Лагерь волшебников. Химия vs Биология

Первые, продолжая ругаться, стремительно скрылись на лестнице, Мирти медленно двигался в том же направлении, а Алин, заметив меня, задержался.

— Коменданта ищешь? — Уточнил он очевидное, а я оставила несчастную дверь в покое.

— Ищу... — привалившись спиной к холодной стене, подтвердила я. — Хочу комнату сменить.

Алин потрепал свою макушку, глядя на коридор с моей комнатой.

— Барби?

— Угу, — кивнула я, не вдаваясь в подробности.

— Пойдем, — он положил руку мне на плечо, вынуждая идти следом за ним. — Найдем коменданта.

Алин слукавил. Он вел меня в одном направлении, точно зная, где искать коменданта. Мы шли к установленной сцене. Там уже кто-то репетировал открытие, сновали дизайнеры, ребята уносили и выносили костюмы на одобрение, сверяли списки заявленных номеров... Суета сует.

Наша куратор невозмутимо что-то обсуждала с незнакомым мне человеком, поодаль стояли еще несколько человек, среди которых я узнала коменданта-химика. Он был не в рубашке и брюках, как на занятии, а в пляжных брюках и обтягивающей рельеф футболке. На сцену вышли три гарпии, из тех, что бросили мне сегодня предупреждение. В одинаковых коротких юбках и топах, с микрофонами и... заголосили. Поют отвратно, но их, похоже, это не заботит. Они с химика глаз не сводят, того и гляди дыру прожгут.

— Кто их на сцену выпустил? — тихо возмутился Алин, чтобы только я услышала.

Мои мысли были заняты формулированием объективной причины, по которой меня должны переселить. Слова отказывались вязаться в единое согласованное предложение, а Алин уже подвел меня к коменданту и попросил его уделить нам немного своего драгоценного внимания.

— Светозара хочет вас кое о чем попросить, — сказал он, продолжая обнимать меня за плечи.

Мистер Амори бросил на его руку цепкий взгляд, после чего вниманием удостоил и меня.

— Внимательно слушаю, — бесцветным голосом сказал комендант, заложив руки за спину.

Те единственные обрывки фраз, теплившиеся в моей голове — испарились. Когда он смотрит на меня с видом... злого зомби, желание говорить резко пропадает.

— Э-э... — красноречиво начала я. — Я хочу переселиться... в другую комнату.

Химик молча пронизывал меня взглядом, затем этой участи удостоился Алин, потом снова я и снова он... Придя к каким-то своим в корне неверным умозаключениям, мистер Амори холодно уведомил:

— Для совместного проживания предоставьте свидетельство о браке завтра с двух до трех, — и уже развернувшись, бросил:

— Один день сможете... потерпеть.

Мне показалось или последнее слово он процедил сквозь зубы? Почему он вообще так с нами разговаривает? Да и...

— Он что подумал, будто мы с тобой...? — я показала пальцем на себя и Алина.

— Судя по скрежету его зубов — да, — Алин смотрел в спину удаляющегося коменданта, а я, высвободившись из его дружеских объятий, помчалась развивать надуманные комендантом мифы.

Химик возвращаться к прежней компании собеседников явно не собирался, потому как он стремительно прошел мимо и широкими шагами двигался за сцену. Мне, пусть и не на высоких каблуках, по мягкой траве бежать за ним было, мягко говоря, неудобно. Каблуки цеплялись за траву, проваливались в землю и эпически зацепились за корень. Я, не заметив этого, дернулась и подвернула ногу, ощутив острую боль.

— Черт, — выругалась я, погладив лодыжку. — Либо нога, либо комната... Мистер Амори! — мой выбор был очевиден. — Мистер Амори!

Он нехотя остановился, посмотрел на меня через плечо... На хромающую меня. Нога болела, но я упорно шла к своей цели. Мне нужна другая комната!

— Что еще, Камински?

— Еще... то есть вместо того... Короче! Мистер Амори, вы все неверно истолковали, — всплеснула я руками.

Химик руки за спину заложил, я посчитала это знаком "продолжайте".

