Хардкор книга вторая. Дебаггер

Под ногами шуршали камни, но тоннель не осыпался — его скрепляла засохшая слизь, вязкая и прочная, словно клей. Кто мог выкопать такой проход? Где-то вдали раздался протяжный то ли вздох, то ли вой, и по подземелью прокатился поток ветра, всколыхнув пламя факела.

Я наступил на проржавевший изогнутый меч. Рядом с ним лежали небольшой вытянутый, оскаленный острыми зубками череп и несколько костей.

— Ратусы, — тихо сказал Эс Бэ. — Помню, мои дизайнеры ввели их в игру с самого начала, а потом эта пакость расплодилась до такого количества, что пришлось давать вознаграждения за их убийство. Относятся к детям леса, но не подчиняются лесным владыкам. Живут в норах под землей, тащат всё, что плохо лежит, и убивают, нападая стаями. Крысы, в общем.

— Они рядом, — прошептала Илва. Она пригнулась, насторожилась, как готовый к прыжку хищник. — Они повсюду. Здесь, там. Ими пропах весь тоннель.

Слова отражались от стен и убегали эхом дальше в темноту, превращаясь вдали в смеющееся тявканье. Поэтому говорить хотелось как можно тише. Над нами пронеслось несколько летучих мышей, и в подземелье кто-то снова протяжно вздохнул. Земля вздрогнула, с потолка посыпались мелкие камни. Краем глаза я заметил скользнувшую в свете факела фигуру. Нечеткие очертания человека на мгновение появились и вновь исчезли в темноте. Кто здесь? Показалось, что я слышу какой-то шепот у себя в голове, слова без смысла, складывающиеся в странное звучание, имеющие безумный ритм. Идущий впереди Вот резко остановился, и Эс Бэ едва на него не натолкнулся. Вот предостерегающе поднял руку, прислушиваясь к чему-то, а затем сказал:

— О жизни час! лети, не жаль тебя, исчезни в тьме, пустое привиденье.

— Он все время так разговаривает? — спросил Эс Бэ, оглядываясь на меня.

Я пожал плечами.

— Как видишь. Кстати, ты же волшебник, так почему мы до сих пор идем с факелом? Неужели не можешь вызвать свет?

— Могу, — серьезно ответил Эс Бэ. — Сейчас сделаю.

Он достал колоду карт, вытащил одну из них, что-то прошептал и вернул карту обратно в стопку. Загорелся свет, заставив зажмуриться. Но уже через мгновение яркая вспышка расплылась вокруг нас матовым тусклым свечением. Тень Эс Бэ вздыбилась, ощетинилась клыками, но тут же вновь стала прежней. Я решил, что это преображение мне только почудилось — мало ли, что может показаться в подземелье, когда свет дрожит, а по стенам блуждают тени, похожие на монстров, и в темных местах блестят светлячки, словно глаза притаившихся врагов.

— Засада! — закричала Илва, выхватывая метательные ножи.

Это были не светлячки. Ратусы прятались у стен, скрывались за камнями, сливались с полом — мы едва не попали в расставленную ими ловушку. С тявканьем вся стая бросилась на нас. Их оружие — кривые мечи да изогнутые когти на длинных пальцах, и ярость — глупая, первобытная, заставляющая убивать ради поживы. Одежда — рванье и набедренные повязки. Лишь на их предводителе, держащем в обеих руках полуторный меч, была натянута кольчуга, настолько длинная, что волочилась по земле, мешая ратусу передвигаться.

Я выстрелил, выхватив пистоль из кобуры — выучил это умение при повышении уровня, и теперь мои руки сработали сами. Один из ратусов рванулся вперед, и предназначавшаяся их предводителю пуля отбросила его на землю. Кольчугу главаря заляпало кровью. Главарь взвыл, раскручивая над головой меч, но лишь задел одного из своих. Раненый взвизгнул, схватился за глубокий порез на груди и, скуля, забился на земле. Я выстрелил повторно, с левого бока, но пистоль дал осечку. У курка что-то вспыхнуло, обжигая мне бок.

'Получен урон 2'.

