— Я не собираюсь бить любимую женщину, хотя она очень на это нарывается. Я сделаю другое.
Он подцепил за воротник ее блузку и резким движением разорвал ее, полностью обнажая спину. Лиза забилась, стараясь вырваться. Пусть уж лучше Матвей изобьет ее, чем изнасилует. Мужчина несильно, но крепко придавил девушку за горло к диванной подушке, вытащил из-под нее остатки одежды, сорвал бюстье. Провел рукой по груди, лаская и чуть сжимая в ладони, чуть приподнялся сам и перевернул девушку на спину.
— Изнасилуешь меня? — с недоброй усмешкой спросила Лиза, перестав вырываться. Все равно он сильнее.
— А ты хочешь именно насилия? — усмехнулся мужчина, сдергивая с любимой юбку вместе с нижним бельем. И когда только он успел ее расстегнуть. Лиза хотела сопротивляться, но, когда его рука скользнула меж стройных бедер и погладила там, девушка непроизвольно застонала от удовольствия.
— Я говорил тебе о своей любви, я делал и делаю все, только чтобы ты была счастлива со мной, но я не знаю, как тебя словами заставить мне доверять! Я не хочу потерять тебя, Лиза, но ты упорно бьешься головой о стену, и пока не перестанешь это делать, принимать решения по поводу твоей жизни буду я!
Девушка не успела ничего ответить, высший сжал в одной руке ее запястья, а другой — раздвинул ее ноги и устроился между ними. Она молча наблюдала за вампиром, лишь глаза выдавали ее ярость и злость. Матвей одним резким движением дернул молнию на своих брюках и через мгновение вошел в Лизу, легким стоном показав, как ему это понравилось.
Лиза посчитала бы, что он ее насилует, если бы не легкие поцелуи в губы, перерождающиеся в страстные и лишающие разума, если бы не игривые пальцы, которые норовили погладить и приласкать каждый кусочек ее тела. С каждым движением, с каждой лаской, мужчина все больше и больше зажигал девушку, возбуждал ее, и под конец Лиза сама стонала от наслаждения, поддаваясь его движениям, ненавидя себя и его за это. Когда Матвей на мгновение замер, целуя ее губы, девушка дернулась под ним и прошептала в промежутке между поцелуями:
— Ненавижу! Видеть тебя не могу!
Вампир усмехнулся, приподнялся и перевернул девушку на живот.
— Тогда не смотри! — и снова овладел ею.
Раздавшийся громкий вскрик и стон наслаждения заставили высшего улыбнуться и прижаться губами к ее спине.
Когда все закончилось, Матвей встал и полез в шкаф в поисках банного полотенца, оставив девушку в блаженной усталости лежать на диване.
Она повернулась на бок.
— Я все равно тебя ненавижу! — прошептала Лиза, наблюдая, как вампир роется на полках.
Он с легкой улыбкой оглянулся на девушку.
— Любишь, Лиза, очень любишь.
Блондинка со стоном зарылась лицом в подушку.
Мужчина достал из шкафа плед, укрыл им обнаженную девушку, заботливо подоткнул одеяло под спину. Уселся рядом, положил найденное полотенце на колени, и серьезно посмотрел на Лизу.
— Давай договоримся вот о чем. Ты почему-то путаешь заботу о себе и полное подчинение. Мне не нужна женщина, которая будет по-рабски заглядывать мне в рот, ожидая приказа, но и позволить тебе глупо рисковать собственной жизнью или счастьем я тоже не могу. В бытовых мелочах — да, решай все сама, но в важных делах я хочу, чтобы ты слушалась моего совета, — девушка повторно было возмутилась, но мужчина лишь прижал палец к ее губам, заставляя выслушать себя до конца, — Ты только — только попала в мой мир, Лиза, и почти ничего о нем не знаешь. Поэтому совершаешь постоянно глупые поступки. Именно поэтому пока я буду решать за тебя. Пока! — он выделил это слово отдельно, — Как только я увижу, что ты научилась видеть реальную опасность, я позволю принимать решения самостоятельно.