— Мы с Алином не муж и жена. Мне нужна отдельная комната. Только мне, — я переступила с ноги на ногу, забыв, что несколько минут назад ее же подвернула. — Ай! — я потерла ногу, вынув ее из туфли.

— Что с вашей ногой? — холодно поинтересовался комендант, на что я лишь махнула рукой, и напомнила о причине разговора:

— Так вы дадите мне комнату?

Химик проигнорировал мой вопрос, настойчиво повторив свой:

— Что с вашей ногой, Камински?

Я нахмурилась. Вот же попугай. Заладил: что с ногой, что с ногой. Ничего! Нога, как нога.

— Дадите мне комнату? — тоже решила проявить я настойчивость.

— Вы не ответили на мой вопрос, — без всяких эмоций продолжил упрямиться он.

— Вы же на мои не отвечаете, — продолжила хмуриться я.

Комендант позу не менял, а мне согнутой пополам задирать голову неудобно. Аккуратно опустив ногу на траву, не переводя на нее вес, распрямилась и посмотрела ему прямо в глаза. Он, увы, в лице не изменился.

— Прекратите ребячество, Светозара, — химик смотрел на меня укоризненно. — Либо вы рассказываете, что приключилось с вашей ногой, либо я, с вашего позволения, пойду. У меня много дел.

Ребячество? Я его задерживаю, получается?

— А я не виновата, что вас нет на рабочем месте и мне приходится бегать за вами по территории лагеря, — сказала в свою защиту и хотела уйти... Но комнату мне надо! — Просто дайте мне комнату и я вас больше не задержу, — уже спокойно попросила, сминая пальцами ткань юбки.

Мистер Амори прикрыл глаза, мотнул головой и беспристрастно сказал:

— В третьей комнате вампир, четвертая свободна.

Тоже на первом, с тем же расположением. Это прекрасно! Вампир... соседство с вампиром — не лучшее соседство, а одной жить скучно...

— Третья, — выбрала я. В крайнем случае снова перееду. В четвертую.

Комендант кивнул, сказал, чтобы я зашла вечером, сдала ключи и взяла другие. И разрешение еще подписать должен. Потом и переезжать можно. В любом случае спать я сегодня буду на новом месте и без Барби. Двух дней соседства с ней мне вполне достаточно.

Глава 3

Репетиция прошла удачно. Алин два раза чуть не отдавил мне ногу, я пару раз случайно стукнула ему локтем по лицу... В общем — остались живы и это уже — удача. Мирти с Бэль отказались участвовать по причине разногласий в видении номера, а Киса с Фэном упорно друг друга игнорировали. Барби исполнила что-то вроде танца живота, и у нее даже неплохо получилось, но лично я досматривать до конца не стала, ибо противно на нее смотреть. Я не суккуб и мне такую политику понять сложно. Но ведь можно найти одного единственного, а не... спать со всеми подряд. Впрочем, это не мое дело.

После общего собрания и последующего за ним ужина я забежала к коменданту сдать ключи и подписать разрешение. На этот раз он оказался на месте и я уже через пять минут собирала вещи, а еще через тридцать — открыла дверь новых апартаментов.

Комната не отличалась ничем, кроме цвета — красный. Красные прозрачные шторы, красный пол, красные кровати... Подвесная оказалась не занята, что меня порадовало. Очень уж мне нравится на них спать. Соседка отсутствовала, так что я смогла спокойно разложить свои вещи в шкафу, занять одну полочку в ванной, принять душ... А еще мне стало крайне лениво и идти на дискотеку я не захотела, оставшись лежать на кровати с книгой в руках.

"Камила поставила на стол пустой бокал из-под вина и страстно прошептала ему...", — на этом моменте я заснула. Согласна, момент не подходящий, но глаза закрылись сами собой. Неспокойная прошлая ночь, насыщенный день дали о себе знать.

