| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Хаку кивнул, сложил печать и исчез.
* * *
Неджи было плохо. Он сидел на крыше дома и смотрел в темное небо одним оставшимся у него глазом. В душе что-то надломилось за эти дни. Лицо его было спокойно, но оно служило лишь маской для тех чувств, что бушевали внутри какой-то час назад. А сейчас Неджи был действительно спокоен. Пожар горя и ненависти отгорел, оставив после себя лишь пепел. Что толку яриться, когда все уже позади, и испохаблено все, что только было возможно? С самого детства испытывая прелести печати подчинения, принадлежности к побочной ветви клана, Неджи стремился вырваться из-под тяжкой длани своего дяди. Знал, что шансов практически нет, но не прекращал тренироваться, наращивать силу шиноби и нарабатывать авторитет среди соклановцев — ну, как он это понимал.
Теперь же... Такой провал ему не забудут никогда. "А-а, это тот самый, что прое... свое додзюцу? — Бака! Ты же Хьюга! Если старшие услышат... Не свое, а достояние клана он прое... Самое ценное! А гонору-то сколько было - "Я, Неджи-сан!" Хе-хе, сенсор, вырубленный ударом кулака. Представляешь? — Гаааа! — Великий и могучий Неджи, которого пришлось защищать химэ клана. Слабая девчонка, Хината, и та успела что-то сделать. А он в это время знаешь что делал? На нукенина-дотонщика во все додзюцу засмотрелся! Представляешь? — Гааааа! Может, он по этой части у нас? — Фууу, даже думать не хочу! Пошли отсюда, вон Ханаби идет."
От шепотков за спиной до хруста сжимались кулаки, но Неджи сдерживал себя и шел мимо, хотя свернуть пару-тройку шей хотелось просто неимоверно. Изредка откровенно-презрительные взгляды сменялись жалостливо-сочувствующими, и от этого становилось еще хуже. А дядя, этот трусливый выродок, что спрятался за спиной его отца, откупившись от Кумо смертью собственного брата!.. "Хинаточка, дочка, ты не пострадала? Этот негодяй, что должен был умереть раньше, чем с твоей головы упадет хотя бы волос! Пусть радуется, что его пожалели и вырвали только один глаз! Подходящая кара для того, кто только ворон считать умеет!"
Нет, он не придумывал оправданий и казнил себя за случившееся сильнее, чем кто-либо иной. Не так он представлял свой проигрыш, когда задумывался над возможным поражением в бою. Быть погребенным под шквалом более сильных техник, попасть под мощное гендзюцу, угодить в искусную ловушку. Это все было в порядке вещей. Неджи не боялся тайдзюцу противника, будучи вооружен в этой области наиболее опасным стилем из существующих — Джуукеном. Он, генин, мог почти на равных противостоять джоунину, владеющему академическим тай — и именно с этой стороны пришел удар. Большую шишку на затылке он в госпитале не дал лечить специально, чтобы сильнее и глубже запомнить свой провал. Просто... Те же приторно-вежливые Яманака, неизбежный визит к которым состоялся сразу после доклада клану и Хокаге... "К сожалению, никаких закладок и вообще следов вмешательства в разум Неджи-куна не выявлено." К сожалению! Неджи вполне отдавал себе отчет в том, что теперь, когда не выявлено, ему всю жизнь придется находиться под особой опекой, а ряд должностей для него полностью закрыт. К сожалению! Уж лучше б выявили хоть пару закладок, по ним можно было бы судить об уровне сработавшего их мастера — тогда шанс вернуть доверие становился из полностью отрицательного хотя бы просто призрачным.
А ирьенины? "Джуиндзюцу работоспособно. Следов взлома печати не обнаружено. Вероятно, додзюцу извлечь в сохранности не удалось, поэтому похитители решили отпустить мальчика." Как же! Коновалы хреновы! Где-то глубоко внутри Неджи был уверен, что его глаз служит теперь кому-то другому, кто неведомым способом сумел обойти печать и добыть самый охраняемый секрет клана. Только почему не вырвали оба? Почему не вырвали додзюцу Хинаты? Подбросить к вратам Конохи двух слепых Хьюг, одна из которых химэ клана — что может быть более мощным ударом по репутации как клана, так и всей деревни? Вопросы, на которые не имел ответов не то что Неджи — сам глава клана нынче ходил настолько хмурым и озабоченным, что это прорывалось даже сквозь приросшую к лицу маску.
