Противостояние

— Николас, это несерьезно, — попробовала я воззвать к его разуму. В наличии его я, собственно, имела некоторые сомнения, но решила пробовать все методы.

— Ники, — поправил меня синеглазый маг. — Тебе не обязательно называть меня полным именем, Кэм.

— Также как и тебе не обязательно коверкать мое имя, — огрызнулась я, теряя терпение. — Меня зовут Камелия. Не Кэм, не Камилла, не как-то иначе.

Он сделал шаг вперед, вынуждая меня отступить. И вот так я отступала, пока не уперлась спиной в каменную стену. Николас придвинулся близко-близко, склонившись и согревая дыханием щеку.

— Я буду называть тебя так, как захочу, цветочек мой. Просто потому, что я получил на это некоторое право. Помнишь наш короткий разговор в библиотеке? Так вот, Ками, постарайся принять простой факт: никто, кроме меня. — Я отвернулась, пытаясь максимально отдалиться от Николаса. Как же он меня раздражает! Не хочу находиться с ним рядом! Он скользнул носом по моей щеке, спустившись к шее и плечу. — Вкусная, — снова пробормотал он.

Оттолкнув мага, отбежала на пару шагов и, развернувшись, выпалила:

— Не собираюсь становиться твоей любовницей! Ни за что не заставишь!

Мага моя выходка, кажется, совершенно не задела. Возникло ощущение, что он просто проигнорировал факт того, что я вырвалась из его рук и не желаю находиться к нему ближе чем на пару метров.

— В этом плане ты меня и не интересуешь, — немного лениво отозвался Николас, прислонившись к стене и скрестив на груди руки. Синие глаза, не отрываясь, следили за каждым моим движением. Я постаралась не показать, как меня задели его слова. Не то чтобы мне это нужно было, но такое открытое пренебрежение радости никому не доставит. — У меня нет ни малейшего желания затаскивать тебя в свою постель. Когда мне понадобится больше Силы, ты там, разумеется, окажешься, но не раньше, чем это действительно будет необходимо. Повторяю в последний раз, Кэм, ты — идеальный для меня проводник, кратчайшая возможность пополнить резерв, но — не более. И как проводника я тебя не отпущу, во всем другом же можешь делать все, что пожелаешь.

— Зачем тогда нужно было целовать меня? — возмутилась я, припоминая ему совсем недавний случай. — Зачем нужно было сейчас прижимать меня к стене, изображая из себя брутального героя-любовника?

— И какие же ты книжки читаешь, раз знаешь, как должны вести себя подобные персонажи? — усмехнулся Николас, и я поняла вдруг, что он совершенно успокоился. Стал совсем другим. Если в административном корпусе меня за руку схватил какой-то полубезумный маньяк, а из зала вытащил опьяненный победой самоуверенный мальчишка, то сейчас передо мной стоял волшебник. Молодой, но такой спокойный и в чем-то даже... величественный? Я помотала головой, прогоняя глупые мысли. Величественный, как же! Впрочем, на фоне Николаса я в любом случае сейчас выгляжу несколько истеричной, а потому я повторила его позу, скрестив руки и выжидательно глядя на мага в надежде услышать ответ. — Ты, Ками, как открытый источник Силы, я сам не свой становлюсь, когда чувствую это. Поцелуй был не более, чем рефлекс. На какое-то время я забыл о том, что ты являлась еще неинициированным проводником, и попытался до этой Силы дотянуться. Что касается брутального героя-любовника... — Ники хмыкнул, сверкнув глазами, и я почувствовала себя глупо. Надо же было ляпнуть такое! — Этого больше не повторится. Если сама не попросишь.

По губам мага скользнула усмешка, которую иначе как змеиной я назвать не могу. Вряд ли эти рептилии умеют улыбаться, но если бы могли — выглядело бы это именно так. Я уже собиралась было возмутиться, когда поняла, что он сказал это намеренно, чтобы подразнить меня. Глубоко вдохнув, выдавила из себя милую, как мне казалось, улыбку:

— Ни за что на свете, господин Ренвуд. Пусть вас об этом другие... проводники просят.

