Долго не продержится, понял Гронт. Ехать сейчас мимо сражающейся группы — лишний раз искушать судьбу. Он тут же мысленно наметил себе путь через каменную гряду, собираясь укрыться за ее длинным пологим телом, высоты которого было вполне достаточно, чтобы идти во весь рост, не опасаясь быть замеченным. Но тогда от дракха придется отказаться, через гряду его не перетащишь...
Не важно, главное сейчас — выжить. "Если уж самого Альтареса пережил, едва не изжарившись от его адского огня, — с мстительным злорадством подумал Гронт, — то теперь сам Создатель велел выжить..."
Он осторожно выскользнул из расселины на открытое место...
Из-за ближайшего холма справа вдруг вынырнули два громадных черных всадника, легкой трусцой направляясь в его сторону. Гронт резко втянул воздух сквозь зубы, чувствуя, как его в который раз за сегодня охватывает ярость — ярость отчаяния. Мрак их поглоти, этих Вестников! Да откуда они взялись?! Добивали бы себе своего любимого нубеса, так нет же, принесла нелегкая на его голову... Будто мало ему сегодняшних неприятностей! И что теперь?
Что бежать уже поздно — это ясно.
Теперь Гронт оценил личные шансы на благополучный исход как почти безнадежные. Вестники на чарсах были слишком грозной силой даже для него, мастера мечей. К тому же они закованы в броню, даже грудь их зверей прикрыта стальными щитами. Единственное, что может пеший противопоставить такому всаднику, естественно, в зависимости от подготовки, — большую маневренность. Вся защита должна строиться на том, чтобы разорвать дистанцию или, наоборот, прикрываться от него его же собственным чарсом и быстрыми перекатами в сторону уклоняться от выпада. Потому что стандартный верховой удар — при подъеме на стременах и одновременно круговой рубяще-режущий удар с проносом, с использованием всей инерции массы всадника, — блокировать невозможно, любой блок будет пробит. Но в этом заключался и недостаток — при промахе следующий удар нанести удается обычно не скоро, особенно если придется разворачивать чарса. Можно еще использовать маневр с перекатом в нижний уровень и нанесением веерного удара с попыткой подсечь ноги чарса или поразить другое незащищенное и уязвимое место...
Гронт снова выругался.
Чушь. Противников двое. Они просто его зажмут, задавят массой тел. На открытом месте у него шансов нет. Никаких.
Оставшийся "косач" словно сам прыгнул ему в правую руку, и Гронт попятился назад, в устье расселины, под прикрытие каменных стен, где всадники его достать не могли. Нужно заставить дал-роктов спешиться. Вот тогда он с ними и поговорит... Ведь наверняка притомились после этого жуткого боя с нубесами... Отсутствие второго клинка, расплавленного огненным демоном Альтареса, воспринималось сейчас особенно остро — как неисправимая собственная ущербность, словно он вдруг превратился в калеку. Даже усталость и тупая боль в израненном лице не приводили его в такое бешенство и отчаяние, как однорукость. Дал-рокты были уже недалеко. Чарсы злобно рычали, скаля клыки в его сторону, но звериные лица самих Вестников тьмы были спокойны и холодны. Гронт отступил еще глубже, не спуская с врагов цепкого взгляда. Слишком вы самоуверенны, твари, хаск для вас даже и не воин, не так ли? Да еще и в обычной кожаной одежде, а не в броне, какая на вас самих. Как бы вас эта самоуверенность не сгубила, да так быстро, что удивиться не успеете...
Он ошибся.
Дал-роктов сгубила не самоуверенность — хотя так быстро, что удивиться они и в самом деле не успели.
Серая тень мелькнула перед оскаленными мордами чарсов, и рык перешел в клокочущий звук — захлебываясь собственной кровью, с распоротым горлом и подрезанными передними ногами, звери почти одновременно рухнули на усыпанный щебнем склон.
Глаза Гронта удивлено расширились. Он опустил меч, не понимая, что происходит.
Упавшие рядом с чарсами дал-рокты тоже не поднимались. Неподвижные, неестественные позы их рослых тел красноречиво говорили о том, что они тоже были мертвы. Не помогла веритовая броня Вестникам.
