— Так четыре года прошло! — та гордо выпятила щуплую грудь. — Я уже не ребенок, между прочим. У меня даже сиськи есть!
— Ага, практически старушка. Позвольте вас познакомить, — он сдвинулся в сторону и повел рукой в сторону Грязной Парочки, тоже успевшей снять шлемы. — Те две клонированные с этти-машины чики — Рина и Ангела из семьи Коморовых. Рина справа. Обожают издеваться над незнакомыми, меняясь именами, так что запоминать их не обязательно. Обращение "эй, ты" универсально подходит для обеих.
— Он сегодня на удивление смелый, — задумчиво протянула Рина.
— Его давно не били между ушей чем-то тяжелым, — согласилась Ангела.
— Например, огнетушителем...
— ...или шуруповертом...
— ...видать, так плохо на некоторых мужчин влияют долгие перелеты...
— ...или компания сексапильных чик, перед которыми тянет повыеживаться...
— ...а потому он явно нарывается! — закончили они слаженным хором. — Нэ-э?
Я фыркнула. Рина исподтишка погрозила мне кулаком.
— Само собой, нарываюсь, — согласился Алекс. — Так вы лучше запомните соперниц. Самая сексуальная, до которой вам как до Юпа на скуте, Набики Тэндо. Самая опасная, которая вас самих между ушей боккэном приложит, Мотоко Аояма. Ну, а самая мелкая, но шустрая, которая и вас на любой трассе обгонит, Каолла Су.
— Нас?
— На трассе? — Грязная Парочка синхронно задрала брови, с интересом рассматривая Каоллу. — Чика гонщица? На какой уровень сдала?
— А какие бывают? — поинтересовалась та.
— Алекс, ты сегодня и врешь беспардонно, — Ангела насмешливо глянула на Алекса. — Она даже о рейтинге не знает.
— Она не в безвесе гонщица, а на Терре...
— Я на картах гоняю, — перебила его Каолла. — На воздушной подушке. В юношеской категории у меня третье место в личном зачете в последних соревнованиях на кубок Ниппона. Вы Алекса не слушайте, он вообще слегка чокнутый, я еще на Земле поняла. Лучше скажите, у вас запасной скафандр есть? Хочу в космосе попробовать погоняться! На ваших скутах! И прямо сейчас!
— Она хочет попробовать погонять в космосе... — задумчиво сказала Рина.
— Хрюшка, которая в безвесе впервые в жизни, — согласилась Ангела.
— И без комбеза.
— Она чокнутая.
— Совсем как мы.
— Нам нравится! — снова хором закончили они. За те вгоды, что я их знаю, я всерьез начала подозревать их в телепатии. Ну, мало ли. Если Лену и Лизу могли создать в секретных лабораториях WOGR, что мешало создать и подкинуть и этих монстриков?
— Вот и замечательно, что нравится, — одобрил Алекс. — Поскольку я знал, что дело именно так и кончится, заранее отправил запрос на аренду комбеза под размеры Ка-тян. Ка-тян, не надувайся так от радости, а то пополам треснешь. Тебе еще предстоит познать все прелести подключения санблока, мало по первому разу не покажется. Если что, не стесняйся просить анестетик для уретры. Так, а где у нас Аояма-сан?
— Отоо-сама остался в гостиничном номере, — пояснила Мотоко. — Ждет тебя. Между прочим, Алекс-сан, я тоже рада тебя видеть.
— Взаимно, — согласился Алекс. — Девочки, я вас оставлю ненадолго на попечение тех двух поперечнополосатых чик. У них под крышей не все ровно, но пропасть не дадут. А Оксану я у вас заберу. Поболтаем с Аояма-сан на троих. Рина, держи сертификат на комбез. Гардеробную, надеюсь, и без меня найдете.
— У-у! — разочарованно протянула Набики. — Ну ладно, разрешаю. Только быстро.
Алекс сделал мне знак, и я растерянно двинулась за ним по коридору в отельный комплекс.
— Что случилось? — поинтересовалась я в коридоре. — Зачем я? Он хотел лишь с тобой поговорить.
