— Хогвартс приветствует своих потомков, — негромко сказала она по-латыни. Рука на эфесе, глаза — пожирают Валери Эвергрин. — Мы рады дать вам приют!
— Глянь, глянь, Джиллиан, наша башня еще не достроена!
— Конюшня, курятник, свинарник... Неужто они тут все своими руками делают? М-да, домовых эльфов точно ещё нет. Средневековая грязища...
— Ой, какой поросеночек!
— Ханна, прекрати сюсюкать, на нервы действует. Хм, наружные ворота крепкие. Надеюсь.
— И фонтан ещё не сделали.
— Тут хоть кто-нибудь Историю Хогвартса читал? Фонтан построили в семнадцатом веке.
— Я ни черта не понял из того, о чем они говорили!
— Языки нужно было учить получше, Невилл!
— Черт, почему внутри так холодно?!
— А картины с горным грифом нету. Видимо, не нарисовали пока.
— Не вижу шкафчика для метел на первом этаже. Как считаете, они все пользуются громоздкими штуками, вроде той, на которой прилетел Гарри? Ух и неудобная же метла!
— Слушайте, как они похожи? Не родственники ли?
— Мать честная, мерлинова пятка! Никогда не думал, что увижу Ровену Рэйвенкло! Да ещё и такой молодой и красивой!
— Слушайте, а как она может быть главой своего факультета, если ей даже тридцати нет?
— И это — мудрая Ровена Рэйвенкло? Глазки и ножки, ничего больше... Впрочем, ножки, наверное, ничего...
— Заткнись, Малфой!
— Урою, Малфой!
— Прекрати цепляться за мой рукав, Ярнли, оторвешь опушку!
— Для тебя — леди Ярнли, ублюдок!
— Соплячка!
— Мне кажется, что меня снова МакГонаголл ведёт по лестнице наверх... Сколько лет прошло!
— А где Хельга Хуффльпуфф?
Все эти разговоры — тихие, вполголоса, — перемежающиеся восторженными охами-вздохами, витали над толпой пришельцев, пока Ровена медленно вела их наверх по главной лестнице замка. Профессора Эвергрин и Снейп шли бок о бок с леди Рэйвенкло и о чём-то тихо разговаривали с ней на латыни. Поднявшись на верхнюю площадку лестницы перед Большим залом, Ровена повернулась к детям. Болтовня тотчас же стихла.
— Хогвартс счастлив, что смог дать вам пристанище, — Ровена говорила негромко, но её голос звучно разносился по всем уголкам коридора. Свет чадящих на стенах факелов играл переливами серебра и жемчуга на обруче у неё в волосах. — Хогвартс постарается помочь вам вернуться домой. Здесь всегда рады гостям, если они не несут с собой угрозы для нашего замка. Коли вы будете вести себя уважительно к обитателям замка, они тоже вас не обидят. Прошу, пройдёмте за мной в Большой зал. Там вас поприветствуют от имени хозяев замка, — Ровена подошла к дверям и с силой распахнула их.
Яркий свет сотен свечей ударил в лицо Гарри, когда следом за мисс Эвергрин и профессором Снейпом он переступил порог Большого зала. Он оглядел стены и потолок. Ничего, ну, просто ничегошеньки в них не изменилось — все те же полукруглые балки и прозрачный потолок, сквозь который виднелось быстро темнеющее мерзлое небо, освещаемое отблесками факелов на стенах и свечек, парящих под самыми звездами. И под этим безграничным звездным небом он увидел вытянутый буквой Г преподавательский стол за боковой стороной которого сидела уже знакомая ему старушка с белоснежной седой косой, уложенной вокруг головы, улыбающаяся ему радостной, но несколько смущённой улыбкой. Гарри улыбнулся ей в ответ, но тут его внимание плавно перекочевало на другой стол, большой и квадратный, за которым сидели несколько человек и с любопытством разглядывали пришельцев.
