Генлои тоже раздражало странное поведение соратника, который стал плохо выполнять свои обязанности и по сути свалил на него весь ворох работы, который ему одному было не потянуть. В отличие от принцессы, Генлои не злился, не дулся и не плакал тихонько ночами в подушку, — он был человеком дела и пытался что-то предпринять.
Вся документация по армии "Север", хранившаяся в военной базе данных, была актуальна только до того момента, когда случился переворот, что происходила там позже было покрыто мраком. Все поступления и перемещения, а так же увольнения и дезертирства оставались для правительства тайной.
После того, как сгорел флагман адмирала Аландера, большинство кораблей армии "Север" предпочли сдаться в плен, осталось их немного, всего где-то треть от прежнего количества. Какая-то небольшая часть кораблей прорвала окружение еще раньше и исчезла в неизвестном направлении.
Генлои лично проверил все списки вернувшихся на планету солдат и кое-кого из офицеров расспросил, не знают ли они, на каком именно корабле служил сын адмирала Аландера. Никто ничего не знал, но некоторые офицеры заявили со всей уверенностью, что при штабе Джеса не было, и вообще на флагмане он не служил.
Об этом Генлои рассказал Элкси сразу же, как только узнал.
— Это конечно не сильно повышает шансы твоего друга на спасение, но все-таки они есть. Никто не знает точно, сколько кораблей сгорело, но есть свидетели, что нескольким удалось ускользнуть. Где их сейчас носит — черт знает, но при известной доле упорства, их можно найти. Может быть, твой Аландер жив и ты напрасно впадаешь в трагизм.
Нельзя сказать, чтобы Генлои сам хоть сколько-то верил в такую ничтожную вероятность, но это был хороший шанс вывести Сайгерона из ступора и вернуть к жизни. Пусть делает хоть что-то. А потом — видно будет. Когда проходит время, смириться с неизбежным всегда уже легче и проще.
Элкси слова Генлои не оставили равнодушным, теперь он от абсолютного трагизма периодически переходил к фанатичному оптимизму — Джес лучший на свете пилот, если кому-то и удалось бы выбраться за оцепление, так это ему. Но вскоре он снова возвращался к пессимизму — Джес болван, каких поискать, он мог принципиально остаться в сражении и погибнуть, потому что это соответствовало кодексу чести, потому что именно этого ждал от него героический папа. Но шанс оставался, ничтожный маленький шанс и, конечно, просто необходимо было разыскать все сбежавшие корабли, все до единого, чтобы узнать все наверняка.
С чего он вообще решил, что Джес служит на флагмане? Джес никогда не стремился в штаб, ему всегда хотелось летать и стрелять, командовать собственным кораблем!
Элкси поступил так, как никто от него не ждал, он заявил, что уходит в отставку, — ну хорошо, в долгосрочный отпуск! — и полетит искать Аландера сам. Генлои сначала пришел в ярость, а потом рассудил, что оно к лучшему, может быть, действительно уже пришла пора самому учиться править планетой? Ему хотелось попробовать...
Бабушка была скорее рада. Конечно, ей больше хотелось бы, чтобы ребенок остался с ней и с Севелиной и строил бы уже, наконец, нормальные человеческие отношения с девушкой, которая так преданно его любила, но нет, Элкси никак не желал ничего нормального — так пусть летит, если очень уж хочет. Смена обстановки тоже не повредит. А Аландер все равно наверняка мертв, так что никуда Элкси не денется.
Севелина же просто впала в истерику, все обиды, что копились в ней на протяжении последнего времени вдруг вылились разом с обвинениями и отчаянными слезами: ты обещал никогда не бросать меня, ты меня на самом деле совсем не любишь! Все это было в общем-то справедливо, но ни остаться, ни брать девушку с собой Элкси совсем не хотел. Он обещал ей, что "отпуск" продлится недолго, ну и вообще, — сейчас он бросает ее не среди врагов, а совсем наоборот. Еще он сказал, что как только вернется, они непременно поженятся и свадьба будет красивой и роскошной — как она захочет. Он мог бы и прямо сейчас жениться бы на ней, но было бы странно делать это в спешке.
