Юный мастер боевых искусств тяжело вздохнул. Это оправдание правда звучало настолько жалко, когда он облек его в слова? Ранма, забросив руки за голову, улегся взглянуть на ночное небо. Жалко и теперь уже бессмысленно. Он больше не помолвлен с Аканэ. Он помолвлен с Касуми. Так какое у него оправдание?

Ну, с одной стороны, Аканэ ни за что не будет довольна тем, чем он сейчас занимается с Касуми. Старшая сестра быстро восстанавливала свою форму, в той мере, что требовалась для базового ката. Гораздо быстрее, чем оценивал ее Ранма, учитывая ее характер. Через несколько дней он начнет изучать с ней промежуточное ката. Тем не менее, Аканэ явно выходила за пределы необходимости в этом; далеко выходила.

Так что они могут сделать? Спарринговать? Да, возможно, он сможет заставить себя это сделать, хотя можно поставить на то, что Аканэ будет стараться ударить его сильнее, чем он будет готов. Есть, к тому же, несколько приемов, которым он мог ее таким образом научить. Он может так поступить, и она будет счастлива.

Дня три примерно. Максимум.

Он ясно представлял это перед своим мысленным взором. Аканэ ни за что не согласится заниматься с ним только этим. Впервые он понял, насколько они с Аканэ похожи. Нет никаких сомнений, что этого будет не достаточно, что она будет настаивать, чтобы он показывал все больше и больше, желая узнать все, что знает он. Боль не будет ее сдерживать. Как и риск.

Вот к чему он пришел. Если он пойдет по этому пути, он дойдет того, чего он не сможет вынести. Когда ему придется смотреть на ее боль. Когда он сможет увидеть ее раненой. Когда он сможет увидеть ее хуже, чем раненой.

Как его батя это выдержал? Он знал, чему подвергнет своего сына во время этого тренировочного путешествия, когда они только начинали? Ну, все было достаточно просто. Его батя был ублюдком. Но сам он нет, так что он не мог этого выдержать.

Лучший способ остановиться, не дойдя до этого, это вообще не начинать, на так ли? Касуми, вероятно, к тому моменту устанет от этого, а если и нет, ну, тогда ему просто придется найти способ положить конец, прежде чем они доберутся до чего-то серьезного. Но в случае с Аканэ, с этого и придется начать, так что все, что она захочет, будет слишком плохо.

Ранма невольно представил самого себя, как бы он сам через это прошел. Молодой, полуобученный, столкнувшийся со своим отцом. И ему говорят, что его обучение завершено, потому что его старик не может подвергнуть своего сына большему. Не в силах рисковать. Он перевернулся на живот, пытаясь заглушить эти мысли. Хоть это и не помогло. Он слышал свой голос, умоляющий батю, говорящий, что ему плевать на риск, плевать, как больно это будет, что он хочет научиться большему. Он хочет быть лучшим.

«Заткнись! — сказал он сам себе. — Аканэ это не ты». — Конечно, она может думать, что она готова с этим столкнуться, но она не может знать, не может даже представить, на что это похоже. Не совсем.

А мог ли он сам это представить? Еще когда он был не так опытен?

«Аканэ больше не моя невеста!» — Ну, да. Но это должен быть аргумент против ее обучения? Или же за?

Ранма вновь представил себе Аканэ, когда она поднималась по лестнице, со строгим, замкнувшимся лицом. Ее голос в конце звучал так, что он хотел никогда больше его таким не слышать. Он представил, как увидит ее завтра. Услышит ее такой. Он сомневался, что сможет это принять.

Но сможет ли он жить с альтернативой?

Следующим днем было крайне неудобно. Аканэ полностью отказывалась разговаривать с Ранмой. Она не пошла вместе с ним, ни по дороге в школу, ни возвращаясь домой. За весь школьный день она ни разу не взглянула в его сторону. Впрочем, Укё тоже оказывала ему в школе довольно холодный прием, так как недавно побила его. В целом, ко времени возвращения домой, Ранма уже был готов что-нибудь стукнуть.