"Разговора" с Ибики-саном удалось избежать, Хиаши крайне резко отреагировал даже на легчайший намек об этом со стороны Сарутоби, но вытягивающее все жилы дознание старейшин и самого дяди было как бы не хуже. По крайней мере, при всей ужасности Морино был абсолютно бесстрастен, а старые пердуны буквально сочились презрением. Потерявший додзюцу, как же!
И гордый, своенравный и чугунно-хрупкий Неджи вынести это не смог. На ладони сверкнула монета в один рье, сверкнула и взлетела вверх. Неджи завороженно следил за тем, как кувыркался серебряный кобан, попеременно подставляя луне свои бока, пока не улегся обратно на подбросившую его ладонь. Клеймом Серебряного Двора вверх. Реверс! Бледный под стать монете Неджи кивнул сам себе, после чего странно заторможенным и неловким движением извлек кунай. Приставил к горлу, ухватив кунай двумя руками, с сипением выдохнул и вновь набрал воздух, как перед прыжком в воду... и замер каменным изваянием при звуках раздавшегося позади голоса.
— Какая жалость.
Генин медленно обернулся, переставляя негнущиеся ноги. Кунай при этом остался у горла — Неджи совсем позабыл о нем при виде ночной гостьи.
— Х-хината?
Девушка сейчас совершенно не походила на обычную забитую никчему, перед опешившим Неджи стояла истинная химэ клана. Поза, осанка, выражение лица — все в ней буквально кричало о том, что она наследница главы Хьюг, имеющая право отдавать приказы и требовать безоговорочного повиновения. Лицо Хинаты было холодно и сурово, глаза мрачно сверкали, а губы изогнулись в намеке на брезгливую гримасу. Внезапно она сложила руки перед грудью и трижды медленно хлопнула в ладоши.
— Какая жалость. Хвала Небу, что одзи-уэ этого не видит. "Тот, кто должен погибнуть раньше" так и собирается поступить, но отнюдь не защищая меня. Потеряв один глаз, Неджи-тян полностью раздавлен.
Вздрогнув от прямого оскорбления — Хината использовала суффикс -тян, что из уст девушки, не состоящей с ним в отношениях, звучало неприкрытым хамством — Неджи сперва вскинулся, но внезапно вновь потух и сгорбил плечи. Глухо буркнул:
— Сама бы на моем месте побывала.
Химэ гневно расширила ноздри — этот... придурок даже не понял, что только что сказал, но от избранной линии не отошла.
— У него не хватает воли даже на ненависть. Прах и пепел — вот и вся Воля Огня, что в нем осталась.
Бесполезно. Неджи-кун не шевельнулся. Полностью перегорел? Из-под длинной челки донеслось:
— Кого мне ненавидеть? Я сам потерял свое додзюцу, тот шиноби лишь воспользовался шансом.
— Да? А печать? Она невредима! Ты подумал об этом? Ты понимаешь, чем это пахнет? Предательством!
— А мне плевать! — внезапно взъярился Неджи. — Что кто-то на стороне научился снимать "Птицу в клетке", что тайну слил кто-то из наших — мне все едино! К биджу это! К биджу старшую ветвь и весь наш биджев клан! Из...
Неизвестно, что еще в запале сказал бы Неджи, но тут Хината легко коснулась его груди, и парень задохнулся, не в силах втянуть ни грана воздуха. Девушка задумчиво покачала головой.
— Нэко ни кобан... Знаешь, Неджи, ты так глупо выглядишь с этим кунаем...
Парень с удивлением посмотрел на зажатый в кулаке кунай, до сих пор прижатый к ямке между ключиц.
