Кошмары Изумрудного города

— Нашу границу пересекли чужеземцы. Они идут, чтобы убить вас! — выпалил Люпус. Это был громадного роста человек в волчьей телогрейке и грубом кожаном костюме из хорошо выделанных волчьих шкур.

Бастинда склонила голову набок.

— Правда? С чего ты взял, что они хотят убить нас?

— Их послал Гудвинус!

— Старый развратник!.. Но каков он был, ах... И что? Быть может, он хочет попросить прощения за то, что сорок лет назад, подобно...

— Среди них Элли, ваше величество! — выпалил Люпус.

— Что такое "Элли"? — удивилась Бастинда.

— Это девочка. Она...

— Если она опасна, убейте её.

— Она уже мертва, ваше...

— Браво, вы сработали оперативно!

— Нет, это не мы. По нашим данным, её убила Виллина, швырнув её домик с громадной высоты на Гингему... Разумеется, после такого девочка не могла выжить...

— Да, пожалуй. Ах, эта грубиянка Виллина всегда казалась мне подозрительной. Такая вся добрая, честная, а сама суть дьяволица и убийца маленьких девочек... Да ещё и такими методами...

— Но Элли идёт сюда!

Бастинда внимательно посмотрела на Люпуса.

— Мёртвая? С нею что-то сделал этот бездельник Урфин?

— Насколько я знаю, нет... Это не его магия. Элли мертва, но она сохранила способность ходить, говорить и думать. И самое главное: именно ею, её домиком, Виллина убила Гингему. А теперь, ведомая магической силой, Элли идёт сюда, к вам! Вам не кажется это странным, ваше величество?

— Хочешь сказать, что теперь пришёл мой черёд? Но как Элли может убить меня?.. У неё ведь больше нет её убивающего домика?

— Нет, конечно. Зато у неё есть серебряные туфельки!

В пьяных глазах Бастинды мелькнуло что-то, похожее на зависть.

— Ух ты!.. Я помню, что это такое... Очень бы не отказалась от них. Быть может, она подарит их мне? Ей-то они ни к чему... А я взамен устрою ей пышные похороны. Погребём её как подобает, даже если она будет против...

— Прикажете доставить её во дворец?

— Да, пожалуй... Хотя, будет лучше, если вы доставите только серебряные башмачки. А её... похороните где-нибудь, раз она всё равно уже мертва.

— А её спутники?

Бастинда глубоко вздохнула.

— Люпус, вы действительно считаете, что они хотя бы дойдут до начала столицы?.. На окраинах подают самые лучшие вина. Достаточно один глоток, чтобы путник навсегда раздумал куда-либо идти...

— Я понял вас.

— Тогда идите, и без хороших новостей не возвращайтесь. Равно как и без серебряных туфелек.

Люпус кивнул и вышел из дворца. Там его ждали ещё несколько человек, одетых как он. Люпус что-то коротко сказал им, и вся компания разом обернулись волками. Они понеслись по дороге к путникам.

А те уже подходили к столице. Увидев перед собой волков, замерли. Лев попытался спрятаться за Тотошку, но пёсик и сам был сильно напуган.

— Страшила, охраняй Элли, — негромко сказал Дровосек и сделал шаг вперёд. — Люпус и его волчья стая, как я погляжу?

— Головосек, это ты?.. Давно не виделись, — сказал Люпус, обернувшись человеком.

— В прошлый раз я едва не убил тебя, но тебе удалось бежать. Ненавижу оборотней, — проговорил Дровосек. При этих словах Лев едва не бросился бежать.

— Все люди наполовину человеки, наполовину звери, — сказал Люпус. — Мы лишь этого не скрываем. Иной зверь не ведёт себя так, как ведёт себя человек. А такие как ты — ханжи, ненавидящие нас лишь за то, что у нас хватает смелости быть самими собой.

— И жить по собственным законам, — сказал Дровосек. — Вот только в ваших законах для всех, кто не похож на вас, уготована печальная участь: либо служить вам, либо быть съеденными.

— Люди сами делают свой выбор. У них есть и третий вариант — попросту не попадаться нам, — сказал Люпус.

— Хватит. Уйди с моей дороги.

— Нет уж. Это наша территория.