Лиза не поднимала головы от подушки, но слушала очень внимательно.
— Надеюсь, договорились?
— Ты шикарно все объяснил, — буркнула девушка, поворачивая к нему голову.
В ответ Матвей лишь нежно поцеловал Лизу в висок.
— Сегодня, так и быть, я останусь тут! — с доброй усмешкой проговорил мужчина и встал с дивана, — Но завтра мы начнем подыскивать тебе новое жилье.
— Мне нравится моя квартира! — снова возмутилась девушка, укутываясь в плед по горло, но Матвей решил не обращать на этот протест внимания.
— Я сейчас в душ, затем в резиденцию, поэтому у тебя есть пара часов поспать.
— Пара часов?
— Ты же не думаешь, что я ограничусь одним разом в неделю? Спи. Люблю тебя!
Матвей склонился к девушке, слегка коснулся ее губ, и вышел из комнаты.
Лиза услышала, как в ванной зашумела вода и проказливо улыбнулась.
Ничего, пусть думает, что она согласилась. Девушка широко зевнула и перевернулась на другой бок, потихоньку засыпая.
16 глава.
Марк устало вошел в дом и буквально рухнул в гостиной на диван. Вымотался.
Александрос приезжает уже завтра и необходимо подготовится к его приезду, кто знает, что с собой привезет лидер европейцев. А учитывая финансовую поддержку, которую он оказывает восставшим, то хорошего ждать не приходится. Марк уже провел инструктаж среди командиров боевых подразделений, срочно дислоцированных в Подмосковье,
И сейчас мужчина хотел лишь отдыха перед наступлением тяжелейших, как догадывался, дней. Сможет его клан сохранить независимость — большой вопрос.
Лина медленно спустилась по лестнице и остановилась на последней ступеньке.
Слуги уже давно спали, у девушки тоже глаза давно закрывались, но она упорно дожидалась приезда понтифика, чтобы сказать ему "добрый вечер" и "я люблю тебя". Но мужчина выглядел настолько измученным, что Лина решила не беспокоить его. Развернулась подняться, задела слегка вазу с цветами, стоящую у края лестницы.
Марк чуть повернул голову, прислушиваясь, и позвал девушку к себе.
— Как прошел твой день? — усадил ее на колени и прижался губами к макушке, вдыхая легкий аромат духов.
Ему всегда было спокойно с Линой, словно он наконец-то нашел единственное, чего недоставало в жизни.
Девушка обвила руками шею Марка, зарываясь лицом в его густые волосы:
— Ничего особенного, туда съездила, сюда...
— Рустам доложил, что ты была у отца Сергия?
Лина заметно напряглась, но затем беспечно пожала плечами, не придавая значения этому событию:
— Хотела поблагодарить его за помощь с идеями по Откату.
Марк отстранил от себя девушку и цепко впился взглядом в ее лицо, от понтифика не укрылась первая реакция на его слова.
— И благодарила два с половиной часа?
— Ну, мы еще чай попили, он про родителей моих рассказал немного. Ты в курсе, что отец Сергий знал мою мать? Она, оказывается, тоже была...
Понтифик слушал болтовню любимой, но чувствовал, что Лина ему врет. Только не мог понять о чем — то ли про родителей, то ли про основную цель визита.
Любимая давно ему не лгала, предпочитая честно все рассказывать, насколько неприятной была бы правда.
И снова начала это делать после приезда из Цюриха.
Он знал, что Лина заезжала и в резиденцию, девушка заходила к нему в кабинет, думая, что он быстро освободится. Но понтифик был по горло занят делами, и ей пришлось уехать домой в одиночестве.
Что ж, понтифик намерен твердо выяснить, о чем ему лжет Лина, и первой, у кого он это спросит, будет Тамара.
...
С утра Лина созвонилась с Иоганной и честно обо всем той рассказала. И про искажение чужих судеб, и про новую дату планируемого прыжка.