— Если ты умрешь сегодня, Наоки-сан плюнет на твою могилу. А я буду... разочарована. — с этими словами Хината развернулась и пошла к лестнице.
В голове Неджи словно щелкнуло что-то. Так вот оно, истинное лицо химэ! Сталь, завернутая в бархат. А краснеющая тихоня — очередная маска для Академии. Сколь глуп был он, Неджи, смотря на нее свысока и шпыняя без дела, тогда как он должен был быть ее самым надежным щитом! Идио-о-от...
Стоп, что она сказала? Наоки-сан? Неджи едва не застонал. Токубецу джоунин Хигара Наоки был действующим шиноби, известным далеко за пределами Конохи. Он в тридцать девять продолжал активно участвовать в миссиях — несмотря на то, что, будучи генином, потерял правую руку. И как потерял! Вражеский призывной тотем вырвал у него не только саму руку, но и плечо с лопаткой, оставив болтаться в страшной ране размочаленную ключицу. И после такого ранения он выжил, встал на ноги и вернулся в строй, наотрез отказавшись от пенсии по инвалидности. Как он мог забыть о нем? В памяти сразу встала ужасная скособоченная фигура джоунина, лишь едва уступавшего Морино Ибики в страхолюдстве. Глаз? В сравнении с тем, что выпало на долю Наоки, собственные мучения враз показались Неджи какой-то ерундой. В конце концов, у него осталось еще одно додзюцу.
— Хината. Стой. — хрипло каркнуло пересохшее горло.
Девушка замерла на полушаге, уже занеся ногу над первой ступенькой спуска вниз.
— Я ведь даже не видел его лица.
С ровной спиной она повернулась к нему... и внезапно озарилась всепонимающей мудрой улыбкой.
— Я видела. — и протянула ему руку.
Секунду-две он смотрел на нее, пока внутри что-то ломалось и рушилось, а на обломках воздвигалось нечто новое и удивительное. Потом, вихрем сорвавшись с места, Неджи оказался возле Хинаты — и не пожал узкую ладонь, а двумя руками поднес ее ко лбу, склонившись в глубоком поклоне.
— Приказывай, химэ.
Она посмотрела ему в глаза, так глубоко, как не заглядывал еще никто, и Неджи с внезапной ясностью ощутил, что теперь служит ей. Не клану, не Листу, а ей. Ей одной.
— Живи, Неджи.
— Я — твой щит. И я убью того шиноби.
— Не спеши. Нужно многое обдумать. Нужно вырасти и стать сильнее. Потом мы найдем его и поговорим.
— О да...
— Нет, не так. Он должен был лишить глаз меня — мое додзюцу потенциально сильнее. Обоих глаз. Слишком много здесь странностей. Поэтому мы именно поговорим.
— Хорошо.
— Но это дело будущего. А пока — просто живи, Неджи-кун, будущий шиноби S-класса.
— Хай.
Когда девушка исчезла на лестнице, Неджи пробурчал себе под нос:
— Хорошо хоть не будущий Хокаге. — и все еще мрачно, но все-таки улыбнулся.
* * *
Забуза был страшен! Скользнув бесплотной тенью по ниточке связи с клинками, я ощутил бушующую вокруг него схватку. Около десяти шиноби с протекторами Кири атаковали его как техниками, так и врукопашную... Нет, не так. Наоборот, это Демон Скрытого Тумана атаковал их — а те по мере сил пытались отбиваться. Казалось, он был повсюду. Одноименная техника скрывала его перемещения среди деревьев — а бой шел в довольно густом лесу — и не позволяла делать то же самое противникам. Те, хотя тоже владели Киригакуре но дзюцу, перебороть технику Забузы не могли, тупо не хватало чакры. Он влил в туман по меньшей мере полтора своих резерва, и вся десятка шиноби не могла выделить на противодействие больше. Вернее, они могли, но тогда остались бы без чакры для непосредственного боя. А Забуза, казалось, совсем не испытывал в ней недостатка. И без того довольно сырая местность в ходе боя превратилась в настоящее болото от беспрерывно применяемых техник Суитона. По воде метались неясные тени, время от времени раздавался звон и лязг стали, порой заканчивавшийся влажным хряском, и тогда очередная тень распадалась на части и начинала погружаться в воду, окутанная винно-бордовыми клубами.
