— Магистр... вы... — он, тяжело дыша, поклонился чуть ли не до пола, приведя меня в еще большее недоумение. Давно никто в Совете не проявлял ко мне при встрече столько уважения. С чего это на опального мага обратили внимание? — Вы... Очень приятно с вами встретиться.
— Да? — моему изумлению не было предела. Я даже осмотрелся по сторонам, посчитав, что он обращается не ко мне. — И чем обязан такой честью?
— А вы именно такой, как говорили, — глупо улыбаясь, пристально стал смотреть на меня этот странный мужчина. Я как можно незаметнее скомкал фантики и сунул их себе в карман. — Как же приятно с вами познакомится. О, простите мою глупость. Я же не представился. Эрнест Ранмару, к вашим услугам.
— Очень приятно, мистер Ранмару, — я пожал этому человеку руку, в уме перебирая имена и фамилии знакомых магов. Может я где-нибудь про него слышал?
— Вы, вы просто не представляете, как я рад! Я столько про вас наслышан!
— Да? — я нахмурился. Только этого мне не хватало. Мне лучше побыстрее от него отделаться. — Извините, но я спешу.
— Как же! Подождите секундочку, вы мне очень нужны!
— Да неужели, — саркастически улыбнулся я. Они что, все сговорились? Или это новая тактика Алии, посылать вместо себя других?
— Ну конечно! — Эрнест смотрел на меня полным восхищения взглядом. Я поежился от такого пристального внимания. Только не говорите, что мне на пути попался какой-то фанатик. — Вы же ученик магистра Азеля Гариуса!
Я от удивления потерял дар речи. Он знает моего наставника по целебной магии?
Азель Гариус — как давно я не слышал этого имени. В отличие от моего учителя, у которого я вместе с Филом провел свое детство, магистром Гариусом я восхищался. Лучший целитель королевства, глава госпиталя Парнаско, новатор многих преобразований в медицинской сфере и просто хороший волшебник. Когда я обнаружил свое призвание, то Гариус лично взял меня под свою опеку. Я почти жил в больнице, под его чутким руководством постигая искусство исцеления. Тогда я искренне считал, что мое призвание это помогать людям, дарить больным второй шанс. Тогда мне казалось, что улыбка пациента и слезы счастья его родных — лучшая плата за мой труд, что благодарность людей — источник сил любого целителя. Как же это все было глупо и наивно...
Но почему же мое Сердце так затрепетало, как только я услышал про Азеля? Почему мне сразу захотелось вновь увидеть его умиротворенную улыбку и сияние глаз, когда он лечит пациентов? Почему мне самому захотелось ринуться в госпиталь и вместе с ним исцелять безнадежно больных людей? Даже когда его нет рядом, он дурно на меня влияет.
— Азеля... Магистра Гариуса, — я нервно взъерошил свои волосы, чуть не скинув обруч, от вдруг нахлынувших детских воспоминаний. — Ты... Вы его знаете?
— Конечно, — гордо выпятил живот Эрнест. — Я работаю в госпитале Парнаско уже более десяти лет. Магистр Гариус — лучший глава за всю его историю!
— Это точно, — тихо проговорил я и обратился к мужчине. — Так зачем я вам понадобился?
— Беда!
— Что-то с Азелем? — побледнел я.
— Нет, что вы. Слава Великой, что нет, — сразу замахал руками он. Я с облегчением выдохнул. — Просто главы сейчас нет в королевстве, и некому лечить...
— Не смешите меня. В госпитале полно целителей.
— Вы не понимаете, кроме вас в городе больше нет полного целителя! Вы должны нам помочь! — в отчаянье выкрикнул мужчина, взяв меня за края камзола. — У нас много пациентов находящихся на грани жизни и смерти. Без полного целителя они отправятся в чертоги Великой!
— А я-то тут причем, — буркнул я. Не могу поверить, что Азель покинул госпиталь и своих горячо любимых пациентов. Да он годами не выходил за порог лечебницы, беспокоясь за здоровье больных. Можно сказать, что он жизнь положил на алтарь медицины. — Уверен, среди вас есть компетентные специалисты, которые могут помочь больным. Если это было бы не так, то магистр Гариус никогда бы не оставил госпиталь.
