— Хозяева думают, что они контролируют нас, а мы контролируем кронтов. Они ошибаются. И в том, и в другом. Они готовы инициировать выступление и не сойдут с этого пути. Если их приказ не выполню я, его выполнит кто-то другой...
— Если не можешь предотвратить, возглавь! — пробормотал Бон Де Гра.
— Совершенно верно! — по лицу Ренкхиенга проскользнула довольная улыбка. — Я предлагаю вам заговор против заговора! Мы с вами поднимем кронтов, но не на восстание, а на мирное выступление! И не против новой власти на Кронтэе, а в поддержку новой власти в Метрополии! Лозунги придумаем позже.
— Отчего же позже? — медленно произнес Бон Де Гра. — Лозунги у меня уже есть. И, думаю, под ними подпишутся не только кронты...
Проводив Ренкхиенга, Бон Де Гра надолго задумался. А затем полез в потайной кармашек сумки, где лежал раззолоченный и разукрашенный коммуникатор, который дал ему Ган Бир Сум. Самый богатый кронт на планете не вызывал у Бон Де Гра ни симпатии, ни доверия, но в задуманном им деле без него, скорее всего, было не обойтись.
Сейчас Бон Де Гра не испытывал ни азарта, ни страха — только ожидание трудной и сложной, но, безусловно, выполнимой работы. В конце концов, почему бы Кронтэе не измениться, если даже в Метрополии могут теперь произойти очень большие перемены?!
Глава 47. Бремя власти
Победа — это, в сущности, очень печальная вещь. Кэноэ не помнил, кому принадлежат эти слова, но был готов подписаться под каждым из них. Вчерашняя победная эйфория растаяла без следа, а на ее место пришло осознание проблем, которые на них всех навалились.
Хорошо было прежним Императорам, они, по большому счету, ни за что не отвечали, предпочитая только наблюдать. А если действовали, то не напрямую, а незаметно, из-за кулис. Кэноэ неожиданно для себя исполнил многовековую мечту восторженной молодежи — вернул полноправную власть Императору, упразднил Совет Пятнадцати, подчинил себе его Канцелярию, но тем самым превратился из недоступного простым смертным и поэтому идеального небожителя в просто правителя.
Впрочем, самого Кэноэ это устраивало. Идти по стопам дяди он ни в коем случае не хотел и не собирался давать право кому-то ни было, даже Суорду, управлять за него и вместо него. Его вполне устраивал стихийно сложившийся во время противостояния с Оонком порядок, когда решения реально принимал Первый министр, но с его ведома и согласия. Безусловно, Кэноэ видел, что Суорд неизмеримо квалифицированнее и опытнее него и в руководстве восстанием, и в управлении людьми, но в общении с ним он ощущал себя не ширмой для настоящего лидера и не куклой на троне, а партнером или, скорее, учеником, как минимум, с правом совещательного голоса.
Но власть — это, прежде всего, ответственность. Кэноэ чувствовал, что на его плечи внезапно упал груз тяжестью с планету. Нет, с одиннадцать планет! Интересно, что ощущала его филлинская знакомая Териа, когда она сама вдруг стала самодержавной императрицей крупного государства?! Тогда он этим не слишком интересовался. А зря, как выяснилось.
Может, ответ ему могла бы подсказать Кээрт, но сейчас она еще спала, утомившись за последние несколько суток. Чтобы лишний раз не тревожить ее, Кэноэ переночевал в другой комнате и совершенно не собирался ее будить. Уже под утро отправились, наконец, отдыхать Гвиэнт и Круанмэ, кажется, впервые за последние несколько дней вставший из-за компьютера.
Интересно, нашел ли время для сна хотя бы в эту ночь Суорд? Вчера вечером, когда Кэноэ совершенно непочтительно и тиранически отправили спать, он вместе с главой Канцелярии Лиингхом и новым министром правопорядка Аркхиангом пытался восстановить управленческие цепочки, связать заново едва не распавшуюся державу.
