Страница произведения
Войти
Зарегистрироваться
Страница произведения

Ревизор Империи. (Полный текст)


Жанр:
Опубликован:
02.07.2015 — 17.01.2016
Аннотация:
Пока "Ответ империи" не спеша близился к завершению, автор все чаще стал ловить себя на вопросе, действительно ли гражданская война у нас закончилась девяносто лет назад. Потому что чем дальше близится к столетию ее начала, тем больше о ней у нас спорят. И добро бы еще какие-нибудь тролли на форумах - нет, спорят люди серьезные, с высшим образованием, историки. Причем спорят так, как будто она кончилась только вчера, а, может быть, даже еще не кончилась. Возможно, среди историков тоже есть тролли, но вопрос этот наукой не изучен.
Старый, затрепанный вопрос "С кем вы, мастера искусств?" снова встал рядом с проблемой выеденного яйца во всей остроте своей. Литература об удобном виде истории разделилась на литературу для белых и литературу для красных. Белые и красные параллельно в них побеждали. Более того, побеждающие красные часто были похожи на белых, а побеждающие белые - на красных. Если читатели у всех разные, то не удивительно, что и понимание общенационального у каждого свое.
Но это еще полбеды. Американские социологи недавно пришли к выводу, что в России два народа. Одни нормально воспринимают перемены, другие нормально воспринимают СССР. При этом и те и другие редко задумываются о том, что оба эти варианта не самые лучшие.

Видя столь печальную картину, автор на сей раз решил направить главного героя в мир, где жизнь - это сплошной день согласия и примирения. Великих Прошлых уже и так насоздавали немало, так почему бы не дополнить Светлое Будущее столь же Светлым Прошлым? Так сказать, золотым веком нашей истории?
Как уже наверное догадались читатели, это будет реальное согласие и реальное примирение, достигнутое простыми и доступными нашим предкам средствами. Вместо Сталина временно будет Ленин, хотя и в несколько неожиданной роли. Будут революционеры и царская охранка, рабочие сознательные и не очень, передовые личности и всякие вредители... ну, короче, уважаемый читатель сам увидит картину маслом. Гарантированы коварные женщ
Предыдущая глава  
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
  Следующая глава
 
 

— Странный вид спорта. На самоубийцу он тоже не похож.

— Он мог скрывать. Для репортера важно владеть лицом и речью.

Виктор промолчал.

— Вас не смутит то, что я вам сейчас скажу? — внезапно спросила Эмма.

"Чем она может еще огорошить? Про убийство она уже говорила, помешательство или болезнь исключены. О чем-то серьезном охранка бы предупредила. Скрыла что-то от охранки? Вряд ли."

— Не удивлюсь, если вы — наследная принцесса австрийского императора. Угадал?

— Нет... Я решила провести над собой опыт. Я хочу знать, смогу ли быть такой же идейной, чтобы отдать себя целиком мужчине, если это потребует наше общее дело. Я хочу узнать это сейчас, не дожидаясь завтрашнего дня. Ничто так не пробуждает желания продолжать род, как близкая гибель соплеменника, верно?

Не дожидаясь ответа, Эмма села ближе к Виктору и положила руки ему на плечи. Ее лицо, с чуть закатывающимися глазами и припухшими полуоткрытыми губами, медленно приближалось, и Виктор ощутил запах лаванды от ее волос. Внезапным порывом он обхватил ее плечи, сжал их и приблизил к себе; Эмма беззвучно подалась, Виктор повернул ее слабеющее тело вбок и вниз, прижав лопатками к мягкому матрасу койки, и их губы встретились. Похоже, Эмма была совсем не против продолжать род; задыхаясь от поцелуев, она гладила плечи Виктора, легким нажимом приглашая к дальнейшему сближению. Рука Виктора скользнула с плеча по шелку халата ниже, в сторону талии; Эмма мотнула головой, подставив губам шею, из ее открытого рта вырвалось взволнованное дыхание, учащавшееся вместе с ласками.

— Сейчас... Я сама, сама...

