— Хочешь доказательств? — прищурилась Делька.
Парень представил, как сестра, корчась от боли, упорно движется к храмовому крыльцу, а строение, по мере её приближения, рушится.
— Не хочу, но верится с трудом, честно говоря, — Том недоверчиво смотрел на хмурую и очень решительно настроенную Дельку. Она заёрзала под его взглядом, но мнения своего менять не собиралась.
— Том, ты же в Колодезе всё своими глазами видел! — довольно резко бросила она брату.
— Видел! — буркнул тот и опустил взгляд в стол. — Как маленькую девочку глупый амбал тащит в храм, а она кричит и брыкается....
— Ты мне не веришь... — тихо прошептала Делька и горестно поджала губы.
— Верю, Делька, но понять и принять этого не могу всё равно!
Он подвинулся ближе к сестре, обнял её за плечи и подул на затылок, пытаясь отвлечь её от тяжёлых воспоминаний. Делька дёрнула головой, но от брата не отодвинулась.
— Вот и я хочу понять, разобраться. И для этого мне надо уйти из Ключей.
Девушка подняла на парня просящий взгляд.
— И куда ты хочешь отправиться? — смирился Том с просьбой сестры.
— В Жилку. В наш лесной домик, — затараторила Делька. — Там всё началось, там и надо искать ответы на вопросы.
— Почему ты так решила?
— Том, не спрашивай, ладно? Я не знаю, почему мне надо туда. Надо, и всё!
— Хорошо. Когда отправляемся?
Пекарня отодвинулась на неопределённый срок.
Маер, не мигая, смотрел на то, что осталось от магистра Силослава. Тело с трудом сняли с ограды и уложили тут же, прикрыв плащом. Глава Ордена Змеи решал вопрос, возложить хлопоты по погребению мага на наместника, до сих пор зажимавшего рот пухлой холёной рукой, сдерживающей рвотные позывы или вызвать для этого Гардаша.
— Доигрались, господин наместник? — прошипел он в сторону толстяка. — Сколько раз предупреждал, что эта показуха не доведёт вас с Силославом до добра?! Мало вам было замка? А дорога на Ильвилес? А случай в Шихунах давал Вам спать спокойно? Да что я говорю... Вам же человеческая жизнь, тьфу, и растереть!
— Можно подумать, — не отнимая руку от лица, процедил наместник, — что Вы цените чью-либо жизнь?!
— Да, — спокойно согласился с ним Маер, — но я дорожу хотя бы своей! А теперь вы сами будете искать замену Силославу, я Вам помощь оказывать не намерен!
— Обойдусь без Ваших протеже, — огрызнулся наместник. Злость на магистра привела его в чувство, и он, наконец, отнял руку от лица. Отказывает в помощи... Да кто его просит? Что, наместник Кедрач сам себе мага не подберёт? Главное, что бы эти колдуны ему не мешали. С телепортами, правда, первое время придётся завязать. Да и найти другого такого телепортиста, как покойный Силослав — дело трудное. Он хоть и бахвалился своим непревзойдённым умением создавать такие огромные телепорты, но других, таких же сильных, и в самом деле не было, кто бы мог перемещать карету с четвёркой коней. Что ж, будем ходить ножками, как все остальные.
— Этого только похоронить не забудьте, — резко сказал Маер. Он решил не тратиться на погребение так глупо погибшего коллеги. Пусть этот напыщенный индюк Кедрач раскошеливается.
Глава Ордена Змеи, не стесняясь посторонних, снял с тела Силослава все имеющиеся амулеты, бегло осмотрел и, удовлетворённо хмыкнув, сунул их в карман своей мантии. Несколько амулетов его заинтересовали. Это были явно очень редкие накопители для дальних перемещений. Маер и раньше подозревал, что Силослав пользуется не просто амулетом телепортации, а имеет тщательно подобранный набор, который позволяет ему перемещать столь крупные объекты.
Магистр Маер ещё раз осмотрел место происшествия. Злого умысла он тут не обнаружил, силовые потоки не были нарушены. Налицо был несчастный случай.
