Столкновение со сказкой

-Никакой.

-О том и речь. Женат? Дети есть?

-Женат, детей нет.

-Это хорошо, получите квартиру из нашего жилищного фонда. Молодые семьи в приоритете, -начальник строевого отдела ухмыльнулся. -Вам еще ситуацию с демографией выправить предстоит.

-Целую квартиру? -удивился Стас, он рассчитывал, максимум, на комнату в общежитии.

-Однушку, с кухней, электричеством и горячей водой, огромная роскошь по нынешним меркам. Денежного довольствия, правда, в обозримом будущем ожидать не стоит. Все работаем за еду.

-Я понимаю.

-Ну, так как? Готов снова послужить родине?

-Так точно.

-Документы с собой?

-Да.

-Дуй в отдел кадров, оформляйся. Они направят на комиссию и объяснят подробно, что да как. Вопросы?

-Пока все ясно.

-Тогда удачи.

Следующие несколько дней Стас бегал по кабинетам местного управления МВД, сдавал анализы, проходил обследование в ведомственной больнице, собирал необходимые бумажки.

Почти середина XXI века, эпоха ИИ, тотальной цифровизации, а бюрократическая волокита никуда не делась. Без подписи нужного врача, начальника ничего не добьешься.

С другой стороны, Стас успел немного познакомиться с Барнаулом, где после ядерного армагеддона практически ничего не изменилось. Военное положение, полупустые улицы, полицейские и армейские патрули. Общественный транспорт худо-бедно ходил, но очереди на него были огромными.

Пока Стас оформлялся на службу, то ютился вместе с Аленой, Иванычем и еще тремя такими же беженцами в номере бывшей трехзвездочной гостиницы. Власти размещали народ на любой доступной площади, от школьных спортзалов, торговых центров, детских садов до городских театров. Самое главное, тут тепло, имеется крыша над головой и кормят дважды в день.

Вечерами они смотрели телевизор с двумя работающими каналами. Все эфирное время занимали новости, сводки, выступления военных, различных специалистов от врачей до климатологов. Рассказывали про эвакуацию населения из пострадавших районов, попытки восстановления разрушенной инфраструктуры, борьбу с нарастающим бандитизмом, немного внимания уделили международной обстановке.

Везде хаос и паника, даже в странах, не участвовавших в боевых действиях и не подвергшихся ударам ОМП. Для человечества это стало настоящим Судным днем, кто-то бросился во все тяжкие, кто-то ударился в религиозную истерию. Жить ведь, по мнению паникеров, осталось недолго.

Хотя они не так уж не правы, вулканическая зима к концу следующего года убьет несколько миллиардов человек. В Африке, Юго-восточной Азии и Южной Америке.

Администрация Новосибирской области клятвенно заверяла, что бояться нечего: хранилища госрезерва полны, энергетических мощностей хватит обеспечить светом и теплом каждый дом. А если не хватит, будут построены новые объекты, продовольствие начнут выращивать в теплицах и активно применять гидропонику. Стасу хотелось бы верить в эти обещания, иной альтернативы нет.

* * *

Пребывая во сне, едва отличимом от смерти, перестаешь замечать ход времени, течение жизни. Амайюн был очень древним и могущественным духом, однако это не спасло его.

Сила после козней проклятого всеми Яхве стала ослабевать, волшебным созданиям больше не было места в мире. Перед ними возник выбор — умереть или погрузиться в спячку безо всякой надежды пробудиться. Амайюн выбрал второе.

И вот, спустя неопределенное количество лет, он восстал. Иссохшие ручейки силы по неведомой причине наполнились вновь и превратились в небольшие реки. Живительная ци наполняла воздух, почву, деревья. Хозяин леса внимательно прислушался к своим владениям, прощупал так далеко, насколько их могло охватить чутье.

Жизнь практически замерла, часть зверья залегла в спячку, растения сбросили последние остатки листвы. Судя по всему, сейчас поздняя осень, которая вот-вот уступить место зиме. Не лучшая пора для пробуждения, в холода Амайюн чувствовал себя вялым и плохо соображал.