Мне снилось море, желтый песок, чьи-то следы, исчезающие под набегающими волнами... Вокруг никого, а следы кто-то оставлял. Эта странность меня пугала и будоражила одновременно. Хотелось разгадать загадку, увидеть невидимого человека. Внезапно хлопнувшая дверь вырвала меня из сладкой неги, вернув в красную комнату, погруженную в полумрак.

Закрыв раскрытую книгу протерла глаза, выхватив взглядом приближающийся женский силуэт. Поначалу разобрать внешность было трудно, а когда смогла увиденное меня поразило.

— Киса? — удивление и шок. Больше ничего.

Она оказалась удивлена не меньше меня, потому как зависла в той позе, в какой была: собиралась снять футболку.

— Света? — Киса одернула края футболки, налила в стакан воды из стоящего на тумбочке графина, и задала вопрос:

— Что ты здесь делаешь?

— А я теперь здесь живу, — я свесила ноги с кровати. — С вампиром.

Ухмылка по моим губам расползалась стремительно. Неужто великая тайна Кисы раскрыта? Сюрприз за сюрпризом следует неустанно.

Киса хмыкнула, осушила стакан и с наигранным безразличием, продолжая держать маску невозмутимости на лице, молвила:

— Все тайное рано или поздно становится явным, — она все-таки стянула с себя футболку. — Другим об этом знать не обязательно.

Взяв халат, Киса скрылась за дверью ванной комнаты, оставляя меня наедине с ворохом мыслей.

Вот это... ничего себе. Киса — вампир. Кто бы мог подумать! Ничего общего с этими заносчивыми, зазнавшимися представителями бледнолицых зубастиков. Да я бы никогда не догадалась... И никто из нас не догадывался. Потому что кто угодно, но не вампир. А получается — вампир.

Болтать о своем открытии я не собиралась, а вот выпытать у Кисы ответы на свои вопросы прямо-таки необходимо! Первым из роящегося вороха вопросов выплыл немного глупый. Как ей удается прятать клыки. Она постоянно улыбается. Такое большое и острое... дополнение невозможно не заметить. Еще мне интересно, каким образом она сохраняет слегка загорелый цвет кожи. Насколько я знаю, кожа вампиров не склонна к загару. Бледность у них врожденная. И цвет глаз всегда насыщенный карий, никогда не красный и не бордовый.

А вообще, соседство с Кисой куда лучше, чем с Барби. С ней мы знакомы дольше, есть о чем поговорить, что обсудить, да и друзья общие, опять же.

— Светик, — из ванны выплыла Киса, вытирая полотенцем мокрые волосы, — а что у тебя с химиком?

— У меня? — я неподдельно удивилась. — Глупый вопрос.

Спрыгнув с кровати, села в плетеное кресло рядом с открытым окном. Киса с хитрой улыбкой заняла соседнее, закинула ногу на ногу, отчего короткий шелковый халатик стал еще более коротким.

— Значит, ничего? — с ироничными нотками поинтересовалась она у непонимающей причину допроса меня.

— Конечно, ничего, — моя улыбка вышла слегка нервной.

В чем она меня подозревает? У меня нет и ничего быть не может с мистером Амори. Или она причисляет меня ко всем, сходящим по нему с ума? Лично я не вижу в нем ничего особенного. Обычный мужчина, каких сотни и тысячи.

— У нас башня заселена на пятьдесят процентов, — продолжила наседать Киса, — почему именно первый этаж? Третья комната?

— Я сама выбирала между третьей и четвертой, — по-прежнему не понимая, к чему она клонит, ответила я. — На что ты намекаешь?

— Я не намекаю, я прямо говорю — мистер Амори живет во второй, — в ее глазах блеснул алый огонек.

Даже не подозревала об этом. Я думала, его комната — комендантская.

— Да и пусть живет во второй, мне-то какое дело? — безразличие играть не пришлось, оно само на моем лице отразилось. — Хочешь его заполучить — дерзай. Я не претендую.

Киса прищурилась, поразмыслила над услышанным и пришла к заключению, что воевать со мной необходимости нет и моим словам можно поверить.

Не понимаю, почему каждый пытается приписать мне роман с химиком. Я не давала никакого повода так думать.

