Одинокий волшебник

— Согласен, похоже на проститутку, если судить по красным чулкам и обильной вызывающей штукатурке на лице, ярко-красной помаде.

Иван подошел ближе к реке и внимательно вглядывался в течение, потом произнес:

— Ты, Дима обследуй вон то место, — он указал рукой, — там река небольшой изгиб делает, и если её одежду выбросили в воду, то там её и прибьет к берегу.

Сам Иван Обследовал более ближний берег реки и нашел дамскую сумочку. Она тяжелее и её прибило в к берегу раньше. Эксперт сфотографировал сумочку и Морозов вытряхнул содержимое на лист газеты. Зеркальце, тушь, помада, три пачки презервативов. Ни денег, ни телефона, ни документов, все отпечатки смыты водой.

Дима Белоусов ниже по течению обнаружил прибитые к берегу трусики и короткое платьице, но пока это тоже ничего не давало к результатам расследования.

— Дима, — обратился к нему Морозов громко, чтобы все слышали, — ты обследуй подъезд сюда, может быть, не всё еще следователи затоптали, а то проехали на машине прямо по колее, оставленной автомобилем преступника. На отвороте поищи, наверняка они свернули рядышком. А то придется машину искать по домыслам, как это любит делать Протасова — выдумать и наехать круто, с яростью немыслимой. Работай, Дима, работай, слепки или фото следов шин как воздух нужны. Вы, Ефим Степанович, — он обратился к эксперту Коломейцеву, — обязательно возьмите пробы грунта, пыли и травы с местности. Машину преступника мы найдем, естественно, потом надо будет сравнить пробы с колес и местности, чтобы устранить косяки Протасовой, а то разъезжает прямо по следам.

Все недоуменно посмотрели на него и на Протасову, а она опустила голову и молчала. Что-то случилось, а что — сотрудники не понимали.

Морозов молча сел в автомобиль и уехал. Скан электромагнитных волн с окружающих предметов он уже снял, чётко видел автомобиль и самого преступника. Но он не мог преобразовать эти волны в видеофайлы, а потому приходилось искать доказательства.

Первым делом необходимо установить личность убитой и Морозов решил обследовать ближайшие адреса по предоставлению интим-услуг. Только на третьем адресе он понял, что пришел верно. Большое здание фитнес-клуба неофициально делилось пополам цельной стеной. В одном — понятно что, а в другую половину без вывесок и табличек вела всегда закрытая металлическая дверь с домофоном.

Считать код Ивану труда не доставило, и он вошел внутрь. Там его сразу же встретил удивленный охранник.

— Ты кто? — спросил он.

— Полицейский, — ответил Иван и сразу же спросил в ответ: — Остаться здоровым хочешь?

Но охранник нанес удар с такой силой, что Морозову осталось только слегка отклониться и чуточку повернуться. По инерции рука охранника просвистела мимо и врезалась в стену. Он взвыл от боли в раздробленном кулаке и осел на пол. Иван пожал плечами и прошел внутрь апартаментов. На диванах сидели пара десятков откровенно одетых девушек. Имелось что-то вроде ресепшина и Морозов подошел к полноватой женщине: мамочка, понял он.

— Капитан полиции Морозов, — он предъявил удостоверение.

— Да хоть генерал, — усмехнулась мамочка, — бесплатно не обслуживаем.

— Мне нужно, чтобы вы рассказали...

— Одну минутку, — перебила его мамочка, — сейчас подойдет человек и всё вам расскажет. Подождите немного, могу предложить чай, — язвительно улыбнулась она.

Морозов понял, что тревожная кнопка вызова "крыши" уже нажата, и она тянет время. Он тоже никуда не спешил. Минут через десять в холл влетели четверо крепких парней. Двоих он знал в лицо — это были сотрудники из соседнего отдела. Один из них, незнакомый, поднял руки и крикнул:

— Стоп, стоп, стоп, мужики, — и повернулся к мамочке, — пошли вон отсюда все, быстро вон, — закричал он.