Уж я-то его хорошо знаю. Для того чтобы не расставаться с больными, он три раза отказывался от кресла целителя в Совете магов. За всю свою жизнь Азель только один раз надолго покидал больницу — объявил бойкот, когда из-за клеветы короля Рафиуса меня судили и посадили на неделю в камеру.
— Но как же так! Вы же любимый ученик главы!
— Извините, но...
— Никериал!!! — вдруг я услышал разгневанный голос Алии. По моей коже пробежали мурашки, а в голове почему-то заиграл похоронный марш. — А ну стой, прихвостень Настерревиля!
Я обернулся, и в ужасе попятился от быстро приближающейся катастрофы. Не успел скрыться, а свобода была так близка... Видимо, даже Стефан не удержал нашу дьяволицу. Ну что ж, мир праху его... а сейчас будет мир праху моему.
Как только к нам приблизилась эта разгневанная фурия, я попытался спрятаться за мистером Ранмару. Авось не станет меня убивать при свидетеле.
— Аля... Ты... ты уже поговорила с магистром Стефаном? — нервно произнес я первое пришедшее в голову. Так, главное при разговоре с ней — держать дистанцию.
— Со Стефаном? — нахмурилась магесса, на мгновение позабыв, что она хотела со мной сделать. — А я должна была с ним поговорить?
— Я видел, как он направлялся к тебе.
— Да? О, так это был он... — что-то вспомнив, неловко усмехнулась Алия и тихо добавила. — Кто же знал. Может пойти и извиниться?
Я пораженно посмотрел на эту женщину. Впервые в жизни мне стало жалко этого маразматика. Что же она с ним сотворила, что даже хочет извиниться, хотя я ни разу в жизни не видел, как она у кого-то просит прощения?
— А что с ним? — решил уточнить я.
— Наверное сотрясение мозга, — всерьез задумалась дознавательница, приведя в еще большее недоумение моего собеседника. Эрнест, чуть ли не открыв рот, слушал наш странный диалог. Великая, и почему мне кажется, что я постоянно предстаю перед глазами других, как какой-то маньяк.
— Всего-то... — хмыкнул я. — И чем же ты его так приложила... хотя, дайте-ка угадаю — дверью?
— Он сам виноват, нечего было подходить так близко, — фыркнула девушка, нисколечко не раскаиваясь в содеянном. И вдруг улыбнулась моему "щиту". — Мистер Ранмару, приветствую вас. А что вы делаете в стенах Департамента дознавателей? Вроде сегодня не день медицинского осмотра заключенных.
— Сегодня я присутствую здесь по личным делам госпиталя Парнаско, магистр Эрлеан, — поклонился дознавательнице мужчина.
— Тогда приятного вам дня, — очаровательно улыбнулась ему девушка и посмотрела на меня. Ее улыбка вмиг померкла, она сверлила меня взглядом. — Магистр Ленге, — с нажимом проговорила Алия. Я побледнел, с горечью вспомнив, что так и не успел составить завещание. — Нам нужно поговорить. Срочно. В моем кабинете.
Добровольно идти в логово адской бестии? Ну уж нет, мне пока жизнь дорога.
— Извините, — как можно правдоподобнее вздохнул я и положил свою руку на плечо Эрнеста. — Но я, увы, не могу. Я уже пообещал помочь госпиталю Парнаско в одной услуге. Вы же понимаете, что жизнь больных всегда стоит на первом месте!
— Ты добровольно идешь в госпиталь? — неверяще усмехнулась девушка. — Это правда, мистер Ранмару?
— Конечно, — я насильно потащил недоумевающего Эрнеста к порталу. — Нам нужно срочно отправиться к моим пациентам. Каждая минута может быть на счету!
— Ну ладно, — стушевалась Алия, видимо поверив в правдивость моих слов и задумавшись, пробурчала. — А я тогда пойду проведаю Стефана. Вдруг все же не придется перед ним извиняться...