Отодвинув Виктора, она стала под синим светом ночника и стала быстро развязывать шелковый пояс; халат ночной птицей соскользнул с ее тела. Эмма присела, ухватив за края длинную ночную рубашку, и быстрым движением подняла ее вверх, откинув за себя, как что-то лишнее, ушедшее.

— Не глядите на мою спину... Не надо...

Они упали в мягкое лоно койки. Казалось, что Эмма воспринимает происходящее как игру, какой-то необычный танец, в котором партнер кружит ее по залу и показывает новые па; с любопытством и удивлениям следя за реакцией своего естества, она следовала его движениям, подыгрывала им, словно подчеркивая, что позволяет делать все. Жажда нарастала в ней, глаза затуманились, зов ее тела оттеснял остатки сознания в самые дальние закоулки мозга, и вскоре ее горячая плоть жила самостоятельной, неподвластной рассудку и воле жизнью, двигалась, дышала — и это было так же для нее естественным, как тот самый стакан воды.

...Над головой тихо шумел вентилятор, и в такт ему шумел за окном весенний дождь.

— Вы довели меня до белого каления... Почему это называют долгом? Это нарушение всякого долга, в том числе и супружеского... Если я к утру не отойду, скажите стюарду, чтобы принес завтрак в постель, — негромко произнесла Эмма без сердитых ноток в голосе.

— У тебя талант любить.

— Мне двадцать восемь и красота скоро увянет.

— Не увянет.

Виктор провел рукой по телу Эммы, она слабо сопротивлялась, и не препятствовала этому движению.

— Будешь загорать и заниматься спортом.

— С моей спиной? Разве только в горах.

— Далась тебе эта спина... — Виктор перевернул Эмму на живот, не обращая внимания на ее протесты. — Спина как спина. Ты неплохого сложения.

Эмма попыталась повернуться обратно, приподнявшись на локте; Виктор положил руки на ее талию, слегка сжав. Она протянула ладони вниз, стремясь освободиться от объятий, но Виктор лишь крепче держал ее стан.

— Хватит, — сказала она, в изнеможении отпустив руки, — не хватало еще синяков на боках. Переверните меня обратно.

— Привыкай.

— Вам не кажется, что мы перенеслись куда-то в будущее? Где все позади. Вы обратили внимание, какая тишина? И дождь. Я чувствую его запах. Он прибил к земле угольный дым с варшавских заводов и теперь пахнет луговыми цветами и липовым цветом. Я потеряла целую жизнь. Как хочется начать ее сначала. С чистого листа, с запаха мяты и ванили, со скошенного сена на лугу и теплого ветра. С солнца, что играет на реке у зарослей рогоза. Как хочется все изменить...

— Мы летим, чтобы все изменить.

— Вы верите, что в России когда-нибудь будет, как в Швейцарии?

— Попробуем. Никогда не поздно попробовать.

23. Два шага до коммунизма.

Ослепительно синее небо с редкими клочками облаков проплывало под дирижаблем. Синее небо, ярко-зеленые холмы, расчесанные под гребенку террасами, сверкающие белые скалы, игрушечные дома серо-булыжного цвета с красной черепицей крыш.

Вот она, Швейцария.

Из остатка путешествия Виктор запомнил воздушную панораму столицы Германии. Второй день ушел на перелет Варшава-Берлин-Париж; в последний они прибывали уже затемно, а стартовали часа в четыре утра, так что Эйфелевой башни из окна увидеть так и не довелось. На третий день около полудня их ждала посадка в Цюрихе. В остальном эти полтора дня круиза напоминали медовый месяц.

Эмма просто поразительно переменилась. Перед Виктором была чуткая, нежная и хрупкая женщина, на лице которой была написана какая-то трогательная искренность и беззащитность. По привычке она продолжала называть Виктора на "вы" даже в самые бурные моменты их путешествия, позволяя, тем не менее, обращаться к себе на "ты".

— Вы никогда здесь не были? — спросила она Виктора, любуясь из иллюминатора прилепившейся к горному склону деревушкой.

