— О — восхищенно пропищала русоволосая товарка востроносой — говорят, он просто.... — и она экстатически закатила глаза, принявшись тут же обмахиваться ладонью.

Тиа кисло скривила рот. Я внимательно на нее посмотрела и мерзко ухмыльнулась.

— О да! Он просто яблочко! — и томно прикрыла глаза. Принцесса выглядела так, словно вот-вот упадет под стол. Я сладостно потерла руки и подбавила жару.

— Он...хотя нет, не стоит такое рассказывать — и смущенно потупила взор. — Тут все же светлая сестра, негоже при ней...

Девицы досадливо поглядели на сестру, вид которой сейчас был далек от благочестивого.

— А правда говорят, что в губу у него какое-то шаманское кольцо воткнуто?

Мне с трудом верилось, что владыка дроу носил в губе какие-то кольца, все -таки не бык племенной. Но магистр, внезапно толкнув меня локтем, сделал страшные глаза и едва заметно кивнул. Я недоверчиво поглядела на Тиа в надежде, что сестра вступится за честь брата и не позволит такую несусветную напраслину на него возводить. Она ответила мне едва заметным и абсолютно лишенным негодования спокойным кивком.

Кольцо, значит. В губе.

— Правда — дрожащим голосом пролепетала я, пытаясь одновременно вообразить себе это — Повелитель с кольцом в губе — Это, однако, нисколько не портит его. Даже шарму придает, знаете ли.

Девицы хором ахнули и едва не свалили меня со стула в едином порыве придвинуться поближе.

— И как же ты его....лобзать-то будешь? — замирающим шепотом пробормотала востроноска, забыв обо всем, очевидно. Я ошалело открыла рот, а мэтр составил мне компанию. И тут — то Тианиэль вспомнила, что ей по долгу выбора земного не пристало такое слушать.

— Да вы как осмеливаетесь у благородной и невинной девы, да еще и в присутствии духовных лиц ( мэтр приосанился, закрыл рот и грозно двинул усами ) такое вопрошать?! — рявкнула кроткая сестра на всю корчму. В самом деле, даже не беря в учет липовых духовных лиц, такое надо додуматься спросить.

Девиц как ветром сдуло.

— Кольцо? — едва слышно пробормотала я, все еще под впечатлением от бесед про перспективы лобзаний с владыкой дроу — У Повелителя в губе кольцо? Он что, поклонник орочьей культуры?

-Нет — пробормотал мэтр — в младшем возрасте Повелитель... ээээ... — Лиотанский замешкался и с некой долей смущения зыркнул на Тиа.

— В младшем возрасте Повелитель был наемником, и кольцо получил за заслуги перед нанимателем. А наниматель был орочьим князем — холодно, но на удивление нераздраженно закончила Тиа.

Перед моим носом возникла подавальщица, и на стол тут же опустился огромная кружка травяного настоя с медом. Замелькали кружки Тиа и магистра, тарелки с рагу и огромное блюдо со свежими овощами и фруктами.

— К-к-каки наемником? — заикаясь, пробормотала я, таращась на Тиа и подтаскивая блюдо поближе к себе.

— Обычным. Так, кстати, и с дедом твоим познакомился.

— Но он же был чуть ли не единственный наследник!

Безразлично пожав плечами, принцесса пригубила настою. Магистр как-то странно посмотрел на нас обеих, но промолчал. Хотя сказать что-то так и тянуло почтенного некроманта — он весь прям извелся, видно было. Поерзав на широком стуле, я решила как-нибудь втихаря потрясти магистра на предмет всех этих диких событий. Дроу под началом орка? Дроу -наемник?! Повелитель дроу — наемник орка??!!

Дикость какая-то. Да и он — не мог он просто так взять и махнуть за приключениями, покинув свою расу на произвол судьбы? По слухам, Повелитель живет лишь интересами своего народа.

— Прекрати — спокойно произнесла Тианиэль. Я даже вздрогнула.

— Что прекратить?

— Размышлять о том, с чего вдруг у Повелителя кольцо в губе. И почему он был наемником. Тебя, мне кажется, это вообще не касается.