Мечник в самом начале боя смог разделить противников, и теперь искусно препятствовал их попыткам соединиться. Туман причудливо искажал и дробил звуки, а плотная чакра Забузы, наполнявшая его, мешала ориентироваться иными способами. Он истреблял шиноби по одному, совершенно не церемонясь и не сдерживая силу ударов. Похоже, он вознамерился перебить их всех. То ли они не могли поведать ничего нового, то ли чем-то разъярили его, но ужасающее Ки и непреклонная решимость убить всех чувствовались даже через туман чакры. Интересно, сколько их было изначально?
"Забуза-сан..."
— Ты? Здесь? Откуда?
Похоже, мечник находился в этаком полутрансе, слишком уж коротко и отрывисто думал и говорил. Впрочем, он тут же стал более адекватен.
"Я говорю через мечи. Не надо вслух, я и так услышу. Кстати, как они?"
"Великолепно, Рандо-сан! Мне еще лет пять учиться владеть ими."
"Но и тогда останутся нераскрытые секреты. Справа!"
Забуза не глядя разрубил мелькнувшую тень практически пополам, наискось от плеча к бедру, причем вместе с подставленным-таки кунаем, подсумками с прочим железом, жилетом, усиленным сеткой из чакропроводящего металла и всем остальным снаряжением. Мелькнули ровные срезы игл на половинке пачки сенбонов, потом все залило кровью и прочими жидкостями организма. Нукенин мгновенно переместился на полсотни метров в сторону, и только потом позволил себе мимолетную акулью улыбку.
"Они бесполезны для тебя? Я бы забрал их."
— Забирай! — широким жестом он обвел скрытых туманом противников и снова кинулся в схватку. Те сильно уступали Демону в классе, однако все равно являлись опытными шиноби, и мгновенно почувствовали изменение его настроя. Теперь Забуза не стремился непременно убить их, вместо этого он лишал сознания при помощи немилосердных ударов кулаками и рукоятями мечей. Но это было все-таки более предпочтительным, нежели неизбежная смерть здесь и сейчас, Забуза не был известен мучительством, его слава говорила о нем, как о жестоком и опасном шиноби... на поле боя. А потому, к удивлению самого Забузы, удары и приемы стали проходить гораздо чаще — не прошло и минуты, как все оставшиеся в живых были повергнуты наземь и надежно упакованы. Я видел, что Демон Кровавого тумана недоволен, сам-то он сражался бы до последнего, и потому давший слабину противник сильно упал в его глазах. Быстро начертив на осушенной от техник Суитона земле рисунок Кучиёсе но дзюцу, он кровью пленных активировал его и с удовлетворением наблюдал, как тела по одному исчезли.
— Во славу твою, Рандо-сама! — внезапно проорал он во всю глотку и грозно воздел мечи над головой. Я аж поперхнулся, а клинки исправно донесли до него по каналу связи мысленный аналог этого, отчего поганец противно захихикал.
"Забуза. Было смешно, но больше так не делай. Этот мир — вотчина Шинигами, и я совсем не намерен оспаривать это. Ши-но Нидзюба и без того вызывают у него... раздражение, а если мне еще будут посвящать жертвы, то последствия могут быть... разными."
Мгновенно посерьезневший Забуза коротко кивнул, мол, принял к сведению, и заговорил о другом.
"Мей-чан постепенно проигрывает. Ее люди, те, кто остались, истощены, пускай дух их непоколебим. Ягура бросил на подавление все ресурсы, не считаясь с ущербом по другим направлениям. Деревня уже потеряла массу денег и заказов, не говоря уже о самих шиноби. Народ ропщет, но Ягура по-своему прав — если он сможет справиться с Мей, то устоит и справится со всем остальным. Думаю, мне не удастся изменить ход событий в одиночку."
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