Проблема эта была еще та: значительная часть аппарата бывшей Канцелярии Совета Пятнадцати была разгромлена "Черными отрядами" Оонка. Из-за этого приходилось использовать все имеющиеся в наличии каналы, действуя через локальные структуры Министерства правопорядка, Управления по воспитанию или местные комитеты Союза Борьбы. Из сорока восьми губернаторов провинций доброй четверти уже не было в живых, еще полдюжины куда-то пропали, нескольких арестовали как пособников Оонка, а остальным не было веры. Еще хуже представлялась ситуация на окружном уровне. Порой им приходилось использовать даже оонковских уполномоченных, освобождая их из-под ареста под честное слово.
Начальник Особого Столичного округа, совершенно аполитичный и неамбициозный хозяйственник, тоже поначалу арестованный как приспешник Оонка, через три часа вернулся в свой кабинет и занялся наведением порядка в Столице, где два дня шли не очень интенсивные, но достаточно кровопролитные и разрушительные бои с сотнями убитых и тысячами раненых.
Вспомнив о потерях, Кэноэ почувствовал, как и у него заныло сердце. Умом он все понимал, но боль от утраты родных была еще слишком остра и свежа. Особенно здесь, где все напоминало ему о трагедии.
Вчера днем, после бегства Оонка и обретения контроля над Столицей, ему было страшно и жутко возвращаться во Дворец, из которого еще не выветрились запахи крови и пороха. Но другого дома у него пока не было. Не имелось в наличии и другого центра управления Империей. Бункер под Министерством информации, был, конечно, неплох, особенно, с точки зрения безопасности, но не будешь же руководить державой из убежища после победы! Правительственный комплекс Совета Пятнадцати был уничтожен полностью, а с ним канули все серверы и системы связи. Часть архивов была, возможно, вывезена или сдублирована Оонком, их искали до сих пор, но пока не могли найти. Тревожный кабинет в администрации Особого Столичного округа, где во время путча находился штаб Оонка, оказался полностью вычищенным, там сработали системы самоликвидации.
Сейчас Кэноэ сидел в кабинете Императора, где все — ну, абсолютно все — оставалось таким, как при дяде. На столе все еще лежали его бумаги, на полках расставлены его любимые сувениры и безделушки, на вешалке у двери висел его парадный китель. А на экране компьютера, к которому он получил доступ с помощью Большой Императорской Печати, красовалась заставка с изображением молодой тети Стоэмран в коротком черном платьице с открытыми плечами на фоне горных вершин. Кэноэ никак не мог отделаться от впечатления, что дядя вот-вот войдет сюда и грозно прикрикнет на племянника, вдруг занявшего его место, или, наоборот, весело улыбнется ему и предложит еще немножко порулить.
В этом кабинете упорно не хотело вериться, что ни дяди, ни кронпринца, ни веселых беззаботных кузенов уже несколько дней нет в живых. И нет отца. И мамы. Именно она ценой своей жизни принесла им победу. Она и те неведомые благодетели, приславшие подслушанный разговор Оонка. Пока что они никак не напоминали о себе, и это вызывало беспокойство. Не было понятно, кто они такие, что еще могут, какую плату потребуют. Теперь Кэноэ хорошо понимал дядю, стремившегося, судя по лежащим на столе донесениям, знать обо всем, что происходит в державе. Руководитель, которого можно чем-то огорошить или захватить врасплох, — плохой руководитель.
Первая мысль о нерешенных проблемах потянула за собой другие. По-прежнему неясной и неявной и поэтому весьма серьезной угрозой представлялся Военный Космофлот. К счастью, нашелся инициативный суперофицер, устранивший фельдмаршала Гхинроага, который вызывал у Кэноэ неприкрытую тревогу и неприязнь. Но нельзя было забывать и о том, что тот самый суперофицер Этиа до этого несколько суток по приказу Оонка блокировал Столицу.