— Он упомянул, что дело касается и тебя тоже.
— Мне ничего такого не сказал.
— Он из Ниппона, не забывай. Со стандартными комплексами традиционного ниппонского мачо. То есть к женщинам относится покровительственно, но не как к партнерам. Тем более — к замужним женщинам, которыми должен муж руководить. Да что я тебе рассказываю? Ты же в Ниппоне несколько лет провела, сама все помнишь.
— Ну так и пусть бы рассказал тебе. А ты бы мне пересказал.
— Нефиг делать. Я его тараканам потакать не собираюсь. Если дело касается тебя, пусть непосредственно тебе и рассказывает.
— Недипломатичненько.
— Имел я в виду такую дипломатию. Чангет! Слушай, я всерьез думаю о том, чтобы забить на нынешнюю деятельность. Ну ладно, в тридцать восьмом нужно было как-то отношения с терриками урегулировать после внезапных мира-дружбы-жвачки, а мы с Леной единственные, не считая контрабандистов, их вблизи знали. Пришлось впрячься. Ну ладно, в сороковом случилась та беда с вторжением, пришлось еще и с конкистадорами возиться после капитуляции, поскольку остальные в гробу видели межрасовую дипломатию. Но сейчас уже ни кризисов, ни моей уникальности, и без меня переговорщиков развелось, не говоря уже про мгновенные каналы. Морда к морде собираться уже не обязательно. А я, кажется, вообще основную квалификацию утратил. Даже фильтры в вентиляции не факт что смогу сам поменять, не говоря уже о чем-то посерьезнее. Придется опять где-то стажером за еду и воздух несколько внедель работать, чтобы навыки восстановить. А когда мы с тобой в последний раз хотя бы вдень вместе провели? Так что я Мамию уважаю, но если он обидится, это его проблемы.
— Решительный ты у меня, — я на лету похлопала мужа по ягодице. — Настоящий мачо, не хуже ниппонского. Я аж таю, когда на тебя смотрю.
— Погоди таять до разговора. Судя по таинственной физиономии Мамии во время последнего общения, он собирается разродиться какой-то жуткой тайной, которая кровь в жилах заморозит.
— Заинтриговал. Ну что же, посмотрим.
Мамия нашелся там, где мы его оставили — в гостиничном блоке. Экскурсанты уже вернулись с обзорной прогулки по модулю и энергично сновали по коридору между своими ячейками, бестолково сталкиваясь друг с другом и цепляясь одеждой. Я с трудом уворачивалась, несколько раз все-таки получив тряпками по физиономии, спине и ноге. На меня откровенно пялились: насколько я знала, террики из этого круиза в космосе являлись новичками и на голые груди и промежности внезов еще не насмотрелись. А мои узоры накожных электродов от позвоночника вниз по ягодицам и ногам, которые местные нейрохирурги ради смеха (да-да, для эстетичности, я знаю официальную версию) сделали золочеными, придавали мне дополнительную экзотичность. Хорошо еще, что я отбилась от настойчивых потуг Лены налепить такие же на верхней половине туловища, уже чисто косметические!
— Где такие татушки бьют? — расслышала я шепот на английском. — Я тоже хочу!
Я чуть не пожелала дуре-хрюшке на самом деле получить повод для таких украшений, но сдержалась. Что с терриков взять? Сама, в общем-то, еще четыре терранских года назад такой была.
Мамия висел в позе лотоса в дальнем конце своей ячейки и чем-то занимался в затененных наглазниках. Входной люк он не закрыл, так что звонок не работал. Пришлось привлекать внимание голосом. После обмена вежливыми приветствиями с Алексом он жестом пригласил нас внутрь. Точнее, смотрел он на Алекса, но тот бесцеремонно впихнул сначала меня и лишь потом влез сам. Как оказалось, в люкс-ячейке невысокий от природы ниппонец, щуплый урожденный внез и недокормленная в детстве я помещаемся без особого напряжения, особенно если уместить часть ног и рук в открытой туалетной кабине.