— Как это не касается? Мне, как-никак, священный союз с ним заключать, ежели пленится он моей нежностью и чистотой! Хотя, мало ли, бесноватость вполне может приуменьшить даже прелесть моего строгого воспитания и скромности! Боги, да кто поверит в такую чушь?!

— Даже если никто не поверит, тронуть тебя не посмеют. Да и нас тревожить не решаться — не дай Бог, и в самом деле, возможная претендентка в невесты Повелителя?! Мало ли? Ты лучше ешь давай. А мы с магистром пойдем и о ночлеге договоримся. Сиди здесь, доедай спокойно, и ни с кем не разговаривай — в этом моменте принцесса солидно выдержала паузу и очень внушительно показала моему носу кулак — В общем, иметь вид невинной невесты. Немой! Невинной невесты.

И в точности так я все и делала, когда увидела этого вампира.

Он сидел в самом дальнем углу, и до поры, до времени был вообще невидим. Вампиры умет отводить глаза, насколько я помню, хотя это редкость, конечно. Но только этой замечательной способностью можно было объяснить тот факт, что никто, и я в том числе, до сих пор на него не пялился.

Но, едва лишь дроу с магистром соизволили отчалить на поиски свободных комнат на ночь, как я его узрела во всей красе. И не прошло и минуты, как он, лениво поднявшись, плавно перетек своим хищным телом прямехонько к моему столу.

Каждый всемирец твердо знает, что ни при каких обстоятельствах не нужно лезть к кладке драконов, если вдруг умудришься найти ее, подходить близко к мавьим водам, если уж забрел в ту местность, где они располагались, и никогда, никогда в жизни не связываться с вампирами.

Жутковато-прекрасное и ненасытное племя, великие воины и охотники, они смертоносны и безжалостны. И красивы.

И...я вроде бы уже упоминала, очень красивы.

— Любопытно — насмешливо прошелестел надо мной вампирий голос — зачем скрывать под мороком такие глаза?

В такие моменты я, пусть и не всей душой, но все же понимала, почему меня так рвались утопить и сжечь все, кому не лень. Чувствовать, что кто-то подчиняет тебя, просто стоя неподалеку, просто улыбаясь и говоря — это ужасно. Сокрушительно. Чары любого порядка действовали на меня слабее, чем на людей, но сейчас, вполне отчетливо ощутив мутное головокружение и слабость в теле, я могла себе только представлять, как же поистине сокрушающе вампирский гламор действует в целом.

-Шли бы вы, любезный, дальше, за свой стол — с трудом преодолевая желание вскочить, пробормотала я, цокнув в нервенности зубами по краю кружки.

По всей видимости, жизненный постулат этого упыря требовал от него делать все назло честным людям. Других причин, что б усесться напротив меня, я не видела. А он уже сидел, зловредно ухмыляясь и блистая набором поистине роскошных в своей остроте клыков.

Хотя, если быть полностью откровенной — роскошным было все. Как ни старалась я отводить скромно глаза, как и подобает невинной претендентке в невесты светлейшего Повелителя, воспитанной благочестивыми сестрами, а все ж рассмотреть его успела во всех волнительных подробностях.

Гибкий и светлокожий. Волосы темно-рыжие, длинные, а глаза... О, глаза сиреневые-сиреневые, опушенные шоколадными ресницами, экзотично-раскосые. Большой рот. Резные скулы. Шрам на подбородке.

Ходячий искус.

'Тьфу на тебя!' — лихорадочно подумала я. Семьсот двадцать семь помножить на семьсом двенадцать!

— А дедушка-то, кстати, волнуется — шероховато мазнул он по моим ушам и нервам своим проклятым голосом.

Пятьсот семнадцать тысяч шестьсот двадцать четыре.

— Да что ж это такое-то? — апатично возмутилась я, старательно глядя в пустую кружку. — Надоело, ей-Богу.... Эх, дед! Все дружки-товарищи просто на подбор.

— Нельзя сказать, что я твоему дедушке друг — вкрадчиво молвил вампирюга — скорее — коллега.

-А про морок как узнали? — безразлично буркнула я, продолжая прижимать кружку к груди.

— Амулет — коротко ответил он и поднялся — Вставай.

— Не встану — Ногами я обняла табурет и зажмурила глаза. Для верности еще и головой потрясла.