Учеников в Хогвартсе было не больше двадцати. Девушки и юноши сидели отдельно, по разные стороны стола, но не слишком далеко друг от друга. Только небольшая группка из пяти человек отодвинулась подальше, на крайний левый угол, четверо уже вполне взрослых юношей сгрудились вокруг молодой девушки в богатом зеленом платье, точно защищали её от чего-то. Гарри скользнул глазами по их лицам, но, не запомнив, начал выискивать среди учеников Хогвартса уже знакомых ему людей. Он без труда узнал высокую худую леди Эдит Фрир, разрезавшую хлеб для слепого Китто, сидящего напротив. Мальчик, не видя тех, кто вошел в зал, тем не менее, повернулся к ним своими глазами — на каждом синеватое бельмо — и прислушался к их шагам. Перемазанная чем-то зелёным физиономия Комбса и перемазанная чем-то чёрным, похожим на чернила, физиономия рябого Тео тоже были знакомы Гарри, а со своего места рядом с леди Эдит отчаянно играла глазками и теребила браслет на руке леди Шемрок.
Сорок глаз были устремлены на них, сорок глаз жадно оглядывали потомков тех, кто, возможно, сейчас сидел за этим самым столом.
Ровена быстро прошла мимо пялящихся на незнакомцев учеников к столу преподавателей и что-то шепнула Хельге. Старушка поднялась.
— Устраивайтесь, дорогие гости! — она взмахнула палочкой. — Увы, здесь несколько тесновато, и вам пока негде сесть, но мы сейчас попробуем это исправить. Три, возможно, будет достаточно, как думаете, миледи?
— Пожалуй, четыре, Хельга, — отозвалась Ровена. Ее глаза настойчиво пересчитывали вошедших в зал детей. — Да, четыре. Всё же сто пятьдесят человек...
— Как скажете, — Хельга Хуффльпуфф пробормотала какое-то заклинание, и большой квадратный стол точно расплылся в воздухе вместе со стоящей на нём едой, а потом вновь проявился. Но не один. Столов стало ровно четыре. — Прошу вас, леди и джентльмены, присаживайтесь, окажите нам честь!
За каждым столом теперь находилось по пять человек. Гарри хотел было подсесть к тем, кого уже знал, — к леди Фрир и Китто с Комбсом, которые вызывали у него больше доверия, но тут его кто-то потянул за рукав.
— Тебе зовут сэр Гарри Поттер, правильно? — на уровне плеч Гарри маячила знакомая рябая физиономия. Щербатый рот радостно улыбался. — Ух ты, какой шрам! Это от проклятия, да? А я и не знал, что ты тоже — оттуда! Садись, садись сюда, с нами! — Тео почти силой усадил Гарри рядом с собой, вцепившись в его руку. Рону и Гермионе ничего не осталось, как сесть рядом с ним. За этот же стол начали опускаться и другие гриффиндорцы. Гарри в отчаянии поискал глазами Сьюзен, но толпа их разъединила, и когда Гарри все же ухитрился разглядеть ее светлые косички, они уже находились за дальним столом рядом с леди Эдит Фрир. С другой стороны от Сьюзен сидел Джастин Финч-Флечли. Вот напасть!
— Ты должен рассказать мне всё-всё про то, что будет дальше, сэр Гарри Поттер, — без умолку трещал Тео. Зашуршали листки пергамента, и рябой мальчишка извлек на свет божий колоссальную тетрадищу, исчерканную какими-то косолапыми значками, среди которых Гарри различить смог исключительно привычные ему латинские буквы. Истрепанное перо и деревянная чернильница появились на столе так же мгновенно. — Расскажи, скоро ли кончатся дрязги между норманнскими лордами и местными танами? А что будет с этим ублюдком — королем Ги Рыжим? Вернутся ли потомки Альфреда на британский престол?
— Эй, Квинтус, ты опять? — прошипел кто-то сзади. Гарри обернулся. В лицо ему смотрела выхоленная палочка из темно-коричневого дерева. Палочка метнулась к Тео и обратно к Гарри. — Если ты, грязное отродье троллей, еще вякнешь хоть слово о государе Вильгельме, то я превращу и тебя, и твоего нового дружка в кучи лошадиного навоза!
— Это кто тут грязное отродье? — басом осведомился у вращавшего палочкой возле гарриного носа здоровенный детина, сидящий слева от Тео. — Положи палочку, сквиб безмозглый, сын брауни, или у твоего отца не останется наследников, и род Кэмпбеллов сгниет во веки веков. Впрочем, он уже и так давно сгнил! — с удовлетворением отметил здоровяк, вставая из-за стола. Рост у него был как у небольшого слона. — Продажные шкуры норманнов, макбетовы прихвостни!