— Учитесь на своих ошибках, господин Кедрач, — менторским тоном возвестил Маер, коротко кивнул всем присутствующим и удалился в свой скромный телепорт.
— Что себе позволяют эти колдуны?! — возмутился, молчащий до сих пор настоятель храма, тощий невысокий мужчина с нервным лицом.
— Молчи, Пафнатий, — прорычал Кедрач, — молчи! Почему не предупредил, что ярмарка у вас тут будет?
— Как, не предупредил? — вытаращил белесые глазки жрец. — Я писал, что торжище у нас будет, как всегда, сев весенний празднуем!
— Торжище, — простонал Кедрач. Писарь, читавший ему письмо божника, долго думал над этим словом, и, рассудив в силу своих умственных способностей, сообщил, что наместника ждёт торжественный приём! — Недоумок, оглоед, неуч канцелярский!
— Что? — попытался понять наместника божник.
— Ничего, — резко прекратил ругань Кедрач, — ему не хотелось оправдываться перед настоятелем храма в том, что он, наместник провинции, плохо знает грамоту, и письма ему зачитывает писарь. — Убью, скотину, — процедил он сквозь зубы.
В Колодезе на писаря напала неудержимая икота.
Магистр Маер телепортом переместился в кабинет Иуания, где его поджидали коллеги — маги, сам хозяин апартаментов и начальник тайной службы князя. Мастер Черен на таких собраниях традиционно отсутствовал. Четыре пары внимательных глаз встретили его на выходе из перехода.
— Ну, — немногословно осведомился Борода.
— Несчастный случай. Силослав заигрался со своим могуществом!
— Он жив? — пробасил Торфий.
— Нет, — покачал головой Маер.
Иуаний сотворил храмовый знак и зашептал молитву.
— Вы уверены, что это ИМЕННО несчастный случай? — нахмурился Борода.
— Уверен, — недовольно пробурчал Маер. — Следов магического воздействия на телепорт Силослава не обнаружено. Да и некому там такие игры затевать. Сельский колдун — погодник, из Орлов. Старый уже совсем. Ведьма-знахарка в соседней деревушке живёт, что к лесу ближе. Вот и вся магическая составляющая. Да у сельчан амулеты простенькие, на отвод нечисти, на здоровье, огневики... Пустяки, короче.
— А жрец храмовый, какой силой обладает? — главный тайничий с интересом посмотрел на Иуания.
Божник, ощутив пристальное внимание к своей персоне, скоренько завершил псалом, и невинными глазками посмотрел на начальника тайной службы.
— У Вас, уважаемый Борода, есть ко мне вопросы?
— Угу, — продолжал его сверлить глазами Борода, — Жрец, спрашиваю, силы какой?
— Пафнатий? — захлопал заплывшими глазками, настоятель. — По нашим меркам, сильный. Может огневой амулет сам зарядить, — сквозь зубы, процедил Иуаний, стараясь не вызвериться на ехидные мины магов.
— Его счастье, — Борода поднялся из кресла, посчитав, что разбору сегодняшнего происшествия он уделил уже достаточно много своего драгоценного времени. Его раздражали наделённые силой люди, будь они магами, или всего лишь жрецами. Он считал правильной политику князей, отделивших когда-то и тех и других от управления государством. Пусть сначала между собой разберутся. А то кормятся с одного корыта, а носы друг от друга воротят, как гуси от свиней. Причём свиньями считают своих оппонентов. Вот и эти рожи кривят... Один Шадр из них чего-то стоит! Древний совсем, а человечности своей не растерял. Только вот куда уединился гроссмейстер? Тридцать лет о нём ни слуху, ни духу.
Начальник тайной службы скупо кивнул, прощаясь, и решительным шагом покинул апартаменты настоятеля столичного храма. Оставшиеся облегчённо вздохнули. Почему-то присутствие на встречах Бороды всегда вводило их в непроизвольный страх. Этот человек, не обладающий магическим даром, мог логически определить, что его собеседник думает, какое решение принял, и что собирается солгать.