Но сейчас следует превозмочь неудобства, выяснить, насколько сильно изменился мир, кому принадлежат окружающие земли. Незадолго до ухода в спячку Алтай стали заполонять бородатые, широкоглазые люди с запада, они называли себя русскими.

Амайюн за свою невообразимо долгую жизнь повидал многие племена. Скифы, динлины, хунну, сяцзясы, монголы... С каждым у древнего духа складывались разные отношения, кто-то ему приносил жертвы, а он, в свою очередь, помогал в охоте, лечении хворей, а с кем-то жестоко враждовал. Как с хунну.

Но все они неизбежно вымирали, уходили в другие земли, растворялись среди завоевателей, а Амайюн оставался...

Припорошенная тонким слоем снега почва приподнялась. Среди вековых елей и кедров возникла фигура, отдаленно напоминающая пропорциями человека. Очень высокого человека. Худосочное тело, состоящее целиком из древесины с толстой корой, имело длинные ноги и руки с четырьмя гибкими когтистыми пальцами. Голову, увенчанную сучьями, украшали два широких круглых глаза зеленого цвета и узкая полоска рта. В лучшие времена Амайюн мог вылепить из корней древ менее устрашающего вида сосуд.

Дух знал людей, они боятся всего необычного, еще больше их страшит необычное создание, схожее с ними. Честным охотникам, землепашцам боятся нечего, нечестных ждет смерть. Для Амайюна не существовало полутонов. Во владениях хозяина леса существовал закон — его закон.

Он неторопливо побрел на юг, туда, где творилось нечто скверное. Амайюн не мог точно сказать, что именно. Пахло смертью, страданием и разложением.

Небеса заволокли странные облака, местами практически черные, в самый разгар дня царили сумерки. В мире действительно творятся страшные дела, раз даже древний дух пробудился от этого эха.

Под ногами хрустнуло, Амайюн опустил голову. На земле валялся прозрачный сосуд, похожий на бутыль. На вид будто стеклянный, но гнется и издает при этом противные звуки. Хозяин леса поднял предмет, повертел в руках, понюхал. Обоняние сильнее, чем у любого волка уловило слабый след незнакомого питья.

Рядом под снегом обнаружилось еще много остатков человеческих гуляний. Зола, сложенные кругом камни, обрывки странной шелестящей ткани, сосуды из тонкого гнущегося металла, на многих нанесены безумные рисунки, плохо различимые письмена.

-П...пи...во..., -Амайюн немного знал славянскую грамоту. Ей духа обучил один забавный христианин, случайно забредший глубоко в лес. -Р...ра..зл...вное.

Люди предавались здесь увеселениям, неоднократно, и даже не озаботили себя мыслью прибраться. Никакого почтения к природе, лесу. Амайюн обязательно это исправит со временем.

По мере продвижения на юг земля стонала все сильнее, запах смерти становился отчетливее. Поблизости совершаются многочисленные смертоубийства.

Еще через пару верст дух уловил человеческие голоса, скрежет и гул. Звуки исходили со стороны широкого поля, на границе с которым лес резко обрывался. Амайюн притаился за деревьями, не следовало лишний раз попадаться на глаза людям, будучи ослабевшим.

Здоровый зверь с единственной длинной рукой зачерпывал землю и складывал позади себя в кучу. Таким образом он выкопал глубокую канаву через все поле, издавая жуткие звуки. Не похоже это на живое существо. Амайюн внимательнее пригляделся и увидел прозрачную коробку с человеком на боку зверя. Погонщик дергал за палки туда-сюда, тварь покорно подчинялась, не проявляя ни малейшей непокорности.

''Может, оно не живое? Как плуг или телега.''

Увиденное произвело на хозяина леса неизгладимое впечатление, ничего подобного раньше в его землях не появлялось. Нападать на незваных гостей он не спешил, скрипучий однорукий землекоп может так перешибить, что Амайюн превратится в груду щепок.

На поле появились новые гости. Три громадные повозки зеленого цвета, впереди у них находились коробки с людьми, заднюю часть занимали железные корыта. Их груз состоял из десятков мертвецов, некоторые были завернуты в саваны из черной блестящей материи, некоторые нет.