— А не Бастинды?

— Она думает, что управляет нами. Но на самом деле ей бы никогда не удалось заставить нас делать то, чего мы сами не хотим.

— И что вы хотите?

— Серебряные башмачки с ног этой девочки.

— Гордый Люпус опустился до воровства у мертвецов?

— Они нужны не нам, а Бастинде. А мне достаточно, если вы уберётесь с нашей территории.

— Нет. Мы идём к Бастинде.

— Тогда мы поможем вам. Вы придёте к ней... по частям. В наших желудках.

С этими словами оборотни кинулись на путников. Дровосек выхватил топор и принялся рубить им направо и налево. Страшила держался за ним, размахивая серпом и прикрывая от врагов Элли. Трусливый Лев и Тотошка визжали и бегали от врагов, причём Лев, сам того не понимая, дважды или трижды спас пёсика от укусов.

Скоро Дровосек расправился со всеми волками, кроме Люпуса. Тот стоял, тяжело дыша, и стараясь не обращать внимание на раны.

— Не думайте, что это конец, — сказал он. После чего задрал голову к небу и испустил долгий протяжный вой.

И тотчас отовсюду понеслись серые тени. Множество волков, подобное грязно-серой лавине, хлынуло отовсюду. У некоторых пасти были в свежей крови — их прервали во время обеда.

— С таким количеством мы не справимся, — спокойно сказал Дровосек. — В одиночку я справился бы, но Элли спасти не удастся.

Страшила вздохнул и медленно вышел вперёд.

— Я понимаю... Что ж, придётся выкладывать свой козырь.

Он вскинул руки вверх и в стороны, и что-то прокричал. И небо почернело.

Полчища огромных ворон неслось отовсюду. Их было столько, что казалось, небо обложено грозовыми тучами. Всем стало не по себе.

— Кхм, Страшила, это что? — удивился Дровосек. Тот усмехнулся.

— Вороны были моими единственными друзьями на поле. Да и кормил я их трупами немало... В общем, считайте, что это мои дрессированные вороны. Они сделают всё, что я прикажу, а я прикажу им расправиться с этим оборотнями...

— Думаете, какие-то жалкие птицы остановят нас?.. — заорал Люпус и во главе оборотней бросился вперёд.

И началась битва.

Глава 11.

Железный Дровосек, весь в волчьей крови, стоял среди отрубленных волчьих голов и обезглавленных тел. Он устало опустил топор и опирался на древко, которая стала скользкой из-за крови.

Напротив стоял Страшила. Земля вокруг была усеяна трупами ворон вперемешку с трупами волков. Почва вокруг пропиталось кровью, точно после сильного дождя.

— Фиолетовая страна, по-моему, стала багровой, — проговорил Дровосек. — Тем не менее, победа на нашей стороне.

Элли стояла ни жива ни мертва, если так можно сказать о мёртвой девочке. Столько крови и столько мёртвых тел ей никогда не приходилось видеть. Будь она живой, её стошнило бы. В кои-то веки она обрадовалась, что мертва.

— Идём дальше?.. — сказал Страшила.

— Сколько ещё раз ты можешь так призвать ворон? — спросил Дровосек.

— Нисколько. Они все мертвы. Конечно, со временем я приручу новых, ещё больше, но когда ещё это будет...

— Ясно. Тем не менее, Бастинде этого не говори. Будет лучше, если она не будет знать, что твои силы закончились.

— Хорошо. Эй, а где Лев?

— И Тотошка? — добавила Элли, осмотревшись.

Звери сбежали от битвы. Едва ли их можно за это осуждать.

— Мы не должны терять времени, — сказал Дровосек. — Наши друзья... если они ещё живы... найдут нас.

— Как? — спросила Элли.

— По запаху. Или просто пойдут по дороге к замку Бастинды. Он-то здесь один. Идёмте!

Путники продолжили путь втроём.

* * *

Бастинда предавалась душещипательной жалости к самой себе, когда до её затуманенного вином сознания начало доходить, что Люпуса давненько нет. А он должен был бы вернуться к этому времени.

Она подошла к окну. Вооружившись изящным биноклем, посмотрела вдаль.