— Разобрался, — проворчал ущемлённый Маер, — заняли его драгоценное время! А мы тут... грушу околачивали! Что вы так на меня смотрите? Я что, не прав?
— Прав, конечно, — скривился Ставр. — Но такие дела без тайной канцелярии никогда не решались. Опрос свидетелей, осмотр места происшествия. Всё как положено...
— Вот, вот, — поддакнул Орлу Торфий. — Сегодня опрос проводился?
Все вопросительно посмотрели на Маера. Магистр зло зыркнул на Зубра и небрежно бросил на стол опросные листы с места происшествия.
— Кто составлял? — деловито поинтересовался Ставр, забирая листы со стола.
— Сельский староста, — ответил Маер, откидываясь на спинку стула, — он — тайничий в отставке. Молодость вспомнил. Читай!
— Осмотр места происшествия. Храмовое село Большие Ключи. Двадцать восьмой день месяца севня. Торжище, — громко зачитывал документ Ставр.— Пострадавший — магистр Ордена Змеи, — Маер поморщился, — Силослав. В скобках — труп. Тело пострадавшего зафиксировано на острых прутьях, предположительно ограды.
— Почему, предположительно? — прервал Ставра Торфий. — Вот что они за люди такие, сыскари? Не могут нормально написать — на ограде. Нет, пишут — предположительно на ограде!
— Зубр, сядь, успокойся и слушай, — Ставр указал Торфию на его кресло. — Пишут, как умеют. Так, где я остановился? Ага. Ограды... Помещено на оные прутья посредством слетания с козел кареты, принадлежащей наместнику провинции господину Кедрачу, вследствие шараханья жеребцов от размахивающей руками девицы.
— Что за девица? — обратился к Маеру Торфий.
— Торговка местная. Пыталась руками коней отогнать, полоумная! Они на девочку маленькую... — Змей замолчал на полуслове, пытаясь собрать в кучу обрывки разлетающихся мыслей. Маленькая девочка... Чёрный экипаж из телепорта... Кони шарахаются от появления препятствия перед ними... Кучер летит с козел... Карета переворачивается. Не может быть! Всё повторилось в точности до деталей, только теперь с трупами.
— О чём задумался, Маер? Вспомнил чего? — Орёл словно мысли магистра прочитал.
— Да, навеяло, — угрюмо ответил Змей и прикрыл лицо ладонью.
Его коллеги по опыту знали, что теперь глава Ордена Змеи уйдёт в глухую молчанку и заговорит только тогда, когда сам посчитает нужным, как его не проси. Зубр осуждающе покачал головой и взглянул на Ставра, побуждая того продолжать. Иуаний скрипнул зубами от досады. Он спинным мозгом чувствовал, что Маер скрывает что-то важное, но делиться с ними не собирается. А как бы он выслужился перед Бородой, подкинув ему компромат на этого скользкого Змея.
Ставр пробежал по тексту глазами, нашёл нужное место и продолжил.
— Ограда помещена на место падения господина магистра Силослава заранее без злого умысла кузнецом Вырием в качестве наглядной демонстрации на торжище изделия своего ремесла утром сего дня двадцать восьмого севня.
— Он понятнее написать не мог? — жалобно простонал Иуаний. Божник сам любил заковыристо излагать мысли, но сравниться с автором этого шедевра...
— Чего ж тут непонятного, — усмехнулся Торфий, — ясно же написано: никто Славке ограду не подставлял, сам налетел. Смотреть надо, куда с козел кувыркаешься!
— Не ёрничай, — Ставр состроил недовольную мину. — Читаю дальше. Оные прутья причинили господину магистру Силославу ранения, несовместимые с жизнью в область, предположительно, сердца, лёгких и печени и вышли со спины пострадавшего на длину ладони. Смерть наступила, предположительно, мгновенно. Второй пострадавшей вышеописанного происшествия является малолетняя Аничка, дочь селянина Бодана, попавшая, предположительно, под левое переднее копыто левого же жеребца, которым он, в скобках — жеребец, умертвил её попаданием в височную область головы, — Ставр остановился, что бы переварить прочитанное.