— Аояма-сан, — без дальнейших предисловий заявил Алекс, — я помню, что ты хотел передать мне что-то с глазу на глаз. Что-то касающееся Оксаны. Но у меня нет тайн от жены, тем более в вопросах, касающихся ее саму. Со всем уважением прошу рассказать непосредственное ей.
— Понимаю, — кивнул Мамия. Просить об отказе от гонорифических суффиксов на сей раз он не стал. — Прошу понять: мое желание не передавать информацию напрямую Оксане-сан связано лишь со стремлением щадить ее чувства. Но, наверное, я и в самом деле слишком много пытаюсь защищать тех, кто в защите не нуждается. Хорошо, я расскажу все, и не только то, что касается ее лично. Прошу принять от меня пакет. Там много интересной информации, в том числе совершенно секретной из разных государственных ведомств и органов САД. Она обезличена и подкорректирована, чтобы не подставлять наших агентов, но суть не изменилась.
Мои наглазники тренькнули, приглашая принять послание. Я согласилась. Пакет и в самом деле выглядел внушительно — несколько сотен отдельных материалов, включая видеозаписи и тексты. Большинство имело титулы в виде невнятных буквенно-цифровых кодов, но некоторые назывались понятно. "Проект реорганизации Объединенно военно-космических сил Земли", "Анализ отношений человеческой и чужих культур в послевоенном контексте", "Экономические тенденции и ключевые направления в секторе информационных технологий САД", "Системы мониторинга социального поведения и социального рейтинга граждан САД — история и современность", "Проблемы интеграции дискинов в общество"...
— Выглядит внушительно, — кивнул Алекс. — Но зачем везти материалы лично? Не проще было бы переслать почтой?
— Поймете после анализа. Некоторые материалы... весьма чувствительные, и нам не хотелось бы, чтобы заинтересованные лица узнали об утечке раньше времени. В эпоху квантовой криптографии никогда нельзя быть уверенным, что даже самый сильный шифр не окажется взломанным. Очень прошу о строгом соблюдении конфиденциальности и распространении лишь среди самых доверенных лиц.
— Хорошо. Есть что-то, на что следует обратить внимание в первую очередь?
— Да. Во-первых, планы развития полицейских сил. Производство безынерциальных двигателей и установок копейного резонанса поставлено на поток и уже в ближайшие месяцы серьезно расширится. Ничто больше не препятствует политическим блокам Земли массово создавать небольшие корабли класса эсминца, способные быстро перемещаться в ближайших окрестностях Солнца. В том числе — в районе Пояса. Во-вторых, сводка исторических претензий территориальных государств и корпостейтов к внезам — в первую очередь материальных за угнанные и захваченные в шестидесятых годах добывающие станции. Но есть и криминальные — обвинения конкретных персон в преступлениях наподобие террора против должностных лиц. На некоторых уже негласно выданы ордеры на арест. Есть и другие интересные материалы, но эти следует проанализировать в первую очередь.
— Понял. Спасибо, информация и в самом деле очень ценна. А что касается Оксаны?
— В материалах ничего нет. Здесь у меня есть только неясные предостережения, способные оказаться глупостью.
Алекс быстро глянул на меня.
— Я уже успел убедиться, что Аояма-сан никогда не говорит глупостей, — сказал он ровным вежливым тоном, служившим у него признаком сильного напряжения. — Был бы признателен за детали.
— Мне сложно передать суть точно, я не математик, в отличие от Оксаны-сан, — Тон Мамии стал таким же вежливым и бесстрастным. — Прошу не судить строго за ошибки в терминах. Моя аналитическая служба обнаружила странные тенденции, касающиеся математиков и физиков, работающих над теорией многомерного пространства. В частности... — он слегка запнулся, явно вычитывая в наглазниках записанную фразу, — над теорией неоднородных базисов N-мерных пространств с разбалансированной метрикой.
Я вздрогнула, что явно не укрылось от взгляда гостя.
— Да, Оксана-сан около месяца назад опубликовала небольшую статью, касающуюся данной темы, — добавил он. — И именно о том сейчас и речь.
