— Как он работает, этот артефакт? — слышу я как будто со стороны свой немного запинающийся голос. — Буду ли я делать всё, что мне прикажут, или это работает как-то иначе?
— Эйсор, — я впервые слышу название той твари, что поселилась внутри меня, — самый мягкий способ воздействовать на волю человека. Он не лишает способности действовать самостоятельно, не делает его глупее или слабее. Он даже не блокирует магические способности. Просто подменяет его собственные цели и желания на чужие, вложенные в эйсор. Ты не заметишь разницу.
— И что было вложено в этот эйсор?
— Разве это имеет значение сейчас?
Действительно, какая разница. Смешно, меня столько раз пытались взять в плен, столько раз стремились навязать свою волю, превратив в послушную марионетку. Танара, Интрай, Асет Орани и даже сам Консул. А получилось это у Джареда Хаккена, который уступал и опытом, и силой всем им. При виде него я забыла об осторожности, стала беспечной. Фактически сама приплыла в руки гармцам.
Живот тянуще ноет. Я слишком долго была в шкуре зверя.
— Есть хочу, — по-детски жалобно говорю некромагу.
Глава 48. Плен.
Шогток, Джаред Хаккен.
Когда приносят поднос с едой, девушка уже спит, трогательно свернувшись клубочком.
Джаред садится рядом, проводит пальцем по переносице, линии губ, гладит по щеке, но Агнесса спит слишком крепко, чтобы это почувствовать. Пальцы доходят до уха, и там замирают. На пальцах кровь, совсем свежая. Джаред чуть наклоняет голову Агнессы, как если бы она была безвольной куклой, и тонкая струйка крови, вырвавшаяся на волю, пачкает лицо и простыни.
Через десять минут у входа в комнату уже стоит целитель, и мнётся, боясь ступить на магическую ловушку.
— Она уже деактивирована, заходи.
Мужчина заходит и удивлённо восклицает:
— Агнесса! Она... она спит?
— Я тоже так думал, но это не слишком похоже на сон.
— Что вы сделали, айрин?
Целитель уже ставит свою сумку на стол, но инструменты пока не спешит доставать.
— К ней был присоединён ментальный артефакт, — мрачно говорит Джаред. — Но обычно он не приводит к столь сильным судорогам и... крови быть не должно. Скажи, что пошло не так, Гиваргис?
Алисканец уже осторожно осматривает девушку, особо внимательно изучая свежую ранку у основания головы.
— Ну, я не разбираюсь в действиях ментальных артефактов, тем более некромагических, но организм арэнаи — это большая тайна. На них даже целительская магия действует иначе, искажаясь. Я заметил это ещё в Алискане. Так что вполне возможно искажение произошло и тут. И вы правы, она не спит. Пульс слишком медленный даже для состояния сна, а кожные покровы чрезмерно бледны. Говорили, были судороги? Речь после этого была ясна?
— Да, но немного заторможена. Я списал это на усталость.
— Возможно повреждение функций мозга. Можно ли извлечь артефакт?
— Чтобы не повредить ей ещё больше? Нет, это может сделать только Велор Рейвен. Эйсор зачаровывал именно он.
— Я могу остановить внутреннее кровотечение, но и только. Но и это не гарантирует, что оно не возобновиться вновь. Организм отторгает чужеродное тело. Судя по всему, это происходит из-за высокой адаптивности и изменчивости организма. То, что работает обычно на боевых магов, сейчас приносит ей вред. А если арэнаи попробует использовать боевую трансформацию, пусть даже ненамеренно, то боюсь, это и вовсе убьёт её. Советую надеть на неё оковы, которые препятствуют трансформации.
— Да, у нас есть несколько, — кивает задумчиво Хаккен. -Когда она очнётся?
— День, может быть два — энергетический баланс совсем на нуле, а тут ещё внешнее вторжение. Если больше, то будет основание для беспокойства и возможно, серьёзного целительского вмешательства.
— Тогда ты отправишься в Гарм с нами.