— Хорошо, хоть не написал: 'предположительно — головы', — съязвил Зубр, у которого зачитываемый документ вызвал зубовный скрежет. — Много там ещё осталось?
— Порядочно, — пробежался глазами по документу Ставр. — Читать?
— Зачем? И так всё ясно, — Торфий опять поднялся и начал привычно вышагивать по кабинету. Иуаний непроизвольно дёрнулся и посмотрел на безжалостно вытаптываемый огромными тяжёлыми сапожищами Зубра бесценный ковёр. — Наместник Кедрач нарушил правила пользования телепортами.
— Не в первый раз нарушил, — уточнил Ставр.
— М-да. Но в смерти Силослава никто не виноват, кроме него самого, — продолжал терзать сарацинский щёлк Зубр. — В смерти девочки этой, Анички, тоже. Виру от наместника безутешный отец вряд ли получит. Как бы ему самому, каких выплат не насчитали: за плохой присмотр за малолетним ребёнком; за нахождение девочки в опасном месте и всё в таком роде.
— Отвертится, — подтвердил Ставр.
— Как вы можете?! — патетично вскинул руки Иуаний. — Два человека погибли! Один из них — ребёнок! А вы об этом говорите, словно обсуждаете дохлую собаку на проезжем тракте! Вы — бессердечные, чёрствые люди!
— Умерь свой жреческий пыл! — рявкнул на него Зубр.
Божник сжался от окрика Торфия. Он всегда понимал, что маги относились к нему как к малолетнему неучу, несмотря на его высочайший сан и почтенный возраст. Конечно, с их возрастом он сравниться не мог. Маги, пользуясь потоками, продлевали свою молодость на добрую сотню лет. А главы Орденов удваивали этот срок. Магистр Маер выглядел точно так же, как сейчас, тридцать два года назад, когда юный Иуаний поступил учиться в магическую школу Ордена Змеи. Ставр был ровесником Маера, но выглядели они сейчас лет на тридцать пять. И фигуры у них были поджарые, стройные, в отличие от бочонкообразного тела Иуания. Зубр же был старше них на полвека, но выглядел максимум лет на сорок, как раз на возраст самого жреца. Эта огромная разница в возрасте позволяла им обращаться к главному жрецу Ильмении на 'ты'. Да и не только к нему. Разве что к князю маги испытывали некоторый трепет и уважение. Даже Борода вызывал у них, скорее страх, но не почтение.
— Не нарывайся! — поддержал коллегу Ставр. — А то мы быстро напомним тебе, светлый жрец, спровоцированный тобой приграничный конфликт с Урабтом. Тогда ведь и дети не гибли, и сиротами не оставались...
— Довольно! — Иуаний понял, что зря это он сказал про их человеколюбие. Сейчас как начнут его обвинять в два голоса. Хвала Пресветлым, что Змей молчит, а то бы ещё больше досталось!
— Фраира, — неожиданно произнёс Маер.
Находящиеся в кабинете люди с недоумением переглянулись. Почему магистр назвал это имя? Никто из присутствующих не знал женщины по имени Фраира.
Гриня помогал Тому заколачивать ставни. Он уже пообещал приглядывать за небольшим огородиком, засеянным горохом, морковкой и другой овощной растительностью, и кормить пять кур и горластого петуха. Брат и сестра убеждали его, что уезжают, самое большее, на месяц. Старая тётка в Вон-Воже пригласила их погостить, когда убедилась, что племяннички не претендуют на её трудовые деньги, потом и кровью заработанные на паперти у храма.
Делька собирала снедь в дорогу, складывала вещи. В путь они не собирались брать много поклажи. Лошади у них своей не было, при надобности одалживались у соседей. Так что брать с собой решили только самое необходимое, надеясь на Тракте прибиться к проходящему обозу.
— Кхм, — Том и Гриня оглянулись на ворота. Угрюмый Бодан мял в руках картуз, стараясь не смотреть хозяину в глаза. — Уезжаете?
— Вернёмся, — неприветливо отозвался Том.
Он за долгие годы так и не избавился от неприязненного отношения к мужику, когда-то пытавшемуся ограбить их с Делькой.