Вот корыта со скрипом поднимаются и тела небрежно сваливаются в канаву. Живые люди в серых мешковатых одеждах, с закрытыми лицами, засыпают могилы каким-то песком.

Хозяина леса мучили вопросы, ни на один и которых он не находил ответа. Что это за чудные повозки без коней и однорукие копалки? Какая волшба приводит их в движение? Откуда столько мертвецов? Война, голод, мор? Связано ли это с пробуждением силы и необычными тучами в небе?

Древний дух знал, как получить немного ясности. Он стал просто ждать. Грузовые повозки приезжали и уезжали, землекоп продолжал копать, но с наступлением темноты работы прекратились. Покойников зарыли, утрамбовали, незабитые канавы видимо оставили на следующий день...

Амайюн приступил к активным действиям, он раскопал одну из ям, вытащил наружу нескольких мертвецов. Требовалось выбрать подходящего, того, кто преставился недавно и хорошо восприимчив к волшбе.

Хозяин леса остановился на зрелом муже без волос, покрытом страшными язвами, будто от ожогов. Многие мертвецы выглядели похожим образом, это значит, их сморила одна и та же хворь.

Взвалив избранного мертвеца на плечо, воплощенный дух побрел обратно к своему логову. Оно располагалось не в случайном месте, а в месте силы под вечнозеленым кедром. Дерево пережило без малого шестьсот зим и переживет еще двести.

Корни древнего гиганта, следуя мысленной просьбе, зашевелились подобно змеям. Магическая сила могла обойти законы природы, сделать живое более живым или вдохнуть жизнь в уже мертвое тело.

Хозяин леса передал покойника корням, которые обвили тело и начали проникать внутрь через брюшную полость, ребра, срастаясь с внутренними органами.

В этот время Амайюн разодрал толстую кору на левом запястье, под ней показалась мерцающая светло-зеленая живица. Субстанция заменяла воплощенному духу кровь и содержала в себе чистейшую ци. Китайские алхимики древности отдали бы все частицу этого вещества.

Капли живицы падали на лицо мертвеца, медленно впитывались в плоть без остатка. Остановившееся менее семи часов назад сердце вопреки естественному порядку забилось вновь, по венам заструилась видоизмененная кровь. Покойник сделал глубокий вдох, его веки распахнулись и помутневшие серые глаза с непередаваемым ужасом уставились на хозяина леса.

-А... больно... -прошептал человек. -Что... со мной?

Поделившись живицей, Амайюн связал себя с этим бедолагой прочными кровными узами. Скоро знания в голове мертвеца станут доступны пониманию духа, так он проделывал со многими нарушителями закона.

-Дыши, -проскрежетал хозяин леса. Слова давались нелегко, нужно разработать горло. -Скоро. Боль. Уйдет.

Сознание мертвеца было затуманено, он едва понимал происходящее с ним.

-Какого х..я?

-Я достал. Тебя. Из земли. Вернул. Воскресил.

С каждой секундой реанимированный магией мозг работал все лучше и лучше. Мертвец внезапно впал в истерику и заплакал.

-Мама... господи... помогите! Я не хочу!

-Хватит.

-Кто-нибудь... умоляю...

Амайюн опустился на колени, наклонился к покойнику, положил руку на его голову.

-Твой. Бог. Не ответит. Никогда. Не отвечал.

-Ты кто еще за мутант?

-Хозяин. Леса.

-Я ведь помню... был в госпитале... врачи, капельницы...

-Ты умер. Какая-то хворь.

-Лучевая болезнь... -протянул воскрешенный, способность рассуждать к нему постепенно возвращалась. -Точно... меня жутко колбасило.

-Люди. Закопали. Тебя. Вместе. С другими.

-Где закопали? -опешил мужчина.

-Яма. Вывалили. Кучу. Мертвецов.

Мертвец закрыл глаза, глубоко вдохнул и выдохнул. Несколько раз подряд.

-Ладно... надо успокоиться. Наверное, меня просто глючит...

Он снова огляделся по сторонам, внимательно изучил хозяина леса.