— Велея — обольстительно пропел он над моей головой — или ты идешь сама, или я тебя несу. Никто из присутствующих, даже те, кто купился на сказки про вероятные священные союзы, и не пикнет.

Я гордо молчала, поскольку крыть было нечем. Он постоял надо мной еще чуток, а потом терпение, видимо, иссякло, он схватил меня за талию и поднял. Табурет я не отпустила. Как, впрочем, и кружку. Так висела у него на руках, продолжая держать предметы обихода ногами и руками. Все в корчме благочестиво отвели глаза от сего зрелища и почитали за лучшее не вмешиваться. Я их понимала и даже не сердилась.

— Сильные ноги — насмешливо протянул этот гад, демонстративно глядя на означенные конечности — мечта пылкого полюбовника.

Хватит, решила я, и треснула его кружкой по голове. Он закатил глаза и выпустил меня. Благо, падать было невысоко. Хотя шлепнулась я одним местом, наиболее приспособленным для поиска приключений, весьма знатно. Корчится же, однако, было недосуг, и, пока вампирюга сдавленно шипел и тряс головой, я, схватив громадную кисть винограда, пулей вылетела в двери, голося, как подстреленная.

Во дворе не было ни одного благородного рыцаря, готового прийти на помощь даме. Только какой-то щуплый мужик сладко спал, положив голову на поилку для скота, и громко причмокивая во сне. Я забегала глазами вокруг. Убегать бессмысленно — он догонит меня, но только не посреди поселения, в котором где-то черти носили Тианиэль и мэтра Лиотанского, а на темном тракте. И уж там мне точно не миновать расплаты.

Рассудив таким образом, я решила держать оборону, и в ожидании подмоги мигом взлетела на ближайшее дерево.

По иронии судьбы, дерево оказалось осиной.

Не успела я глазом моргнуть, как он уже стоял под ним. И как только, гад, успел рассмотреть меня в листве?

— Слезай, Велея.

— Отстань, упырина проклятая — пробубнела я с верхушки, ерзая, усаживаясь поудобнее и принимаясь за немного помятый в пылу побега виноград. К черту формальности, как говориться. А то что я ему все на 'вы'?

— Не вынуждай меня лезть к тебе и снимать оттуда. И никогда не называй вампиров упырями.

— Изыди, нечисть.

— Очень смешно. Слезай, хуже будет.

— Натуральный упырь. Люди добрые, упырь в деревне, хватайте его! На жизни ваши, честь, и скотину домашнюю покуситься пришел!

— Чего ты орешь, оглашенная? Слезай, кому говорю.

— Рыжий нелюдь! Отвяжись, мне и тут удобно.

— Ну, тогда мы к вам пожалуем.

— Милости просим. Щас я и кольев осиновых наломаю. Сапоги у тебя какого размеру? Ежели в прах не рассыплются вместе с тобой — себе заберу!

— Маленькая змея — хмыкнул он и ухватился за ветку. Подтянулся, чуть качаясь на весу, и забросил длинные ноги выше.

Я, приложив все имеющиеся у меня силы, хрустнула немалых размеров веткой, для отстрастки настырного кровопийцы.

— Я абсолютно серьезна в вопросе сапог. Ты сними их, на всякий случай, почто добро портить-то? Они ж, поди, натуральной кожи?

Вампир на претензии на его имущество отвечать не желал, больше того — и насвистывать принялся, по-кошачьи легко взбираясь все выше и выше.

Такими темпами эта вражина очень быстро до меня долезет. Что-то следовало сделать, но вот что — тут у меня даже тени мысли не было. Пригрозить, что спрыгну? Бесполезно. Я заткнула уши, набрала воздуху и завизжала на весь тракт:

— Т-И-И-И-И-И-И-И-И-И-И-И-И-И-И-И-И-И-И-И-И-ИА-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-НИЕЭЭЭЭЭЭЭЭЭЭЭЭЭЛЬ!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!

Наступила такая тишина, что было слышно, как слабо вздыхает дерево где-то изнутри, чуть поскрипывая и будто усмехаясь моим методам борьбы с упырьей настойчивостью. Мужик на мгновение перестал сопеть. Но почти сразу же начал снова, поразив меня крепостью сна.