Боли не было — мы же в игре. Но мой персонаж, не повинуясь командам, на несколько секунд потерял управление, схватился за раненый бок. Или я сам хотел это сделать, а виртуал лишь подчинился моим мыслям? Рассуждать было некогда. Один из ратусов подпрыгнул и вцепился мне в руку. Острые зубы прокусили кожаную броню, но урона не нанесли. Я попятился, забыв про кинжал и меч, прикрываясь от наседающих врагов повисшим на руке противником.

Вот был в гуще боя. Окруженный ратусами, он орудовал выскользнувшим из руки клинком. Кровь разрубленных им ратусов стекала по механическим чудовищам на его доспехах и вырезанным узорам, отчего казалось, что металл расцветает красным орнаментом.

Магический свет погас. Эс Бэ швырнул в толпу ратусов одну из своих карт, и нескольких врагов будто разорвало изнутри, но остальные повалили волшебника на землю. Его крик затих под кучей противников.

Илва стояла у стены. У ее ног лежало несколько ратусов, из которых торчали метательные ножи. Глаза Илвы были белыми. Казалось, что впавшая в транс Волчица не видит и не слышит ничего из происходящего.

— Илва!

Ударом кулака я сбил на землю вцепившегося в руку ратуса. Выхватил из-за спины меч и несколькими взмахами уложил двух врагов. Остальные отпрянули назад.

— Что, не нравится?!

Меня охватил азарт боя. Я ринулся на помощь Эс Бэ, но вдруг увидел непонятное: предводитель ратусов завыл, затявкал и пронзил ударом в спину одного из своих соплеменников. Выдернул меч и широким взмахом прикончил катающегося по земле раненого. Затем ворвался в гущу насевших на Эс Бэ ратусов. Удар, еще один. Отрубленная крысиная голова покатилась по земле, рядом упал шевелящийся, словно огромный червь, розовый хвост.

Я перевел взгляд на Илву, которая словно слилась со стеной. Пальцы на ее руках царапали камень, тело вздрагивало, и казалось, что мысленно Илва находится где-то далеко отсюда. Один из ползущих по земле ратусов вцепился ей в ногу. Илва вскрикнула и упала. Вслед за ней закричал предводитель ратусов, потом возмущенно затявкал, глядя на окровавленный меч в своих руках. Вот не позволил ему долго пребывать в недоумении, взмахнул рукой, и во врага полетел гарпун на цепи.

Но оружие лишь скользнуло по кольчуге — ратус увернулся и рубанул мечом по цепи. Сталь бродяг выдержала удар зазубренного лезвия. Вот замахнулся мечом, ратус неожиданно ловко уклонился, подпрыгнул и ударил в ответ. Сталь зазвенела о сталь. Наполненные кровью узоры на доспехах бродяги вспыхнули красным светом. Глаза металлического паука на груди налились багрянцем. Вот пошатнулся, но устоял на ногах и нанес ответный выпад. Острие его меча разорвало кольчугу на животе ратуса, красные от крови металлические кольца посыпались на землю. Ратус схватился за рану, упал мордой вниз, и Вот прикончил его, вогнав клинок в спину.

Всё это произошло за считанные мгновения. Я поспешил на помощь Илве, оставив Эс Бэ самостоятельно разбираться со сбившими его с ног ратусами. Удар катаной, еще один — я разбрасывал врагов, освобождая мою Волчицу, изрезанную, окровавленную, но еще живую. Прижатая к земле, она держала одного из своих противников зубами за шею, и тот трепыхался, как полузадушенный цыпленок во рту куницы. По шее Илвы бежала его кровь.

Я протянул руку. Илва с омерзением отбросила затихшего ратуса и сама вскочила на ноги.

— Ефимовский! — выкрикнул я, оборачиваясь к Эс Бэ, но помощь тому уже не понадобилась.

Несколько мертвых ратусов лежали рядом с ним, а в руках волшебник сжимал нож. Но последнего ратуса — клянусь, я не мог ошибиться! — убила его тень. Темная лапа с изогнутыми когтями будто отделился от земли и вспорола живот врага. Затем тень вновь стала прежней.

— Вот так! — самодовольно сказал Эс Бэ, поднимаясь.

Наши враги оставили после себя десяток мертвых и умирающих соплеменников. Думаю, что Джонни повезло, если она не наткнулась на эту свору, когда спускалась в подземелье. Девушка прошла здесь, я это видел. Ее след вел дальше во тьму.