Севелина не очень утешилась, она знала, что "потом" это очень расплывчатое и ненадежное понятие, но ей пришлось смириться. Жизнь снова не позволяла принцессе быть абсолютно и радужно счастливой, она, конечно, и понимала уже умом, что это невозможно, но все равно, — как же ей хотелось этого!
Элкси был каким-то ускользающим... Прожив с ним вместе несколько месяцев, Севелина смогла увидеть и понять его лучше, развеяв ореол придуманной ей самой романтичности. Когда-то еще перед подготовкой к свадьбе с Симоном, мать говорила ей, что в семье часто получается так, что один любит, а другой скорее позволяет себя любить, и в этом нет ничего страшного, и все закономерно и правильно, вопрос лишь в том, что тебе самому приятнее и нужнее — любить или быть любимой. В отношении Симона было все понятно и без раздумий — ей не было нужно ни то, ни другое. Но Элкси... Севелине казалось, что он любит ее так же сильно, как и она его, что у них огромная и расчудесная, волшебная и прямо-таки невозможная любовь. В ту пору она не могла бы признаться себе, что может преувеличивать, в том отчаянном положении это просто убило бы ее. А сейчас... Сейчас уже можно было взглянуть правде в глаза и, видимо, успокоиться на том, что из них двоих сильнее любить всегда будет она... Впрочем, может быть, это так и должно быть? Мужчины такие странные, никогда не поймешь, что они чувствуют на самом деле, они могут молчать и казаться равнодушными и при этом будут переживать не меньше, как если бы рыдали и бились в истерике. То, что у Элкси нет какой-то посторонней возлюбленной, Севелина была почти уверена, и он не собирается ее бросать, просто... Ну вот такой он неспособный на пламенные чувства, — все эмоции и страсть забрала революция, так тоже бывает. Наверное. Ах, если бы еще только забеременеть, какое это было бы счастье! Тогда Севелина родила бы себе своего собственного маленького Элкси, который совершенно точно, никуда бы не делся и принадлежал бы ей весь целиком и полностью. Но и тут судьба была к ней сурова — никак не получалось...
* * *
Элкси улетел на Салану так быстро, как только смог. Наверное, заниматься розыском пропавших кораблей бывшей армии "Север" было бы технически проще с Эридана, — можно было отправлять запросы, рассылать патрулям данные пропавших кораблей и ждать, пока что-нибудь не выяснится. Но во-первых, это было бы чудовищно долго, а во-вторых, совсем не факт, что беглецы когда-нибудь вообще попались бы патрулям Союза, большого резона соваться на глаза представителям власти у них совершенно точно не было. А на Салане можно было узнать все. И даже быстро. Нужны были только деньги и связи. Деньги у Элкси были. Улетая с Саланы он оставил свою компанию в надежных руках, и она вполне себе процветала, не завися от событий происходящих на Эридане и вообще уже не имея к Эридану никакого отношения. А связи найдутся, они всегда находятся, когда есть деньги.
За истекшие два года на Салане мало что изменилось и это не могло не радовать. В отличие от бурных событий на Эридане, здесь все шло своим правильным неспешным чередом, — холодный расчет, финансовая выгода, товар превращается в деньги, а деньги снова в товар, куда-то вкладывается прибыль, куда-то списываются убытки, Элкси и не думал, что так соскучился по всему этому.
Он сообщил о своем прибытии заранее и его встречали весьма торжественно, даже слишком торжественно, если уж на то пошло... Помимо совета директоров в полном составе в космопорт прибыли журналисты с камерами и прочий люд непонятного происхождения, создавший целую толпу. Все чему-то бурно радовались, порывались здороваться и жать руку и говорили какие-то слова. Хорошо еще Хорхе, вероятно, догадываясь, что такое может произойти, притащил с собой с дюжину охранников, которые никого из посторонних не подпустили близко.