Гиваргис растерянно хлопает ресницами:
— Но... нет, я не хочу! У вас же есть свой маг жизни!
— Боюсь, наши гармские целители разбираются в физиологии боевых магов не так хорошо, как ты.
— Но я лишь однажды лечил боевого мага! Да и уровень то у меня совсем слабенький. Айрин Хаккен, ну вы же меня знаете, я самый беспомощный, слабый, глупый маг жизни из существующих...
— Я всё сказал.
На следующее утро до Джареда Хаккена донесли, что войска Майстера приближаются к городу. Но некромаг не собирался вступать в бой.
В небо над Тайрани поднялись два дирижабля, унося с собой, помимо гармцев, несчастного алисканского целителя и так и не очнувшуюся тайранку. А через несколько часов в город вошли тайранские войска, но почти тотчас покинули его
в спешке. В городе началась чума, вызванная, не иначе чёрным гармским колдовством.
Пахнет специфически и немного знакомо. Металлом и техномагией. Под щекой ощущается дрожь, это ощущается даже сквозь тонкий матрас. Гулко гудит мотор.
Мы летим? Открываю глаза. Кабина дирижабля, точнее, один из его отсеков, отделённый от других металлической перегородкой. К ней прислонился и дремлет мужчина, которого я узнаю не сразу. Тощие ноги и руки с торчащими локтями, длинный нос, копна спутанных волос на голове. Гиваргис. Произношу это вслух. Маг сонно хлопает глазами, а затем вскакивает.
— Айри Эйнхери!
— Давай без официоза. Я сейчас не в том положении, — морщусь я.
Голова безумно болит, а в теле... Я бросаю взгляд на руки и чертыхаюсь. Опять эти оковы! А ведь Хаккен говорил, что в них нет необходимости.
— Это для вашей пользы, — проследив за моим взглядом, сказал целитель. — У вас возникли некоторые проблемы с этой штукой, что к вам прицепили.
Я пробегаю пальцами по позвонкам шеи, и натыкаюсь на небольшое уплотнение. Чуть надавливаю и зажмуриваюсь от сильного спазма боли. Слёзы помимо моей воли выступают на глаза. Гиваргис тут же оказывается рядом.
— Не трогай!
Под чуткими прикосновениями боль почти утихает. Он даёт мне немного сладковатого на вкус отвара, и тело хоть немного, но расслабляется. Я ложусь обратно на подстилку, подтягивая ноги к себе и обвивая их руками.
— Куда мы летим? — спрашиваю я алисканца, чтобы отвлечься.
— В Гарм. Точнее, мы должны быть уже над ним. Ещё утром я видел очертание гор.
В этот раз я ругаюсь гораздо дольше, грязнее и изощрённее, и замолкаю, лишь когда слышу смешок. У входа стоит незнакомый мне некромаг. Для гармца он кажется достаточно невысоким и плотным, но лицо характерно вытянуто, а черты лица резки. Он молод, возможно, чуть старше меня, и жёлтые глаза рассматривают меня с доброжелательным любопытством. Это странно, от гармца я ожидала бы скорее отвращения и ненависти.
— Ты ещё кто такой? — пряча за грубостью смущение, спрашиваю я, не пытаясь даже из вежливости сесть.
— Лиазар Астенари. Моё почтение, — и без всякого перехода: — а ты ведь правнучка Консула Рейвена?
— Одного из них. А что, об этом уже на столбах пишут? — язвительно говорю я. Не думала, что Велор, или кто-либо из его окружения будет об этом распространяться.
— Просто я вижу в вас родство с Рейвенами. Я Мастер крови, и умею видеть такие вещи.
— Первый раз слышу о Мастерах крови. Это что-то из некромагии?
Лиазар качает головой.
— Чаще всего этот дар появляется у целителей, так что некромаг, умеющий читать по крови — это аномалия. Точно такая же, как и арэнаи с жёлтыми глазами.
Криво улыбаюсь.
— Значит, мы похожи?
— О, мы вполне можем быть похожи, и не только в этом. Я ведь твой родственник.
