Уроки практической магии.

Сергей Иванович только промычал что-то неразборчивое.

— Там это, Анна Григорьевна...

— Чего? — повернулся к нему одноклассник. И тут в разговор вступила Вера. Как она смогла составить общую картину из сумбурных диалогов в доме покойной и объяснений Сергея, непонятно, однако, видя, что Петров не способен ни на какие объяснения, взяла на себя тяжкую миссию.

— Сергей. У нас горе. Крепись. — Она взяла его за руку. — Анна Григорьевна погибла.

— Что?

— Не ходи туда. Квартиру опечатали. Поплачь. — Она нашла верный тон, и как могла, пыталась успокоить несчастного.

Сергей замер. Он смотрел на окна своей квартиры. В вечерней полутьме они выглядели бездонными провалами.

Не слыша более ничего и забыв про оставленный багаж, кинулся в подъезд.

Вернулся нескоро.

— Как? — скрипнул его голос.

— Не здесь, — покачал головой Петров. — Идем. Здесь рядом кафе. Там сейчас никого. Согреемся, расскажу. Тебе сейчас одному не надо быть.

Сергей безвольно двинулся за ними.

Они уселись за столиком пустого кафе. Петров отошел к стойке, протянул бармену купюру.

— У моего товарища горе. Если можно, не включайте музыку..

Увидев достоинство банкноты, халдей едва не щелкнул каблуками.

— Все сделаем. А если еще парочку таких дадите, табличку повешу, чтобы не беспокоили.

-

— Бутылку, три фужера. Закуску сам придумай, но только холодное. И сок какой-нибудь. — Согласно кивнул Сергей, доплачивая.

Старый приятель сидел на стуле, засунув громадные кулаки в карманы кожаной куртки, и глядел в одну точку.

— На, — протянул полный фужер Сергей Иванович. — Выпей.

Сергей поднял глаза.

— Не надо. Я справлюсь. — Он набрал в грудь воздуха и резко выдохнул.

— Как это случилось? — твердо сжатые губы и взгляд человека, контролирующего свои чувства.

Петров замялся. Ему стало неловко пересказывать всю историю с идиотскими выдумками, книжкой и воображаемыми причинами.

— Я не знаю деталей, — наконец собрался он с мыслями. — Ее нашли в своей квартире. Удар в висок. Сегодня. Это факты. Остальное догадки.

— Говори.

— Вчера я стал свидетелем аварии...— Начал рассказ Петров. Он поведал о сломанной двери, поисках кота, беседе с соседкой.

— Ты считаешь, что это были те, кто следил за твоей квартирой?

Сергей Иванович промолчал. В этот момент Василий, сидевший за пазухой, попытался выбраться наружу. Петров ухватил кота, удерживая.

Вспышка, и все окружающее исчезло. Постепенно искры начали тускнеть, но вместо интерьера кафе он увидел небогатый интерьер соседкиной квартиры. Причем выглядело все так, словно зритель лежит на потертом линолеуме. Черно-белые стены, окно, занавешенное тюлем. И Анна Григорьевна, которая стоит напротив кажущегося снизу великаном, человека в темном плаще. Они говорят. Но сколько ни пытался, слова так и не разобрал. Рокот и резкие звуки, заставляющие болезненно морщиться. Независимо от его желания, голова повернулась в сторону. И в необычайно широком секторе обзора мелькнул еще один силуэт. Фигура машет обутой в громадный ботинок ногой, и в боку возникает боль. Невольно вякнув, Петров вдруг понял, что это не его ударил чужак, а Василия, чьими глазами он и видят все происходящее.

Не тратя эмоции на удивление, Петров следил за происходящим. Более всего стараясь разглядеть лица гостей. Однако Василию было глубоко плевать на его желание. Он потянул носом, внюхиваясь в чужие запахи. Острый и резкий от первого и тошнотворно приторный от обидчика. Голоса усилились и зазвучали куда громче. Странно, обычно крикливая старуха отвечала негромко и презрительно. И это словно дразнило ее оппонентов. И вот один из них кидается к худенькому силуэту. Взмах чем-то зажатым в кулаке, и падение тела.