— Ты чего? — непонимающе спросил один из пришедших, — он руку охраннику сломал: отметелим и посадим.

— Сажалка не выросла, — осадил его старший, — присаживайся, капитан, — предложил он Морозову, — и вы не маячьте, — предложил он своим.

Иван сел на диван, спросил:

— С кем имею честь?

— Глупо скрывать, всё равно узнаешь. Подполковник Петросян, можно просто Алик, ГУВД города.

— Понятно, представляться не стану, раз ты уже знаешь. Меня это не интересует, — он обвел руками помещение, — меня интересует девушка, которая здесь работала, её убили вчера поздним вечером. Пусть мамочка расскажет о ней, и я уйду. Только всё расскажет и я не стану связывать убийство с апартаментами.

— Убийство на берегу реки? — спросил Петросян.

— Верно, — ответил Морозов.

— Вера, — громко крикнул Петросян, — Вера, иди сюда. Расскажешь вот этому господину всё, что спросит. Всё, — повторил он.

Морозов показал фото на телефоне, мамочка ахнула и запричитала по бабьи...

Получив информацию, капитан ушел, а подполковник Петросян наставлял Веру:

— Если этот человек появится здесь ещё когда-нибудь, то сделаешь всё, что попросит и девочек предложишь на выбор бесплатно. Всё поняла?

— Да поняла я, поняла. Генерал он что ли?

— Выше бери, — ответил с усмешкой Петросян.

— Какой генерал — опер из соседнего района, фуфло, короче, — произнес один из пришедших.

— Вот ты точно фуфло, а он Карповича враз в СИЗО определил, как только тот посмотреть на него собрался.

— Начальника УСБ что ли?

— Начальника, начальника и не только его. С таким лучше дружить, а не на нарах валяться, — ответил подполковник Петросян.

Мамочка хмыкнула и прошептала про себя, отвернувшись: "Денёк, другой проживет этот хрен, а потом исчезнет совсем и без следа, никаких девочек не потребуется. Зельдович как клопа раздавит" ...

* * *

Морозов сразу же направился к себе в отдел и прошел прямо к начальнику угро Свиридову.

— Яша, кое-что удалось установить по убийству на реке. Чтобы десять раз не рассказывать одно и тоже, предлагаю пройти к Ухову и совместно всё обсудить. Белоусова ещё с собой прихватим. Звони начальнику... организуем маленькое производственное совещание по инициативе низов.

Войдя в кабинет начальника райотдела, Морозов даже демонстративно поморщился, увидев присутствующую Протасову.

— Товарищ полковник, — обратился он к начальнику отдела, — а что здесь следователь делает?

— Ты же сам, Ваня, инициировал совещание по убийству на реке, и следователь должен быть в курсе результатов, поэтому я её пригласил, — ответил Ухов.

— Иван Никифорович, я предполагал оперативное совещание, где следователям не место. Тем более, что Протасова это дело вести не будет.

— Это не вам решать, Иван Николаевич, — возразила она.

Она рассчитывала, что при совместном расследовании всё-таки найдет возможность извиниться перед Иваном, и он её простит.

— Извините, — развёл руками Ухов, — у вас нет допуска, Нина Сергеевна, к оперативной работе.

Протасова вышла из кабинета со злостью и Морозов лишний раз убедился, что она бывает неадекватна в своих действиях. И он сделал правильный вывод, оборвав все личные контакты.

— Разрешите начать? — обратился капитан к Ухову.

— Да, Ваня, докладывай.

— Пути размышления и поиска оставим в покое и перейдём сразу к сути, — начал Морозов. — Удалось установить личность убитой. Это Вера Пересова из деревни Овны, что в ста пятидесяти километрах от города. Здесь неофициально снимала квартиру и занималась проституцией. Вам, лейтенант Белоусов, поручается связаться с деревенским участковым и сообщить о смерти Пересовой её родственникам. Пусть приезжают, опознают и забирают труп, когда следствие разрешит. Убийца тоже установлен, но здесь могут возникнуть трудности — он человек известный, очень богатый и со связями. Поэтому лучше, чтобы резонансное дело вёл Следственный комитет.