— Оглашенная, ей-Богу — тихо сказали снизу, но карабкаться временно перестали. — Ты чего орешь?

— Не поеду я домой, кровопивец. Тем более с тобой.

— Абсолютно верно — раздался еще один обозленный голос — Я убью тебя, Велея, куда раньше. А умертвия к самостоятельным и обдуманным путешествиям непригодны.

— Тианиэль — счастливо взвизгнула я и свесила голову из листьев вниз. Не сказать, что б принцесса разделяла мои чувства и выглядела очень уж радостно, скорее — наоборот. — Хочешь винограду?

— Слезай немедленно — прошипела дроу.

— А где магистр? — решила я потянуть время — Вы вроде вместе уходили. И я не могу слезть, там внизу упырь сидит.

— Сама ты упырь — весело подал снизу голос упырь.

-Тебя что, нельзя ни на минуту оставить?! — продолжала шипеть эльфийка, царственно игнорируя и мои вопросы, и упырьи ремарки.

— А я тут причем?! Это он меня на дерево загнал — я ткнула рукой вниз, стараясь голосом изобразить оскорбленную добродетель, поскольку рассмотреть праведное негодование на моем лице Тиа сейчас не могла.

— А ты меня кружкой по голове хлопнула!

— А ты меня собирался утащить с собой! И с табуретом! Тебе снизу сапоги его хорошо видны? Хороши, как считаешь?

— Мы отошли на каких нибудь пять минут! А у тебя тут уже упырь! И причем тут сапоги?!

— Я не упырь!

— Велея, слезай!

— Да, Велея, слезай.

Я свесила ноги со своего насеста, и уставилась сверху на червонное золото упырьих волос. Тот, видимо, занят был изучением тяжело дышащей от монаршей ярости Тианиэль, поскольку среди зелени виднелась только макушка.

— Делать мне больше нечего, слезать. Кровушки моей испить захотел, супостат?— и швырнула в него особо мятую виноградину.

Вампир без труда увернулся от липкого снаряда, фыркнул в листве, зашебуршился и поднял ко мне хрустальное лицо.

Признаться, я едва не сверзилась с ветки.

Где, скажите мне, справедливость? Всю жизнь я терплю гонения из-за того лишь, что папаша мой инкуб, какой-то там особенно вероломный и искусительный. Ну так это ж он! А мне вот никаких утешений за это. Была б хоть вот так вот красива — безмерно, нелюдски, завораживающе..., как -накак, дочь демона искуса. Хоть не так обидно бы было. А то!

А этим двум за их недопустимую прелесть — ничегошеньки! В особенности упырю, да-да!

— Велея — железно отчеканила Тианиэль снизу, устав, по-видимому, созерцать наши с упырем взаимные гляделки — давай временно оставим вопросы твоей кровушки, слезай, упыря я беру на себя.

Упырь опять нагло фыркнул. И совершенно неожиданно спрыгнул вниз, прям с немалой такой высоты, да прям пред светлы очи ее Высочества. Я мотнула головой, зажала зубами виноградную кисть и начала нащупывать ногой ближайшую удобную ветку.

— Ven diaele — спокойно и, что характерно, очень тихо произнесла внизу эльфийка.

Диаэлия — древнейший язык Правящей прорасы. Старее его только сам мир и Кукловоды. И, конечно, боги — созидатели.

Мало кто его знал, еще меньше — на нем говорил, причем в основном общались на нем нелюди. Дед мой владел диаэлия в совершенстве, но меня учить отказывался — видать, в стратегических целях. Вся переписка его велась на древнейшем, так что знала я всего несколько слов на праязыке.

Так-так, секретничаем, значит, на древнем языке интриги плетем! Ну, погодите, Ваше Высочество, дайте только слезть! Что за принцесса такая, что всех жуликов по Всемирь лично в лицо знает, за руку здоровается, и на себя взять готова, без сомнений и запинок?! Старательно прислушиваясь, я шарила ногой в поисках следующей подходящей ветки, закусив виноградную кисть, как удила. Однако вероломные нелюди затаились и перешептывались так тихо, что даже мои шуршания ногой по коре казались оглушительными.