Червячная передача

Одних, причем многочисленных, общих интересов хватало, чтобы прожить вместе жизнь и даже больше. А еще мы нравились друг другу, подходили друг другу в постели, Лил оценила и приняла моё прекрасное чувство юмора и прочие достоинства, как и я смирился с её недостатками (черт знает, какими, но смирился). Её уже полгода называли исключительно “Лилия Иванова”, довольно комично, на мой взгляд, если не переводить моё имя. Звезда Иванова тоже звучит, как минимум, забавно, улыбнулся я своим мыслям.

А вот дальше шли не то, чтобы огорчения, но ряд сложностей. Впрочем, как и лёгкостей, так что в сумме — неплохо. В оперировании вероятностями я продвинулся, причем, подозреваю, сильнее, чем за год на родине. Постоянная коррекция вероятностей при работе этому немало способствовала.

Квадратная морда же огорчала. Я, признаться, думал, что щелчки по многомерному рылу приведут нас к взаимопониманию — но оказалось не так. То ли память у тессеракта девичья, то ли еще что, но надрессированные взаимоотношения с завидным постоянством, но совершенно произвольно по времени откатывались к стартовым позициям.

То есть, неделя теоретической разработки какой-нибудь фигни, каждый день. Квадратный выдает схемы, не лезет в мозг, да даже примерно начинает выдавать то, что мне нужно. А на восьмой день всё так, как в начале нашего сосуществаляния. А в следующий раз “откат” происходит через день, пару недель, несколько часов… Совершенно непредсказуемо, и я не мог определить многомерным восприятием, с чем это связано. Впрочем, набрал уйму теоретических схем и проявлений, причем, на диво вкусных — одно локальное обнуление массы чего стоило, а были не менее интересные моменты. В принципе, у меня набралось информации на создание квантового компьютера, не менее пары тысяч кубит, притом размерами с наручные часы. Ряд сканеров и зондов многомерных проявлений, четырех— и пятимерных соответственно.

Вот только сделать всю эту, да и массу другой прелести, из “говна и палок” не выходило. Нужны были редкоземы, благородные металлы, да и ряд существующих микросхем и деталей не помешали — всё же, делать “совсем всё” своими руками не слишком рационально. А это деньги, причем деньги немалые, так что моё развитие как “маготехника” упиралось именно в них.

Правда, в силу отсутствия медицинских приборов, начал я развивать “биологическую чувствительность”. Как на себе, так и на Лил. И, кстати, избавил нас, например, от зарождающегося кариеса. Смех смехом, а в этом времени — проблема, а уж стоматологи заслуженно причислялись к опытным пыточных дел мастерам.

Хотя, до нормальной “биосенсорики” мне, безусловно, не один год. Впрочем, я и не тороплюсь, напомнил я себе.

Довольно любопытные новости приносило радио с большой земли по поводу сверхов. Союз комментариев не давал, но редкие сообщения, прорывающие радиоблокаду утверждали, что все сверхи идут “в строй”. Что, по здравому размышлению, для государства, построенного на идеологии, нормально. Агрессивность можно направить “вовне”, в общем, у русских выходила любопытная, причем чуть ли не лучшая в Мире картина.

В Африке пиздец, за исключением Северной. Впрочем, там он творился и без сверхов, но теперь материк сотрясают не племенные, а войны сверхов, решающих, кто самый главный на материке.

Янки отожгли, причем тютелька в тютельку по моим прогнозам. Правда, я не учел, что у них у власти не столько политики, сколько “торговая аристократия”. То есть, первым пунктом “кодекса кейпов” (дебильное название для сверхов, как по мне), было “неучастие в производстве и приносящем доход деле с использованием сверхсил”. А в остальном — как по нотам: выведение сверхов из-под действия законов страны и штатов, рассматривание их преступлений в особом порядке комиссией и прочие приятные мелочи. И, безусловно, пытались построить что-то вроде “национальной гвардии” сверхов под своим мудрым руководством. Пока, вроде, на словах и слушаниях. А на улицах штатов творилась махровая комиксовщина. Герои, чтоб их, и злодеи, последних туда же.

Кстати, как ни парадоксально, но шаблонные и неразвитые мозги спасли Штаты от судьбы Африки. “Злодеи” действовали по шаблонам, да, с имущественными потерями и жертвами, но в “комикс-стиле”. Как и герои. Сублимируя агрессивные побуждения, не творя уж совсем запределье.

А в остальном Мир лихорадило, впрочем, в Европе появлялись “дружины сверхов”. Не придурки в масках, а наёмники, не лезущие в политику и за немалые деньги упокаивающие лезущих в неё коллег. Не везде и не всегда, но в рамках той же Британии был уже “Шотландский отряд Её королевского Величества” и прочие, хоть и наёмные, но лояльные властям сверхи. В Азии было непонятно, но, вроде, тоже без катастроф.