Я подошел к мертвому предводителю ратусов и ногой перевернул его на спину.

— Илва, что это было? — тихо спросил я у остановившейся рядом Волчицы. — То, когда ты впала в транс.

— Я — 'ишигамэ', — произнесла она, протягивая букву 'ш', отчего слово получилось похоже на шипение змеи. — Принесенная в жертву лесу. После того, как убили отца, мать отдала меня на смерть. Я должна была умереть еще девчонкой, но лес отложил мою гибель. Видимо, у него на меня свои планы.

— Илва, этого не было, это всего лишь игра, — произнес я.

Волчица пошатнулась, оперлась о стену. Я достал исцеляющее снадобье, сделал глоток, восстанавливая единицы урона и протянул Илве:

— Выпей.

Она выпила, поморщившись, отвернулась и пошла к нашим спутникам.

— Подожди! — окрикнул я ее. — Смотри!

На поясе у ратуса висел металлический жезл с набалдашником в виде раскрывшей пасть змеиной головы. Я снял его и показал Илве.

— Это же лейфтр! — вскрикнула она. — Но откуда?!

Под набалдашником была выгравирована молния, за ней на рукояти крепилось кольцо с нанесенными цифрами. Еще ниже когда-то торчал рычаг, но теперь от него остался лишь обрубок.

— Что тут у вас? — поинтересовался подошедший Ефимовский.

Он снова держал коптящий факел.

— Карта перезаряжается, — пояснил Эс Бэ, заметив мой взгляд.

— Видишь ли, — сказал я. — Это лейфтр — жезл молний. Такими пользовались саргарцы, волшебники совсем из другой игры. Они жили в 'Хвергельмире' — игре в пространстве Чендлера, созданной Вотом и Джонни.

— Ерунда, — улыбнулся Эс Бэ. — Не морочьте мне голову. — Он забрал у меня лейфтр и покрутил в руке. — Что, правда? Но мои программисты точно не использовали чужой код. Чудеса.

— Чудеса, — повторил я, вспоминая черный бездонный провал в подземелье саргарцев, заполненный шепотом пространства Чендлера.

Волшебники, оживляющие мертвецов с помощью электричества и заключившие договор с тьмой, хотели открыть проход в другие миры. Они пытались сбежать из Хвергельмира. Неужели саргарцы, словно вирус, проникли в сеть? Но что мы вообще знаем о законах квантовой сети?

— Говорят, что создавая игры в пространстве Чендлера, мы творим новые миры, — тихо сказал я, забирая у Ефимовского жезл молний и пряча в сумку.

Ефимовский приблизился к моему лицу. Я словно вновь почувствовал его дыхание и нестерпимый запах одеколона.

— Но ведь мы не в пространстве Чендлера, — прошептал он. — Мы в обычной игре.

— Вот! — крикнул я. — А ты что об этом скажешь?

Бродяга не отреагировал. Стоял, словно каменное изваяние, всматривался в темноту. На его доспехах медленно гасли кровавые узоры, но глаза механических пауков и змей продолжали гореть багрянцем. Затем он молча пошел дальше по тоннелю в темноту.

— Черт! — выругался Эс Бэ и поспешил следом за ним.

Возможно, Вот увидел того же незнакомца, что и я. Едва заметная фигура, очень похожая на бородатого преступника, за которого объявлена награда, скользнула вдоль стены и скрылась в темноте тоннеля. Я замер, вновь услышав странный шепот. На этот раз в звучащей абракадабре я смог разобрать свою фамилию. 'Ламберт'! Словно крик черного ворона в ночном городском тумане.

Неужели я вновь слышал мысли нелюдей?

— Ты тоже это видела? — спросил я у Волчицы.

— Видела что? — недоуменно посмотрела она на меня.

След! Внезапно я почувствовал, что здесь с ним происходит что-то странное.

— Я сейчас, мне нужна минута, — сообщил Илве.

Затем сосредоточился и посмотрел на мир по-особому. Подземелье начало распадаться на отдельные полигоны, графика упростилась. Динамическое освещение исчезло, превратившись в статические кляксы на утративших рельеф полу и стенах. Камни изменились в отдельно нарисованные спрайты, среди которых бежал след Джонни. Я старался не упустить получившуюся картинку, погружался в нее всё глубже и глубже, так, что вскоре смог разобрать программный код, среди которого скрывалось текстовое сообщение.