Продолжая недоумевать, Гронт осторожно шагнул вперед... Но на его пути вдруг выросла высокая бесформенная фигура, закутанная в просторный серый балахон с низко надвинутым капюшоном, полностью скрывавшем лицо. И Гронт отшатнулся, сразу поняв, что к чему.
Перед ним стоял Убийца. Охтан, один из тех, кого он нанимал для мести. А может быть, тот же самый, иначе что ему тут делать? Тут Гронт заметил, что весь правый бок на балахоне охтана, ниже пояса, густо заляпан ярко-красной кровью, а ткань в некоторых местах изрезана. И вздрогнул... То, что охтаны все-таки смертны, потрясло даже больше, чем появление Убийцы здесь!
Его мысли сбились, когда слух резанул мертвый шелестящий голос:
— Ты делал мне Заказ, корд.
Гронт невольно выпрямился и отступил на шаг. Ну точно — тот самый. Ох, вовремя, вовремя он появился, как дал-роктов-то свалил — любо-дорого посмотреть... Самообладание медленно возвращалось. Он снова остался жив и теперь еще поживет, никуда не денется...
— А, так это ты... Постой, — спохватился он, — но ты не выполнил Заказ!
— Обстоятельства изменились.
К ногам мечника с отчетливым звоном упал кожаный мешочек — Гронт и не заметил, когда охтан его вытащил.
Внезапно до него дошло.
Широко раскрыв глаза, он попятился, безотчетно поднимая меч в боевую позицию. Поднимая, и уже осознавая бесполезность этого жеста.
— Он приказал тебе убить меня? — вырвалось у Гронта.
Лицо охтана скрывал капюшон, но мечник готов был поклясться, что тот сейчас усмехнулся.
— Нет. Он просил передать тебе, что ты кретин. Ты знаешь значение этого слова?
Гронт отступил еще на шаг, не позволяя себе расслабиться. Может быть, еще пронесет... быстрей бы эта тварь исчезла... проклятие, не следует так даже думать про себя в присутствии Убийцы...
— Ну что ж... — голос мечника прервался. Он набрал в грудь воздуха и попробовал снова: — Раз ты передал его послание, то теперь мы можем разойтись.
— Нет.
Как шелест ветра. Как вздох земли. Как...
— Нет? — онемевшими губами переспросил Гронт. Руки его дрожали. В глазах мутилось. Рассудок начинал покидать его, не выдержав напряжения последних часов.
— Я чувствую его гнев, направленный против тебя, — бесстрастно пояснил охтан.
— Ты работаешь только по заказу! — выкрикнул мечник, срываясь в истерику.
— Обстоятельства изменились.
С криком отчаяния Гронт ринулся на Убийцу...
Охтан бесстрастно взглянул на мертвое тело бывшего Заказчика, распростершееся возле его ног, на его дико оскаленный рот, на короткий изогнутый меч, воткнувшийся в щебень рядом. Жалкий червь, посмевший поднять на него руку. И посмевший также поднять руку на воинов Мастера в его отсутствие!
И повернулся к нему спиной.
Его холодный взгляд уперся в группу дал-роктов, все еще круживших вокруг истекающего кровью нубеса, словно стая падалыциков. Исполин все реже и реже взмахивал своей уцелевшей мечерукой, стараясь не подпускать к себе врагов. Но и Вестников уже осталось меньше — всего пятеро.
У Убийцы еще была работа.
Работа, после выполнения которой он позволит себе снова исчезнуть.
18. Инициация
На обратный путь вместо тридцати минут я потерял всего несколько секунд реального времени. Все еще находясь в Лешу, я влетел в колодец... И тут же выяснил, что все равно опоздал. Пока я решал личные проблемы, местные проблемы порешили почти всех моих спутников. Возле края Круга Причастия, лицом к нему, скособочившись и, естественно, застыв в моем восприятии, стояла Онни с совершенно ошеломленным видом. С другой стороны лежал Лекс — его безжизненная, неестественная поза и окровавленная одежда говорили о том, что он мертв. Еще дальше покоились чьи-то обгоревшие останки, принадлежность которых визуально выяснить не представлялось возможным. Гилсвери или Альтарес? В любом случае еще одного человека не стало.