Новый император Эридана прибыл на Салану! Что привело его сюда? И как долго он собирается задержаться? Вот блин...
Только железная выучка помогла Элкси держать улыбку и не обругать вслух лезущих под ноги журналистов с микрофонами. Он так привык что две его жизни и две его личности никак не пересекаются, что совсем не подумал о том, что теперь соблюдать инкогнито уже никак не удастся, — образ его в последнее время слишком масштабно тиражировался в средствах массовых информации, что убило всю конспирацию к чертовой матери. Про мифического лиранца Генриха Алофу можно было смело забыть.
Все это было закономерно, удивительным было то, что его встречали радостно, как какого-нибудь национального героя, вернувшегося с победой или — учитывая специфику местного общества — лихого и удачливого пирата, в очередной раз сорвавшего крупный куш. Будто бы он был вовсе не эриданским аристократом, у которого были здесь какие-то темные делишки, а предприимчивым уроженцем Саланы, удачно выбившемся в люди. Наглый юнец, устроивший государственный переворот и прибравший к рукам целую планету заслуживал уважения ничуть не меньше, чем лихой пират, и теперь каждая мерзкая сволочь теневого саланского бизнеса радовалась знакомству с ним, всеми силами стремилась это знакомство поддержать, лезла с объятиями и рукопожатиями и вообще набивалась в друзья. Элкси не очень понимал связь между политической популярностью и успехами в бизнесе, — разве что здесь на Салане вообще ценился успех любого рода, — но грех было не воспользоваться такой удачей.
Ушедшие на нелегальное положение корабли эриданской армии отлавливались быстро и очень легко, — у них не было никакого опыта в том образе жизни, который приходилось вести. Два из них уже обретались в саланском порту, когда Элкси прибыл на планету, закрытые чехлами они пылились в ангаре, проданные хозяевами за долги. Элкси разыскал их несчастных пилотов, пропивавших в барах последние вырученные деньги и вернул их домой вместе с выкупленными за свой счет кораблями, обещая, что на Эридане их не будет ждать никакое наказание. О Джесе Аландере никто из них ничего не знал.
Еще несколько кораблей нашлись в разных пиратских притонах на других планетах, где их хозяева неумело пытались вести какие-то дела. Один из экипажей так же предпочел вернуться домой, другой либо не поверил в добрые намерения подлого Сайгерона, либо еще по какой-то причине тайно убрался восвояси в неизвестном направлении. Ну и скатертью дорога, — о Джесе Аландере никто из них ничего не знал.
Вообще беглых кораблей оказалось довольно много, вовсе не с десяток, как предполагал Генлои — а штук тридцать или даже сорок. Перекрашенные и переоборудованные или превращенные в груду металлолома, корабли некогда доблестной армии "Север" находились в самых неожиданных местах, вознаграждение за информацию о них было очень хорошим, и все пиратское сообщество радостно и беззастенчиво выдавало "новеньких" тот час же, как только они попадали в их поле зрения.
Охота эта продолжалась несколько месяцев, до тех пор пока улов практически вовсе не иссяк. С каждым днем надежда отыскать Джеса живым становилась все призрачней и Элкси снова начал впадать в тоску. Простая и необременительная саланская жизнь перестала его радовать, неуклонно приближался момент принятия решения — оставаться здесь дальше или возвращаться уже на Эридан. Если оставаться — то зачем? Бесконечно год за годом гоняться за призраком? Или становиться торговцем и расширять свой бизнес? А если возвращаться, то зачем? Жениться на Севелине, нарожать детей и заниматься... Какая к черту разница чем заниматься, ни то, ни другое, ни третье не имеет смысла. Время пройдет и он смирится с потерей, тут бабушка, конечно, права, но появится ли когда-нибудь смысл жить?