— Убью, Макъюэн! — завопил остроносый и плосколицый парень по имени Кэмпбэлл.
— Не дотянешься, гадёныш! — захохотал здоровенный Макъюэн, уперев руки в бока.
— Макъюэн! — восторженно воскликнул гриффиндорский второклассник с такой же фамилией. — Вот это круто! — Гордон вцепился в клетчатый рукав однофамильца и оживленно с ним заговорил.
Кэмпбелл уже полез через стол, чтобы схватиться со своим недоброжелателем, как тут прозвенел мелодичный девичий голосок:
— Сэр Росс, не нужно пошлых сцен. Если хотите отомстить, для этого есть другие способы. Я прошу вас не драться сейчас, когда у нас гости. Это невежливо по отношению к ним.
Гарри взглянул на говорившую эти слова девушку и обомлел. Он никогда не встречал женщин, кроме вейл, конечно, которых можно было с такой уверенностью назвать прекрасными.Но эта девушка была прекрасна, и к этому слову, казалось, нельзя нечего добавить. На него смотрели огромные влажные зеленые глаза, полуприкрытые пушистыми стрелками ресниц (Парвати завистливо вздохнула где-то рядом). Длинные черные волосы, похожие на гладкий шелк, растекались по ее обнаженным плечам, мягко спускаясь по зеленому бархату низко вырезанного вышитого серебром платья. Огромный изумруд украшал её высокий и белый лоб, а пухлые алые губы были похожи на полураспустившийся бутон розы. Маленькие белые ручки были увешаны перстнями и браслетами. Ресницы взмахнули еще раз.
— Сядьте, сэр Росс, — слова были сказаны тоном приказа, голосом, привыкшим повелевать.
Плосколицый Росс Кэмпбелл что-то проворчал и сел, нервно вертя в руках палочку.
— Если еще раз оскорбишь мою семью, Макъюэн, или нашего короля Вильгельма — убью.
— Твой король — просто глупый рыжий пьяница, он ничего не умеет, кроме как охотиться, — проворчал Тео.
— Зато он — из семьи волшебников, а не мерзкий магл, как ваш Альфред!
— Но твой Вилли, кажется, сквиб, не так ли, Росс, дорогуша? — поинтересовались с другого конца стола. Гарри бросил взгляд на удивительную троицу, сидящую там. Трое абсолютно рыжих и настолько похожих друг на друга людей, несомненно, должны быть родственниками. Как Уизли. На Гарри смотрели двое совершенно идентичных парней и одна девушка, близнецы. Встрепанностью шевелюры парни напоминали Рона, а глаза девушки сверкали искорками веселья.
Росс вновь дернулся, но один из парней, сидящих рядом с ним, ухватил его за локоть и силой усадил на место.
— Маглорожденное дерьмо, — высокомерно сказал Росс напоследок.
— Оставь Эгбертов, не связывайся, они на всё способны, — тихо произнес его сосед. Рыжеволосая девушка хмыкнула и повернулась к Квинтусу.
— Тео, ты, кажется знаком с этим юношей? Представь нас, пожалуйста! — её глаза шаловливо щурились. Гарри покраснел.
— Мисс Эгберт, сэр Гарри Поттер, — наскоро провозгласил Тео, вежливо помахав руками, и впился зубами в цыплячью ножку, лежащую перед ним.
— Я — не сэр! — попробовал возразить Гарри, но его не дослушали. Братья Эгберты полезли через стол здороваться.
— Очень приятно, благородный сэ-э-эр! — шкодливо поклонился первый из близнецов. — Я — Эдмунд Эгберт, а это — мой недалекий братец Эдвин! — он толкнул брата в бок, и оба захохотали. — А на Эльвиру внимания не обращайте, она так впивается в каждого обладателя штанов в радиусе десяти футов, если он — не ученик Змееуста, что отцепиться нет никакой возможности!
Стол потонул в хохоте.
— Рон, тебе не кажется, что эти трое очень смахивают на... — Гарри толкал Рона в бок. — Эй, Рон! Да что это с тобой!