Закончив общий беглый осмотр, я сместил взгляд обратно в центр. В Кругу Причастия, в столбе желтого света, казалось бьющего прямо сквозь его тело, на спине неподвижно лежал Квин, раскинув руки и ноги. И, оставаясь в Лешу, я почему-то не смог понять, жив он или мертв. Все равно пора было выходить. Мир вздохнул и пришел в движение... И сразу на меня обрушилось ощущение стремительно возрастающей опасности.
В пространстве колодца что-то готовилось. Что-то вот-вот должно было произойти. Я чувствовал, как возрастает напряженность энергополей, как векторы энергопотоков закручиваются вокруг Круга Причастия в пока еще невидимом медленном вихре.
В несколько стремительных шагов я оказался возле Онни, все еще потрясенно пялившейся на Квина, и отрывисто бросил:
— Уходим! Здесь становится опасно!
Она вздрогнула и, резко повернувшись в мою сторону, чуть не упала — мне пришлось подхватить ее под руку. Правая нога у нее оказалась поврежденной. Не знаю, что тут произошло, но очень скоро я это выясню.
— Ты! — хрипло выдохнула она, явно собираясь высказать все, что думает обо мне, но договорить не успела — окружающий воздух вдруг заискрился, по волосам Онни с характерным треском пробежали электрические разряды. Времени на объяснения не осталось, поэтому я просто молча шагнул ей за спину, подсек ее под колени и подхватил на руки. Тяжеловато, но ничего, нести можно. Усилив подходящим алгоритмом руки и плечи, я бегом направился к щели, откуда только что выскочил.
— Что ты делаешь! — опомнившись, яростно крикнула она, пытаясь вырваться, но я не позволил, сцепив руки еще сильнее. — А ну, отпусти меня, хальд!
— Молчи! — резко бросил я.
Она умолкла, а я, поднажав, пронесся оставшиеся метры и нырнул в расселину. После чего опустил ее на каменный пол. Она запрыгала на одной ноге и прислонилась спиной к стене, глаза ее пылали от негодования.
— Если ты сейчас же не объяснишь, зачем это сделал...
— Тихо. Смотри сама.
И я кивнул в сторону колодца.
Теперь изменения были видны невооруженным глазом — плоскость Круга Причастия быстро расширялась, заливая серый каменный пол расплавленным золотом, а бледно-желтые потоки света вокруг него ощутимо набирали интенсивность и насыщенность. Алые искры, мельтешащие в толще светового столба, прямо на глазах потолстели и замедлили движение, словно шустрые мальки, которые наконец преодолели переходный возраст, превратившись в важных рыбешек.
Онни отступила на шаг — глубже в расселину. Ее гнев сменился растерянностью. Теперь ей самой хотелось оказаться подальше от этого места
— Да что здесь происходит?!
— Могу лишь догадываться, — напряженно ответил я, продолжая наблюдать за нарастанием процесса.
— Где Тай? — угрюмо спросила Онни.
— Я бежал слишком быстро, она не могла за мной угнаться.
— Лучше бы она этого не видела.
— Если ты беспокоишься о Квине, то не стоит. Что-то мне говорит, что он там в большей безопасности, чем мы оба — здесь.
Она недоверчиво глянула мне в лицо и снова уставилась в сторону колодца, яркость свечения в котором продолжала расти.
— Ты что... думаешь, что он еще жив?
Я кивнул.
— Но это невозможно...
— О том, что возможно, а что нет, поговорим позже. Лучше расскажи, что тут произошло без меня.
Она снова подавила в себе вспышку злости и обрисовала ситуацию короткими, рублеными фразами, всем своим видом демонстрируя, что виновник случившегося стоит прямо перед ней. Я снова кивнул, показывая, что информацию принял, затем мы замолчали оба, завороженно наблюдая за изменениями в колодце.