Генма, совсем ни о чем не подозревая, принял предложение Ранмы прийти в додзе помочь с обучением Касуми. Парень использовал своего отца, чтобы продемонстрировать своей невесте ряд приемов боевых искусств, неоднократно подтаскивая мужчину обратно, когда тот пытался уползти. Когда Ранма и Касуми, наконец, покинули додзе, Генма остался, полностью неподвижный, за исключением случайных стонов.

Вместо вероятности столкнуться с Аканэ и быть ею проигнорированным, Ранма сразу после этого отбыл, позволив своим ногам унести его, куда они захотят. Или, по крайней мере, так он поступил, пока вдруг не понял, что приближается к Нэкохантену, после чего он свернул в другую сторону. У парня не было особого желания в данный момент столкнуться с любой другой их его «невест».

Так что вполне понятно было, что он отпрыгнул назад, когда завернул за угол и обнаружил стоящую у него на пути Колон. Старейшина прыгнула к нему и ткнула в его сторону пальцем, от чего Ранма отпрыгнул еще дальше.

— Самое время тебе прекратить эту ерунду, зять! Ты должен знать, что мы не позволим осуществиться этой свадьбе! Наш закон говорит, что ты женишься на Шампу.

Ранма без энтузиазма стукнул по протянутому пальцу, не сумев достать его, когда он отдернулся. — Да-да. Ты мне уже часто это говорила, — угрюмо ответил он. — Мама, и батя, и Тендо-сан говорят мне, что моя честь значит, что я должен жениться на Ака… То есть, Касуми. Укё со своим отцом говорят, что я должен жениться на ней. Кодачи говорит… ну, кого это волнует. Мы все согласны, что Кодачи безумна.

— У нашего требования приоритет, — серьезно сказала Колон.

Ранма повернул голову и взглянул прямо на старуху, его лицо сморщилось от горечи.

— Почему? Потому что ты так сказала? Чушь. — Он отвернулся в сторону и, вздохнув, закрыл лицо руками. — Все говорят мне, что, по их мнению, я должен делать. Но я никогда ничего не решаю. А иначе я бы… черт возьми, это все равно не важно. В итоге я все равно сделаю то, что мне скажут сделать.

— Тогда сделай то, что тебе скажу я, — сказала ему старейшина Амазанок, стараясь быть как можно более убедительной.

Стоящий перед ней парень сунул руки в карманы.

— Не хочу, — раздраженно ответил он.

Колон снова приблизилась, вынудив Ранму немного отодвинуться.

— Ну, лучше тебе поскорее вытащить голову из песка и решиться. Мы не позволим тебе жениться на Тендо Касуми. Или, если уж не то пошло, ком-то еще. В течение следующих нескольких недель может наступить день, когда нам придется принять более жесткие меры, чем простая беседа на тротуаре. И я искренне не хочу до этого доводить.

Ранма медленно повернулся к ней, склонив голову набок. Его лицо было холодно, а глаза смотрели как-будто издалека, когда он пристально осматривал ее, и Колон под его взглядом почувствовала легкую дрожь. Когда он заговорил, в его голосе больше не было раздражения или горечи, он был так же холоден, как и его лицо:

— Тогда я советую тебе передумать.

Колон и сама подпустила холода в голос:

— Тогда тебе лучше хорошенько подумать, на ком ты собираешься жениться.

Ранма отвернулся от нее, глядя на здания вдалеке.

— Хотел бы я… Хотел бы я, чтобы это был мой выбор. Хотел бы я, чтобы мне дали варианты, немного возможностей принять свои решения. Я устал от того, что все в моей жизни решают за меня.

Старуха посмотрела на него долгим взглядом, после чего фыркнула:

— Ну что за бред! Ты уже сам принимал решения. Только с невестой у тебя нет выбора. — Она вздохнула. — Ты мне нравишься, зять. Правда нравишься. Так что хватить хандрить! Кто говорил тебе отправляться в Китай и сражаться с народом Феникса над Дзюсенкё? Разве это не был твой выбор? Сколько еще решений с тех пор ты принял? Выбора нет. Ба!