Хмурюсь, недоверчиво разглядывая молодого мужчину:
— Ты потомок Рейвенов? Я думала, у Консулов нет детей, помимо дочери Велора.
— Нет, я не принадлежу этой линии. Но мой дед был младшим братом жены Велора. Так что я фактически являюсь твоим дядей, пусть и степень нашего родства не особо высока.
Ну просто... счастье неописуемое. Видимо, Лиазар замечает кислое выражение моего лица.
— У тебя ведь, как и любого арэнаи, есть Семья за спиной, а значит, куча родственников?
— Ага, около семидесяти — как кровных, так и тех, кто связан узами Семьи. И это только Эйнхери. Со стороны матери гораздо меньше, но вы явно берёте качеством, а не количеством.
Потому что каждый встреченный мной родственник Зоры оказывается безумнее другого — Танара, степной хан, Велор, а теперь этот... Я видела не так уж много гармцев, но что-то общее в них уловила — они все были претенциозно надменны и высокомерны. Этот же и вовсе не знал, что такое вежливость и дистанция. Сейчас вот стоит напротив меня, рассматривает своими жёлтыми глазищами, аж даже рот приоткрыл от любопытства.
Лиазар непринуждённо садится рядом прямо на металлический пол.
— Мы все немного шибзданутые. У меня есть своя теория про это.
Он бросает взгляд на Гиваргиса, съёжившегося у стены, и движением руки указывает ему на выход. Тот ни слова не говоря уходит, оставляя нас двоих.
Приподнимаю брови, побуждая Лиазара продолжать.
— Видишь ли, наши предки — и арэнаи, и гармцы, долго жили в изоляции, почти не имея контактов с другими народами арэнаи. Этому способствовало как и географическое расположение Северных островов, так и местные традиции и верования. Более того, даже живя на одной, достаточно небольшой территории, народы арэнаи и нигоред почти никогда не смешивались.
— А нигоред это кто? — в замешательстве говорю я.
Лиазар смотрит на меня укоризненным взглядом:
— Предки гармцев. Мы же не называли себя некромагами.
— Ага, — киваю я, изображая, что всё поняла.
— Так вот, союзы между нигоред и арэнаи были крайне редки, род Рейвенов пожалуй один из немногих, в ком течёт кровь арэнаи. Я, если честно, не знаю, почему подобных браков было так мало. Как Мастер крови я вижу, что потомство двух народов может быть вполне жизнеспособно, и даже более того, весьма талантливо и сильно. Видимо, тоже какие-то религиозные предрассудки, ну или обычные межклановые дрязги. Кто-то на кого-то не так посмотрел или не то сказал, и всё, вражда навек. Люди мелочны, а маги так ещё и злопамятны.
Так и представляю себе некромага древности, надменно цедившего одному из метаморфов что-нибудь вроде "шелудивый пёс", и того, расписывающего некрофильские пристрастия своего противника. Вот оно веселье то было, наверное, жить столь разным существам на нескольких микроскопических островах почти нос к носу. Видимо, Лиазар понимает ход моих мыслей, так как нахально улыбается.
— Тот же брак родителей Велора Рейвена был последней попыткой примирения двух народов, не особенно удачной. Итог противостояния ты знаешь. Части нигоред пришлось мигрировать в Салдор, а затем и вторая волна последовала за ними, переселившись в Гарм. Успев, впрочем, подгадить своим извечным соперникам, арэнаи, создав для них невыносимые условия проживания на островах.
— Так значит, извечный холод, сковавший острова, дело рук некромагов?
Лиазар пожимает плечами.
— Ну, поломали они там что-то. Как говориться, ни себе, ни людям.
Знаю, что они там поломали. Источник. Умельцы хреновы. Техномаги, чтоб их.
— Но не в этом дело, — нетерпеливо продолжил гармец. — Что произошло дальше. Салдорские некромаги и арэнаи, обосновавшиеся в срединных землях Ойкумены, достаточно быстро ассимилировались, смешавшись с местными народами. Что, с одной стороны, упрочило их положение на занятых ими территориях, с другой стороны, сильно разбавило дар. Боевых магов рождалось больше, стали появляться и лэры, маги первого поколения, вот только силы арэнаи в сумме стали слабее, они даже утратили часть своих способностей. К полной трансформации, к примеру.
