречаются.

Глаза принца полыхнули гневом, однако Рум Лингау даже не дёрнулся.

— Не так давно Тассунара наслаждалась Великим миром. Благодаря ему случаев предательства и трусости среди подданных вашего отца за последние две с половиной сотни лет было крайне мало. А если такие и случались, то о них быстро забывали, особенно если самурай смывал свой позор кровью, либо его всё равно убивали. Однако сейчас, — Саян поднял указательный палец, — вновь наступили трудные времена. Великого мира больше нет. Самое плохое, что есть в людях, вновь полезно наружу.

Самое ужасное, ваше величество, в том, что убийц уважаемого Буншана Изоба вели самые что ни на есть благородные мотивы. В лице прежнего великого советника так называемые "люди высоких намерений" пытались убить ни много, ни мало, а всех проклятых иноземцев.

— Но ведь открытая война с иноземцами принесёт Тассунаре только гибель, — тут же заметил Рум Лингау.

— Это так, ваше величество, — Саян кивнул, — только далеко не все самураи понимают это. Особенно рядовые и ронины, кто непосредственно пострадал, кого непосредственно разорили иноземные торговцы.

Смею заметить, ваше величество, — осторожно продолжил Саян, — что теперь расстановка сил при дворце вашего отца поменяется. Нитван Лихтад, новый великий советник, осудит своего предшественника, но будет вынужден продолжить его политику.

— А как же отец? — Рум Лингау нахмурился. — Неужели он не заметит лжи в словах Нитвана Лихтада?

— Конечно заметит, — Саян торопливо кивнул. — Может быть даже больше: также осудит Буншана Изоба. Но и ваш отец, в конечном итоге, одобрит его путь. А всё потому, ваше величество, — Рум Лингау так и не успел вставить ни слова, — что ваш отец стар. Ему всё больше и больше приходится полагаться на верных самураев. Другое дело, что нельзя до бесконечности отступать. Нельзя до бесконечности подписывать всё новые и новые унизительные договора. А так же извиняться перед иноземными представителями за дела и поступки подданных. Поверьте, ваше величество — количество нападений на иноземцев, в том числе и со смертельным исходом, будет только расти.

Так что же, ваше величество, вы заметили в Тронном зале, — Саян вернулся к первоначальному вопросу.

Рум Лингау вновь насупился и отвернулся. Пока принц отметил только самый первый, самый верхний и очевидный слой реальности. Теперь ему нужно копнуть несколько глубже. Саян замер на месте, будто превратился в каменную статую. Ничего, принц подумает, ему полезно.

— Насколько мне известно, — с небольшой натяжкой Рум Лингау заговорил вновь, — у нового великого советника при дворе много сторонников. В первую очередь это те, кто так или иначе поддерживал или одобрял Буншана Изоба, прежнего великого советника. Но и врагов у Нитвана Лихтада более чем достаточно.

— Верно, ваше величество, — Саян кивнул. — Что ещё?

— Что ещё? — Рум Лингау скосил глаза в сторону. — Мой братец Янсэн Лингау, насколько я понимаю, крайне не рад возвышению Нитвана Лихтада, да и нашего самого старшего брата Ганжана Лингау. И это всё, что я могу сказать, — закончил, как отрезал, принц.