Ранма стоял, обдумывая эти слова. В них была доля правды. Черт, если уж на то пошло, проблема, с которой он весь день мучался, тоже была связана с его выбором, разве не так? Он согласился обучать Касуми боевым искусствам, но не считал, что у него был в этом какой-то выбор, и он боролся с идеей поработать с Аканэ над более продвинутыми вещами. Это ведь должно быть его собственное решение, так ведь?

Ранма повернулся обратно к Колон, кидая на нее полный любопытства взгляд.

— Скажи, старый упырь, ты не против, если я у тебя кое-что спрошу?

Изучив его, она ответила:

— Если это поможет тебе решиться, то спрашивай.

Парень покачал головой, после чего сказал:

— Ты обучала Шампу, верно? И она твоя правнучка. Как ты это сделала? Я знаю, что ты о ней заботишься. Как у тебя получилось провести ее через такой ад?

Колон испытующе посмотрела на парня.

— Думаешь о своем отце, не так ли? И, возможно, еще о том, как вы с Шампу будете учить детей? — Она сделала паузу, обдумывая ответ. — Ну, конечно, я не занималась всем этим сама. С ее подготовкой мне помогали другие люди. Но ты прав. Я отвечала за ее подготовку, и я провела ее через ад и точно знала, что она испытывает на каждом шагу. Единственное, что я могу предложить, это подумать об альтернативе. Предположим, ты не обучил своих детей быть лучшими, хоть им это под силу, не важно, сколько боли это потребует. И однажды одна из них столкнется с кем-то лучше. Как ты будешь себя чувствовать, зная, что это твоя вина, что она не достаточно хороша?

— Но это может никогда и не произойти, — пожаловался Ранма.

Старейшина вздохнула, ощутив свой возраст, вспомнив людей, потерянных ею в прошлом.

— Зять, ни мастеру боевых искусств, ни воину не стоит выдавать желаемое за действительное. Я давно выучила этот урок.

Ранма стоял, глубоко задумавшись.

Терпеливо подождав в тишине минуту, Колон устала ждать какого-то ответа и снова заговорила:

— Ну? Ты согласен жениться на Шампу?

Ранма встряхнулся, вспомнив, где он и с кем говорит. Он решил постараться быть дипломатичным, насколько он это понимал.

— Прости, но я не думаю, что мне это позволят. И я скажу, что она все равно не была бы моим первым выбором.

Колон развернулась и сделала от него два резких шага, затем развернулась обратно, указывая своим посохом на его лицо.

— Шампу твой единственный выбор. Помни это! Я дам тебе еще немного времени, чтобы самому прийти к этому выводу. Но не слишком много! Иначе мы можем пожалеть о том, что произойдет. — Она отвернулась и ушла, не оглянувшись назад.

Ранма перестал думать о старухе, едва она скрылась из виду. Вместо этого его мысли вернулись к Аканэ. Значит, ему нужно рассмотреть альтернативу помощи Аканэ с продвижением? Возможность того, что ее могут однажды победить в бою, может быть даже убить, потому что он не помог? Он правда принимает желаемое за действительное, представляя, что она никогда с таким не столкнется? Он с беспокойством подумал о некоторых своих прошлых сражениях, в которые была вовлечена Аканэ.

Идущие по тротуару прохожие оборачивались взглянуть на шаги идущего по высокому забору парню, громко бормочущего себе под нос. Казалось, он даже не смотрел, куда ставит ногу, и, хотя большинство из них знало, кто он такой, и слышало кое о чем, что он сделал, им все еще казалось удивительным, что он не падал.

Этой ночью Ранме снились не слишком приятные сны, он видел множество жестоких смертей Аканэ в руках Чулочка Таро, принца Хабу, капитана Киимы, группы неустановленных ниндзя и других. Он проснулся, вспотевший и дрожащий, пытаясь прогнать остаточные образы. Как только он сумел немного успокоиться, он тихо сказал:

— Ладно, ладно. Я понял. — Выбравшись из постели, он не мог не задаться вопросом, делает ли он то, что нужно, и как быстро он об этом пожалеет.