-Что. Значит. Глючит?

-Или нет. Все слишком правдоподобно, -Амайюн понял значение слова. Человек решил, будто его терзают видения. -Получается, я не в аду?

-Ты. Жив.

-Это все... так странно, просто п...ец.

-Назови. Имя.

-Чье? Мое?

-Твое.

-Саня, то есть Александр.

-Расскажи. Мне. Что. Случилось. С. Этим. Миром. Александр.

-Большая война. Вот что... Получается меня вместе с остальными в братской могиле закопали?

-Да. Вывалили. Повозки. Из. Большого. Корыта.

-Самосвалы с трупами... видать дело совсем плохо, -Александр попытался пошевелиться. -Слушай, братан, а почему я не могу сдвинуться и у меня из брюха корни торчат?

-Дерево. Поддерживает. Жизнь.

-Ты типа некромант?

-Я. Владею. Силой. Волшбой.

-Эт я уже понял. Обычно, закопанные в землю трупы не воскресают.

-Ты. Рассказываешь. Мне. Обо. Всем. Я. Даровать. Тебе. Покой.

-Стой-стой! Не хочу я покоя! Я жить хочу!

Амайюн призадумался.

-Служи. Мне. Стань. Моими глазами. И голосом. И будешь. Жить. Ходить. Получишь. Часть. Моей. Силы.

-Б..я, я согласен! Чем бы ты ни был.

-Я — дух. Дух. Леса. Хозяин. Этих. Мест.

-Типа леший?

-Твои. Предки. Так. Называли. Подобных. Мне. Да.

-Ёпт, а я думал это все бабушкины сказки.

-Сила. В мире умерла. Нас. Не стало. Но теперь. Вернулась. Вернемся. И мы.

* * *

159-й отряд СОБР ''Манул'' дислоцировался в пригороде Барнаула, база занимала довольно обширную территорию, со стрельбищами, тренировочными площадками, общежитием казарменного типа, автомобильными парком и многим другим. Посторонним сюда вход был строго-настрого запрещен, нарушители встретятся с вооруженными сотрудниками Росгвардии.

По прибытию в расположение Стаса встретил крепкий мужик в черной униформе, возраст в районе тридцати, короткая стрижка, строгий взгляд мента.

-Старший сержант Стас Матвеев? -с порога поинтересовался офицер собровец.

-Так точно.

-Без так точно, -встречающий протянул руку. Стас ответил аналогично. -Капитан Максим Балановский, командир группы, если что. Ты ведь армеец?

-Да.

-Так вот, Стас, мы не в армии. Между собой в коллективе общаемся свободно без лишних формальностей. На ''ты'', просто по имени.

-Хорошо, как скажешь, командир.

-Можно вопрос, насчет твоего глаза?

-Можно.

-Что с ним случилось?

-Вспышка ядерного взрыва.

Капитан удивленно вскинул брови.

-Ни хера себе... Но стрелять сможешь?

-Смогу.

-В группе хроническая нехватка людей, по штату должно быть полное отделение, девять бойцов плюс командир. А по факту нас только пятеро, включая меня. На той неделе потерял одного убитым, незадолго до песца еще трое накатали рапорта об увольнении и дружно укатили на фронт, патриоты х...вы, в тылу им отсиживаться стыдно... В общем, мне нужен снайпер, да такой, чтоб не боялся прострелить башку очередному уркагану. Был бы он в последний раз, глядишь, Костик остался б живым.

-Эмм, так из чего мне работать предстоит? -спросил Стас.

-Выдадим тебе ORSIS T-5000, знакомая машинка?

-Слышал, лично работать не приходилось. Мне СВЧ как-то привычнее.

-Ничего, мы тебя натаскаем, а сейчас пошли, с коллективом познакомлю...

В комнате отдыха находились четверо парней от двадцати пяти и старше. В СОБР брали не вчерашних школьников, а квалифицированных специалистов: действующих сотрудников МВД, ветеранов ОМОНа, кадровых армейских офицеров. В другое время Стас не прошел бы отбор, но обстоятельства складываются так, что востребованными становятся даже одноглазые снайперы.