В отчаянии Петров старался поднять голову, чтобы увидеть лицо убийцы. Увы, перепуганный кот попятился и начал выть, чувствуя нечто, доступное только его кошачьему восприятию.

Ощущая, как крик этот вырывается из широко разинутого рта, Сергей Иванович, уже не контролируя себя, увернулся от хватающей его руки. Но она и зашевелила пальцами совсем близко, хватая не перестающего орать Василия за шерсть. Взмах когтистой лапы, и рука отдергивается. Вопль боли, стук, и тяжелые удаляющиеся шаги.

И вдруг опять темнота. Он очнулся от едкого запаха нашатыря. Открыл глаза и, вяло отталкивая едкую вату, совсем рядом увидел лицо спутницы. Она встревожено смотрела на него, держа за шкирку испуганного кота.

— Все, все. — Петров сел на холодный бетон. Покрутил головой, возвращаясь в реальность.

Тяжело выпрямился и вернулся за столик. Сергей внимательно взглянул ему в лицо, но промолчал.

— У того, кто ударил Анну Григорьевну, на руке глубокие царапины. Кота хотел поймать. — Петров прикусил язык, пугаясь, что его выдумки в который раз принесут непоправимые беды. — Я не уверен, мне кажется, — замямлил он.

— Разберусь, — отрезал слушатель. Он рывком поднялся. — Я должен идти. Сейчас много всего нужно ... устроить. Где вас найти?

Петров, не решаясь, замялся.

— Мы хотели уехать, — ответила за него Вера.

— Куда? — Сергей наклонил голову, показалось, что шрам его придал лицу особо зловещее выражение.

— Ну, пока не знаем, подальше, — схитрила та.

— Бежите? — Он не осуждал, а констатировал. — И думаете, полегчает? Знание, что вас могут найти и в любой момент придавить, как тараканов, это жизнь? Ну— ну. Хотя вам, пожалуй только это и остается. — Громадная фигура развернулась и направилась к выходу.

У самой двери он повернулся к Вере.

— Только СИМку выбросить не забудь.

Он взялся за поручень, и в тот же момент стеклянная дверь распахнулась от могучего рывка. Удар в голову отбросил уходящего на ближайший столик. Массивное тело, разломив хлипкую утварь, скатилось на пол и затихло. Видимо, страшный удар лишил его сознания.

Петров ошарашено уставился на вошедших. Трое мужчин, значительно габаритней его, в руках у главного оружие. Большой, матово сверкающий пистолет.

"Петр", — узнал он водителя олигарха.

А тот, сделав короткий шаг, неуловимым движением ткнул Сергея Ивановича в солнечное сплетение. Страшная боль согнула пополам и заставила опуститься на колени.

— Это задаток, — прорычал нападающий. — Остальное после.

— Верка, я тебе предлагал по-хорошему? Отказалась. Теперь придется по-плохому, — без перехода обратился он к девушке. Вместо ответа она схватила со стола бокал и бросила ему в лицо. Легко отбив тяжелый кусок стекла, Петр хмыкнул и осклабился. — Я тебе за это лишнюю порцию выдам. Мало не покажется. — И повернулся к спутникам. — Берите их, и в машину.

Бандиты двинулись к жертвам, и тут из угла, где до этого лежал Сергей, раздался тихий голос.

— Эй, рыжий. Руку покажи. — Нападающие мгновенно повернулись к новому персонажу.

— В сторону, — скомандовал главарь подельникам. — Я его сейчас валить буду. — Он щелкнул затвором, поднимая вооруженную руку.

Как умудрился великан, расслаблено стоявший в нескольких метрах, оказаться рядом, стрелок даже не понял.

Три движения могучей руки слились в один плавный жест. Вылетел из Петиного кулака пистолет. Рыжая шевелюра мотнулась от сильного удара в скулу, и уже на возврате Сергей подхватил так и не достигшее пола оружие.

— Стоять, — не повышая голоса, предупредил он, наведя ствол на спутников поверженного главаря. Выстрел пробил гипсокартон в каком-то сантиметре от головы одного из них.

Ствол уперся в лоб второму.

— На колени. — После демонстрации боевой мощи оружия команду выполнили без промедления. — Руки за голову. — Бойцы замерли, сидя в неудобных позах.