То, что беглые корабли отловлены все, Элкси понял, когда пошли сообщения, на поверку оказывающиеся ложными — кто-то или ошибался, принимая желаемое за действительное, или нарочно пытался подделать какой-нибудь утиль под эриданский военный крейсер. Поэтому когда вдруг пришло сообщение, что в какой-то мерзкой дыре под названием Омела якобы видели эриданцев, Элкси не особенно в это поверил, но это было первое сообщение об эриданцах-людях без эриданского корабля, и уже поэтому заслуживало внимания.
Какой-то весьма подозрительный тип, по имени Барни Глен, прилетевший на Салану на старой развалюхе, едва не отдавшей концы при посадке, заявил, что слышал, будто бы на Омеле появились какие-то новички, о которых в последнее его там посещение только и говорили — вроде бы отчаянные парни и не черта не боятся, смогли договориться с местными и забили трюмы корабля медью и никелем. Говорили так же, что парни эти родом с Эридана, из бывших мятежников, разбитых у скопления Гончих Псов. Сам Барни этих эриданцев не видел, да их и вовсе не было в тот момент на планете, но они собирались вернуться за новой партией товара. Да и почему бы нет, раз дело пошло?
Барни Глен очень хотел денег, Элкси видел, как сильно тот нуждался в них, но когда он предложил ему слетать на Омелу и проводить его к людям, рассказывавшим об эриданцах, Барни отказался наотрез, заявив, что больше туда ни ногой и жизнь ему дороже. И ушел, даже вознаграждение требовать не стал, видимо заранее подозревал, что ему не поверят и не заплатят.
На кой черт он решил лететь на эту Омелу, Элкси не мог бы объяснить, то ли надоело сидеть на месте, постепенно теряя интерес к жизни, то ли захотелось приключений, без которых оказывается было как-то скучно, то ли все-таки оставалась еще в душе призрачная надежда, а вдруг...
А может быть, это была неосознанная попытка суицида, потому что данные о планете со странным названием Омела были самые что ни на есть нелицеприятные.
Омела находилась далеко от торговых путей и, хотя условно была пригодна для жизни, на самом деле жить на этой планете было сложновато из-за неприятного климата, на ней почти всегда было дико холодно. Короткое и прохладное лето быстро сменялось суровой морозной зимой, — вечные льды, непролазные сугробы и какие-то совершенно жуткие метели, к тому же слишком разреженный воздух, не особенно пригодный для дыхания.
Люди поселились на Омеле всего лишь сотню лет назад, когда какая-то корпорация занялась там выработкой полезных ископаемых. Прогнозы были очень оптимистичными, но на деле основные залежи драгоценных металлов быстро иссякли и добывать их в промышленных масштабах перестало быть выгодным.
Уже пару десятков лет планета считалась заброшенной и многие официальные лица очень удивились бы узнав, что оказывается не все люди покинули ее. Некоторые остались и, поддерживая в относительном порядке брошенный корпорацией поселок, потихоньку добывали из скованной льдом породы остатки полезных ископаемых, выгодно продавая их без налогов и пошлин контрабандистам.
Омела не была внесена в реестр обитаемых планет, на ней никогда не видели патрулей Союза и прочих представителей властей, посему помимо рудокопов и контрабандистов там ошивались еще и разнообразные проходимцы и преступники, объявленные в розыск. Собственно, в основном именно поэтому планета считалась опасной, и ее не любили. Там почти не действовали негласные законы цивилизованного преступного сообщества галактики и солидные, почтенные люди не имели с ней дела, хотя при известной доле храбрости и удачливости, там можно было сделать неплохие деньги. На Омелу летали только самые отчаянные искатели приключений. Или те, для кого легкие деньги были важнее возможного риска для жизни. Или совсем уже отмороженные подонки, которые чувствовали там себя как дома...