'Для Игоря Ламберта'.

Я вздрогнул, но удержал появившийся текст. Джонни оставила мне сообщение, надеясь, что его смогу прочитать лишь я.

'Ламберт, если со мной что-нибудь случится, я знаю, что ты меня не бросишь. Я хотела разобраться во всем сама, прости. Мой племянник, он игрок, совсем мальчишка, седьмой класс... У него начались проблемы с психикой, зависимость от игры, и тетя попросила меня помочь. Я зашла в игру вместе с ним. У него был лейфтр, помнишь, оружие из 'Хвергельмира'? Нашел его в одном из подземелий. Неужели игры где-то пересекаются? Это надо выяснить.

Дж.'

Я судорожно вздохнул и пришел в себя. Подземелье вновь обрело объем, стало обычным.

— Ты что-то нашел? — тихо спросила Илва.

— Потом, — ответил я. — Позже расскажу. Сейчас надо спешить, пока ратусы не вернулись.

Я догнал наших компаньонов и приставил ствол пистоля к затылку Вота.

— Не дергайся, — сказал я.

Вот замер. Высунувшееся из его руки лезвие со щелчком вернулось обратно.

— Здесь может быть только один командир, — продолжил я. — Ты или подчиняешься этому правилу, или уходишь и действуешь сам. Это относится ко всем, — обвел я взглядом своих компаньонов.

— Ты всего лишь наемник, — прищурился Ефимовский.

Я отвел пистоль от головы Вота, направил на волшебника и спустил курок. Щелк! Ефимовский отшатнулся и сел на землю.

— Этот пистоль сломан. — Я бросил оружие ему под ноги. — А вот второй вполне исправен. Не заставляй меня его доставать. Хочешь выйти сухим из этой истории, слушайся меня. Нет — держать не буду, можешь шагать на все четыре стороны, я и сам найду Джонни. Но если уж так вышло, что вы со мной, то слушаться меня беспрекословно и выполнять команды, всем ясно?

— Ясно, — проворчал Ефимовский, поднимаясь на ноги и бросая на меня злобный взгляд. — Ретурнер.

Вот, не оглядываясь, пожал плечами. Ему было всё равно.

— Отныне никто никуда не разбегается, действуем сообща, — продолжил я. — След Джонни ведет вглубь тоннеля, мы на верном пути. А теперь вперед.

Я первым пошел дальше в темноту. Далеко в подземелье кто-то вздохнул, стены задрожали. В волшебном свете были видны боковые ответвления, словно мы находились в огромном муравейнике с его переплетенными ходами. Ратусы больше не нападали, хотя порой мы видели их горящие глаза и слышали тявканье. На всякий случай я держал руку на пистоле — больше врасплох нас не застанут. Сомневаюсь, что эту систему тоннелей выкопали ратусы, скорее, они лишь воспользовались чьим-то трудом, поселились в чужом логове. Я вспомнил рев в темноте и решил не представлять себе его хозяина.

— Что находится под городом? — спросил я у Эс Бэ. — Что создали твои дизайнеры?

— Идешь себе, и иди, — проворчал волшебник. — Не знаю!

Я усмехнулся.

— Меня можно не любить, Ефимовский, я не чек на миллион долларов. Можешь называть это индивидуальным к себе подходом.

— Когда-нибудь сочтемся, ретурнер.

Показалось, что его тень всколыхнулась, обрастая когтями и клыками, но тут же пришла в прежний вид.

— Не сомневаюсь, — сказал я, потирая скулу. — В любое время, Сергей Борисович, но только когда работа будет выполнена. А пока мы партнеры. Так что под городом, скажешь?

— Прошлый город, — проворчал Эс Бэ. — По сюжету игры, бродяги пришли сюда не первыми, и под землей находятся древние руины иной расы. Забытые пирамиды и разрушенные улицы, лестницы, уходящие всё глубже в недра земли, туда, где клокочет магма и живут порождения мрака. Именно из глубин должна прийти новая опасность для города, помнишь, я говорил, что мы планируем четвертую фракцию? Аддон пока только на этапе разработки. Но тоннели, по которым мы идем, больше напоминают норы какого-то животного, а не следы древних цивилизаций. Не знаю, что тут могло размножиться. Live Games...