И, к своему ужасу, увидела трупы оборотней и волков. А впереди шли, оставляя кровавые следы, трое воскрешённых магией мертвецов, в которых она узнала Дровосека, Страшилу и Элли.

Бастинду обуял страх. Она вцепилась за подоконник, запричитала:

— Вот они... Ужасное живое чучело из набитой соломой человеческой кожи, расчленённый труп, оживлённый в виде доспехов, и мёртвая девочка в туфельках убитой колдуньи, снятых с её мёртвых ног... Эта компания нежити убила моих самых верных слуг, обезглавив их, напоив кровью землю моего королевства... Боже, они чудовища! Чудовища! Спасите меня кто-нибудь! Люпус!..

Но Люпус не приходил. Бастинда от страха стала соображать трезвее:

"Мне больше не на кого надеяться. Осталось единственное средство... призвать сильнейших демонов! Из самых глубин преисподней! Чтобы они уничтожили этих монстров!"

Бастинда порезала вены и стала кровью чертить пентаграмму. Расставив по её углам свечи, колдунья провела обряд призыва.

Сонм крылатых, хвостатых, мохнатых получеловеков-полудемонов явились в кругу. Почти все они носили следы разложения: у одних стала сползать гнилая кожа, у других показались кости, у третьих сгнили и вылились глаза.

— Демоны! — закричала Бастинда. — Я, великая колдунья, призвала вас, чтобы расправиться с вторгшимися на мои земли ожившими трупами! Летите и уничтожьте их!

Старший демон мрачно посмотрел на колдунью.

— Если ты великая — почему сама их не уничтожишь?

— Я не могу! А таким сильным демонам, как вы — они на один зуб!

Демон польщёно кивнул

— Пожалуй... Но с чего нам слушать тебя?

— Я дам вам золото!

— Много?

— Целую шапку!

— Согласны.

Демоны взвились в воздух и полетели на путников.

* * *

Лев, дрожа и спотыкаясь, брёл по улицам Фиолетового города. За ним, так же дрожа, плёлся Тотошка.

— Я же знал, это плохая идея, знал, знал, знал!.. — бормотал Лев. — Зачем я пошёл сюда?.. Эта жуткая битва, кровь, трупы, отрубленные головы, вороны... Жуть! Зачем мне всё это? Уже лучше я тихо состарюсь в золотой клетке, в личном зверинце Гудвинуса, рядом со страусами!..

— Угу, — ответил Тотошка. — Впервые я с тобой согласен. Дровосек, он же... Боги! Вообще-то волки — это тоже в некотором роде собаки. Представляешь, что бы он сделал со мною, будь я его врагом?..

— Угу... — отозвался Лев.

Они подошли к трактиру. Из него высунулся фиолетовый от беспробудного пьянства мужик и недоумевающе заморгал, глядя на подошёдших.

— Э... вы... чё?.. — промямлил он и снова заморгал. — Вы чего?

— Знаешь, друг, там вашу королеву Бастинду пришли убивать, — проговорил Тотошка.

— А мне фиолетово, — ответил человек и исчез за дверью.

— Нда... — проговорил Лев.

И тут их окликнули.

Они разом повернулись. Перед ними стоял Люпус — израненный, окровавленный, но всё ещё живой. Он бешено посмотрел на путников.

— Вы!.. Будь прокляты!.. Я убью вас!..

— Остынь, друг, это не мы призывали ворон... — начал было Тотошка, но ослепший от ярости Люпус бросился на него.

Тут бы пёсику и пришёл конец, но Лев неожиданно для себя стал на защиту Тотошки. Потом он говорил, что лишь хотел оттолкнуть пёсика от линии атаки оборотня, но случайно сам попал на неё. Оборотень-волки и оборотень-лев сцепились в драке.

Лев, не смотря на трусость, был сильнее, хоть и неопытным бойцом. К тому же, отступать было некуда, и тот в отчаянии стал бороться, не жалея сил... Люпус же был ранен и слаб. Даже его опыт и мастерство не могли помочь ему, но ослепший от ярости оборотень понял это слишком поздно.