Девушка не стала приезжать в посольство, понимая, что внеурочный визит вызовет вопросы, в первую очередь, у понтифика. Она прекрасно помнила вчерашний разговор с ним и догадывалась, что Марк обязательно заинтересуется такими странными передвижениями любимой, особенно в преддверии Отката.
Иоганна сначала не поверила рассказанному, но бывшая ткущая привела веские доказательства, подкрепив их результатами сканирования. И после этого женщины стали думать, как же провести прыжок так, чтобы гарантированно получилось все, что задумано, и при этом никто не смог помешать.
Элсбет выпросила у Марка пару-тройку дней перед планируемым событием, ведь понтифик хотел сразу же вызвать телепата, чтобы не откладывать дело надолго. Но Иоганне необходимо было понять цикличность своей нестабильности, чтобы момент прыжка, и так усложненный двойным весом Лина и Катерины, не пришелся на период потери дара . Двух дней должно было хватить для проработки действий и изменять прошлое женщины решили послезавтра. Фрау Франк согласилась без лишних раздумий, ведь для нее это означало возможность задержать разрушение таланта, но поинтересовалась, почему девушка обсуждает этот вопрос втайне от Марка.
Ответить Лине на это было нечего. Промямлив что-то невразумительное, она взяла с Иоганны твердое обещание до поры до времени молчать об измененных условиях прыжка и никому не рассказывать, даже Элсбет.
Оставался еще один трудный разговор. С родной сестрой Лина решила встретиться лично. Потому что с незнакомыми людьми, даже если это кровный родственник, по телефону вести подобные беседы уже не следовало. Девушка созвонилась с отцом Сергием и попросила того передать просьбу о встрече. Бывший священник пообещал сообщить, как только узнает дату, но повторил, что он крайне недоволен вторжением любовницы вампира в жизнь его дочери.
Сейчас Лина сидела в небольшом гроте оранжереи резиденции и мрачно обдумывала свое невеселое будущее.
Ночью девушка так и не рассказала Марку о том, что познакомилась со своей сестрой. Он пришел домой настолько вымотанный, что у Лины совесть не позволила устроить понтифику скандал. Да и какой в этом теперь смысл? Все равно им осталась всего пара дней от силы быть вместе, зачем лишний раз портить отношения нелепыми выяснениями.
Сердце тоскливо сжалось.
Всего пара дней.
Уже послезавтра девушка вернет все судьбы к их исходному варианту, и шансов, что она останется с Марком, практически нет. Кажется, во всей этой истории именно гарантированный разрыв с Марком угнетал Лину больше всего.
Отец Сергий прав — она эгоистка! Думает не о том, что сломала судьбы других людей, не о том, что без разрешения вмешалась в чужие жизни, а о своей стопроцентно потерянной любви!
В который раз Лина прокляла себя за бестолковость в обращении с талантом.
Если бы не тот злополучный штурм семнадцатого июня...!
Тогда девушка не стала бы искать возможность избавиться от Отката, а значит и не узнала бы всего остального!
От горестных размышлений ее оторвал знакомый голос:
— Лина?
Девушка подняла голову.
В грот заглянула блондинка — учительница, с которой Лина часто сталкивалась в европейско посольстве, приезжая на тренировки с Иоганной. Лиза сопровождала ученицу мастера времени, маленькую машу, и девушки каждый раз подолгу болтали, пока Лина отдыхала от практических занятий, а Маша занималась с часовщицей.
— Лиза! — фаворитка понтифика с радостью увидела знакомое лицо. Хоть отвлечется от неприятных размышлений!
Марк рассказал вкратце Лине историю молодой учительницы, и девушка с чистым сердцем порадовалась за ее отношения с Матвеем. Заместитель понтифика была серьезным и заслуживающим доверия вампиром, Лина была убеждена, что блондинке очень с ним повезло.
Как и ее открывшемуся таланту телепата.
Блондинка была, как всегда, одета строго, но ворот джемпера украшала бриллиантовая брошь в виде цветка, а на одном из пальцев красовалось дорогое кольцо.