Круг продолжал увеличиваться. Я видел, как край золотого диска слизнул деревянные обломки кресла, разбросанные по каменному полу, затем коснулся тела Лекса, заставив его контуры плыть и размываться, как илистый берег речки под напором воды. Круг вгрызался в него, пока тело не исчезло полностью, оставив после себя лишь ровное золотистое сияние, но и на этом не остановился. Через несколько метров он коснулся останков Альтареса и с ними произошло то же самое — они растворились, исчезли без следа. Диаметр диска уже увеличился втрое и сейчас в нем было не меньше десяти метров. И продолжал расти. А над ним вращался наэлектризованный воздушный столб, уходя ввысь, насколько хватало взгляда, простреливаемый искрами частых разрядов. Алые сгустки вдруг начали лопаться с шумом взрываемых петард, разлетаясь кровавыми брызгами, пока столб света полностью не очистился от них, после чего шум прекратился. А это еще что такое?
Я услышал отзвуки шагов, доносившиеся из расселины с противоположной стороны колодца. Неимоверно тяжелая поступь, быстро приближаясь, дрожью отзывалась под подошвами моих ботинок. Вдруг из расселины клубящимся облаком хлынула тьма и, разделившись на два плотных потока, потекла в обход светового столба, пытаясь его окружить. В следующий миг в колодец шагнула огромная черная фигура, и там, где ее необъятные плечи задели близко сошедшиеся стены, камень с грохотом брызнул осколками и пылью, словно хрупкий лед.
— Икседуд! — сдавленно вырвалось у Онни. — Владыка Колдэна!
Краем глаза, не отрывая взгляда от дал-рокта, я заметил, как ее рука инстинктивно попыталась схватиться за рукоять клинка, но тот остался на полу колодца, и золотистая плоскость уже поглотила его. На меня обрушился шквал ее эмоций — ощущение бессильного гнева, растерянности, обреченности и всеподавляющего ужаса перед лицом такой грозной силы, как Владыка Колдэна. Мне даже пришлось сузить свое восприятие, отстраниться, чтобы не переживать то же, что и она. Она слишком торопилась в выводах, воспринимая сложившуюся ситуации чересчур однозначно.
Этот дал-рокт, пожалуй, был высок даже по меркам своей расы. Сделав три медленных шага от края расселины, Икседуд замер, как трехметровое изваяние из черной стали с багровеющими росчерками вместо глаз — настоящий гигант. Черными были не только доспехи, но даже кожа его лица и когтистых рук, сжимающих гигантский меч. Память Драхуба, утилизированная эмлотом, подсказала мне имя этого Меча Силы — Марбис, магический артефакт, являвшийся сосредоточением мощи всего рода дал-роктов. Даже отсюда я чувствовал, как из него могучим потоком истекает сила, визуально оформляясь в эти бурлящие сгустки Тьмы, пытающиеся остановить начавшийся в колодце процесс.
— Ты можешь что-нибудь сделать? — обронила Онни без всякой надежды.
— Ничего делать не нужно, — устало сказал я. Вымотался я все-таки за этот день — дальше некуда... — Владыка опоздал. Он не в силах остановить инициацию...
— Что? — Она встрепенулась. — Остановить что?
— Ты разве не поняла? — Я пожал плечами и нехотя пояснил: — Ваш мальчишка, которого никто не брал в расчет, проходит инициацию на Светоча.
— Причащение? Не может быть!
— Подумай сама — как иначе он мог остаться в живых там? Вы оказались правы в своем стремлении настойчиво затащить меня сюда, к Кругу Причастия. Как выяснилось, по пути я прихватил именно того, кто был вам так нужен. Все решилось само собой.
— Не может быть, — тупо повторила Онни, не сводя глаз с неподвижной фигурки мальчишки, застывшей среди всей этой сумасшедшей круговерти. Квин по-прежнему не подавал признаков жизни. А Тьма тем временем сгущалась, охватывая диск со всех сторон, пытаясь скрыть его от наших взглядов, но продолжающее расширяться сияние размывало ее, закручивая в собственной воронке. Буйство энергии возрастало. Диаметр диска был уже не меньше двадцати метров, подбираясь к ногам Икседуда.