И ведь попросят же. Маг мне, несмотря на всю его ненормальность и заскоки с "идеальным проводником", достался очень даже симпатичный. Может быть, я и сама могла бы на него заглядываться, не испорть он все нашей первой встречей. Жаль, что знать, какой он на самом деле, буду только я, а остальные увидят красивого мальчика с волшебной силой.

— Кэм, — Николас оттолкнулся от стены и сделал несколько шагов мне на встречу. Я вытянула руку вперед, не позволяя ему подойти ближе. Он пожал плечами и остановился. — Я не желаю с тобой ссориться. За свое поведение в административном корпусе я хотел попросить у тебя прощения. В библиотеке ты не позволила мне этого сделать, но я все же хочу сказать, что был не прав и повел себя непозволительно. Это первое. Второе: ты — мой связанный проводник, — Ники поднял руку, демонстрируя браслет. Ага, как будто я могу об этом забыть. — В ближайшие пять-шесть лет нам предстоит работать вместе. Ты не хочешь со мной сближаться — отлично, я это переживу, но, думаю, имею право требовать, чтобы свои обязанности ты исполняла, как положено. Можешь заниматься своей личной жизнью, учебой, подругами, но как проводник — ты должна быть рядом.

Говорил он все правильно, логично, даже почти извинился, но почему внутри все бунтует против его слов? "Как положено"? Кем, куда? Я нервно постукивала ногой по каменному полу, подыскивая слова для правильного ответа, когда из-за угла показалась новая инициированная пара. Вероятно, это была сменившая меня у жаровни Наталия Аттертон и ее маг. Они шли рядом, не касаясь друг друга, но и не отдаляясь на несколько метров, искоса приглядываясь и оценивая новоявленного напарника и, вероятно, партнера. Наталия, на которую в зале я совершенно не обратила внимания, оказалась очень миловидной, чем-то похожей на куколку. С овального личика, обрамленного каштановыми крупными кудрями, на мир смотрели такие же каштановые, удивительные блестящие глаза. Девушка была напряжена и, кажется, слегка недовольна, но это ее нисколько не портило. Она и ее маг еще не заметили нас, увлеченные "незаметным" рассматриванием друг друга, и я перевела взгляд на волшебника. Его я не помнила совершенно, хотя, признаюсь, стоя в толпе в холле, рассматривала магов, пытаясь определить, кому могла бы достаться моя драгоценная персона. Внешность новоявленного колдуна была незапоминающейся, хотя и не отталкивающей. Обыкновенный парень, с невыразительными чертами лица, короткой стрижкой русых волос и обычным телосложением. Впрочем, оборвала я себя, внешность и не являлась главной. Куда важнее было то, каким он был внутри. А, судя по сверкающим в глазах смешинкам и пониманию, парнем он был весьма неплохим. Из таких, наверное, получаются хорошие друзья.

Но любые размышления о новых однокурсниках исчезли, едва я, задумавшись, посмотрела на них иначе. Если бы не Наталия с ее магом, я бы, наверное, долго бы еще не обращала на это внимания, но сейчас, видя перед собой и волшебника, и проводника, я вдруг поняла, что кое-что изменилось. После инициации Миранда перестала восприниматься черным провалом, как и все остальные маги, но способность видеть это никуда не делась, лишь слегка... приглушилась. Если посмотреть на них рассеянным взглядом или, наоборот, чуть-чуть прищуриться, можно рассмотреть за фигурой идущего по коридору колдуна все тот же черный провал, слегка сверкающий с того края, что находился ближе к Наталии. Сама же девушка была словно окутана чем-то искрящимся, но в то же время неясным и неприемлемым для меня. Не чужим, нет — Сила была и частью меня, но вот воспользоваться я ею не могла. Не знаю, отчего появилось такое ощущение, но я поняла, что мне не стоит даже пытаться тянуться к Наталии или любому другому проводнику в попытке переиграть Судьбу. Нет, все-таки у этой капризной дамы отвратительнейшее чувство юмора! Я могу видеть Силу, могу чувствовать ее, напрямую прикасаться к ней — и вместе с тем лишена возможности ее использовать.