Рон не сводил взгляда с девушки в зеленом за соседним столом. Она же, словно сознавая свою красоту, грациозно откинула волосы, упавшие ей на лицо, небрежно выставив на всеобщее обозрение глубокий вырез платья с серебряной бахромой. Рон шумно сглотнул.
— Рон, что это ты там увидел? — недобро поинтересовалась Гермиона, нервно постукивая пальцами по столу.
— Н-ничего, — очнулся Рон. — Эй, Гарри, что ты только что мне говорил?
Гарри не успел ответить, потому что в этот момент из-за стола преподавателей, где сбоку от Ровены уже сидели профессор Снейп и мисс Эвергрин, поднялась Хельга Хуффльпуфф. Шум в зале стих.
— По обычаю, — смущенно сказала старушка. — Хозяева, оказывающие гостеприимство, должны сказать тост в честь своих гостей, и это право традиционно предоставляется самой благородной даме из здесь присутствующих. Баронесса Матильда фон Гриндельвальд, прошу вас!
На столах мгновенно появились кубки с вином. Гарри видел, что все оглядываются куда-то за его спину, и понял, что обладательница ужасно знакомого титула сидит где-то поблизости. Он повернулся и увидел, что из-за стола встает та самая девушка, на которую так откровенно пялился Рон.
Матильда фон Гриндельвальд!
— Прекрасные дамы и благородные господа, — пропела Матильда, поднимая кубок. — Мы счастливы приветствовать вас в Хогвартсе! Добро пожаловать!
Глава 25. Годрик Гриффиндор.
— Сарацин! — вдруг послышался испуганный девичий писк из-за другого стола.
Гарри резко отвлекся от большого пирога с потрохами и повернулся на голос. Элинор Огден трясущейся рукой показывала на Дина Томаса и отчаянно визжала. Краем глаза Гарри успел заметить, как переглянулись за учительским столом мисс Эвергрин и профессор Снейп.
Дин был не единственным, кто вызывал такую бурную реакцию. Братья Эгберты осторожно поглядывали на чернокожую Стеллу Таргет, сестры Патил, каждая — за своим столом, тоже вызвали немало перешептываний по причине своей неевропейской красоты и смуглой кожи, а третьеклассница из Рэйвенкло, Су Ли, сидела, обиженно глядя в угол: высокий белесый парень и молодой человек в хламиде, напоминающей ношеный подрясник, между которыми она сидела, отодвинулись от нее настолько, насколько было возможно в такой тесноте, и бросали на нее настороженные взгляды.
— Это же надо, — сквозь зубы процедил Симус. — Мало нам других проблем, так еще и объяснять им нужно, что Дин ни на кого не нападет и не укусит.
— Будут пялиться — укушу, — пообещал Дин и послал Элинор Огден через стол такую люксовую улыбку, что у девушки отвисла челюсть. Довольный произведенным эффектом Дин еще и помахал ей рукой. — Ну что? — поинтересовался он у сидящих рядом гриффиндорцев. — Как думаете, теперь она не будет принимать меня за тролля? — Гарри обратил внимание на то, что сидящая за одним столом с Элинор леди Эдит перехватила предостерегающий взгляд Хельги Хуффльпуфф и наклонилась к девушке.
Гермиона осторожно разглядывала лица обитателей Хогвартса и напряженно вздрагивала от каждого шороха за ее спиной, который производили слизеринцы.
— Хорошо, что Слизерина сейчас нет, — прошептала она. — Бог знает, что он выкинул бы, когда нас увидел.
— Это вы про Змееуста? — жизнерадостно поинтересовался Тео, приканчивая остатки куропатки. Было непонятно, где в нем помещается вся еда, паренек был тощий, как крылышко, которое он только что закончил обгладывать. — Только тихо говорите, — предостерег он, наклоняясь ближе к Гарри и Гермионе. — Они, — он мотнул головой в сторону слизеринского стола, где Драко Малфой как раз с придворными поклонами припадал к ручке зеленоглазой красавицы. — Все ему доносят. Высокомерные мерзавцы. Змееуст подбирает к себе в ученики только чистокровных, да еще и из самых богатых колдовских семей. Заметили: у него абы кто не учится — только детки аристократов. Возьмите этого остроносого урода Кэмпбелла, или этого труса Уоррика, или норманнского обжору де Вьепонта — все они ему платят, чтобы научиться тем же гадостям, которые он знает.