— Никогда.

— Здесь есть интересный обычай. Когда ремесленник выучится, он обходит пешком всю страну — Швейцария не больше нашей губернии. Он обходит села и города, видит другие порядки и ремесла, и, возвратясь домой, пытается применить все лучшее из того, что видел. В пути он знакомиться с такими же путешественниками, и они помнят друг о друге всю жизнь, и если где-нибудь, в самом забытом уголке, случается беда, все люди, вся Швейцария готова прийти на помощь. Путешественники рассказывают о своем походе детям и те, с малых лет мечтают вырасти и точно так же отправиться в путь, побывать в других краях, увидеть других людей, а затем вернуться под крышу родного дома.

— Коммунизм практически? Теперь ясно, чего Ильич здесь поселился.

— Отчасти вы правы. Здесь грамоту знают даже самые бедные. При острой нехватке земли люди не знают голода. Многое из того, что в России делает власть или богатые меценаты, здесь делают сами обыватели, объединяясь в общества и союзы. Здесь очень много союзов — профессиональные, стрелковые, союзы по благоустройству улиц и парков, союзы народного образования. Швейцарцы сами, по доброй воле, создают пожарные команды, выбирают начальников, изучают пожарное дело и тренируются, чтобы при случае быстро и умело бороться с огнем. Если вы поживете здесь, то придете к выводу, что государства вообще не нужны — все, что делают чиновники, могут выполнять по доброй воле сами обыватели, если в них есть обычаи дружбы и сознание необходимости подчиняться друг другу ради общей цели. Коммунистические идеи не придуманы революционерами. Это веками сложившийся образ жизни народов, который не смогла разрушить даже буржуазная жажда наживы.

— И как же она не смогла разрушить? Государство-то буржуазное?

— Народ смог добиться, что правительство сократило рабочий день до десяти часов. Детский труд запрещен, женский ограничен, на фабриках должны быть санитарные условия. Если заводчик хочет создать фабрику, он должен составить о ней положение, которое утверждает правительство, и сами рабочие могут высказать о нем свое мнение...

"Да тут, однако, почище социализм, чем у нас в России... А как же интересы бизнеса? Как же инвестиции?"

— ...Потом, здешние рабочие живут не только платой за наемный труд, а часто имеют огородик и кустарное производство.

— Так это почти как в Бежице.

— Здесь пошли дальше. Многие мануфактурные работы фабриканты дают на дом крестьянам, чтобы они имели заработок в межсезонье, а иные даже ставят крестьянам станки.

— Интересный способ развития малого и среднего бизнеса... А в Бежице Тенишева гимназию открыла, школы, больничку. Приют устроила. Сейчас развивать будут, литейный завод с микрорайоном строить.

— Вас удивит, но в Швейцарии уже везде так. Есть школы для детей, а для младенцев открыты ясли и детские сады. Есть бесплатные ремесленные школы. Благотворители открывают народные университеты, где рабочим читают лекции профессора в вечерние часы.

— Так значит, наверное, и у нас могли бы жить, как в Швейцарии? Губернию обходить, к гражданскому обществу приучаться...

— Вряд ли великие державы когда-нибудь дадут России такую же спокойную жизнь.

— То-есть, все дело в спокойной жизни?

— Ну конечно. Чтобы люди смогли договориться, найти разумные правила, нужно время. Вы слышали о коровьем праве?

— Здесь даже у коров есть права?

— Ну, почти... Альпийскими пастбищами владеют общины, и крестьяне в общине договариваются держать столько скота, сколько может прокормит пастбище. На корову начисляется мера земли, на козу четверть меры, и так для всякой домашней скотины...

Внезапно Виктора озарило.