— Кто? — резко спросил Полковник.

— Зельдович Вениамин Абрамович, депутат, олигарх, владелец заводов, фабрик и пароходов, образно говоря, имеющий склонность с садомазохизму. Во время секса крутил голову Пересовой, чтобы она кричала от боли, пока в экстазе не свернул шею полностью.

— Сволочь, — бросил полковник, — доказательства есть?

— Доказательства? — в задумчивости переспросил капитан, — доказательства есть, но слабенькие. Зельдович убил Пересову дома, а труп увёз к реке на своей машине. Ближе к реке нет дороги и автомобиль оставил характерные следы. Но наша Протасова проехалась прямо по ним и теперь следов нет. Пробы грунта с места обнаружения трупа взяты и сейчас сравниваются с образцами с колес. Они совпадут, но этого будет мало, любой адвокат заявит, что он там был в другое время. Придется сделать Зельдовичу предложение, от которого он не сможет отказаться. Олигарх напишет явку с повинной. Вот тогда образцы грунта станут весомыми доказательствами.

— Зельдович, — хмыкнул полковник, — теневой губернатор области. Его только с ОМОНом брать, а так даже встретиться не дадут. Как ты ему предложение сделаешь и какое, Ваня? "Крёстного отца" начитался?

— Как и прочее — это другие вопросы. Главное — журналисты увидят его выходящим из нашего здания в наручниках. Нам пиар, Следственному комитету слава.

— Не убил, а шкуру уже поделил, — усмехнулся Ухов, — иди, работай, ловец преступных душ.

Начальник районного отдела внутренних дел знал, что капитан ещё ни разу не ошибся в своих действиях или прогнозах, поэтому возражать не стал. Есть у человека оперской талант или предвидение, и флаг ему в руки, считал Ухов.

Морозов ушел к себе в кабинет и стал думать совсем не о том, чтобы быстрее раскрыть это преступление. Для него оно уже было раскрыто, пусть и без процессуальных действий пока. Рассуждал он о Протасовой или винил себя за принятое решение: на личной почве более не общаться. Нет, он принял верное решение: Нина патологически ревнива, и эта ревность может привести её к негативным последствиям. В приступе ревности она может даже убить человека и сожалеть о содеянном всю свою жизнь.

А Москвитина... Прелестная и красивая женщина, даже очень красивая, но старая дева. Хотя характер на старую деву не походил совсем: не привередлива, не амбициозна и толерантна. Отменная фигурка, но сорокапятилетний возраст не дышит свежестью. Пятнадцать лет разницы в возрасте для кого-то критичны, а для кого-то нет. Но у обоих работоспособный возраст и задумываться об этом пока не стоит. Он позвонил ей.

— Зинаида Павловна, добрый день.

— Здравствуй, Ваня. Судя по обращению у тебя вопросы по работе?

— Да, можешь подъехать ко мне в отдел?

— Хорошо, знаю, что зря не позовёшь, жди.

Она появилась в кабинете и Морозов замкнул дверь, выдохнув всего лишь одну фразу: "Расследование подождёт".

Он опустился на корточки и стал гладить её ножки, поднимаясь всё выше... Лёжа на столе, Москвитина закусила воротник расстёгнутой блузки, чтобы не стонать громко от удовольствия...

После он посвятил её в суть расследования убийства гражданки Пересовой.

— Тебе, Зинаида Павловна, необходимо забрать материалы дела у Протасовой в своё производство. Материалы — это, конечно, сильно сказано. Там, кроме протокола осмотра места происшествия, пока ничего нет. Протасова наверняка даже уголовное дело ещё не возбудила по причине отсутствия видимых повреждений и заключения судмедэксперта.

— Ваня, ты считаешь, что у нас получится посадить этого монстра? Он же теневой губернатор, под ним вся власть и правоохранительная система области в том числе. Нас элементарно разложат на атомы... Начальник следкома и прокурор лебезят перед ним, он губернатора к себе вызывает через секретаря...