Кэноэ не обманывался в отношении своего нового сторонника. Просто сообразительный и удачливый перебежчик. Конечно, его надо будет наградить, но к нему и таким как он никак нельзя поворачиваться спиной! И не понятно, что делать с прочей верхушкой Военного Космофлота. Когда все закончилось, генералы и маршалы легко присягнули ему, однако ранее они только следили за развитием событий и ничего не предпринимали. Конечно, все они утверждают, что служат Империи, а не конкретно Императору или главе Совета Пятнадцати, но можно ли их считать полностью... ну или хотя бы мало-мальски надежными?!
И вообще, насколько прочно его положение? Он получил трон благодаря массовой поддержке людей, жаждущих перемен и хотящих жить лучше. Но сможет ли он осуществить для них такие перемены? Империя больна, тяжело больна. У нее множество проблем с экономикой, качеством управления, уровнем жизни. А ведь есть еще Синдикат, и надо срочно распорядиться об окончательной зачистке Старого города — нельзя оставлять такой гнойник рядом со Столицей! А ведь это самая незначительная из всех проблем, которые придется решать ему самому, Суорду и всем остальным буквально сегодня! И ошибиться нельзя!
Когда-то, читая исторические книжки, он неоднократно представлял себя в роли того или иного деятеля из прошлого и думал о том, как бы поступил на его месте он сам. Вот теперь он и оказался на том самом месте.
Как же бы ему пригодился какой-нибудь попаданец из будущего, помнящий, как пошли дела в дальнейшем, и способный что-нибудь посоветовать или уберечь от еще не совершенных ошибок! Но, увы, придется делать все самим, не выучив правильных ответов и даже не зная, хватит ли им сил, умений и квалификации, чтобы справиться с огромным валом проблем. Причем, все они настолько переплетены друг с другом, что страшно даже к чему-то приступать, а от осознания грандиозности стоящей перед ними задачи буквально ум заходит за разум!...
— Ваше величество, разрешите? — в дверь несмело поскреблись, а затем внутрь просунулась знакомая головка с пышными лиловыми волосами. — Вы сильно заняты?!
— Наарит! — обрадовался Кэноэ. — В последние дни она занималась приемом и обработкой информационных сообщений, и он видел ее только мельком. — Заходи!
— Да, ваше величество!
Императорский кабинет был немаленький, и пока Наарит шла к столу, Кэноэ не мог не залюбоваться ей.
Хороша! Мундир Управления Двора ничуть не скрывает статную фигуру, короткая узкая юбка открывает стройные ножки почти во всю их восхитительную длину. Пожалуй, здорово, что она не совсем в его вкусе. Но Таутингу, что и говорить, повезло!
— Кстати, а где Тау?!
— Спит, — почему-то понизив голос, сообщила Наарит. — Я отправила его отдыхать, а сама заступила на дежурство.
— Как в старые добрые времена, да? — Кэноэ тепло улыбнулся. — Между прочим, у меня снова открылись вакансии секретарей. Как ты смотришь, чтобы занять одну из них?
— С радостью! — фиалковые глаза Наарит просияли. — Вернуться на службу вам, ваше величество, для меня большая честь!
— Вот и прекрасно! — Кэноэ сразу стало легче на душе. Как все-таки радует, что во Дворце рядом с ним будут близкие люди! — Начнешь прямо сегодня? Или, может, тебе нужно немного времени для личных дел? Как твои родные? С ними все благополучно?
— С отцом — да. Комбинат все это время даже не прекращал работу. А вот дядя... — Наарит еле слышно вздохнула. — Когда я с ним вчера общалась, он был несколько недоволен тем, что фактически отставлен от дел.
— Свяжись с ним еще раз, пожалуйста, и пригласи, наверно, в Столицу, — предложил Кэноэ.
Так или иначе, вопросы с чиновниками высших рангов, оставшимися от прежней власти, и Старыми кланами надо было решать.
— Будет сделано! — в руках Наарит появился знакомый электронный блокнот. — Э-э-э... Прошу прощения, ваше величество! Вы меня немного сбили. К вам посетители!