Социализм и был магистральным путем развития всех цивилизованных стран в начале этого века, подумал он. Мирный, культурный социализм, без расстрелов и экспроприаций. Революцией, сбившей мир с пути, был капитализм, буржуазная революция, не щадившая ни людей, ни традиций. Время прошло — и цивилизованное общество вновь начало возвращаться к консервативным, веками отточенным обычаям, не отказываясь от благ промышленного общества, но отбросив безграничную жажду наживы, как нелепую революционную крайность. Маркс и Энгельс просто не успели дожить до того момента, когда усталость человечества от буржуазного эксперимента станет заметным.

"А не была ли первая мировая попыткой мира наживы остановить этот путь?" — подумал Виктор. "Разве может быть нормальной для живых существ война, массовое уничтожение себе подобных? Да, для оболваненного лавочника, которого, как собаку, натаскали бросаться на русских, война естественна. Но он не соображает, этот лавочник. Соображает тот, кто его оболванил. Оболванить целую нацию могут только люди с большими деньгами и только ради еще больших денег..."

Легендарный Цюрих оказался размером Коломну. Этакий райцентр, уютно примостившийся на берегах бухты длинного, как водохранилище, озера, в устье реки, среди рассыпанных по долинам других городков, напомнивших Виктору микрорайоны. Город, беспорядочно выставивший в небо толпу сгрудившихся вместе черепичных островерхих крыш. Город, словно сошедший со страниц журнала "Пионер", с иллюстраций сказок Александра Шарова, Вениамина Каверина или Юрия Самсонова. Бегство в страну приключений, подумал Виктор.

Тем не менее вблизи этого скопища сказочных домиков оказалось ровное зеленое поле с длинным сараем, где дирижабль благополучно и деловито поймали за тросы и прикрепили к земле. На борт поднялся гладко выбритый пограничный чиновник с таможенником, и, после проверки документов и осмотра багажа, торжественно объявил, что Виктору и Эмме разрешено ступить на землю конфедерации.

Земля оказалась теплой, пахла луговыми цветами, и по ней к Виктору и Эмме спешил невысокий полноватый человек в коричневой тройке, с круглым лицом, толстыми губами и мясистым носом и залысиной, обрамленной курчавыми рыжеватыми волосами и бакенбардами.

— Господа! — воскликнул он по-русски. — Господа! Виктор Сергеевич! Эмма Германовна!

— Это кто? — тихо спросил Виктор у Эммы, которая снова была в своем платье для путешествий в зеленую полоску.

— Этот господин и есть Мюллер... Томас Иоганнович! Как я рада вас здесь встретить! Как здоровье любимой тетушки?

— Тетушка Анна, увы, лишь недавно оправилась от тяжелой болезни и хромает на правую ногу, доктор уверяет, что это пройдет.

— Дай-то господи... Куда нам следовать?

"Похоже, это был пароль и отзыв. Судя по реакции Эммы, если тетушка болела, это нормально."

Мюллер помахал над головой руками, и через пару минут к дирижаблю подкатил пароконный экипаж. Пароконный — это значит, приводимый в движение парой коней, а не паром и лошадью. За кучера был худощавый парень лет двадцати с немного помятым лицом.

— Это Франц-Иоганн, — представил парня Томас, — наш человек. Сирота, — почему-то добавил он через пару секунд.

Коммунистический Цюрих не имел такого глянцевого вида, как сейчас. Представьте себе старую часть Риги советского времени, но где-нибудь на озере Рица — и вы получите первое впечатление о городе. В то же время в этом неглянцевом Цюрихе везде скользило тихое обаяние ретро, начиная от цокания копыт и неторопливого подпрыгивания коляски на булыжниках, и кончая угольным дымком из кухонных труб. По причине теплой и ясной погоды городская жизнь переместилась прямо на улицу, где булыжники мостовой грелись под солнцем, как дремлющие коты. За низкими палисадниковыми заборчиками появились кафешки под зониками, кустари прямо на улицах делали свои сувениры в расчете на то, что любопытствующий прохожий заглядится на мастерство рук и доброе сердце подтолкнет его купить что-нибудь из поделок; среди кустарей Виктор заметил вышивающих дам вполне респектабельного вида.