— Всего лишь второстепенная лемма, — пробормотала я, пытаясь перебороть изумление. Чтобы не-математик, да еще и политик, вообще что-то слышал о разбалансированных метриках? О них на всем свете знают максимум несколько десятков особ из очень узких кругов энтузиастов, причем три четверти — Стремительные и внезы. — Да я ее даже не публиковала...
— Не стоит скромничать, Оксана-сан. Я не специалист, но заметку нашел в ваших сетях и перепечатал "Новый математический журнал". Поскольку внезы индифферентны к копирайту и оплате интеллектуальной собственности, полагаю, тебя даже не поставили в известность. И заметка вызвала фурор. Я не видел сам, но в соответствии с тем, что зафиксировал наш наблюдатель, вокруг нее развернулись настоящие баталии. А потом...
— А потом? — переспросил Алекс, когда пауза затянулась.
— Прошу прощения, я пытался припомнить некоторые вещи. А потом заметка исчезла. И вся дискуссия вокруг нее — тоже, что стало триггером для привлечения нашего внимания. И вот здесь начинается самое интересное. Мы обратились к Пилигриму — дискину компании Energy Luft. Вряд ли вы о нем слышали раньше.
— Да, впервые слышу и о таком дискине, и о таком корпостейте.
— EL — не корпостейт. Это формально частная фирма, девяносто процентов активов которой через цепочки подставных фирм принадлежат правительству САД. Пилигрим — дискин, специализирующийся на всем, что связано с разведкой, сбором информации и слежкой. Несмотря на то, что тоже достиг уровня разумности, он не проявляет желания получить самостоятельность и вполне доволен своей ролью незаменимого информатора. Популярность он, как бы выразиться поточнее, очень не любит сам по себе, поскольку она мешает его основной функции. А правительство еще больше окружает его тайной. До недавнего времени о нем не знали даже другие дискины. Но у нас есть свои контакты. Так вот, мы обратились к Пилигриму с просьбой расследовать исчезновение материала и дискуссии.
— И?
— И выяснились очень странные вещи. Пилигрим не ограничился той дискуссией. Он исследовал архивы Сети за последние два года. Два земных года. И выяснилось, что подобная судьба постигла очень многие статьи и публичные дискуссии на тему определенных аспектов многомерных пространств. Исчезали даже официально опубликованные статьи. Исчезали не только из материалов научных изданий, но даже и из независимых архивов. Удаление проводилось так искусно, что если бы не специализированные алгоритмы Пилигрима, следы найти бы не удалось. И, что гораздо хуже, отмечена пропажа не только научных материалов, но и самих ученых. Пилигрим точно установил, что среди авторов пропавших материалов по крайней мере трое погибли при странных обстоятельствах. Все — внезы. Еще пятеро терран пропали из публичного пространства и перестали публиковаться, хотя ранее выдавали по нескольку статей ежегодно. Даже если они живы, это означает фактический уход из профессии — без статей нет рейтинга, а значит, нет грантов. Как вариант, они начали работать на засекреченные проекты государств или корпостейтов.
Я почувствовала, что по спине ползут мурашки. Кто-то охотится за математиками? Но зачем? Многомерные пространства — чисто абстрактная область без практического применения. Я лично просто забавлялась. Игра ума для тренировки навыков, не более.
— Есть какие-то предположения насчет причин? — голос Алекса оставался бесстрастным.
— Да. Кто-то целенаправленно сдерживает развитие определенного направления в математике, как раньше Стражи сдерживали развитие искусственного интеллекта. Пилигрим не смог дать никаких определенных версий. Однако мы подозреваем, что за происходящим стоят либо политические мегаблоки, либо крупные корпостейты — ни у кого иного нет ресурсов для скрытной деятельности таких масштабов. Не знаю, касается ли это внезов, но совершенно определенно касается Оксаны-сан, — Мамия склонил голову в моем направлении. — Не хотелось пугать раньше времени, потому я и оставил тему до личной встречи.