Утром я не встала... Меня банально скинула с кровати бодренькая Киса. Тот факт, что спать мы легли в три часа ночи, ее не смутил.

Я учила теорию иллюзий, Киса занималась маникюром. Что еще делать среди ночи?

— Как это у тебя получается? — пробормотала я, уткнувшись носом в пол.

— Что именно? — до тошноты бодрый голос вызывал зависть.

— Ложиться поздно и хвастаться отсутствием мешков под глазами.

Перевернувшись на спину я решила — останусь лежать здесь, на полу. Ну ее, зарядку эту... Пусть без меня заряжаются. А я полежу... отдохну... посплю...

— Врожденные способности, — усмехнулась Киса. — Хочешь удостоиться аудиенции с Батлор? — в лицо мне прилетела спортивная футболка.

— У-у-у... — простонала я, отказываясь подниматься. — Скажи, что я умерла...

— И доставить удовольствие фан-клубу Амори? — фыркнула соседка. — Вставай.

Дверь хлопнула, оповещая меня об уходе Кисы. Вставать надо... Определенно надо... Но так не хочется... А спать... Спать очень охота... Прям так сильно, как никогда еще не хотелось... Веки тяжелые, опускаются на глаза, будто металлические ставни... И поднять их нет сил... Совсем...

Я уснула... Или просто лежала в полудреме, но мне казалось, что я сплю. Да, я сплю. Вокруг бабочки, единороги... А потом летний пейзаж сменяется жуткой картиной. Земля горит, вместо прозрачных ручейков — алые струи крови. Паника захлестнула с головой и... о, боги... голова. Чья-то отрубленная голова в нескольких метрах от меня. Смотрит неживыми глазами и шипит "Ты с-с-следующ-ш-шая".

— Мать моя... женщина.

Сорвавшись с места я побежала прямо. Картина не менялась: кровь, огонь, изрубленные тела... Земля под ногами начала раскаляться, словно угли в костре, а багровое небо опускало черные клубы дыма желая задушить меня. Подгоняемая страхом я огляделась в поисках хоть какого-нибудь укрытия, но вокруг пустота. Безжизненное, проклятое богами место.

Черные воронки появились из неоткуда, надвигаясь на меня с трех сторон. Кислорода стало не хватать, дыхание сбилось, а легкие, разрываясь, из последних сил добывали спасительный воздух...

В какой-то момент, и я не успела понять в какой именно, ощущение сна сменилось реальностью, а нехватка кислорода стала полностью осязаема. Я по-прежнему лежала на полу с закрытыми глазами, не в силах разомкнуть веки. Пальцы на руках судорожно сжимались, ногти впивались в ладони, но эта боль была на грани чувствительности. Последний вдох вышел с хрипом, унося меня в черную мглу бессознания.

— У девочки редкая форма восприятия искривленного пространства, — слух уловил отдаленный женский голос, — простая шутка едва не обернулась для нее катастрофой. Не надо сейчас ее тревожить. Ей нужен покой! — непререкаемым тоном твердил женский голос.

Сочувствую этой девочке с формой восприятия. Там еще какая-то катастрофа упоминалась... Бедняжке действительно не повезло. Хотя мне с последним ночным... вернее утренним кошмаром, тоже не особо подфартило. Кровь, огонь, удушье... Кошмар, одним словом.

— Я должна удостовериться, что с ней все в порядке, — голос куратора я узнала мгновенно. Сложно, услышав раз, не распознать столь уверенную речь.

— С ней все будет в порядке, если вы, семеро, не будете ее беспокоить хотя бы ближайшие сутки! — с недовольством возмущался женский голос, упорно не желая пропускать рвавшихся навестить попавшую в беду девочку.

Стоп. А я, собственно, где?

С трудом разлепив глаза, обнаружила себя лежащей на мягкой кровати в незнакомой комнате бежевых тонов. Собственно, кровать здесь одна. И прикроватная тумбочка одна. Больше ничего нет, за исключением двери с мутным стеклом, за которым виднеется силуэт полноватой женщины, упирающей руки в бока.