Я резко отвернулась от пары, закрыв глаза. Ники, судя по звукам, шагнул в мою сторону, но я покачала головой, не разрешая ему приблизиться.

— Ой, — раздалось за спиной. Наталия, похоже, все же заметила нас.

— Привет.

Ага, это ее маг.

— Привет, — ровно отозвался Николас. В его голосе не было вражды — еще бы, теперь нет угрозы, что его идеальный проводник достанется кому-то другому! Я, хоть и была изрядно напугана, сидя перед дурацкой жаровней, прекрасно видела, каким взглядами он провожал каждого волшебника, поднимавшегося по ступенькам ко мне. Но и особого дружелюбия я тоже в его голосе не услышала.

— А мы тут... — растерянно начала Наталия, и я все же обернулась к ней, пряча глубоко внутри свои сожаления, — инициировались...

Она чуть дернула рукой, привлекая взгляды к браслету на запястье. Рисунок на металле был еще нечетким, как и на моем, но все же было видно, что он — другой. Это чтобы пары не перепутались ненароком? Я бы, например, с удовольствием "потеряла" бы своего мага, несмотря на все его слова о деловых отношениях и моей свободе.

— Поздравляю, — улыбнулась я. — Долго пришлось?

— Не очень — уже на букве "К" я слезла, наконец, с этого ужасного стула. Я Наталия, кстати.

Девушка слегка присела, обозначая приветствие. Ее спутник протянул Николасу руку, коротко кивнув при этом мне:

— Лессан Крейтон.

Ники пожал протянутую ладонь, но представляться не стал. Думаю, после того спектакля с добровольцами, что он устроил в зале, называть наши имена нам не было нужды.

И все же, разговаривая с нами, эти двое не переставали коситься друг на друга, пытаясь понять, с кем же их связали на предстоящие годы обучения. Я, понимая, что им нужно многое решить между собой, выдавила из себя еще одну улыбку и произнесла:

— Нам с... Николасом нужно... сходить в библиотеку, поэтому мы, пожалуй, пойдем. Прошу нас извинить.

Наталия и Лессан почти одновременно согласно кивнули головами, а Ники хитро посмотрел на меня. Предложив мне руку, от которой я не посмела отказаться из опасения устроить сцену при свидетелях, он повел меня по коридору в сторону холла. Шагов сзади слышно не было. Видимо, у подножия лестницы сейчас будет разговаривать другая пара.

— В библиотеку? — решил уточнить маршрут нашего движения Николас, насмешливо подняв бровь. Я фыркнула и, едва мы скрылись за поворотом, отняла руку.

— Вот еще. По комнатам. Или каждый по своим делам. В общем, куда угодно, но — по отдельности.

— А ты колючий цветок, Камелия, — заметил мой маг, отступая на шаг и окидывая меня задумчиво-оценивающим взглядом.

— Вовсе нет, — возразила я, почти не соврав. — Я просто хочу свести наше общение к минимуму. Нет причины, по которой я не могла бы сейчас уйти. Твой резерв в порядке и едва ли изменится в ближайшие несколько недель, а потому — до встречи на парах, Николас.

— А что мешает нам стать, скажем, приятелями? — полюбопытствовал Ники, пытаясь выглядеть незаинтересованным, но какой-то подозрительный блеск в его глазах сводил на "нет" все его усилия.

— Наверное, то, что я не люблю, когда незнакомые, плохо воспитанные парни мешают мне пройти, пытаются облапить и называют при этом вкусной. Мне кажется, что такое поведение не способствует возникновению дружбы.

Я действительно так считала, хотя, наткнись я на такую историю в каком-нибудь романе, обязательно посчитала бы ее прекрасным началом для страстной любви. Как, оказывается, реальность отличается от мира, описываемого на страницах художественной литературы!