Сергей склонился к лежащему ничком Петру. Ухватил безвольную кисть и повернул к свету. На руке отчетливо выделялось четыре глубоких царапины. Они еще не успели затянуться и темнели каплями засохшей крови.

Удар согнутой фаланги указательного пальца пришелся точно в висок лежащего. Голова дернулась, раздался деревянный стук, и совсем рядом от покрытого веснушками уха, на рыжих волосах начало проступать багровое пятно. Тело Петра дернулось в конвульсии. Умирающий мозг, посылая сумбур сигналов к нервным окончаниям, заставил мышцы сокращаться. Не глядя на отходящего в вечность, Сергей повернулся к Вере. — Помоги ему. — Кивнул на Сергея Ивановича, все еще стоящего на коленях.

— Ждите на улице. Я сейчас.

Но Петров смог подняться самостоятельно и ухватил забившегося под стол Василия.

Они с опаской проскользнули мимо лежащих полу и выскочили наружу. А через несколько минут вздрогнули от звука выстрелов. Миг, и Сергей, уже без оружия, появился на крыльце.

— Уходим, — буркнул он, забрасывая огромный баул за спину.

— И куда теперь? — растерянно покрутил головой Петров. Он безуспешно пытался отогнать мысль о том, что произошло в кафе.

— У тебя же здесь квартира? Зачем выдумывать сложности? — произнес Сергей.

— Открыть нечем,— не желая касаться больной темы, уклончиво ответил хозяин.

Спутник вытянул из кармана связку.

— Эти?

— Может быть. — Сергей Иванович перебрал новенькие блестящие ключи.— А откуда?

— Оттуда. Идем, чего стоять.

— А эти... там еще бармен. Он ведь на нас покажет.

— Никого он не сдаст, — скупо отозвался Сергей, уже шагая к дому. — Бармен за пять минут до их появления сбежал. Сам, поди, их и вызвал. Все, хватит. Пошли.

Вера ухватила Петрова за руку.

— Он же их убил, — прошептала она. — Я его боюсь.

Однако идущий впереди здоровяк умудрился расслышать ее слова.

— А они вас наградить хотели. Что за дурь? Вас стрелять будут, а вы о гуманизме. Меня бояться не стоит. Тебе и без меня есть, кого опасаться. Успокойся.

Глава 9

Зайдя в приемную генерального директора, Крот понял: Илюша в очередной раз дрессирует секретаршу.

Девушка в белой блузке и короткой юбочке входила, а через короткий промежуток времени выскакивала из кабинета босса. Ждала несколько секунд и стучала, испрашивая разрешения войти.

Илья Андреевич, вальяжно развалясь в удобном директорском кресле, вежливо интересовался целью визита секретаря.

— Факс пришел, срочный, — кратко информировала служащая руководителя.

— Фак-с? Странно, обычно его получают. Приходят, как правило, с обыском, -глуповато пошутил Илья. — А вы знаете милочка, что выполняете свои обязанности халатно? Нет? Ну, выйдите, подумайте, что не так, и зайдите снова.

Прогнав девочку по кругу раз пять, Гнус, которому развлечение прискучило, рявкнул в своей обычной манере:

— Бегом нужно нести. Бегом. Ты поняла? Факс. Срочный. А она еле тащится. Так. За опоздание, — глянул на часы, — на пять минут, штраф. Двадцать долларов за минуту. Итого сотка "бакинских". Ферштейн? — Он уже завелся и почти визжал. — Ходить ты, блин, по панели будешь, когда я тебя с работы выкину. А здесь должна бегать. Идиотка...

На глазах девочки выступили слезы.

— Илья, — оборвал процесс воспитания Крот, входя в просторный кабинет. -Срочное дело.

— Кыш! — скомандовал босс секретарше. И едва она выскочила в приемную, попенял визитеру: — Гриша, я все-таки босс. Постарайся хоть немного ...

— Да хватит, — оборвал Кротов. — У нас проблема.

Илья недовольно поморщился:

— Ну что у тебя случилось?

— У нас, — поправил помощник. — Петя твой в доме, где этот лох живет, бабке какой-то голову проломил. Наглушняк.

— А старуху-то зачем? — удивленно хекнул Илья.