Народ свободно ходил по самой середины улицы, степенно уступая дорогу экипажам и велосипедистам; Виктора еще удивило обилие людей с большими, как кузов мотороллера "Муравей", ручными тележками, в которые впрягались и толкали натруженными руками их владельцы; в некоторые из тележек вместе с хозяевами были запряжены их собаки. На перекрестке дорогу им пересек омнибус, похожий на большую карету. Невдалеке послышался звонок трамвая.

— Мы едем в дом сапожника? — Виктор начал что-то припоминать из виденных в детстве фильмов.

— Мы едем в дом Старика, — с серьезным видом на лице ответил Томас.

— Разве Старик живет не в доме сапожника?

— Старик живет в доме Старика. Это на окраине. Там меньше шума и чистый воздух.

— Господин Ульянов последние несколько лет неплохо зарабатывает экономическими исследованиями, — улыбнулась Эмма. — С поиском издателей помогли и русские друзья. Мировое революционное движение пошло на убыль, а вот развитие промышленности...

И тут Виктора словно током ударило.

Впереди, на углу улицы, стояла и непринужденно беседовала группа людей в штатском и с автоматами Калашникова.

Под цоканье копыт их коляска приближалась, и в следущее мгновенье Виктор понял, что это не АК. Чуть подлиннее, как симоновский карабин, и газовой трубки над стволом нет. С калашами эти стреляющие девайсы роднили только широкие рожки магазинов. Но это уже были детали.

"Это путч? Я же ничего не слышал... Только началось?"

— Это кто? — вполголоса спросил он у Томаса.

— Где?

— Ну вот эти партизаны?

— А, нет, нет. В общем... короче, все по порядку. Здесь, в Швейцарии вообще нет армии. Есть милиция.

— Полиция?

— Нет, полиция — это как раз полиция. А это, ну как лучше сказать, народное ополчение. Весь кадровый состав страны можно собрать в один полк. Но воинскую повинность несет все мужское население до пятидесяти лет. Каждый юноша, отбыв повинность, получает на руки три комплекта обмундирования, оружие, патроны и пакет с секретным предписанием, который он обязан вскрыть по объявлении войны. Каждые несколько лет он является на сборы с оружием, которое он хранит дома. Естественно, при вторжении в страну неприятельской армии, части отрядов ополченцев придется с боем прорываться к месту сбора, поэтому ополченец должен иметь особое, мощное оружие.

123 ... 6061626364 ... 676869
Предыдущая глава  
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
  Следующая глава



Иные расы и виды существ 11 списков
Ангелы (Произведений: 91)
Оборотни (Произведений: 181)
Орки, гоблины, гномы, назгулы, тролли (Произведений: 41)
Эльфы, эльфы-полукровки, дроу (Произведений: 230)
Привидения, призраки, полтергейсты, духи (Произведений: 74)
Боги, полубоги, божественные сущности (Произведений: 165)
Вампиры (Произведений: 241)
Демоны (Произведений: 265)
Драконы (Произведений: 164)
Особенная раса, вид (созданные автором) (Произведений: 122)
Редкие расы (но не авторские) (Произведений: 107)
Профессии, занятия, стили жизни 8 списков
Внутренний мир человека. Мысли и жизнь 4 списка
Миры фэнтези и фантастики: каноны, апокрифы, смешение жанров 7 списков
О взаимоотношениях 7 списков
Герои 13 списков
Земля 6 списков
Альтернативная история (Произведений: 213)
Аномальные зоны (Произведений: 73)
Городские истории (Произведений: 306)
Исторические фантазии (Произведений: 98)
Постапокалиптика (Произведений: 104)
Стилизации и этнические мотивы (Произведений: 130)
Попадалово 5 списков
Противостояние 9 списков
О чувствах 3 списка
Следующее поколение 4 списка
Детское фэнтези (Произведений: 39)
Для самых маленьких (Произведений: 34)
О животных (Произведений: 48)
Поучительные сказки, притчи (Произведений: 82)
Закрыть
Закрыть
Закрыть
↑ Вверх