— Твоя задача, Зина, возбудить уголовное дело и процессуально правильно его вести. Об остальном я позабочусь сам. Считай, что должность начальника отдела тебе обеспечена. Ты подполковник и пора уже руководить, а не по полям бегать.

— А ты почему, Ваня, от начальника угро отказался?

— Так не моё это — командовать. Лет десять надо хотя бы ещё побегать и только потом в кресло садиться. Ладно... я к Зельдовичу, а ты "возбуждайся".

Сразу к Зельдовичу он не поехал: необходимо обдумать процесс появления — где, когда и каким образом. Подобных мазохистов, как Зельдович, часто не устраивает просмотр обычных порнофильмов, и они иногда записывают на видео свои действия с поркой или придушением, чтобы просматривать с удовольствием позже. Просматривают видео они наверняка дома, а потому и хранят записи тоже дома. И наверняка на флешках, чтобы не оставлять следов в ноутбуке или на процессоре. В спальнях у таких людей обычно имеются замаскированные сейфы. Понятно — необходимо идти к Зельдовичу домой. Но когда? Лучше днем, когда он находится в своем офисе.

Морозов подъехал к коттеджу Зельдовича, заранее послав импульс определенных электромагнитных волн, которые сожгли аппаратуру видеонаблюдения. Вряд ли можно назвать это строение коттеджем, скорее виллой или особняком. Дверь в металлических воротах открыта: электромагнитный замок бездействовал. Иван вошел внутрь двора и сразу же столкнулся с охранником. В его центральное серое вещество и ядра шва, как главный центр сна, мгновенно пошел электромагнитный импульс, заставивший работать серотониновые нейроны, которые посредством нейромедиатора убрали лишние информационные потоки в мозге охранника. Зрительные, слуховые и прочие стимулы бодрствования заблокировались, и он сразу уснул, рухнув на землю.

Охранники в особняке засыпали по ходу движения Морозова, и он в конечном итоге оказался в спальне олигарха. Стены и предметы рассказали ему о происходящих здесь событиях.

Иван подошел к картине "Авиньонские девицы" Пикассо, копии, конечно, и снял её. Под ней обнаружилась дверца сейфа. Её электромагнитные волны сразу же подсказали код, и он открыл сейф, забрав сразу все носители информации. Посмотрел на доллары и евро — не вор всё-таки и что делать? Воровать ворованное?

Иван закрыл дверцу, не взяв денег, и поехал к себе домой. Дома стал просматривать добытые флешки и волосы становились дыбом. Десятки случаев, десятки... Последним как раз была Вера Пересова. Он привез её к себе домой и во время секса держал за горло. Девушка задыхалась, металась, но отбиваться от насильника не могла, удерживаемая специальными наручниками, закрепленными в кровати, билась в агонии, что доставляло Зельдовичу особенное удовольствие. Достигнув оргазма, он элементарно свернул ей шею.

Морозов схватился за голову: все девушки, побывавшие в кровати Зельдовича, наверняка числились пропавшими без вести, их необходимо идентифицировать и установить местонахождение тел. Работы — масса! Но это можно поручить Белоусову.

Да-а... необходимо прибыть к дому Зельдовича, как только он сам там появится. Значит, вечером.

Олигарх дома появился поздно и под градусом. Видимо, задержался в каком-то ресторане. Но появился один, без девушки или девушек: со времени соития с Пересовой прошло всего лишь два дня, а он привык приводить домой жертву раз в неделю-полторы, не реже и не чаще. Охрану и домработниц отпускал до утра, отключал видеонаблюдение, чтобы напрочь исключить утечку информации. Изнасилованных и убитых девушек заворачивал в спецпакет для усопших и увозил на своей машине к реке, где вытряхивал из пакета в воду с крутого яра. Позже их находили в реке утонувшими далеко от места сброса, и ещё позже устанавливали факт убийства. Пакет промывал в воде и использовал затем повторно. Но в последний раз облюбованное местечко было занято автомобилем, в котором нежилась молодая парочка. Пришлось уехать в другое место и оставить труп на берегу: в воду забродить не хотелось.