— Как пожелаешь, — пожал плечами Николас, чуть отвернувшись. Гордый, неприступный вид. Я неслышно фыркнула, скорчив ему гримаску, пока он не видел. — До встречи на парах, Камилла. Хотя насчет моего воспитания ты ошибаешься, и очень сильно.

В этом я не сомневалась. Если я была из семьи относительно богатой, в нашем городе очень уважаемой и имеющей влияние, то Ники определенно являлся сыном родителей, имеющих куда больше власти и денег, чем мои. Уверена, у него были и гувернеры великолепные, и окружение самое блестящее. Вот только все это не отменяло того, что со мной он повел себя недопустимо.

* * *

Выйдя сегодня пораньше и до ужаса боясь опоздать, я сделала именно это — опоздала. Ну, почти. Бодренько дошагав знакомой дорожкой до учебного корпуса и радуясь своей предусмотрительности — заранее, как-никак, маршрут выяснила! — я забыла об одном: в стенах самой Академии я ориентируюсь из рук вон плохо. Если быть откровенной, то не ориентируюсь вовсе. Может быть, в тот раз я и зашла бы внутрь, чтобы разведать обстановку хоть немного, но парадные двери были закрыты, и я не стала искать другой вход, решив, что позже мне в любом случае предоставится возможность все выяснить.

И вот, зайдя через высокие двойные двери, гостеприимно распахнутые перед студентами, в холл, я поняла, что не знаю, как пройти в аудиторию со странным обозначением СК-324-Л. Я растерянно крутанулась на месте, в надежде найти какой-нибудь план или указатель. К сожалению, словно в насмешку над административным, в учебном корпусе не было ни единой подсказки. Лишь две лестницы с широкими ступеньками по разным концам узкого холла. И по какой же мне подниматься?

Шагнув в сторону закопавшейся в свою сумку студентки-ведьмы, я кашлянула:

— Извините, не могли бы вы...

Девушка дернулась, едва не выронив сумку, и судорожно выдохнула:

— Нельзя же так пугать! — Но, разглядев мою голубую форму с фиолетовыми манжетами, мгновенно взяла себя в руки и выпрямилась, уже куда менее дружелюбно поинтересовавшись: — Ну и чего тебе, проводник?

Я сдержала досадливую гримасу, но это далось нелегко. Интересно, будь я на ее месте, с таким же пренебрежением обращалась к проводникам? И часто ли мне теперь придется сталкиваться с подобным отношением?

— Я не знаю, как пройти в аудиторию СК-324-Л. Не подскажете...

— Господи, ну что тут может быть непонятного! — закатила глаза ведьма, вызывая во мне глухое раздражение. Я же к ней вежливо обратилась, прошу помочь, и, даже если напугала, сделала это совершенно непреднамеренно! К чему подобный тон и демонстративное пренебрежение? — Это же северное крыло, лекционный зал!

— И как туда попасть?

— Туда топай, — девушка махнула рукой куда-то за мое плечо. Решив, что значение слова "Спасибо" она все равно не поймет, я молча развернулась и пошла в указанном направлении.

Холл учебного корпуса был довольно длинным, и, пока шла к лестнице, я успела хорошенько обидеться и беззвучно высказать оставшейся позади ведьме все, что я о ней думаю. На удивительно красивый, но поблекший под сотнями тысяч ног узорчатый пол я почти не обратила внимания. Отметила для себя лишь переплетение линий и смешение красок, и продолжила дуться. Пыталась представить себя на месте этой ведьмы и понять: высокомерие в ее глазах — это свойство только ее характера, или со временем все волшебники, осознавая свою значимость и силу, становятся такими? Была бы я такой же, окажись по ту сторону магии? Ответ заставил меня грустно вздохнуть.

Наверху лестницы меня ждал еще один неприятный сюрприз: она раздваивалась, и ступеньки, уже менее широкие и высокие, уходили в противоположные стороны. Я в нерешительности замерла на площадке, выбирая. Пролетевшего мимо студента остановить не успела, и в спину ему понеслось затихшее к концу: