Ресницы Легрэ дрогнули, и он, едва кивнув в ответ, придержал герцога за бедра, нащупал под рясой свой член и без лишних прелюдий взял герцога — еще не раскрывшегося и не успевшего подготовиться к вторжению. Шло туго и Легрэ едва не закрыл глаза от захлестнувших его опьяняющих ощущений.

Инстинкт подсказывал юноше вырваться, но он был в полубреду — с одной стороны, слабость после приступа давала о себе знать, с другой — накрывшее с головой возбуждение заставило отвечать и толкаться навстречу огню, кусая губы в кровь.

— Мальчик мой, пой, — шепот короля уносил еще дальше в горячую преисподнюю, где были только они трое и всё, где властвовали только их законы, и не было ни земли, ни рая. Только трое жалких людей, посмевших восстать против правил, и этим вознесшихся на вершину счастья, ставших друг для друга богами.

Луис застонал, не в силах подбирать слова, но выученные наизусть песнопения, срывались с уст, пока не поглотились новым вскриком, когда Легрэ вошел до упора и остановился. А герцог запрокинул назад голову и с шумом выдохнул.

— Дай знать, когда будешь готов продолжить, — шепнул Легрэ над ухом герцога, и глядя в глаза короля — прекрасные и любимые, поцеловал Луиса в висок.

— Скажи "да", — светлые, ловящие отблеск факелов разметанные волосы мальчика, полуприкрытые глаза, голова на плече Кристиана и как противовес — тьма волос и желаний и синь взгляда барона. Достойны продолжать.

Луис кивнул слабо, а в следующую секунду тихо ерзнул, толкаясь сам на член барона. Новая жаркая волна была приятнее и давила на простату. Герцог попробовал шевельнуться опять.

— Да-да-да, — взмолился он.

— Развратный мальчишка, — мурлыкнул Кристиан и принялся размашисто и неторопливо работать бедрами. Руки поглаживали бока короля. — Умничка... мне нравится твоя песня.

Горячий пот сразу прошиб юное тело, которое забилось в криках, пытаясь за что-то уцепиться, но руки были связаны, и Сильвурсонни мог рассчитывать только на короля.

— Обними меня крепче, — шепнул Фернандо мальчику, крепко держа его под бедра, чуть подавая вперед, к Легрэ, и тот продолжая свои медленные, терзающие движения, входил все глубже в провокационно подставленную задницу юноши. Слыша крики и чувствуя дрожь Луиса, глядя, как меняется поволокой взгляд брата, монарх погружался в благословенное состояние, когда пожирающий огонь готов вырваться и сжечь все вокруг.

— Еще, прошу, — герцог умолял, готовый на все, лишь бы сладкая пытка не прекращалась. Красные ленты свисали с его тонких щиколоток и тоже дрожали от каждого ввинчивающегося движения.

Легрэ ревностно выполнял просьбу герцога, уже не жалея его и не размениваясь на осторожность. Еще — так еще! И он врывался в Луиса с азартом дикого зверя, едва выдерживая взгляд Фернандо. С каждым движением становилось все сложнее не закрыть глаза от наслаждения — это стало пыткой для Легрэ, но он помнил, о чем просил король. А так хотелось спросить одним взглядом: "Отвернуться нарочно?"

Кажется, опять спустилась тьма, когда отступают мысли... И вся камера для пыток гаснет в черном потоке невыносимо сладострастного стона, что поет куда громче, чем ветер над океаном, когда пытается поднять огромные волны.

Фернандо пальцами все крепче сжимал бедра мальчика и на нежной коже точно не следующий день должны будут появятся синяки. Ему до одури хотелось отпустить себя окончательно и разделить Кристиана с мальчиком, но король продолжал держать Луиса, тереться щекой об его волосы, покусывать шею и плечо. И все это — давя тяжестью своей пока нереализованной жажды, отражающейся в движениях и во взгляде, постепенно теряющем человечность, обретающем холодную или наоборот, слишком горячую, страсть.

Луис же падал между двумя вертикальными стенами расщелины. Каменные великаны сжимали его с двух сторон. Провалы в сознании укреплялись. Яркими вспышками рождалась то дикая боль на грани отчаяния, то наслаждение рая.

— Хочу вас... Люблю... — герцог утопал в одном мгновении, отрицая страхи потери и отбрасывая мысли о дурном, а также свою ревность к Аннике.

— Прости, — шепнул Кристиан юноше, и, вызывающе улыбнувшись Фернандо, закрыл глаза.

Дьявол короля довольно воспрянул — игра! Языки пламени затрепетали в подушечках пальцев, расползаясь по телу, меняя лицо, заставляя впиваться ногтями, чтобы тело под руками не просто пронзало дрожью.

— Нежный, смотри мне в глаза, — жаркий озноб тела перешел в тихий голос, на грани шипения.

Луис вздрогнул, услышав дьявола, но теперь он был подвластен. И даже страх, что Кристиана накажут, путался с сильными толчками в тело, каждый раз заставлявшими кричать.

Легрэ в ответ только улыбнулся уголками губ, дав понять Фернандо, что это отказ... или провокация.

Король перехватил бедра мальчика правой рукой, сдвигая их, заставляя сжать мышцы ног и таза, вызвав вскрик у обоих любовников. Левой рукой приподнял голову Кристиана за подбородок.

— Смотри.

Кристиан медленно поднял глаза на короля, уже глядя на него не с вызовом, а со сдержанной мольбой и желанием, врываясь в герцога рваными быстрыми толчками, орошая своим семенем нутро Луиса. Легрэ сжал челюсти и снова отвел взгляд.

Юноша закричал от резкой боли и впился зубами в плечо короля, скорее инстинктивно, чтобы хоть как-то ослабить собственное страдание.

Фернандо прошила судорожная молния и рука скользнула вдоль бедер мальчика, прижимая их к своему телу. Шаг назад и юноша свободен от естества Кристиана. Король дернул маленького за волосы, заставляя со стоном разжать зубы. Еще алое мгновение — и Луис стоит на полу на коленях, а рука мужчины продолжает его властно держать за волосы.

— Нежный, — ласковым голосом сказал король и чуть потянул голову мальчика назад, откидывая, открывая шею. — Смотри сюда.

И Легрэ посмотрел, дрожа от ожидания, желания и восторга. Он любил Дьявола короля, особенно когда они были одни, когда Кристиан вставал ногами на лезвия ножа, рискуя погибнуть в одно мгновение. Когда с ними был Луис, Легрэ еще и боялся. Боялся он и сейчас.

Бессильный, с горящими щеками, измученный жаждой продолжения, Луис теперь трепыхался в руках монарха, сопротивляясь и хватаясь связанными руками за запястье Фернандо.

— Пусти, — шипел, как дикий кот. — Пусти!

А тот еще сильнее вцепился в волосы мальчика, вытягивая его наверх, до почти боли, так, чтобы натянутая звенящая струна пела, готовая послужить тетивой для лука.

— Пустить? — холодная улыбка цвела морозными узорами, почти не скрывая бьющегося изнутри огня. — Просите оба, — два простых слова с жадным прищуром огненного демона. Оба. Мои.

Легрэ чуть сощурился и перевел взгляд на Луиса, внимательно всматриваясь в его глаза. Просить? Просить тебя отпустить?

Синий взгляд нашел герцога, но говорить тот не мог, лишь отчаянно вырывался, сам себе делая больно. Белые локоны между пальцами смотрелись ярко рядом с алыми лентами.

И Легрэ нахально улыбнулся королю, снова выказав норов, а после легким движением стянул с себя рясу, и, швырнув в сторону, подошел к Фернандо.

— Нет, я не стану, — сказал он нежно, скользнул взглядом по губам короля. Сердце в груди забилось бешено и Легрэ хотелось крови и поцелуев.

Монарх чуть склонил голову, будто бы изучая мужчину, посмевшего так в открытую возразить. Язык еле видным движением скользнул по губам, превращая улыбку в усмешку.

— На колени, — тихий ничего не выражающий голос подчеркнулся еще одним криком мальчика.

Герцог закрыл глаза и начал молиться. Он был не в состоянии сейчас сопротивляться и говорить. Боль пронзала голову, и казалось — его сейчас растопчет яростью дьявол.

Кристиан насмешливо хмыкнул, ровно глядя в глаза короля, но не двинулся с места.

— Нежный, я не повторяю два раза, ты знаешь, — прохладно ответил Фернандо, отпустив мальчика, превратив пытку в ласку по воспаленной и чувствительной коже под кудряшками. — Сегодня я нарушу это правило. На колени, — он довольно потянулся, улыбаясь брату.

Почувствовав, как рука стала ласковой и перестала истязать, поняв, что король отвлекся на Кристиана, Луис инстинктивно дернулся бежать, готовый забиться в угол от неожиданно нахлынувшего ужаса.

Вот только Фернандо не отвлекся и ласка была не просто так. Он перехватил мальчика и, крепко держа за шею сзади, заставил остаться в прежнем положении — вытянувшись тонкой веточкой, заготовкой для будущей игры.

— Я тоже не повторяю дважды, — мягко ответил Легрэ. — Но, может быть, в этот раз тоже сделаю исключение. Нет.

Луис тихо взвыл. Два хищника. Он видел не раз, как они входили в игру и потом становились опасными. Теперь убежать некуда. Подвалы закрыты до самого утра.

— Тихо, милый, рано, — Фернандо склонился к мальчику и, приподняв его лицо, поцеловал в уголок глаза. Кристиан не подвел... — Еще не время. Руки вдоль туловища и стой не шевелясь.

Отпустив герцога, подошел к столу с заранее тщательно подобранными инструментами. Рука задумчиво прошлась по холоду металла, мягкой коже, теплому дереву. Король обернулся к любовниками, оценивая положение. Предвкушение сладостью отдавалось на языке.

Герцог ошарашено наблюдал за выбором инструмента.

Кристиан же даже не смотрел в сторону стола — к чему портить интригу. Он смотрел на Луиса и мягко улыбался ему.

Фернандо склонил голову набок — прелестно. Пора. Он прикрыл глаза — можно отпустить себя. Скинуть сапоги — холод, каменная крошка, еле заметная, если долго стоять на коленях... А мальчик уже долго стоит... Дрожит... Красиво. Пальцы обхватили тонкий прут. Им можно и поиграть, и наказать. Скользящий шаг, когда все пространство видится чем-то иным и кажется объемной выпуклой игрушкой.

Монарх остановился позади мальчика и провел кончиком прута по его спине, от шеи вниз, до талии, очертил две ямочки, легко шлепнул по копчику и застыл между ягодиц.

Фернандо поднял глаза от заманивающей прелести.

— Кристиан, — звонкое имя шелестом ветра, — сюда.

Дрожь прошлась по спине и ногам юноши, утратившего контроль за своим телом. Его сердце стучало неистово и сильно, вырываясь из груди, но произнести хоть слово... Как он смел говорить что-то дьяволу, желавшему крови.

Легрэ просто пожал плечами и нарочно растягивая процесс, неторопливо подошел к любовникам. Встав перед Фернандо, он посмотрел ему в глаза.

— Нежный, — прут лаской очертил лицо мужчины, пока взгляд все больше распалялся неистовством и бешенством. Перечит... Фернандо быстро шагнул в сторону и ударил Легрэ по голени ногой.

Охнув, Кристиан упал на колени, но тут же чертыхаясь попытался встать.

А Фернандо уперся ему в спину чуть ниже шеи ногой, не давая этого сделать, пригибая к полу своим весом. Напряжение очерчивало красивый рельеф мышц брата, заставляя разливаться сладость вожделения в паху.

— Больно? — прохладный, отстраненный вопрос.

— Представь себе, — простонал Легрэ.

— Опять дерзишь? — монарх обрисовал кончиком прута позвоночник Кристиана.

— Ну тебе же нравится, — ответил Кристиан, слишком остро ощущая прикосновение ступни короля к своей шее. Через силу улыбнуться оказалось сложнее, чем он себе представлял.

— Мне? — Фернандо присел рядом с бароном, отпустив того, и приподнял его голову толстой стороной прута. Но и этот конец ветки, специально подготовленной для наказаний, был достаточно тонким и больно врезался в кожу. — А откуда ты знаешь, что именно мне сейчас хочется, милый? — И с каждым словом монарх наклонялся все ближе, оставаясь таким же ледяным.

Луис сделал несколько шагов назад и вжался в стену. Дьявол говорит сладострастно, а значит будет пить кровь. И... колени задрожали, а душа сжалась в комочек.

— Я ошибся? — иронично подметил Кристиан, глянув напряженно на основание розги. — Хм, тогда пусть будет так.

— Дерзишь... — в голосе короля прорезалась мягкость. Тем приятнее будет покорность, тем приятнее будет брать. — Маленький, иди сюда, — пока пальцы проводят по векам брата, закрывая глаза. — Не смей открывать, — шепот на ухо, когда губы мягко касаются мочки, проходятся по виску горячим дыханием.

Для герцога сложно оказалось вообще сейчас подходить.

— Я тут постою, — шепнул одними губами.

— Иди сюда, — четко выговаривая каждое слово, повторил Фернандо, чуть отстранившись от Легрэ и разглядывая его лицо. Указательный палец подчеркнул шрам на щеке. Красиво? Дьявол чуть наклонил голову, изучая картину с разных ракурсов.

Луис заморгал и подошел, опуская взгляд.

Кристиан лежал с закрытыми глазами и чувствовал, как дрожь пробирает тело, как сердце в груди колотиться, как дыхание спирает. Он не открыл глаз, но это не означало покорность — просто Легрэ знал, когда грубить, а когда подчиняться, чтобы его король получил удовольствие.

— Посмотри сюда, маленький. Правда, красиво? Что тебе больше всего нравится?

— Я не знаю, — Луис дышать боялся. Слабость после приступа мешала ему думать.

— Милый, — пальцы короля пробежались по тонкой голени. — Скажи что сразу пришло в голову.

Что пришло? Он боялся вспоминать умоляющих жертв Ксанте.

— К чему ты спрашиваешь?

— Нежный, — негромкий приказ разнесся по небольшому помещению. — На колени, руками в пол упрись, — сразу же змей поднялся и повернулся к мальчику. Кто теперь искушение?

Кристиан неторопливо выполнил желание Фернандо, но для виду тихо хмыкнул, мол, я тоже играю, и играю по своим правилам.

— Мальчик мой, — король ласково обнял юношу со спины, положив голову на его плечо. — Жажда, желания... — подушечки чертят узоры на животе Луиса, спускаются ниже, ласково проходятся по плоти, разогревая его ослабшее желание. — Они ведь становятся слаще при виде красоты?

Герцог робко кивнул, прикусывая нижнюю губу, когда рука заскользила по животу и обхватила его плоть.

— А что еще разогревает желания? У тебя? — монарх продолжал неторопливые движения, которые теперь сопровождались невесомыми поцелуями в шею и легкими похлопываниями прутом по ноге. И заставлял смотреть на Кристиана.

— Фернандо, я... вы вызываете во мне желания, — глаза закрывались сами собой от каждой ласки и даже от легкой боли от прутика.

— А теперь смотри и не смей отводить взгляд, — последний поцелуй закрепил права на мальчика. Король подошел к Легрэ и вдруг, без предупреждения, со всего размаху вытянул его розгой вдоль позвоночника.

Кристиан от неожиданности вскрикнул и дернулся. Он едва не упал. Сначала он подумал, что по коже прошло лезвие и замер, прислушиваясь к своим ощущениям. Нет, всего лишь прут. Легрэ стиснул зубы и застонал.

Юноша вскрикнул, словно это ударили его.

— Фернандо, пожалуйста... Не сегодня, — взмолился он.

Монарх вскинул голову.

— Что не сегодня? — прут чертит вдоль алой полосы на спине Кристиана.

— Я тебя прошу, сегодня я не могу. — Луис не смел отводить взгляда.

Легрэ молчал, и хоть казалось, что он не слышит разговора, слушал он внимательно.

— Не можешь... — Фернандо сделал шаг к мальчику. При взгляде на такие глаза герцога, губы и чресла наполнялись неласковым желанием, которым и так полнились волны мира. Прут уперся в пах Луиса. — Что именно ты не можешь?