После неспешного субботнего завтрака он проследовал за Касуми на кухню.

— Эй, Касуми. Могу я, э-э, поговорить с тобой кое о чем?

Она поставила посуду на стойку и повернулась к нему.

— Конечно. В чем дело?

Он нервно потер затылок.

— Это, э-э, насчет обучения. Которым мы должны скоро заняться.

Касуми взглянула краем глаза на тарелки. Она осторожно сказала:

— Мне нужно сперва вымыть посуду.

— О, я не про это! — заерзал Ранма. — Дело в том, что, э-э, я хотел спросить, что думаешь, если, э-э, если Аканэ к нам присоединится?

Брови Касуми медленно поднялись, пока она пыталась сдержать улыбку.

— Мне казалось, тебе не нравилась идея обучать любую из нас. А теперь ты собираешь обучать нас обеих?

Ранма сложил обе руки перед собой, переплетя пальцы, и с силой упер большие друг в друга.

— Мне, э-э, ага, не нравилась. Но я тут подумал, может, знаешь, это не такая уж и плохая идея, вроде того.

Его невеста позволила себе улыбнуться.

— В таком случае, думаю, это очень хорошая идея. Когда-нибудь ты будешь преподавать в додзе, и у тебя будет гораздо больше двух учеников. Работая сразу со мной и с Аканэ, ты сможешь узнать, как сбалансировать такую ответственность.

— Ну, э-э, ага, наверное.

— Полагаю, ты уже обсудил это с Аканэ.

— Еще нет, — сказал ей Ранма, интересуясь, почему она это упомянула. — Я думал, она вцепится в такую возможность. Разве нет?

Улыбка Касуми соскользнула, и она тихонько вздохнула.

— Думаю, ты обнаружишь, что убедить ее будет несколько труднее. Полагаю, она была очень расстроена. Тебе нужно заставить ее поверить в то, что ты правда этого хочешь, и что ты серьезно к этому относишься. Если она посчитает, что ты только говоришь ей то, что она хочет услышать, и что позже ты отступишься…

Ранма ткнул пальцем в грудь.

— Эй! Саотоме Ранма ни от чего не отступает! — Он развернулся и пошел прочь.

Один уголок рта Касуми приподнялся, когда он исчез за углом. Она резко кивнула, после чего повернулась к раковине.

Ранма подошел к двери с именем Аканэ на табличке и громко постучал. Он подождал минуту, затем постучал еще раз. Через мгновение он крикнул:

— Эй, Аканэ! Это я!

— Я знаю, кто это! — ответил изнутри голос. — Все остальные стучат вежливо. Уходи!

— Черт возьми! Я хочу поговорить с тобой!

Ответа не было. Ранма постучал еще раз. Никакой реакции. Повернув ручку, он, как и ожидалось, обнаружил ее запертой. Он всерьез задумался о том, чтобы выбить дверь, но потом решил зайти с другой стороны.

Пару минут спустя Аканэ подняла глаза на стук в окно и увидела висящего снаружи вверх ногами Ранму. Он ей улыбнулся. Она раздраженно отвернулась, скрестив на груди руки, отказываясь на него смотреть. Так что она не увидела, как его улыбка перетекла в гримасу.

Стук стал громче. Аканэ продолжала его игнорировать. Затем раздался щелчок. Аканэ развернулась и увидела, как окно открывается, а защелка на нем сломана.

— Эй! Ты окно мне сломал, козел!

— Тебе стоило открыть, — крикнул он в ответ. Он приготовился прыгнуть внутрь, но отстранился, когда налетела Аканэ.

— Урод! — закричала она, пытаясь выкинуть его из окна.

К несчастью для нее, Ранма увернулся от удара. Он схватил ее за разминувшееся с ним запястью и добавил ее движению импульс. Аканэ издала негромкое «Ой!», когда поняла, что сама вылетела в окно. Через мгновение она повисла над землей на запястье, которое держал Ранма.