— Так рано?! — Кэноэ посмотрел на часы. Ах, да! Рано это только для него. — Кто они?
— Наследник престола кронпринц Кхаэро, начальник Управления Двора Меркуукх, советник Тропаэро, старший церемониймейстер Гиэлс, — сообщила Наарит, даже не заглядывая в блокнот.
— Все вместе?
— Да. Они пришли вчетвером и попросили о вашей аудиенции.
— Странная компания, — с некоторым удивлением заметил Кэноэ. — Что же, зови!
Пока все четверо занимали места за столом, Кэноэ с интересом разглядывал посетителей. Из всех четверых свежим выглядел только Кхаэро, одетый в парадный гвардейский мундир. Остальные находились в разной степени помятости. Было заметно, что последнюю ночь или, по крайней мере, большую ее часть, они провели на ногах.
— Рад видеть вас всех живыми и здоровыми, — вежливо сказал Кэноэ. — Но что привело вас сюда в этот час?
От него не укрылись быстрые взгляды, которыми обменялись Кхаэро и Гиэлс. Принц-гвардеец еле заметно кивнул.
— Мы пришли, потому что нынешняя ситуация очень напряженная и нестабильная, — деловито произнес Гиэлс. — Ваше величество, вам нужно как можно скорее пройти все необходимые церемонии и стать полностью законным и легитимным Императором. Всего таких церемоний три. Провозглашение уже состоялось, правда, в полевых условиях, но сойдет. Следующей должна быть коронация. Ее назначаем на завтра утром, в Храме Рассвета.
— До похорон? — неодобрительно приподнял бровь Кэноэ.
— Да. Это против порядка, но нам надо сократить до минимума период междуцарствия и политической неопределенности. Вам и вашей супруге, которая будет коронована как императрица, нужно будет провести следующую ночь в размышлениях в Храме Тишины. После этого останется Восприятие. Надо посетить, как минимум, четвертую часть земель, то есть, двенадцать провинций и три колонии, и провести соответствующие обряды в Храмах Земли. Обычно наследники престола проходили эту церемонию заранее, но в вашем случае она пойдет последней. И с этим бы лучше не затягивать. Космическую часть нужно уложить, максимум, в полгода!
— Хорошо, я согласен, — покорно кивнул Кэноэ.
Новые обряды не вызывали у него восторга, но, коль стал Императором, изволь выполнять его обязанности!
— Тогда, с вашего позволения, мы покинем вас, ваше величество, — Меркуукх поднялся с места. — Времени мало, необходимо начинать подготовку.
— В этом вам, как всегда, поможет младший честедержатель Лмугэо?!
Эти слова вырвались у Кэноэ словно помимо воли. И судя по тому, как внезапно помертвело лицо Меркуукха, они были совершенно не к месту.
— Лмугэо погиб, — с неподдельной горечью вздохнул Меркуукх. — За какой-то тьмой понесло его в то проклятое утро в Управление Двора! Его опознали среди убитых.
— Тогда погибли очень многие, — печально добавил Гиэлс. — Фактически, Столичное Управление нужно создавать заново. Мы этим занимаемся.
— Поэтому прошу просить, ваше величество, но завтрашняя церемония будет проведена по самому скромному образцу, — покаянно наклонил голову Меркуукх. — Людей осталось мало, квалификация многих из них, к сожалению, оставляет желать лучшего. Если бы не крайняя нужда и срочность...
— Да я все понимаю! — Кэноэ успокаивающе махнул рукой.
Соответствие обряда всем канонам — это последнее, на что он будет обращать внимание. А если он пройдет по сокращенной процедуре, тем лучше.
Меркуукх и Гиэлс, еще раз поклонившись, покинули Императорский кабинет. Кхаэро пересел на одно кресло ближе.
— И как к вам теперь обращаться... ваше величество? — вдруг осторожно спросил он.
Кэноэ вздрогнул. Такого вопроса от двоюродного дяди он не ждал.