— Любимчик твой совсем с катушек соскочил от дури, — нервно закуривая, ответил Крот. — Я тебе сколько раз говорил — его лечить нужно. Психанул, она чего-то вякнула, и привет. А старухе много ли надо, — пояснил Григорий Кротов. Давно порвав со службой в милиции, он никак не мог избавиться от уголовного жаргона.

— Ну и что теперь? — сощурился Илья Андреевич. — Ты мне обещал доставить этих... а рассказываешь о какой-то соседке. Достоевский, гхы, — блеснул эрудицией он.

— Мы их обложили. Дело одного дня. — Крот прошел из ушла в угол. — Правда, от подъезда машину пришлось убрать. Там сейчас менты, соседи. То, се. Не светить же. Сделаем. Дай срок. И вообще. Я выяснил. Нет у нее никаких бумаг, ничего нет. Точно.

— Я знаю, — отмахнулся Илья. — Но найти и наказать необходимо. Это дело принципа.

Григорий открыл рот, собираясь высказать мнение о принципах ,которые хороши, особенно когда для их соблюдения не приходиться пачкать свои руки. Но отвлек вызов сотового телефона.

Он выслушал абонента, задумчиво посмотрел на аппарат, словно пытаясь услышать еще что-то. И перевел взгляд на шефа. Прежде чем озвучить неприятную новость, провел ладонью по лысой голове. Вытирая потную ладонь о белоснежный платок, медленно произнес:

— В кафешке возле того дома обнаружили Петра и его ребят. Все холодные.

И по раскладам, так выходит. Петя корешей завалил, а потом себе в висок "маслину" загнал. И порошком все засыпано. Странно. Он, конечно, отмороженный был и на кочерге, но чтобы застрелиться? Не понимаю. Что же там вышло? А?

Впервые в голосе бывалого опера прозвучала растерянность.

Илюша скривился.

— Все как-то у тебя последнее время, прости, не слава богу. То старуха, то это... Может, мне лучше Артуру позвонить? Пусть он разберется, — сблефовал Гнус, зная нелюбовь бывшего мента к уголовнику.

— Ага, звони, — легко согласился Крот. — Только потом, когда непонятки ровнять придется, не жалуйся. Артурчик стелет мягко, да спать, сам знаешь...

— Ладно, ладно, — примирительно махнул Илья, видя, что компаньон всерьез озадачен. — Но ты все же выясни, что это за странности. А дело нужно делать, — не опасаясь микрофонов, по привычке старался избежать ненужного слова ученый жизнью делец.

Кротов поморщился, словно глотнул кислого.

— Не время сейчас. Переждать надо. Три мокрухи — а менты отлично знают, чей человечек Петька был, да бабка эта. И так крутить начнут. Выждать нужно. Хоть чуть-чуть. Пусть накал спадет.

Илья, понимая правоту соратника, лицемерно вздохнул.

— Ты у нас в этом вопросе спец. Тебе виднее.

Однако его маленькие чуть поросячьи глазки на заплывшем лице блеснули недобро. "А не пора ли, друг Григорий, тебе"... Он вильнул взглядом в сторону. Мысль, которая уже не раз посещала его, могла отразиться на лице. А опытному физиономисту достаточно одного намека.

Интересно, но и Крот, проходя мимо заплаканной секретарши, думал о чем-то сходном.

Кошка, пробежавшая между ними, требовала принятия срочных мер. "Тянуть не стоит, иначе этому хряку всякая ерунда начнет лезть".

Илья, которого события последних дней заставили начать суетиться, уже принял решение. И едва за Кротом хлопнула дверь, набрал номер.

— Артур, здравствуй дорогой, — произнес он, посматривая на вход. — Я тебе денег должен, за билеты. Ага. На пароход. Два плацкартных и один люкс. Давай встретимся, переговорим. — Немудреный шифр означал, что есть заказ. — Завтра. Нет? А когда? Три дня? Ладно. Три дня терпит, но не дольше, — смирился Гнус.

* * *

Петров уступил диван Вере, сам уместился на старенькой раскладушке. Сергей от предложения вздремнуть отказался. Он прошел на кухню и, заварив крепкий, почти черный чай, сел за стол, уперев лобастую голову в сомкнутые ладони.