Когда я и мой новый знакомый отошли достаточно далеко от злополучного места встречи, я отпустил целителя. Не могу поверить, что мне удалось избежать гнева магнессы, но теперь, выбирая из двух зол меньшее, мне придется идти в обитель болезней и милсестер*. Не люблю встречаться со своими коллегами целителями — они порой выводят меня своей надменностью и заносчивостью.
— Ну что ж, — тихо пробормотал я, смиряясь с ролью бесплатной медицинской помощи. Чтоб тебя, Азель, почему ты решил уехать именно сейчас?! — Лучше Парнаско, чем сектанты.
— Так вы поможете? — радостно заблестели глаза Ранмару.
— Конечно, — мрачно буркнул я. Куда я денусь, раз обещал, то надо держать свое слово. Да и мой учитель меня не простил, если бы я на произвол судьбы оставил его больных. — Ведите меня в госпиталь Парнаско.
Фил, ты был прав. На мне весит страшное проклятие — вечно помогать другим. И, похоже, мне от него никогда не удастся избавиться...
1.Прим. автора, милсестры — милосердные сестры, аналог медсестер
Глава 2. Горькая правда об эпидемии
Воспоминания — это яд.
И чем их больше — тем больнее на душе
от ностальгии по давно ушедшим дням.
— И как это понимать?
Я пораженно замер в дверях, смотря на вполне здорового и живого магистра Гариуса, который спокойно сидел в кресле и почитывал потрепанный фолиант.
Вот лицедеи... Прихвостни Настерривиля! Заманили меня в логово дракона под таким невинным предлогом! Чтоб я еще раз поверил в то, что Азель оставил своих больных на произвол судьбы? Да никогда!
Я повернулся к подельнику своего учителя надеясь услышать внятное оправдание, перед тем как он оправится в чертоги Богини. Мистер Ранмару, стушевавшись под моим пристальным взглядом, что-то буркнул на прощание и быстро ретировался из кабинета главы госпиталя Парнаско.
Дверь с грохотом закрылась, щелкнул замок, повеяло магией наложения печатей. Я помрачнел. Ну, спасибо, тебе, Эрнест. Запер меня в одной комнате с человеком, с которым я бы никогда по доброй воле не остался наедине.
Нда, сейчас я себя ощущал, как жертва гарленской ползучей росянки. Сама по себе нечисть передвигается очень медленно, несколько метров за пару десятков лет, и чтобы не умереть от голода, она, почуяв потенциальный обед, с помощью специфичного запаха воздействует на разум жертвы, порождая в его рассудке самые желанные галлюцинации. Несчастный путник ведется на обман разума и добровольно следует в пасть нечисти. И вот сейчас ловушка росянки только что захлопнулась...
Пора мне уже привыкнуть к выходкам Азеля. Если припомнить, то он всегда надо мной в детстве подшучивал: то страшные байки про госпиталь начнет травить, то милсестер подговорит, чтобы они этикетки на лекарствах местами поменяли, чтобы я самостоятельно научился по запаху и цвету определять вещества, то придумает про пациента такую историю, что мне было страшно ему в глаза смотреть не то, что осматривать... И это называется взрослый и всеми уважаемый полный целитель...
Но я все равно, несмотря на его характер, считал магистра Гариуса своим вторым отцом. Восхищался его силой воли, умением, тем, как он держался перед больными. Он был моим кумиром... до того случая с эпидемией. Тогда мое мировоззрение резко переменилось, и я перестал понимать учителя, перестал верить в доброту и благодарность людей, которых целители спасали порой даже ценой своей жизни. Разочаровался в своей мечте стать Верховным целителем и изменить мир к лучшему. Сделать то, чему меня всегда учил магистр Гариус.
Несмотря на то, что я относился к нему с теплотой, мы после той эпидемии виделись редко. Просто я не мог открыто смотреть ему в глаза — мне было очень стыдно и неловко. В глубине души я чувствовал, что предал его, отринув свои прошлые идеалы.