— Иди сюда, садись! — Лина протянула руку подруге, зовя ее к себе на лавочку, — Как твои дела? Как Паноптикум? Елиазар не обижает?
Лиза с удивлением подняла бровь на такие вопросы, затем открыла девушке свою метку:
— С этим-то? — она весело рассмеялась, — Да он пылинки с меня сдувает, знает, что Матвей не даст в обиду.
— Вот как?— Лина откровенно порадовалась за девушку, — Это хорошо. А вообще...?
Блондинка уклонилась от развернутого ответа:
— А вообще пока не жалуюсь, привыкаю. Слишком много нового.
— Это да, — согласилась Лина, — По себе помню, на первых порах очень боялась сделать что-то не так.
— А сейчас?
Лина лучисто той улыбнулась.
— Сейчас я, по крайней мере, знаю, кто меня будет за это ругать и как он будет это делать!
Блондинка иронично подняла бровь, и девушки прыснули со смеху.
Отсмеявшись, Лиза осторожно поинтересовалась:
— Лин, а почему ты так ругаешь себя за семнадцатое июня?
Фаворитка прищурила глаза, от былой радости следа не осталось.
— Поясни?
Лиза виновато пожала плечами.
— Извини, я не специально, просто услышала обрывки мыслей. У меня же были некоторые проблемы, когда талант активировался, поэтому "Зеркало" мне ставить пока не стали, а собственные щиты я не очень хорошо умею поддерживать.
Лина напряглась. Она не собиралась рассказывать кому-либо еще, помимо Тамары, о том, что на самом деле случилось в день штурма. Официальная версия гласила, что ткущая-гемофаг лишь не позволила Лазарю изменить ход боя в сторону Ордена, ведь Печать убивает любой талант.
— А что, для тебя этот день чем-то знаменателен? — спросила она, прищурившись.
Лиза поморщилась.
— Не самым приятным. Представляешь, прихожу домой вечером с работы, уставшая после экзамена, и застаю собственного мужа в постели с какой-то дрянью.
— А муж...?
— Муж тоже дрянь, — тихо выругалась блондинка, припоминая все, что было потом.
— Вот же урод! А раньше были подобные ...? — Лина не знала, как обозвать подобную ситуацию цензурно.
Лиза яростно замотала головой:
— Никогда! Я была уверена, что Витька в этом плане верный, даже перед знакомыми хвасталась! Представляешь, какая дура была!
Лина горько улыбнулась и откинулась на лавочку, припоминая тот день. Значит, и тут тоже — ее вина. И тут ткущая напортачила, изменив жизнь этой, совершенно неизвестной на тот момент, девушки.
Она бросила на блондинку взгляд искоса.
— Ты жалеешь, что так получилось?
Услышать ответ Лина не успела:
— Вот ты где! — зло чеканя шаг, в грот вошла Мила.
Молодая вампирка встала перед подругами и грозно сложила руки на груди. Взглядом она буравила Лину.
— И расскажи мне теперь, многоуважаемая любовница понтифика, — Мила аж выплюнула эти слова, — о том, как твой талант оказался уничтожен Печатью!
Лина выпрямилась и поинтересовалась ледяным тоном:
— С какой стати ты со мной разговариваешь таким тоном?
— Может быть, с той, — ученица Палача склонилась к ней, приближая пышущие яростью глаза, — что именно ты в день штурма испоганила мою жизнь, меняя вероятности?
— Испоганила?
— Испортила, исковеркала, изуродовала — выбирай любое слово! Ты, — Мила наставила на бывшую ткущую палец, — изменила вероятности всех вокруг в день штурма! Ты даже не спросила, хотим ли мы этого! Ты...
— Довольно! — резким окриком Лина попыталась оборвать обвинение, но вампирка ее не слышала, заканчивая свою речь:
— Как ты вообще посмела так со мной поступить? Ведь я спасла тебе жизнь!
Лина вскинула голову и надменно процедила:
— Во-первых, я это делала во благо клана!