Ну да, утратили. Печально киваю, честными глазами смотря на некромага. Вы из меня даже пытками не вытащите то, что я знаю о метаморфах, уж будьте уверены.
— Гармцы поступили, на первый взгляд, умнее, избегая браков с теми, кто не был одним из них, продолжил мой "дядюшка". — А так как потомков северян и так изначально было немного, это, в итоге, привело к сильному кровосмешению, и, закономерно, к вырождению. То есть магически мы стали даже сильнее, чем наши предки, но гораздо малочисленнее. Участились случаи магического безумия, особенно среди женщин. Опять же, очень большая смертность в младенчестве, выкидышей, а то и вовсе бесплодных браков. Рейвены уже несколько сотен лет назад поняли, что если так пойдёт и дальше, то скоро от нас ничего не останется. Нужна была новая кровь. Но коренное население не слишком для этого подходило.
— Почему это? — фыркаю я. — Страшненькие?
— Если бы дело только во внешности было, — пожал плечами некромаг. — Им же Шаноэ полностью мозги выжгли. Большинство смертных в Гарме — просто недочеловеки, которые не всегда даже говорить умеют. Мы не дошли до такой степени отчаяния, чтобы иметь дело с
этим
.
Меня передёрнуло от отвращения. Лицемерные ублюдки эти некромаги. Практически довели местное население до животного состояния, и теперь вместо того, чтобы пытаться исправить ситуацию, откидывают их в сторону, как мусор. А теорию про вырождение магов, я кажется, не так давно слышала. От Изенгрима Бергеля. Вот бы он обрадовался, найдя единомышленника в Гарме.
— Тогда было принято решение искать ресурс на стороне. Начали с Алискана. Здоровая, крепкая нация, молодая и развивающаяся. Мы начали свои исследования, но достаточно быстро разочаровались. Мой предшественник, Мастер крови Норей, после нескольких десятилетий исследований понял, что хотя витальность алисканцев высока, магический потенциал народа чрезмерно низок. Магов почти не рождается, да и те, которые есть, очень слабы. То же самое и у степняков.
— Подожди, но почему вы не начали с салдорцев? Они, как и вы, маги смерти.
— Гораздо слабее, чем мы, — поправил меня гармец. — Не скажу, что полное ничтожество, но... мы решили оставить их на крайний случай. Да и они к нам не пышут любовью. А развязывать некромагические войны нам не хотелось — после них мало что остаётся... неиспорченным.
— И тогда вы решили сунуться к тайранцам? — недоверчиво спросила я.
Даже села, игнорируя головокружение, чтобы ничего не пропустить.
— Ну да, мои исследования показали, что арэнаи идеально подходят для того, чтобы разбавить кровь некромагов и даже усилить наши способности, — простодушно сказал Лиазар. — Взять хотя бы Велора. Он сильнейший некромаг из ныне живущих на земле, хотя его мать была из арэнаи. Или даже благодаря этому.
Ну, допустим, сильнейший некромаг у нас Хель Пустынник, но не суть дело. Интересовало другое:
— Ну а если потомство будет не некромагами, а арэнаи?
— Ну, Шаноэ же смогли решить этот вопрос. У них всегда рождаются одни девочки. Я полагаю, устроить так, чтобы дар гармцев доминировал над способностями арэнаи, будет вполне возможно. Может быть, мы сможем добиться даже того, чтобы совместить эти две магии.
И тут я не выдержала, и рассмеялась. Уловив недоумённый взгляд некромага, я расхохоталась ещё сильнее.
— А мы-то с Грегом думали, хи-хи, что вас интересуют наши земли и ресурсы...
— И для этого тоже, но у нас ведь есть ещё и Алискан, — неловко улыбаясь, пытаясь понять, что смешного здесь нахожу я, сказал Лиазар.