В общем, выходило на удивление мирно, как-то я ожидал несколько худших итогов появления сверхов, с некоторым удивлением отметил я. Впрочем, их становится все больше, при всех прочих равных — отмороженные ублюдки встречаются и среди них. В общем, хорошо, что все неплохо, ну а дальше — посмотрим, заключил я.

И, в завершение, некоторая изюминка — как раз по поводу Северной Африки. Местные сверхи, пусть и кастрированные в потенциале квадратным паразитом, выходили именно сверхами. Так что, начавшаяся, как и в моем мире, весёлая игра “сожги отмеченных шайтаном” довольно быстро закончилась разгромными победами “Отмеченных”. Выжившие богословы, потирая последствия, бодро заключили, что они немного “ошиблись” (ну, всего-то на несколько миллионов жертв, и вправду слегка). Так что сверхи в ихних палестинах оказались отмечены не шайтаном, а совсем наоборот. В силу необоримых религиозных причин “наоборот” стали занимать в соответствующих странах руководящие посты, вплоть до пары стран, официально возглавляемых сверхами.

Ну и безусловно, наличие реальных чудес взвинтило воображение обывателей до небывалых высот. Над океаном у нас летает светящийся золотой голый еврей, сын плотника притом, с эрегированным писюном, осеняющий всех благодатью. Это цитата, черт возьми!

Ильич, который Лены, с периодичностью раз в месяц (судя по пробивающимся из-за железного занавеса радиообращений, судя по их содержанию — пациентов психушки) покидающий мавзолей и наводящий в Союзе порядок.

Генерал Ли, во главе армии скелетов пробирающийся тайными тропами к Вашингтону, дабы овагинить и намстить зажравшимся янки.

О мелочах, типа ангелов, летучих голландцев, орде НЛО, можно не говорить. Самое неприятное, что вся эта дичь в текущих реалиях пусть и маловероятна, но может быть и правдой. Так что радиосвязь превратилась в увлекательную радио рулетку в стиле “веришь-не веришь”.

Вот с такими итогами такой прекрасный я плыл к большой земле в таком прекрасном Мире. И теплилась у меня надежда, что разумные окажутся разумными, войн и гадостей не случится, и всё будет хорошо. А я буду с НИИ, с детьми и в удовлетворении.

4. Магистр, фишки и подъемный кран

Плавание наше прошло на удивление удачно, в шторма мы не попали, так что с рассветом шестого дня мы увидели Новую Зеландию, а через несколько часов — Веллингтон, столичный город. Правда, пришлось повозиться с таможенниками — до этих удивительно умных людей никак не доходило, что Питкэрн — страна, граждане которой не обязаны отчитываться перед властями Новой Зеландии о своем имуществе. И перед генерал-губернатором Новой Зеландии тоже не должны, потому как мы — отдельная территория под протекторатом Короны, нудно вещал я, пока Лил задремала — было нудно, скучно, но, похоже, необходимо.

Наконец, таможня вызвонила какого-то высокого министерского чина, который по прибытии ознакомился с документами, такими как: удостоверения личности граждан Питкэрна, государственно заверенное подтверждение и порт приписки Питкэрн, довольно криво составленное “вот это — плавает, и мы это утверждаем!” от, опять же, совета.

Вообще, для меня подобные пертурбации были в новинку: всё же жил я в мире без стран, но вынужденно познакомившись с рядом бумаг ещё на острове, был вынужден признать: “всё сложно”. Итак, Питкэрн — юридически самоуправляемая страна, причем самая маленькая в мире, это раз. При этом, она имеет статус “Заморских владений Британской Короны”, то есть ряд функций — вроде самообороны, например — в теории выполняли королевские вооруженные силы.

Вдобавок, Питкэрн не имел своей валюты, а пользовался в расчетах новозеландским долларом. Но, при этом, Новая Зеландия была официально под британской короной, тут был назначаемый (точнее утверждаемый, но “по доброй воле” монарха) генерал-губернатор. И налогов, таможенных сборов и прочего, питкэрнец Новой Зеландии платить не должен, как и отчитываться перед чиновниками и службами, потому как другая страна. При этом, Питкэрн — это сотня человек, жизненно зависящих от Новой Зеландии по многим параметрам… Реально, “всё сложно”, но чиновник министерства иностранных дел ситуацию разрулил, хотя скрип его мозгов был слышен в реальности.

Нас можно досмотреть на “запрещенку”, но не брать сборы, огласил он, на что таможенники махнули лапами — понятно, что ядерного оружия и наркотиков на борту у нас нет (хотя насчет первого, мысленно хмыкнул я, вполне могло быть). Далее, он “официально порекомендовал” провести судну техосмотр в доках Веллингтона, бесплатно, за счет правительства. На последнее я чуть героически не заржал — рукописная бумаженция, правда, снабженная печатями, на тему что “вот это — плавает!” и вправду не внушала доверия, при том, что была официальным документом и прочее.