Поэтому в какой-то момент Лев, не осознавая, что делает, вонзил когти в глаза Люпусу. Тот взвыл, открыл шею, и Лев рванулся вперёд, сцепил зубы вокруг шеи волка и перекусил её. Хлынула кровь. Волк захрипел и забился, а Лев, всё ещё в ярости и страхе, рвал и грыз его, пока от трупа не осталось нечто, напоминающее груду окровавленных и дурно пахнущих тряпок.

И только тогда Лев остановился и бросился бежать.

Тотошка кинулся за ним.

— Лев! Куда ты? Ты ж убил его! Вернись!..

До затуманенного разума Льва не сразу дошло, что ему говорят. Он замер, дрожа — впервые в жизни! — не только от страха, но и от возбуждения после боя, и испуганно причитал:

— Нет-нет-нет... вдруг он живой... Он же жив, я знаю... Сейчас вскочит и накажет... Пусть, только бы не сильно бил... ой-ой... боюсь...

— Лев! Ты! Убил! ЕГО! — заорал Тотошка. И только в этот момент Лев понял, что ему говорят.

— Я его... что? Убил? Его? Я?..

— Да! Ты победил, Лев! Победил! Ура!

Лев замер. Он прислушался к новому чувству внутри себя — чувству победителя. И никак не мог поверить в случившееся.

— Победил?... Победил! Я победил! Я!!!

Он схватил Тотошку и пустился в пляс.

— Я в первый раз... я никогда раньше... неужели это я?..

— Да ты, ты... — устало скала пёсик.

— Да я больше... Да ради такого чувства... Я снова и снова... О, как же это здорово! Как я его, а?..

— Да правда, правда, только... может, продолжим путь?.. Мы ж договорились: клетку пополам, корм — тоже...

Лев покачал головой. В его глазах горел огонь.

— Нет уж... Не пополам, отнюдь. Теперь только я... погоди, а чего это я? Теперь мне не место в клетке! Я ведь... победил, понимаешь? Самого Люпуса победил!

— Он был слаб...

— Да что ты? Он был силён, я знаю, я ведь сражался с ним... И я победил, да. И теперь мне хочется снова и снова испытывать это удивительное чувство...

Он недобро посмотрел на Тотошку.

— Слыш, пёс, а помнишь, ты надо мною насмехался, спрашивал, какого я пола?... Вот интересно мне, внутри ты такой же, как этот жалкий волчара?.. И если я сейчас...

— Эй-эй, остынь! — закричал Тотошка. — Ты кое-что забыл!

— И что же?.. Говори скорее, мне не терпится приступить к...

— Хватить! Разве ты теперь испытаешь чувство победителя, уничтожив более слабого врага, чем до этого?.. То есть меня?.. Теперь тебе нужен только сильный противник! Верно?

Лев подумал.

— Верно...

— Тогда давай вернёмся на поле боя. Быть может, там остались ещё оборотни...

— Давай! Ты прав, друг. Идём!

Они понеслись обратно.

* * *

Дровосек и Страшила стояли, закрыв Элли с обеих сторон. В их лицах читалась неуверенность.

— Что ж это такое?.. Демоны...

— Да, крылатые демоны.

— Они похожи на обезьян... — нерешительно сказала Элли и тут же умолкла.

— Мы не справимся с ними, — проговорил Страшила.

— Справимся, — сказал Дровосек. — Я боролся с такими... Правда, не в таком количестве, но...

Демоны налетели, как вихрь. Двоих или троих Дровосек зарубил, пока главарь — опытный демон — не просунул костлявый палец и не процарапал каббалический рисунок внутри доспехов. И Дровосек понял, что тело больше не слушается его. Он упал с грохотом.

Страшила бросился бежать. К счастью, рядом было поле. Он скрылся в высокой кукурузе, потом влез на кол, сбросив оттуда другое чучело. Обезьяны кинулись на сброшенное чучело и разорвали его в клочья, после чего улетели.

Элли, оставшись без защиты, закричала и закрыла лицо руками. Но демоны разглядели на её ногах башмачки из серебра. Они замешкались.

— Это же...

— Ну да...

— Те самые...

Кричащую, растрёпанную и напуганную сверх всякой меры девочку демоны подхватили за руки и за ноги и понесли во дворец Бастинды. Они старались не прикасать к туфелькам. Девочка лежала, бесчувственно-покорная: смирилась со всем.