Я, подергав за ручку запертую дверь, тихо ругнулся на эрейском и обреченно посмотрел на сидевшего в кресле целителя. Учитель спокойно читал книгу, изредка перелистывая страницы, казалось, что он как будто не замечает присутствие другого человека. Но я то знаю, что это не так. Нет, Азель просто ждет, пока я не начну говорить первым... выжидает, чтобы я приблизился к нему, полностью попав в его поле зрения — он настоящая гарленская росянка.
Я, вздохнув, нерешительно стал приближаться к креслу. Мое Сердце бешено стучало, уши предательски алели, а в горле стал ком — почему всегда перед Азелем я ощущаю себя как нашкодивший щенок? Что за ужасное чувство беспомощности и стыда... Нет, пора решительно встретиться со своим прошлым. Мне надоело, что дела давно ушедших дней сейчас доставляют мне столько неприятностей.
Подойдя к спинке кресла, я замер, не спеша начать столь неприятный разговор. Сколько лет мы уже не виделись? Сколько лет нормально не говорили, а лишь в короткие мгновения встреч перебрасывались незначительными фразами? Неужели магистр Гариус меня простил, неужели он решил первым нарушить столь затянувшееся молчание?
— Мальчик мой, — тихо прозвучал голос моего бывшего учителя. Я вздрогнул, услышав столь родной голос приемного отца. — Подойди поближе, дай мне взглянуть на тебя.
Азель бережно закрыл старинный фолиант, спокойно показав мне рукой на пустующее соседнее кресло. Перед глазами вновь мелькнули полузабытые обрывки детства, когда я часами сидел в кабинете Азеля, получая нагоняи и за книгами постигая теорию целительства. Здесь все пропахло историей... все забытые обрывки воспоминаний вновь выстроились в моей голове в мозаику, заставляя Сердце жалобно ныть от ностальгии по давно утраченному детству.
— Что на меня смотреть? — фыркнул я, сев на предложенное место. И чего я боюсь? Совсем раскис, как тряпка. — Рога не выросли, хвост не появился, даже не позеленел!
Магистр Гариус встал и, к моему удивлению, положил свою руку на мой лоб. Из ладони полился свет, который, как электрический заряд в одно мгновение пробежал по телу, заставив неприятно поежиться.
— В целом — удовлетворительно, — довольно хмыкнул учитель, снова сев на свое кресло. Я поморщился, приглаживая волосы. Ненавижу, когда он так делает. Я ему не пациент, чтобы меня осматривать. — Слегка повышен уровень сахара в крови, что говорит о том, что ты недавно ел сладкое, переутомлен...
— Мне неинтересно, — перебил я целителя, скучающе на него смотря. — Я и сам прекрасно знаю состояние своего здоровья.
— Ты осунулся, побледнел... Нервы шалят?
А как тут не нервничать, когда что не день — испытание для психики. Как же мне все надоело...
— Все просто отлично, магистр Гариус. Так зачем вы меня заманили в госпиталь под таким... гм... необычным предлогом? Могли бы просто принести приглашение, я бы...
— Ты опять бы его проигнорировал, Ник. Мальчик мой, почему ты меня избегаешь? Почему не назовешь как прежде, дядей Азелем?
— Какой ты дядя, — усмехнулся я, смотря на магистра. За столько лет Азель ничуть не изменился: лукавый взгляд, темные, почти не тронутые сединой волосы — на вид ему можно было дать тридцать пять лет. Нет, это в детстве я мог называть его дядей, тогда разница в возрасте была заметна, а сейчас... — Ты больше похож на моего старшего брата. Также поучаешь, давишь на совесть... Учитель, вы же позвали меня не просто так.
— Да... не просто так, — магистр вздохнул, погладив корешок толстой книги. Он неспешно обвел взглядом свой старый кабинет, задержав взгляд на портретах прошлых глав госпиталя. — Сложно поверить, но в этом году этим стенам стукнет две сотни лет. Госпиталь многое пережил на своем веку — и плохое и хорошее. Я оберегаю его уже больше семидесяти лет... под моим руководством он пережил эпидемию, которая унесла больше половины населения страны, столько талантливых целителей отправилось в чертоги Великой стараясь спасти как можно больше жизней. И знаешь что?