Собственно, так же была “официальная просьба” до прохождения (если мы возжелаем) техосмотра, встать на дальний причал. Причины не озвучивались, но были прозрачны — если мы потонем, то не нарушим судовой трафик. Так что встали мы на оный, благо, причал был охраняемый — я, честно говоря, не знал, не отвинтят ли мой стирлинг или ещё какую диверсию не учинят местные маори. Конкретно по “быту Новой Зеландии” исторических трудов я не изучал, но прискорбное “свинтят колеса” часто упоминалось в обозримом временном периоде. И Кука они съели, припечатал я неразборчивых в пище аборигенов.

Потратив пару часов на доставку “оговоренных товаров” в магазинчики и лавки, мы направились в технологический университет Юнитек с целью ознакомиться с экзаменационными услугами. И постигло меня первое огорчение — цены за полный курс я знал, благо, мы с Лил даже копили на него, но вот цена экзаменов экстерном меня неприятно поразила. Я, признаться, считал что это будет двадцатая. Ну, в самом худшем случае — десятая часть от цены полного обучения, но местные жадины поразили меня в самое сердце, потребовав четверть. Ну реально, жадины. И я не понимал за что, хотя, безусловно, экзаменовать — тоже труд, и на бесплатный экзамен я не рассчитывал.

Впрочем, возможности поторговаться ВУЗ не предлагал, так что нам с Лил придется платить, потому как на уровень бакалавра она вполне тянула. Я же тянул на магистра, но сдавать мы не могли. Банально не было денег.

Я даже призадумался: а надо ли нам это звание вообще? Но выходило, что надо. Вариант привлечения головастых людей на Питкэрн оставался, это было полезно во всех смыслах. Но, без официального звания подобное выходило практически невозможным. Да и, признаться, в рамках культурного кода не только окрестностей, а Мира — звание магистра философического делало меня весомым в социальном смысле, да даже у нас на острове, как ни смешно. Пока же я — талантливый и полезный шкет, а магистр философии технических наук — это статус, который очень мне не помешает. А Лил просто хотела статус, как в социальном плане, так и из простой “хотелки”, так что тоже было надо.

Соответственно, направились мы от Юнитека в бюро патентов. Часть эпиляторов я вполне обоснованно рассчитывал продать, но перед этим было бы неплохо получить патент. И тут меня так же ждал неприятный и никак не ожидаемый облом, причём даже до встречи с чиновником бюро. А именно: лицензирование, патентование — прибора, принципа, процессов… Куча бюрократии, причём, как оценил я — могущей принести денег больше, чем продажа, но…

Как минимум — нужен хороший и высокооплачиваемый агент по патентному праву, пришел я к неутешительному выводу. Да и куча необходимых патентов — опять же, деньги, которых у нас нет. Даже если залезть в деньги от доставки сувениров — не хватит, прикидывал я.

Подумал, подхватил нахмуренную Лил под руку, да и повел её в отель Интерконтиненталь. В этом здании, помимо всего прочего, было заведение, которое, с учетом моих способностей, способно решить проблему нашей несостоятельности.

Нет, я не собирался на постоянной основе потрошить казино, да даже казино отеля собирался нагреть однократно и в разумных рамках. Но механика подобных заведений известна, выиграю я — проиграет кто-то, а казино останется в выигрыше. Люди, спускавшие деньги в подобных заведениях, меня не волновали, как и типы, на них наживающиеся, так что как возможность поправить наше положение быстро и единоразово — это вполне подходящий вариант.

Арендовав на сутки пятизвёздочный номер (в его оплату входили несколько “гостевых” фишек казино, что было очень удобно), мы с Лил туда заселились и… приступили к разговору. Девочка, как расово верная питкэрнка, не влезала в разговоры и не отвлекала меня “на людях”. Что, впрочем, ничуть не мешало ей интересоваться, что происходит, ну и вытрясти из меня в приватной обстановке как минимум ответы на интересующие её вопросы.

— Вир, рассказывай, — озвучила она, на что я поднял бровь — в личных беседах, не касающихся техники, у нас сложилась традиция “не додумывать”. — Уф, — вздохнула Лил, — хорошо. Денег нам не хватает на экзамены, — озвучила она, на что я кивнул. — Мы пошли в патентное бюро, патентовать эпилятор, но ты почему-то не стал это делать. А снял номер в дорогущем мотеле, почти на все наши деньги. Почему ты не запатентовал и почему в мотель? — озвучила она вопрос.

— Не запатентовал — потому что, как выяснилось по буклетам, патентовать надо не только прибор. Ещё и ряд принципов работы и прочие моменты. Описывались примеры, когда разработчик прибора впоследствии был вынужден платить неким дельцам, просто запатентовавшим принцип из его прибора, — озвучил я. — Кроме того, нет такого “мирового патента”, — на что девчонка удивленно подняла брови. — Да, сам удивился. Минимум — четыре региона патентного права, регистрация нужна в каждом. Иначе, там просто сделают патент по образцу, а это суды и прочее, может, даже платить придется, — Лил нахмуренно кивнула. — То есть, на патент тоже не хватает денег.

— Понятно, а продавать без патента — почти наверняка подарить патент какому-нибудь негодяю, — протянула она. — А мотель? Просто отдохнуть?